Искры

Вы вряд ли представляете мое состояние в тот момент. Это был не шок, это был ужас! Я сидела с Егором, вцепившись в его руку. Поднять на него глаза я боялась. Я смотрела на приближающегося ко мне Рамма и по­чему-то заранее знала, что сейчас произой­дет. И ужасно этого боялась. Боялась, что Егор все не правильно поймет, боялась, что все всё не правильно поймут! Я перевела взгляд на Ивлееву. Она, ка­жется, тоже обо всем догадалась. Она смот­рела на меня глазами жалости. Тем временем Рамм уже стоял рядом со мной. — Насть, я давно хотел тебе сказать, — он зап­нулся, ища в кармане пиджака что-то. Мама дала мне знак, мол, поднимись. Я послушно встала, не понимая, зачем.- Я хотел сказать, что люблю тебя. И… Черт, никогда этого не делал, — гости засмеялись.- Это тебе… Он отдал мне красную бархатную ко­робочку. Я стояла вся в краске, боясь пос­мотреть хоть на кого-нибудь. Что он делает? Зачем? Я же всем ясно дала понять, что не выйду за него. Просто они знают, что у меня это впервые, и хотят застать меня врасплох. Поздравляю. Им удалось. Почему «им», спро­сите вы? Я уверенна на сто процентов, что это дело рук и моих родителей, и папы Рамма, и, собственно, самого Влада. Я стояла, смотря на коробочку, слыша за спиной странные шепоты. Первый момент, который заставил меня отвлечься, наступил, когда я заметила Булаткина, который прибли­жался к двери выхода. — Егор! — крикнула я, пытаясь его остановить. Естественно, он даже не обернулся.

Спектакль окончен, гаснет свет.

