Здравствуйте! Я - ваша вредина!

Я моргнула. Еще раз моргнула. Закрыла глаза. Открыла. Они были тут. Это не было плодом моего больного воображения, нет. Они были самые, что ни наесть настоящие, и сидели тут, в кабинете директора моей школы. Энтони смотрел на меня с какой-то усмешкой, видимо, наслаждаясь моим замешательством. А вот мисс Поттс была серьезной. Эта ситуации её совсем не забавляла. Эта ситуация не была забавной и для Фрейзеров. Отец Аарона, чье выражение лица для меня навсегда закрепилось в памяти как брезгливо-пренебрежительное, сидел сегодня, словно на иголках, постоянно косился то на Старка, то на меня, и частенько прикладывал ко лбу белый носовой платочек. Его жена также была не в своей тарелке. Почему-то она чувствовала себя жутко смущенной, и боялась даже взгляд оторвать от своих ухоженных ногтей. - Привет, - коротко бросил мне Энтони с усмешкой. Он перевел взгляд на Ленокс и кивнул ей, мол, продолжайте. Директор, видимо почувствовала, что ей вернули контроль над ситуацией, и, переведя дыхание, уже спокойно обратилась ко мне: - Присаживайтесь, - она указала на свободный стул возле Энтони, - ты вовремя. Аарон в самый раз решил нам объяснить, что между вами произошло. Я осмотрелась и, найдя напротив стола одинокой стул, уселась на него. Мне теперь предстояло восседать на своем троне в гордом одиночестве в конце кабинета. Удачная позиция для наблюдений. Мое положение получалось достаточно забавным – слева Тони и Пеппер, справа – семья Фрейзеров, а передо мной сидит нахмурившийся директор. По общей обстановке, что царила в кабинете, я с облегчением признала, что пока про субботу разговора не было. Аарон, осторожно косясь на Энтони, начал свой рассказ очень вялым, еле слышным голосом. Да уж, парень, явно, был слегка в шоке. Его несколько раз перебили, прося не мямлить, а говорить, хотя бы разборчиво. Конечно же, он все приукрасил. По его рассказу получалось, что это я вызвала и спровоцировала его на конфликт, а он пытался меня успокоить. Когда младший Фрейзер дошел до непосредственной части драки, и произнес абсолютно придуманную фразу, точно не помню, но звучало что-то типа «Мария, прошу, опомнись, я не желаю тебя бить, но ты не оставляешь мне выбора», я демонстративно фыркнула и, развалившись на стуле, уткнулась в свой телефон. Мне было страшно оторвать взгляда от экрана, ведь я точно знала, что тут же увижу недовольство Пеппер, и я так же понимала, что веду себя, как минимум не культурно, но поделать с собой ничего не могла. Терпеть не могу чувствовать себя виноватой. Я принялась читать новости некоторых групп, но мой взгляд, почему-то, отказывался фокусироваться на чему-либо. Проведя пальцами по лбу, я изо всех сил постаралась разобрать буквы, но они разномастной толпой разбегались или сливались в одну кучу. Черт. Мне вдруг стало невыразимо жарко, неудобно и тесно. Появилось такое странное ощущение, что меня посадили в спичечный коробок, где мало воздуха и места. Чувство дискомфорта окружило меня плотным туманом, не давая возможности сосредоточиться на чем бы то ни было. Я провела пальцами по вороту кофты, слегка оттягивая его в сторону – мне начинала казаться, что он меня душит. Внезапно дверь кабинета стремительно распахнулась, и на меня слегка повеяло более прохладным воздухом, и я, оторвавшись от телефона, подняла голову. В дверях стояли взлохмаченные Стэнфорды. - Мы извиняемся, - заявил Вайти с порога, - но у нас есть важное дело. Есть запись драки. И даже с чего все начиналось. Джеймс поднял в своей руке планшет и помахал им Аарону. Я не обратила внимания на его реакцию, зато точно знала, что увидеть или услышать еще раз то, что заставило меня накинуться на Фрейзера и еще раз не засветить ему в нос для меня будет невыразимо трудно. Гордо вышагивая по кабинету, Джей дошел до стола директора, положил перед ней планшет, подмигнул мне, поздоровался с Пеппер, почтительно кивнул Энтони, и гаденько улыбнувшись Аарону, выскользнул