Не больше, чем люди

Путь был долгим. Не берусь считать точно, но когда среди безбрежных океанических просторов возник высокий красавец-лайнер, солнце уже вовсю светило над головой, поигрывая лучами на выпуклых стеклах иллюминаторов. Корабль явно не был круизным, но и на грузовой походил мало. Флаг, как и на катере, отсутствовал. Кроме команды, облаченной в темно-синие мундиры без опознавательных знаков какой-либо судоходной компании, на борту никого не было видно. Судя по всему, это судно и было нашим пунктом назначения. Как только мы подплыли поближе, на стальном боку гиганта удалось разглядеть надпись «Олимпиец». Я никогда не слышала о лайнере с таким названием. Впрочем, место встречи объяснялось довольно просто — нас вывезли за пределы территориальных вод Америки, а, следовательно, и из юрисдикции ее законов. Удивляло другое — ежеминутно на территории Соединенных штатов совершались сотни, если не тысячи преступлений. Что именно стоило так тщательно прятать от глаз властей в водах Атлантики? Меж тем, нас явно ждали. Более того, чуть вдалеке от судна можно было разглядеть еще две яхты — точные копии нашей. Двое матросов спустили веревочный трап и помогли нам взобраться на борт. Блондинка, поднимавшаяся сразу за мной, постоянно ворчала в полголоса о том, что никогда еще не попадала в такие чудовищные условия. Как только все оказались на палубе, откуда-то возник старший помощник капитана (если я не ошибалась, глядя на нашивки на его мундире). В то же время бесследно исчез джентльмен, прибывший на Форде. — Дамы и господа, — офицер учтиво склонил голову. — Прошу следовать за мной. Вас ждут. Это прозвучало несколько зловеще. Мы переглянулись, но никто так и не решился о чем-либо спросить. Только мужчина, прибывший на Бьюике, буркнул себе под нос: — Черт знает что. Отчасти, я была с ним согласна. …нас вели по широким безоконным коридорам, стены которых освещали спрятанные в небольших выемках матовые лампочки. Звуки шагов заглушал лежащий на полу мягкий светло-бежевый ковер. Невольно подумалось о том, сколько сил уходит на то, чтобы содержать его в презентабельном виде. Потом была небольшая лестница и еще один коридор, ничем не отличимый от первого. Как я сообразила уже позднее, наш путь проходил через все судно на самую верхнюю палубу. Последний коридор кончался дверью, размером во всю замыкающую его стену. — Прошу, располагайтесь. К вам спустятся буквально через десять-пятнадцать минут, — проговорил офицер, раскрывая перед нами тяжелые створки. Открывшийся зал меньше всего походил на каюту корабля. Это было нечто, напоминавшее огромную библиотеку, в помещении которой вполне можно было устроить прием человек на сто, при желании. Пол устилал сверкающий медовый паркет, вдоль стен тянулись высокие книжные шкафы, к некоторым из них были приставлены лесенки. Около круглых столов на изогнутых ножках стояло по два или по три кресла, обтянутых кожей цвета топленого молока. То тут, то там можно было увидеть стопки свежих журналов, газет, пачки сигарет, пепельницы. На сервировочном столе в глубине зала стояла всевозможная выпивка в окружении хрустальных фужеров и пузатых стаканов с толстым дном. Прямо по центру располагалось два стола для бильярда, чуть дальше столы для игры в бридж. Пораженные великолепием, мы не сразу заметили, что на нас уставилось семь пар удивленных, подозрительных глаз — приглашенные, прибывшие ранее. Все стояли порознь, исподтишка оглядывая друг друга. Никто из них не представился и не приветствовал нас. Обстановка явно не располагала к знакомству. — Добрый день, господа! — раздался за моей спиной уверенный голос. Я, выйдя из замешательства, обернулась, чтобы в следующую секунду встретиться взглядом с лысым. Мужчина, растянув тонкие губы в ухмылке, не обращая внимания на остальных, подошел к одному из столиков и принялся небрежно выбирать журнал. Кто-то из собравшихся ответил ему сухим приветствием, кто-то сдержанно кивнул. Странная подобралась компания, нечего сказать. Стоять в дверях совершенно не хотелось, подходить к кому-либо тоже. Незаметно отделившись от своей группы прибывших, я присела в одно из глубоких кожаных кресел и, откинувшись на мягкую спинку, еще раз оглядела зал. Все-таки это было совершенно несуразное зрелище. Женщина в очках, придававших ей схожесть со стрекозой, делала вид, что изучает книги на полках, тянущихся вдоль стен. Аккуратная, опрятная, просто одетая. И невероятно раздраженная. С чего бы? Китаец, застывший у окна, больше напоминал спичку — тонкий, до уродства, с непропорционально большой головой. Потрепанный костюм болтался на нем как на вешалке, под глазами залегли болезненные желтые круги. Ошибка эволюции, непонятно как оказавшаяся здесь. Он раскачивался с пятки на носок и явно нервничал. Пара, стоявшая между столами для игры в бридж, о чем-то негромко переговаривалась. Стройная женщина с копной вьющихся рыжих волос также как и я оглядывала гостей, в отличие от своего спутника, который, казалось, совершенно не выражал интереса к ситуации. Изредка приглаживая ладонью гладко зачесанные назад светлые волосы, он поглядывал на всех сквозь круглые стекла очков устало и флегматично. Мужчина с пышными усами вертел в руках бильярдный кий. Он стоял в стороне ото всех и очень часто оглядывался с таким видом, будто не верил тому, что видит. Господин, напоминавший мне одновременно Гитлера и Чарли Чаплина, сидел в кресле в другом конце зала и читал свежую газету, периодически поглядывая на наручные часы. Еще один гость в несуразном красном галстуке со встрепанными, как будто от быстрой езды, волосами неловко переминался с ноги на ногу и как-то странно косился на огромную статую в виде исполина, держащего на своих плечах земной шар. Гости, прибывшие со мной, тоже разбрелись по залу. Тот, что прибыл на Бьюике, сейчас расхаживал из стороны в сторону, заложив руки за спину. Периодически он косился на других приглашенных, но ни с кем из них так и не заговорил. Лысый стоял прямо напротив меня и, привалившись спиной к стене, делал вид, что внимательно изучает Тайм. По его лицу понять что-либо было сложно. Казалось, ситуация его забавляла. В любом случае он не походил на человека, который чего-то боялся. Скорее, бояться стоило его. Из собравшейся в тот день компании, он не нравился мне больше всего. Блондинка, прибывшая последней, присела напротив меня, сверля тяжелым взглядом всех, кто проходил мимо. Она также вызывала у меня ни с чем не связанную неприязнь. Зачем мы все кому-то понадобились? На первый взгляд, нас ничто не связывало. Все из разных слоев общества, с разными кругами общения и почти наверняка разными профессиями. И все чего-то опасались. Это было видно. Опасались, но все равно пришли. Как и я. Но у меня была причина, а у остальных? Поток мыслей прервал звук открывшейся двери. Я непроизвольно вздрогнула. — Добрый день, дамы и господа! — раздалось за нашими спинами. Все обернулись, многие встали со своих мест. В арке прохода стоял высокий стройный мужчина. Брюнет с темными, подвижными глазами. На его губах играла улыбка — он явно был доволен произведенным эффектом. — Я — Эндрю Райан, приятно познакомиться, — он издевательски склонил голову, с удовольствием наблюдая смесь удивления, изумления и страха на наших лицах.