Life is (not) strange

Я спала долго, очень долго. Около пятнадцати часов. Это был один из тех редких спокойных видов снов – сон без сновидений. Я почувствовала себя выспавшейся и первую минуту после пробуждения даже спокойной. Но мой мозг постепенно активизировался, и я начинала чувствовать нервное напряжение. Моё вчерашнее оцепенение исчезло. Я больше не чувствовала себя словно непричастной ко всем событиям в моей жизни. Осознание всего произошедшего накатывало на меня как ледяная вода на спящего человека. Мне стало казаться, что моё сердце бьется очень быстро и вот–вот выпрыгнет из грудной клетки, я не могла дышать, казалось, что сейчас задохнусь. Я перевалилась с кровати на пол и лежа на животе, уперлась лбом в пол. Было жутко страшно за свою жизнь, животный страх смерти, хотя мне ничего не угрожало. Или угрожало? Пот стекал со лба, большая капля достигла пола. Я заметила, что у меня дрожат руки. Я села на пол и пыталась делать вдох–выдох с закрытыми глазами. Стало лучше, сердце больше не билось как сумасшедшее, рука практически не тряслась. Только пот скатывался по моим рукам, я посмотрела в зеркало на свои подмышки – они были напрочь мокрые. Всё происходящее перестало казаться игрой. Я была Макс и я живая. Я подняла кисть и смотрела на свои тонкие длинные пальцы, переворачивая руку то одной стороной, то другой. Я хотела поймать этот импульс, эту миллисекунду перед тем, как я подумаю, что хочу сделать и реально сделаю. Я села на кресло. Сколько сейчас времени? Не меньше трёх часов дня. Я дома у Нейтана. И мы одни. А вчера мой врач рассказала о том, как какого–то человека планировали покалечить и очень вероятно, что это была я. И ещё одна вероятность, стремящаяся к единице, что это был всё же Нейтан. А ещё моя подруга Рейчел обманула меня и мошенническим способом обокрала. И ещё оказывается, она мне врала. Скорее всего, Рейчел, я и Нейтан дружили до моей комы. Вспомнился взгляд Рейчел в ресторане, когда Нейтан за мной пытался ухаживать. Вспомнилось то, как на ферме Нейтан танцевал с Рейчел. И во взгляде и в танце чувствовался какой–то яростный огонь, причем не как мне тогда померещилось, что огонь этот разгорелся на почве ненависти, а огонь, горящий благодаря отношениям между этими двумя. Стало странно то, что даже при условии, что я нравлюсь Нейтану он не пытался меня никогда поцеловать и проявить близость, максимум – взять за руку. Все эти фото и видео, которые намекают, что Нейтан не какой–то рандомный парень с Академии, а наш с Рейчел знакомый, друг. К тому же, я уже ловила Рейчел на лжи. Она не сказала мне о том, что я встречалась с Уорреном. Такое ощущение, будто несильно она и хотела, чтобы я что–то вспомнила. А как же намёки ректора Уэллса про нашу связь с клубом «Циклон»? А тот факт, что я была тусовщица, курящая траву? Или не была? Меня безумно раздражала эта неопределённость. Но ещё страшнее мне становилось, когда я вновь и вновь прокручивала слова Меган в голове. Если Нейтан в меня выстрелил специально, то зачем? Какой толк от ложного диагноза? Может, его хотел кто–то подставить? А если это вздор и всё было так, как я уже знаю – я просто попалась ему под горячую руку? Или нет? Возможно, я, как Хлоя, у себя во сне его шантажировала, и он меня решил проучить, разозлившись? Вдруг частично история Хлои, это моя история? Вдруг это я как–то тусила с Нейтаном у него в комнате, он меня накачал наркотой, пофоткал, а я сбежала, разбив его светильник? А потом решила его этим припугнуть и пойти к его отцу? Ах, да. Я ещё откуда–то в точности знаю как выглядит дом Меган Ривер. Стук в дверь. Я чуть не подпрыгнула от страха. – Макс, ты там спишь до сих пор? – слегка раздраженно спросил Нейтан. – Нет, я уже одеваюсь, сейчас выйду. Я попыталась себя ещё раз успокоить. Презумпция невиновности – никто не виноват, до тех пор, пока это не докажут. Надо успокоиться. Дыши, Макс. Тут меня буквально осенила гениальная идея. Она, конечно, рисковая, но зато я могу так хорошенько продвинуться в своем «расследовании». Я опять почувствовала, что