за дверь, ухватив за собой брата. Что ж, выбери он карьеру актера, ему не было бы равных на этом поприще. На секунду все замешкались (особенно директор, она не привыкла, когда её ученики настолько бесцеремонны), а я воспользовалась моментом: - Так как я уже знаю, чем все это закончится, то, с вашего позволения, подожду в коридоре, - и, не дождавшись прямого разрешения, я вылетела из кабинета. Стэнфорды расположились в приемной на большом диване. Похоже, они намеревались дождаться меня. Их удивило мое столь поспешное появление, но я не дала им возможности поинтересоваться: - Спасибо. Можно сказать, что вы спасли меня. - Алкоголикам нужно помогать, - съязвил Вайти. Я скорчила вымученную гримасу и валехнулась на диван между ними, закрывая глаза. - Хей, - взволновано окликнул меня Джей, - что с тобой? - В смысле? – я неохотно открыла глаза. Он указал на мои руки, которые безвольно лежали у меня на коленях. Меня слегка трясло. - Переволновалась? – участливо поинтересовался Уайтман. Я неопределенно кивнула: - Наверное. Хоть в приемной было чуть прохладнее, чем у директора, я все еще остро ощущала духоту. - Откуда запись? – наконец нарушила тишину я. - Если ты не заметила, то это твой планшет, - улыбнулся Джей. – Мы тогда именно в него играли, помнишь? Я кивнула. - Мы собрали твои вещи, - Уайтман похлопал по рюкзаку, который стоял возле дивана. – Там лежал планшет, ну, я и вспомнил, что когда Аарон начал петушиться, мы начали снимать. Кстати, хорошая программа. - Какая программа? – не понимая, спросила я, чувствуя себя все хуже и хуже. Надо же, похоже я действительно перенервничала. - А вот зайдешь и посмотришь, - усмехнулся Джеймс. Опять повисла тишина, которой я, почему-то, начала наслаждаться. Чья-то прохладная рука легла на мой лоб, и я открыла глаза. - У тебя жар, - серьезно произнес Вайти, убирая руку. - Не говори ерунды… - Нет, правда, - Джеймс перестал улыбаться, и озабочено смотрел на меня, - ты какая-то не адекватная. - Точно, - через силу фыркнула я, - не адекватная… Хотя, может, это просто простуда. - Ага, скажи еще, что ты на днях умудрилась замерзнуть, попасть под дождь, или того хуже погулять по городу без шарфика. - Попасть под дождь, - задумчиво повторила я, продолжая сидеть с закрытыми глазами, - вот… Да, я попала под дождь. В точку, Джей. - Да ладно? – удивился Вайти. – И когда ты все успеваешь! - Я рано встаю. - Ага, точно, рано! Краем уха я уловила, как с легким шорохом открылась дверь. Открыв глаза, я увидела Аарона с его знаменитым выражением на лице «ненавижу всех и каждого – вы меня не достойны». Он мотнул головой, что могло значить только одно – мне пора вернуться в кабинет. - Удачи, - в голос проговорили близнецы. Атмосфера в кабинете существенно изменилась… Начнем с директрисы. Именно её я увидела в первую очередь. Она явно была возмущена и разочарована, разочарована, наверняка, в Аароне (не оправдал он её надежд, да так им обоим и надо). Могу спорить, она искренне верила, что виновата именно я, да не тут то было! Далее я бросила быстрый изучающий взгляд на родителей Фрейзера. Его мать никак не изменила позы – она все также теребила свои пальчики. Зато старший Фрейзер теперь выглядел еще более раздраженным. На его щеках появились красные пятна, то ли от злости и возмущения, то ли от стыда и унижения. Так же существенные изменения произошли и в настроении Энтони. Теперь его внешний вид не пугал своей самоуверенностью, теперь он весь выражал свою неприязнь и презрение (только вот к чему или к кому?). От его довольных ухмылок не осталось и следа: он был мрачен и суров. Таким я его еще не видела, и это меня слегка нервировало. Усаживаясь на стул, я встретилась взглядом с Пеппер. Вирджиния с каким-то неопределенным, неясным пониманием внимательно посмотрела на меня, от чего я заерзала на своем месте. Лучше бы она была мною недовольна. Недовольство мне проще пережить, чем… чем, что? Сочувствие? Да, её взгляд был именно сочувствующим. Неужели