Я ри­нулась за ним, но сильная рука удержала ме­ня рядом. Я посмотрела на Влада донельзя злыми глазами. Он же даже хватку не осла­бил. — Отвали от меня, — громко сказала я, тщетно выдергивая руку. — Анастасия, перестань устраивать балаган, — сзади послышался строгий голос отца. Я, конечно же, даже минуты не подумала, заранее зная, что отвечу. — Это я устраиваю балаган, да? Это вы все с ума посходили со своим замужеством, понят­но? Я не хочу замуж. И никогда не выйду за него, -кивая голову в сторону Влада, вык­рикнула я.- А вы, — я осмотрела гостей, — да пошли вы все! Я поспешила удалиться из ресторана. Вы­бежав из помещения, я не смогла сдержать слезы. Четко поняв, что только что произош­ло, я пошла по направлению любимого пар­ка. Я точно знала, что там мне станет легче. На улице стало совсем темно, а я все бродила по аллеям города. Вокруг куча ма­шин, фонари, влюбленные парочки и я. Сим­патичная девушка, в роскошном платье, на высоких каблуках и с отвратительным нас­троением. Отвратительным, наверное, было не только настроение, но и мое лицо. Навер­няка, оно все красное, опухшее и только во­достойкий макияж его хоть как-то украшает. Подростки смотрели с состраданием, пьяные парни смеялись, зовя «присоединиться», влюбленные парочки, косясь на меня, пе­решёптывались. Обидно? Нисколько. Обидно только за одно: Егор должен был узнать о Рамме от меня, но никак не на юбилее мо­его отца. Я даже не представляю, что он сей­час чувствует. Получается же, что я его обма­нывала. Причем еще и так долго. Грустно. На глаза накатилась новая пелена, как вдруг я услышала, что меня зовут. Почему-то, я обернулась и обомлела, увидев зовуще­го.Миша. Ему- то что нужно? Что сегодня за день? Надо будет пометить черным марке­ром. — Привет, — подбежав ко мне, произнес он.- Давно не виделись. Я улыбнулась, стряхивая слезинку. — Эй, ты чего? — Миша заметил слезы, а я лишь больше зарыдала. — Тише-тише, не реви. Пой­дем, все расскажешь. Я заплакала навзрыд, даже не спра­шивая, куда он меня ведет. Я чувствовала его руку на моем плече. Не то, чтобы непри­ятно, скорее, непривычно. Миша — лучший друг Егора. Мы дошли до машины. Марвин, открыв дверцу пассажирского сидения, жестом по­казал, мол, присаживайся. Он, быстро обой­дя машину, сел на водительское кресло. Уют­но. — Ну, что случилось? *** Рассказав ему все историю, я выдохну­ла. Стало полегче. Не знаю, зачем я все рас­сказывала ему, но мне нужно было кому-то выговорится. Он же довольно близ­кий человек моего любимого человека. — М-да, слушай, ну, Егор не глупый, он все поймет, — он положил мне руку на плечо.- Не переживай. А хочешь, я Рамму морду набью? На лице показалась улыбка. Забавно, лучший друг моего парня будет бить моего «жениха». Вот это картина. — За что? — тихо сказала я, поднимая глаза. Миша закатил глаза, мол, соображай быс­трее. — За то, что тебя конкретно подставил! Я заулыбалась. Думать о том, что Марвин будет бить Рамма мне не хотелось. Не знаю. Просто Рамм часто ходит в спорт.зал, он и покале­чить может. Хотя, скорее я переживала за са­мого Рамма так как Миша занимался бок­сом семь лет. Стоп, нет. Я за него не пережи­ваю. Мне вообще все равно. После того, как он меня подставил, я вообще с ним разго­варивать не буду. Вот, надо же было до­думаться: сделать мне предложение в при­сутствии моего парня и гостей. Пафосом за километр пахнет. — Ну, куда тебя подбросить? — спросил коллега, заводя мотор. Бросила взгляд на наручные часы. Да уж, время летит с невероятной скоростью. 23:24. А вот куда ехать… Я понятия не имею. Домой? Чтобы выслушать очередную исте­рику отца а-ля: «Ты опять все испортила»? Нет уж, увольте. К Егору? Ну и как вы себе это представляете? Лично я, понятия не имею, что ему говорить. «Егор, извини, мне надо было раньше сказать, что меня хотят выдать замуж за твоего друга». Смешно, за­бавно, нелепо, глупо. О, позвоню-ка я Саркисян, может, она не спит. Я показала жестом, мол, подожди. Долго роясь в сумке, я, наконец, нашла то, что иска­ла. Все-таки женская сумочка — странная вещь. Вот, вроде бы клатч — он же малень­кий, а потерять в нем телефон я все равно как-то умудрилась. Я поднесла телефон к уху, ожидая отве­та. — Браун, ты с дубу рухнула? — подруга, как всегда вежлива. — Слушай, можно у тебя переночевать? — опус­тив все ее недовольства, сказала я. Услышав утвердительный ответ, я про­диктовала Мише адрес. Тот лишь нажал на газ, и мы помчались по ночной Москве. *** — Вот так, — тяжело вздыхая и ставя кружку на стол, закончила я свой рассказ. Да, пришлось рассказывать все снова. Го­ворить это из раза в раз все тяжелее. Инте­ресно, почему. Знаете, это как будто пе­режить один и тот же момент несколько раз. И все бы было замечательно, если бы мо­мент этот был приятным. — Да, Браун, не умеешь ты жить спокой­но, — вынесла свой вердикт подруга. — Слушай, а может, плюнуть на них и все? Я подняла на нее глаза, полные удивле­ния. — В-в смысле? Кристя встала. — Ну, в прямом. Просто забей на этот наш «Блэк Стар» и все. Ты вспомни, сколько за тобой парней ухлестывает. В мире тоже много хороших парней! Найдем мы тебе еще спутника жизни. Звучало вообще не убедительно. Что зна­чит: «Забей»? Все равно, что сказать голодно­му: «Не ешь». А если он очень этого хочет? Если этот человек не чувствовал вкуса еды очень долго? А теперь он испытывает удо­вольствие, ощущая пищу во рту. Неудачный пример? Возможно, но я знаю точно, что я, долго пробыв без парня, еще не испытала удовольствия до конца сейчас, когда он у ме­ня есть. Или был. — Крис, это бред. Мне нужен Булаткин, понима­ешь? Нужен. Я обезоружена, ведь ты очень нужен мне Ты очень нужен мне,нужен мне, нужен мне. Легенда разрушена, я обезоружена, Ты очень нужен мне, нужен мне, нужен мне Я устало закрыла лицо руками. Нет, я не плакала, просто устала. Мне казалось, что все начало налаживаться, что родители при­няли Егора, что Рамм успокоился и оставил меня в покое. А на самом- то деле что? Я жи­ла в выдуманном мире, в котором уже не ос­талось искренности. И во мне нет искрен­ности. Я должна была все рассказать Егору, но я струсила. Я побоялась, что мне этого не простит. А что теперь? Теперь он даже слу­шать меня не станет. И, по факту, правильно сделает. Я сама во всем виновата. Думать надо, хотя бы иногда. Я разлюблю тебя, когда исчезнет слово, Я разлюблю тебя, когда исчезнут города. И не сойдёт огонь во храме Иегова, Я разлюблю тебя походу уже никогда.