сердце начало учащенно биться. Я подошла к зеркалу, ненавижу зеркала, взъерошила волосы, подёргала себя за щеки, чтобы она перестали быть такими смертельно бледными, и пальцем уложила неаккуратные брови. Я быстренько заправила постель и вышла из комнаты, надеясь никогда сюда больше не возвращаться. Кем бы ни был Нейтан Прескотт, тусоваться с ним было изначально наитупейшей идеей. Нейтан с утра был хмурый и задумчивый, он почти ничего не говорил, а если и перебрасывался со мной парочкой фраз, то говорил раздраженно. Я заметила, что у него были красные глаза. Возможно, он всю ночь не спал, либо такой эффект дает повышенная норма выпитых таблеток. Я увидела в туалете две использованные пачки каких–то успокаивающих. Не факт, конечно, что он принял прям все таблетки за раз, но… Про Рейчел он не сказал ни слова, что впрочем, хорошо. Это вписывается в мой план. Теперь наконец–то у меня есть хоть какой–то план действий. До этого планы были у всех относительно меня, кроме меня. Моё решение раскрутить ниточку до самого начала придавало мне целеустремленности, а адреналин, тоннами выбрасывавшийся, в мою кровь помогал забить на страх. Сегодня поздно вечером мы должны лететь в Лос–Анджелес, поэтому Нейитан решил не брать машину и в Академию мы поехали на автобусе, он сказал, что у него есть ещё пара дел, которые нужно замять перед отъездом, а мне нужно собрать сумку. Для того чтобы начать операцию «Безумная Макс», нам с Нейтаном необходимо находиться там, где как можно больше людей. Для моей безопасности. Отличное место будет так раз местечко перед фонтаном в нашей чудной Блэквелльской академии. В автобусе мы ехали, к счастью, молча. Нейтан вышел на остановке у «Двух Китов», он практически забыл со мной попрощаться, но в самом конце, обернулся и махнул рукой. Я решила выйти на одну остановку раньше, чем нужно, чтобы прогуляться и подышать воздухом. Если честно, обожаю пейзаж в Аркадии Бэй – океан и сосны. Место и вправду для творческих людей: художников, музыкантов, фотографов. Приятно чувствовать себя внутри какой–то большой социальной группы, быть просто частью, составным элементом, одним пазлом из тысячи таких же. Я всматривалась в проезжающие машины и пыталась представить кто эти люди, чем они занимаются и чего хотят в жизни. Представлялись необычные судьбы: китобойщик, путешественник, скрывающиеся малолетние преступники, которых ложно обвинили в преступлении, отшельники и танцор–диско. Все они были так близко на секунду и так быстро исчезали из моей жизни. Возможно, я никогда больше никого из них не встречу, а с кем–то, возможно, подружусь или буду на кого–то работать. – Эй, Макс! Я резко обернулась, это была Ария. – Привет, Ария! Что ты здесь делаешь? – она стояла на остановке и жевала семечки, она была в явно заношенных джинсах, растянутой кофте и кедах. Выглядела она немного печальной, хотя и пыталась улыбаться. – Да я вот решила прогуляться, доехала до Академии, полюбовалась на ваш крутой кампус и уже собираюсь ехать обратно. А ты почему пешком идёшь? – Я просто вышла на одну остановку раньше, хотелось прогуляться. Как там Питер? – Макс, мы расстались, – она произнесла это почти спокойно, наморщила брови, потупилась в пол и снова посмотрела мне в глаза. – Чёрт, прости. Я … я мягко говоря удивлена, вы мне казались такими милыми и реально влюбленными. Что–то случилось? Прости за вопрос, конечно, если неудобно, лучше не отвечай. – Да нет,– Ария снова посмотрела себе под ноги, поправила волосы и попыталась украдкой вытереть слезинку, катящуюся по щеке. – Просто, Макс, давай по–честному, ты ведь тоже не считала это реальным? – Ты о чём? – Ну, наши серьезные отношения. Уборщица и парень, который получает три высших образования одновременно, который объездил почти весь мир, у которого денег в сто раз больше, чем я и вся моя семья заработали за жизнь…Да что там семья, весь мой род от рождества Христова! – она слегка покраснела от своей бурной речи.