она, просто увидев, что послужило началу конфликта, поняла, что это задевало меня? Неужели она увидела, как это для меня неприятно и… и больно? Не могла же она понять, что я переживаю, что я боюсь, боюсь одиночества… Нет, вряд ли. - Так, - прервала тишину Ленокс, - думаю, все претензии со стороны Аарона тут будут излишними. Фрейзер старший, пропыхтев что-то невнятное, утер свой лоб платочком и кивнул, бросив ожесточенный взгляд на сына, который тут же опустил голову. Директор хмуро кивнула в ответ и повернулась в сторону Старка: - Возможно, у вас будут какие-нибудь претензии? Энтони вопросительно посмотрел на меня. Сдвинув брови, я поджала губы и отрицательно замотала головой. Мне, конечно же, хотелось жестокого возмездия, но я прекрасно понимала, что, в принципе, уже через пару дней об этом забуду, и перестану злиться. Мне удалось забыть обиды, которые нанесла мне та же тетка Миллисент (ах, мой бедный «гибсон»), я, пусть не всегда легко, но забывала те неприятные моменты, которые частенько случались со мной. С легкостью прощала обидчиков. Я отходчива по своей натуре и совершенно не умею долго дуться и продумывать планы по нещадному мщению. - Что ж, - с явным облегчением выдохнула миссис Ленокс, - я думаю, что пары дней вне школы ребятам вполне хватит. Аарон, вас мы ждем в эту пятницу. Мария, вы вернетесь к урокам в понедельник. - От чего же? – мне не удалось скрыть свое возмущение. – По-моему, в данном случае должно быть наоборот! – мой голос предательски дрогнул. Наверное, у меня все же температура. - Вы сбежали с исправительных занятий в субботу… - Но я пришла! – меня разрывала от гнева. – Аарон вовсе не явился! - Я бы попросила вас… - начала она, но я перебила её: - Если мы оба виноваты в случившейся драке, а тут определенно мы оба виноваты и я это признаю, - «но Аарон виноват больше» - добавила я про себя, - то и наказание должны нести одинаковое! Я, конечно не против, прогулять пару дней, но это все же не честно! С чего ему такие поблажки? Ленокс стиснула зубы: - Мистер Фрейзер отличник, у него безукоризненное поведение, чего нельзя сказать о вас… - Конечно же, это очень круто, когда шестнадцатилетний парень дерется с девушкой, а потом жалуется на то, что она ему нос расквасила, - с явным сарказмом рассуждал Старк, - так же очень забавно, что ему потакают. Вам открыто лгали, и, как я вижу, вас, директор, это вполне устаивает. Миссис Ленокс побагровела и, несвойственным ей, сбивчивым голосом проговорила: - Аарон, ваше наказание также продлится до понедельника. До моих ушей долетел недовольный вздох отца Аарона, и он, косясь на меня маленькими свинячьими глазками, недовольно буркнул: - Мы можем идти? В этот момент в дверь быстро постучали, и в кабинет заглянула голова в фуражке. Луини! Принесли же его черти! - Здравствуйте, инспектор, - тепло улыбнулась Ленокс, - проходите. Затаив дыхание, я медленно, очень медленно поднялась, и вдоль стены двинулась к двери, в то время как Луини прошел к директору, чтобы пожать ей руку. Я подрезала Аарона и уже коснулась ручки, как за моей спиной раздался шутливый тон инспектора: - Мария, куда же ты? Я по твою душу. Шумно выдохнув, я повернулась к нему лицом. Слабо надеясь на успех, я умоляюще взглянула на него и отрицательно замотала головой, надеясь, что он поймет, что сейчас не самый лучший момент для обсуждения моего поведения. - И да, - Луини вновь повернулся к Ленокс, - директор, мне нужен некий Аарон Фрейзер. Это ваш ученик? - Эм, да… - миссис Ленокс подняла руку, указывая на застывшего в дверях Аарона, - вот он, в самый раз… - Я попросил бы вас, мистер Фрейзер, остаться в приемной и дождаться меня, - усаживаясь на стул возле директорского стола, проговорил Луини. Тут он присмотрелся к все еще сидящему Энтони, и, похоже, узнал его. – Мистер Старк? – Лицо Луини вытянулось, и он на какое-то время потерял дар речи. Входная дверь громко хлопнула, тем самым, возвращая меня в реальность, да и не