– Я верила, верила как дурочка, что мы будем вместе, всё будет отлично и … не знаю… что мы поженимся. Мы представляли нашу семью, детишек, тогда это казалось реальным. Сейчас кажется таким пустым и глупым, наивным, в конце концов. – Ария…– я хотела сказать что–нибудь ободряющее, но не могла. Все её мечты разлетелись вдребезги, а я чувствовала эмпатию к ней, мне тоже стало грустно. – Он решил совершить безумный шаг, познакомить меня с родителями… Мы были, словно дети малые, готовились и слегка переживали. Они не знали, с кем встречается их сын всё это время. Ужин был ничего. Они почти не подали вида, что в шоке оттого обстоятельства, что я уборщица. Но мне уже тогда все стало ясно… На следующий день ему купили билет в Париж, и он улетел. Он мне даже ничего не сказал, просто исчез из моей жизни… Мне сказал Стив, точнее написал и скинул пару фоток себя и Питера на какой–то тусовке по случаю игры в гольф… Питер приобнимал девушку… Быстро он мне нашел замену. – Мне жаль это слышать. Выглядит так, будто он просто использовал тебя. – Нет! Нет! У нас была любовь… Просто это все родители на него повлияли. Впрочем, я пытаюсь отпустить эту ситуацию. Проплачусь пару дней, а потом снова работа, работа и безысходность… Мой случай, действительно, такой глупый, когда я обо всём рассказала маме, она долго смеялась и сказала, что я дурёха… что богатый парень мог купиться только на мое личико и фигурку, что мне нужно знать своё место и не высовываться. Даже в случае твоей подруги и Нейтана все выглядит более реалистично. Она, конечно, тоже далеко не аристократка, но она хотя бы получает высшее образование… – Что? Нейтан и кто? – я уставилась на Арию и почувствовала снова приступ страха и слабости. – Рейчел и Нейтан, – Ария увидела подъезжающий автобус.– Мой автобус, Макс. Прощай. Я уже собрала все вещи, сидела на диванчике на первом этаже общежития. Я зашла к Кейт и Дане попрощаться. Они пожелали мне удачной поездки и просили привезти побольше фоток и открытки. Забавно, что только в нашей Академии, когда подразумевают привезти фотки или банально сделать фотку, это значит не воспользоваться мобильником, а снять на камеру, отнести в печать и показать реальные «овеществленные» фотки. Мой первоначальный план поговорить с Нейтаном у фонтана провалился, он не пытался меня найти и не отвечал на мои звонки. Я уже подозревала, что никуда не поеду и останусь в общаге. Я дала мысленно ему буквально минут десять. Кстати, Рейчел и Нейтан всё–таки встречались. Один мат в голове, мне врали. В который раз. Но для моего расследования «Безумная Макс» это было даже на руку, некое преимущество. Я подошла к автомату и купила газировки. Ненавижу газировку, она всегда такая приторная. Газировку я не успела допить, как Нейтан всё же объявился и мы на такси отправились в аэропорт. Кстати, там на пункте контроля у меня отобрали газировку. Гады. Нейтан перестал быть мрачно молчаливым, он рассказал что–то из своего детства, про какой–то бейсбольный матч и своего кумира. Скучно ужасно. В итоге, мы летели бизнес классом. Можно было лежать на кресле, а не сидеть в этой прижатой позе и биться с соседями за подлокотники. Красиво жить не запретишь… Нам принесли по бокалу шампанского и нарезку сыров. Мы сидели друг напротив друга. В иллюминаторе был виден все уменьшающийся светящийся маленький городок, а потом все закрыли ночные облака. Нейтан казался мне с одной стороны привлекательным, он был в дорогом дорожном костюме, от него круто пахло, и он иногда улыбался своей белоснежной улыбкой. Но в тоже время как–то меня всё в нем раздражало. Вся эта наигранная постановка, все это вранье и лицемерие. Мне уже не верилось ни в какое его условное раскаяние, я понимала, что такие люди верят только в деньги. И в связи. Их бог это богатство. Их ангел хранитель – это доллар. Может показаться, будто я хейтер богатых, но это не так. Я уважаю чужой труд и способность зарабатывать, но я не за достижение цели любой ценой. Время действовать. Операция «Безумная Макс» дубль первый. – Нейтан, мне надо кое–что тебе сказать. Это важно, – он оторвался от рассматривания журнала. – Да? Можешь мне рассказать всё, что хочешь,– он прищурился и посмотрел мне в глаза. – Кажется, память ко мне возвращается …– я специально оборвала фразу и попыталась сделать как можно более взволнованное лицо. Хотя я и так ужасно волновалась, надо б не переиграть. – Что–о? Реально? – он нагнулся ко мне и как будто по новой меня рассматривал.– Ты серьезно вспомнила, что было до комы? – Да, это так странно. Я немного в шоке, – моя цель была заставить Нейтана поверить в то, что я реально вспомнила себя и всё, что произошло, чтобы разговорившись с ним, он проболтался о чём–нибудь важном. – В шоке? Да. Хреново и… что же ты вспомнила, например? – он выглядел встревоженным, он начал отдирать заусенец на большом пальце и иногда проводить рукой под носом. – Я вспомнила, как мы с Рейчел отрывались, курили там траву, зависали с Джастином и Тревором, у нас было своё тусовочное место. Чилили, короче. – Да, это было в твоей жизни. Скейтеры, легкие наркотики…Что–нибудь ещё? Важное?– он буквально не мог усидеть на месте¸ постоянно ерзал и тяжело дышал. – Рейчел и ты встречались, – это был опасный ход, у меня были косвенные улики и если это всё–таки не так, мне конец. Но это был мой единственный шанс проверить врали ли они мне или нет. Я старалась выглядеть уверенней, но не создавать впечатление, будто я говорю это с претензией. – Мы… да, Рейч и я… Правда,– Нейтан словно с трудом соображал, он морщил лоб и смотрел в сторону. Таблетки расслабили его нервную систему, и думать ему было крайне сложно, что ж это давало мне преимущество. – Я в шоке, вы оба молчали, как партизаны. Ничего мне не говорили! – я повысила голос и сделала обиженный вид. – Господи, Макс, – начал шепотом Нейтан волнуясь, но не без доли раздражения в голосе.– Ты же сама должна понимать, что к чему. Ты была в этой дебильной коме, вообще мы не знали, очнешься ты или нет…Тут вышла из неё и нихера не помнишь. Это было странно и рискованно, чёрт возьми, что–либо тебе говорить. – Действительно, риск был, – я пыталась подыграть Нейтану. – Ну вот, с какого хера тогда претензии? – Нейтан по–прежнему был напряжен, но стал говорить, используя не столь приличные слова, хотя ранее он всегда был галантным. Видать, подумал, что притворяться больше не надо.– Но я рад, Макси. Теперь дело легче пойдет. Рейчел, конечно, та ещё безумная баба, но пошла она к чёрту, так просто она не свалит, я не дам ей исчезнуть, не попрощавшись. Он как–то мерзко усмехнулся, произнося последние слова. Мне становилось немного не по себе, долго играть в эту игру я не смогу, но пока у меня получается, надо выведать информации по максимуму. – Я тоже была в ахере,– я попробовала сделать более развязанный тон. – Я сегодня весь день мотался, чтобы хоть что–то прояснить. Где может быть эта су…зараза. Но не боись, я знаю, что делать, есть некие намётки. – Нейтан, а нафига ты делал вид, что я тебе нравлюсь типа? – Чё? А, ты про это. Да не делал я вид. Ты тоже горячая штучка, – он подмигнул мне и стукнул по моему колену своей ладонью. – Короче, для начала мы ж тоже не дураки, надо было понять насколько ты ничего не помнишь. Вот, я и … Блин, ну не играл я. Реально по кайфу было с такой немного отстранённей тобой тусить, типа ты не шаришь, какой я человек. Я был другим, это да, не спорю, но я не обманывал. – Хочется верить. – А этот твой дебик вообще меня выбесил, как его там, Уоррен этот. Да и ты тоже, просить за него че–то начала. Такой бред. – Да, сорри, – я не знала верить Нейтану или нет, нужно оставаться максимально нейтральной. – Слушай, Макси. А ты помнишь, ну, как всё было тогда… в туалете? – Я…– мне стало стремно, я не знала, что врать.