только меня. Энтони натянуто улыбнулся (но, к слову сказать, как только все Фрейзеры покинули кабинет, его враждебность тут же испарилась) и протянул инспектору руку: - Да. Здравствуйте. Что еще она, - он мотнул головой в мою сторону, - успела натворить? - Простите, сэр, но кем вы ей приходитесь, - Луини стер с лица улыбку, и теперь говорил как истинный инспектор. – Не поймите меня не правильно, но её документы оказались не в порядке, и после смерти Николь Шендер так и не указан опекун… - Он и есть опекун, - хрипло выдала я, делая ударение на слове «опекун». Так как я продолжала стоять возле двери, мне пришлось пересечь кабинет, чтобы усесться возле инспектора. Я надеялась, что пока рядом Луини, Старк на меня не накинется и не задушит, когда узнает, как я их подставила… Ленокс протянула мне планшет, и я, устроив его на своих коленях, подняла полный мольбы взор на инспектора, вдруг он одумается и пощадит меня. Не думаю, что некоторые подробности моих приключений обрадуют Вирджинию… - Хорошо, - кивнул Луини. – Вот в чем дело, в субботу вечером, - Энтони тут же нахмурился, - мы получили анонимный звонок, оповещающий нас о том, что на сорок второй улице, в частном секторе громко играет музыка, и, нам также сказали, что там проходит вечеринка. Пробив адрес, мы отправились на место. Марию Шендер мы увидели, даже не доезжая до дома… И понеслась.… Луини рассказал им все! Все! Про то, как меня катали на капоте, как я добровольно отправилась в участок и в каком состоянии была. Рассказал, как я давала показания, и что только поэтому им не потребовалось производить обыск на наличие наркотических веществ… С самого начала рассказа Луини, я опустила глаза, и так и не решилась их поднять. Я даже не подняла их на тот момент, когда они приступи к обсуждению моего наказания. Я была готова сгореть со стыда, провалиться под землю, умереть на месте, но только не поднимать глаза, не видеть, как на меня смотрят… - Это серьезный проступок, - серьезно говорил Луини, - да и у Марии ранее были стычки с законом, но так как у неё всегда были честные показания, и она во всем признавалась, то… - Что вы предлагаете? – перебил его Энтони. Его голос был холоден. - Эм, сэр, штраф ей уже выписан. И, так как обстоятельства, в которых находится Мария, позволяют сделать мне некоторые поблажки, я могу предоставить вам небольшой выбор. Вы сами можете решить, какое наказание она понесет. Общественные работы или домашний арест. Ранее мисс Николь Шендер выбирала общественные работы… - Домашний арест, - отрезал Старк. - Эм, хорошо. Тогда две недели полного домашнего ареста, сэр? - Да. - Вам нужно будет решить, как она будет обучаться. Об этом вам следует поговорить с директором, школа обязана предоставить преподавателей на дом. В разговор вмешалась Ленокс. Представляю, как она меня сейчас «обожает», ведь я делаю школе ТАКУЮ рекламу… - Мы способны предоставить учителей в любое удобное для вас время… - Не стоит, об этом я сам позабочусь, - ожесточенно бросил Старк. – Это все? - Да, сэр, - согласился Луини, просмотрев еще раз свои многочисленные листочки в блокноте. Энтони резко встал со стула и направился к выходу. Пеппер последовала за ним. Мне ничего не оставалось, как так же отправиться следом. Я на секунду замерла возле двери: - Сэр, - мой голос прозвучал еле-еле слышно, - а при чем тут Аарон? - Мы установили номер анонимного звонка. Это был его телефон. Он был там, не так ли? Не ответив, я вылетела из кабинета. По изумленным лицам близнецов можно было догадаться, что от их внимания не ускользнуло состояние Старка. Не произнеся ни слова, Уайтман протянул мне мой рюкзак, а я, пихнув туда планшет и бросив им короткое и хриплое «прощайте, братцы», побежала догонять Старка и Поттс. Уверенно и стремительно мы шагали к парковке. Никто не произнес еще ни слова, с тог момента, как мы покинули кабинет директора. А выражения их лиц я не видела, так как изо всех сил смотрела себе под ноги. Обычно, когда