– Я бы не хотела об этом. Некрасиво получилось, давай в другой раз об этом поговорим. Мы же едем на отдых, на выставку там сходить, отвлечься… – Ага, отдых… Стой, ты реально хочешь на выставку? А, ладно, ты ж у нас мини–гик с этой фотографией. Окей. Тогда расскажи ещё какой–нибудь момент, который ты вспомнила. –Ну.. Как–то мы у Рейчел отрывались, курили траву, снимали всё на камеру и как больные орали, что мы скоро будем сказочно богаты, потом зашла мама Рейч, мы перепугались и выключили камеру…– на слове «камера» я прикусила себе язык, теперь можно предположить, что я это не вспомнила, а просто нашла запись. Буду молиться, что Нейтан не сообразит. – О да, сказочно богаты. Пока что сказочно богата только Рейчел. Чёрт возьми. Я не понимаю, в чём была проблема тупо делать всё как положено. Всё было схвачено, чётко. Но нет, надо было вытворять всякую херню. Даже ты, хоть тебе реально досталось, но, блин, Макс, ты же понимаешь, что всё из–за тебя? – Слушай, остынь. Кто бы тут про деньги ещё что–то говорил. Мы летим в ЛА бизнес классом, у тебя есть особняк. В чём твоя проблема, Нейтан?– мне очень хотелось развить тему насчет моей вины в чём–то и каких–то «чётких» действий, но я понимала, что это тупиковая ситуация и запросто спалюсь. –Макси, ты, что опять за своё? Зачем тебе это, Нейтан?…– он пытался спародировать мой голос. – Я же сто раз объяснял, в чём причина, я не буду это опять повторять. Он на мгновение застыл, ещё раз пристально на меня посмотрел, цокнул губами и попросил стюардессу принести меню, два бокала и бутылку дорого вина сразу. Мне стало некомфортно, я не знаю, каков мой алко–предел. Улыбающаяся стюардесса в белых перчатках открыла бутылку и разлила вино по бокалам. Было интересно, Нейтан решил выпить, чтобы меня разговорить, либо же просто расслабиться. Мы поднесли бокалы и сделали первый глоток. Не чокаясь. – Вино паршивое в этом самолёте, тьфу! – Нейтан недовольно откинулся в своём кресле. – Что ж, веселые нас ждут выходные. Я считаю, при любом раскладе нам волноваться не о чем, я позабочусь, уж точно. Но только всё равно это обидно. Как–то не по–христиански, как сказала бы твоя любимая Кейти. А знаешь, она мне реально симпатична, надёжная. Я это ценю больше всего, да? Макси, что грустишь? – Просто задумалась… Ещё по бокалу? – пока что от вина становился более разговорчивым только Нейтан, так что можно пропустить ещё по одному. – Но Рейчел всегда была такой, что можно было ожидать? Совесть и принципы? Плевать хотелось, – на Нейтана отлично влияло вино в совокупности с его таблетками. – Но ладно, принципы гибкими бывают, что ж тут из себя ангелов строить, Макси. Но понятие где свои, а где чужие должно было быть. Я такого не прощаю. На самом деле, простил один раз. И пожалел. А простил я кого? Рейчел! – он стукнул кулаком по столу и схватил меня за руку. – Ты же помнишь, что она ещё вытворяла? Когда мы слегка так с ней поссорились, она сразу сбежала к своему этому другану Фрэнку. У него ж водились свободные деньги постоянно. А ей так раз и надо много и сразу. Нетерпеливая подруга наша. Фрэнк этот, я его в тюрьму засажу! Обязательно засажу…– Нейтан аж покраснел от своей пламенной речи. – Фрэнк сейчас в Лос–Анджелесе, – я пыталась представлять из себя хоть сколько– то шарящего человека. – Да? С чего ты взяла? – Нейтан пьянел буквально на глазах. – Рейчел сказала. – Чёрт, Рейчел. Значит, она с ним. Это многое объясняет и облегчает нам наш путь в нирвану. Отлично. А самое главное, знаешь, что я обожаю, Макси? То, что у таких тупых и бесперспективных мудаков типа Фрэнка такие же тупые друзья. Ха–ха. Так раз к одному из его дружков залетел перед нашим отлетом, пару зеленых и он сдаст родную мать, не то что Фрэнка. Тот и рассказал, что Фрэнк какой–то бизнес намутить решил на ставках, вроде как тема верная, а бабок, то не было… Он где–то полгода мыкался, не знал где и как взять. А потом внезапно уехал, псинку своему другану оставил и исчез. А этот милый человек даже название припомнил, я записал. Бигмани, вот мы и найдем их. Так проблема была, неясно где искать, в какой город поехал бы этот Фрэнк. А так двух зайцев – одним выстрелом. Молодец, Макс… Если честно, мне показалось, что я тоже всё вижу как в тумане и уже не слышу речь Нейтана. Мы оба заснули, проснулись, когда самолёт только приземлился. Я мечтала только об одном, быстрее оказаться в отеле и увалиться спать. Рейчел, деньги, ставки, Фрэнк – всё это такое