Николь посещала директора, она садилась в свою машину и уезжала куда-нибудь, и у меня всегда было время, чтобы подготовиться к короткой вечерней поучительной беседе. Сейчас же я не знала, что мне делать, и как дальше быть. Энтони и Пеппер, не сговариваясь, направились к «ауди», а я, стараясь не привлекать внимание, быстро повернула в противоположную сторону, но за моей спиной раздалось разъяренное: - В машину! Живо! Шмыгнув на заднее сидение, я прислонила голову к прохладному стеклу и закрыла глаза. Раздался оглушительный хлопок – это Энтони выместил свою злобу на двери, когда закрывал её. С не меньшей яростью Старк дал по газам, и под оглушающее рычание мотора мы выехали за ворота школы. В полном молчании мы доехали до Старктауэр, и так же, не проронив ни слова, доехали на лифте до жилых этажей. Обстановка была самая что ни наесть взрывоопасной… Энтони и Пеппер действовали слажено, и им не нужно было между собой о чем-либо договариваться – как только лифт остановился они вышли из него и направились в одну сторону. Я же не знала, куда себя девать, и что мне делать. Плохо соображая, я медленно покинула лифт, но не пошла за мисс Поттс, а завернула в сторону лестниц, чтобы прямиком отправиться в свою комнату. - На кухню! – раздалось у меня за спиной. – Живо! Затаив дыхание, я обернулась. Выражение лица Старка ни чуть не изменилось с того момента, как мы покинули директорский кабинет – он все еще был зол. «Лучше с ним не спорить, - мысленно заключила я, понимая, что сейчас будет не особо приятный разговор». На кухне я уселась на ближайший к двери стул и принялась рассматривать разводы на поверхности стеклянной столешницы. «Хм, - мысленно бурчала я, - интересно, где Канди? Не помню, что бы когда-нибудь видела в этом доме какие бы то ни было пятна или разводы… О, Боже, как болит голова… - Мой лоб коснулся прохладного стекла стола. Я была выжата как лимон. – Смысл меня тут держать? Что они мне скажут? Ничего интересного, я думаю… Отпустили бы скорее…». В ушах начало неприятно пищать, а по стеклу начала проходить небольшая, периодическая вибрация, которая вызывала самые неприятные ощущения в моей голове. Я медленно выпрямилась и попыталась сфокусировать свое зрение. На другом конце стола сидел Энтони (благо он сел далеко от меня). Он нервно стучал пальцами по столешнице и сверлил меня взглядом. Я поежилась, чувствуя неистовую ожесточенность, излучаемую карими глазами. Послышался шум воды – это Пеппер дрожащими руками наполняла себе стакан и тут же махом его осушила. Она выпила еще один и медленно опустилась на высокий барный стул, устремляя задумчивый взгляд в пустоту. До нас перестали доходить какие-либо звуки. Абсолютная тишина. Ни шороха, ни писка, ни даже шепота городских улиц… Ничего. Наверное, мне бы стоило радоваться этому, но нет, тишина оглушала меня. Я почувствовала страх… Какой-то совершенно непонятный страх, и он не был связан с тем разговором, который мне предстояло вынести. Мне начало казаться, что в комнате нас больше, чем трое. Я прочистила горло, стараясь тем самым вселить в себя уверенность. Ни Пеппер, ни Энтони не пошевелились. Меня это не устраивало. Я уже не могла просто сидеть на месте и ничего не делать. Меня одолевала слабость, перед глазами все плавно плыло, а по спине начали бегать мурашки. Мне нужно было срочно что-то менять в своем положении. - Долго еще молчать будем? – мой голос все же оказался хриплым. Я прокашлялась. – Я могу и в своей комнате помолчать… - Сидеть! – оборвал меня Старк. – Не двигайся! - Как скажешь, - я подняла руки, демонстрируя ладони, - только мне уже… - Что это, мать твою, было? – взревел он, ускоряя скорость стука по стеклу. Ну, вот, началось. В горле пересохло, и я потеряла всю свою напускную уверенность. - Он сам напросился, - залепетала я, сбивающимся голосом. - Кто? – гаркнул Энтони. – О чем ты? - Об Аароне… - Плевать на него! Что это было? Что ты вытворяла в субботу? Я мгновенно опустила