эфемерное и далекое. А кровать реальная и мягкая. Боже, что за бред. Приблизительно через час мы уже приехали и заселились в отель. Хилтон. Мы слегка протрезвели, и уже не так сильно клонило в сон. Я с любопытством осматривала холл, коридоры и в принципе весь интерьер. Я бы не сказала, что мне нравится такой стиль «напоказ», но богатым видимо заходило. Мы очутились в своём номере, портье занес мою сумку и чемодан Нейтана , мило остался ждать у двери, не собираясь уходить, пока ему не дадут чаевых. Номер был большой и дорого обставленный, двухкомнатный, с двумя спальянми. На стенах висели картины эпохи Ренессанс. Мы задвинули вещи в шкаф, я пошла в ванную комнату умываться. Голова отчаянно отказывалась обрабатывать всю поступившую в неё информацию. Я чувствовала себя в городе мечты. Там, где мне так хотелось побывать, ощутить эту атмосферу творчества, тусовок, свободы… Я вышла из ванной, хотела пожелать Нейтану спокойной ночи, но тут произошло то, что я совсем не ожидала. – Макси... – Нейтан обхватил меня за талию, едва я вышла из ванной комнаты, он всё ещё был пьян. – Ты такая красивая, когда боишься… Я пыталась вырваться из его объятий, но это не имело особого успеха. Он только сильнее меня сжимал и шептал какую–то чушь мне на ухо про то, какая я красивая и соблазнительная. – Нейтан, хватит! – я громко сказала и ударила его по лицу. Он схватил меня со всей силы и бросил на кровать. Он не сказал его коронного « Никто не может мне указывать». Нейтан схватил меня за запястья и пытался поцеловать в губы, пока я в жутком смятении и страхе пыталась от него отвернуть и выбраться. Он начал срывать мою футболку, он тяжело дышал, и я видела, как пот выступает на его лбу. Он сжимал и давил на моё тело со всей силы, как будто пытаясь причинить боль. В одно мгновенье я замедлилась, и он поцеловал меня прямо в губы. Я почувствовала, насколько они были горячими, будто расплавленный кусочек металла попал на мои губы. Он страстно целовал мое лицо, я боялась, что он откусит его. Нейтан немного ослабил хватку, надеявшись, что я сдалась. В этот момент я со всей силы ударила ему промеж ног и перевалила за кровать. Нейтан заскулил от боли, а спустя несколько минут начал заливаться хохотом. Я сидела на кровати и не могла пошевелиться, меня трясло. Я хотела исчезнуть и забыть всё как страшный сон. Мне было противно, когда я прокручивала в голове момент, как он меня целует и лапает. Я думала, что сейчас заплачу. – Эй, Макс, – Нейтан это сказал весело и почти спокойно, я поняла, что он протрезвел. – Ну, не глупи. Не хочешь – не надо. Он присел на кровати рядом со мной, потрепал меня по плечу. – Я думал, у нас всё взаимно и… А, к чёрту, – Нейтан открыл окно и закурил. – Слушай, мир? Я всё ещё сидела, остолбенев от ужаса, мне было мерзко быть в собственном теле. Ничего не произошло, но могло ведь… – Да, блин, Макс, – он опять присел рядом со мной и взял мою ладонь в свои руки. – Я б не стал, ты же знаешь. Это глупости, такое бывает. Не накручивай себе в голове всякой херни, ладно? Посмотри на это с другой стороны. Кто–то, допустим, его зовут Нейтан, очень захотел с тобой… провести ночь, он попытался, получил отказ – всё. – Наверное, ты прав. Но это было стрёмно, Нейтан! Я испугалась, я была такой беззащитной и слабой… – Макс, прости. Ладно? Забыли. Я спать. Я пошла в другую комнату, закрылась на ключ и ещё долго не могла уснуть. С одной стороны, это не было прям как жёсткое домогательство, на протяжении всего времени мне нравился Нейтан, я что–то, странное пускай, но чувствовала к нему. Я не так сильно сопротивлялась, как могла бы. Я даже не кричала. Надо признаться себе честно, что мне реально это слегка нравилось. И, возможно, не будь он пьяным и при других обстоятельствах, я бы не сопротивлялась вовсе. Теперь мне стало противно от себя. Я решила, что все мои отношения с Нейтаном закончатся, как только мы вернемся из Лос–Анджелеса. А в Лос–Анджелесе я должна точно узнать правду. О себе, о Рейчел, о Нейтане. И о Хлои? Я уже давно о ней не вспоминала…