взгляд, чувствуя, как кровь приливает к лицу. - Что это было? – проорал Энтони, я вздрогнула. - Мне нужно было расслабиться… Это была разрядка… - Разрядка! – опять перебил Старк. – Разрядка? Так ты расслабляешься? Что еще мы не знаем? Может тебя еще и наркотой начать снабжать? Упиться вдрызг! Залезть на капот! Гордо об этом рассказывать инспектору! К чему еще тебя приучила твоя мамаша? Я стиснула зубы и подняла свой взгляд на Старка. Он зашел слишком далеко. Причем тут Николь? Причем тут она? Зачем, зачем он это сказал??? - Тони… - вмешалась Пеппер. - Что Тони? – он не сбавил своего тона даже при обращении с мисс Поттс. – Разве я не прав? - Ты не прав! – проорала я, почувствовав неприкрытую злость. – Ты не прав! Какое тебе дело до того, как я провожу свободное время? Не надо только сейчас включать роль папашки! Тебе плевать! И было плевать! Не надо этого менять! Это мой выбор! Моя жизнь! Ты в ней не участвуешь! - Да что ты говоришь? – он прищурился. - Именно! Когда твое влияние могло изменить меня, тебя рядом не было, теперь ты никто! Для тебя нет места в моей, моей жизни. Ты мне не отец! – мой голос дрогнул, и я почувствовала, как на глаза стали наворачиваться слезы, - Ты не имеешь права осуждать Николь. - Конечно, я тебе не отец, - Старк соскочил со своего стула так резко, что его отбросило назад, - но только все твои промахи спрашивать станут с меня! - Не переживай, - почти шепотом сказала я, - больше их не будет. - О промахах, - резко изменив голос на абсолютно спокойный, произнес Энтони, - давай сюда штрафную квитанцию, - он протянул руку над столом. - Нет. - Сюда давай, - стиснув зубы, повторил он. - Нет, - я мотнула головой, чувствуя головокружение, - это моя проблема. Мне её и решать. - Штрафную квитанцию сюда! – гаркнул он. – Живо! - Нет! – надрывая голос, крикнула я в ответ. Пеппер, устав от своих незамеченных попыток прекратить этот бесполезный спор, бросила стакан на пол. Сотни маленьких осколков разлетелись по полу, звеня и привлекая наше внимание. - Хватит! – настойчиво произнесла мисс Поттс. Она была бледной, но решительно настроенной. – Вы достаточно оскорбили друг друга. - Пеппер! – предостерегающе произнес Старк. - Мария, - холодно произнесла Вирджиния, глядя на Энтони, - неси сюда всю свою технику. Телефоны, ноутбуки, планшеты, плееры – все. На момент домашнего ареста ты лишаешься всякой связи с внешним миром. Никаких звонков, никакого выхода в интернет, никакого телевизора. Джарвис проследит. Стиснув зубы и кулаки, я резко соскочила со своего места, и на ходу утирая слезы, бросилась в свою комнату. Мне не было жаль того, что меня лишили техники, нет, мне было обидно и больно от тех слов, что произнес Старк. Да как он мог? Швырнув на кухонный столик все свои технические новинки, я развернулась на пятках, и, не смотря никому в глаза, убежала в свою комнату. *** «Вот ведь зараза! – мысленно ругался я, поднимая с пола упавший плеер. – Разбила! Она его разбила, - на экране красовалась трещина. – Ну да ладно, это её проблема». - И что это было? – монотонно произнес я, поворачиваясь к Пеппер. Она медленно покачала головой и произнесла одними губами «я не знаю». Не смотря на то, что вся эта сцена выглядела не очень приятно, я точно знал, что поступал правильно. А как иначе я должен был отреагировать, м? – Я ведь не перегнул палку, да? Пеппер резко повернула голову в мою сторону: - Перегнул? Нет, что ты, - тут она сорвалась на крик, - ты её сломал! - Что? – я искренне удивился реакции Вирджинии. Я ждал её заверений, что сделал все правильно, и что я, как минимум молодец. Но, похоже, все не так радужно, как я себе представлял. Я крепко сжал в руке плеер, который до этого момента раскручивал в ладони. – Что я должен был сказать? Молодец, так держать? Продолжай в том же духе? - Зачем ты затронул её мать, Энтони? – спросила она, понижая голос. - С чего я должен исправлять чужие издержки производства? – теперь начал орять я, чувствуя праведное возмущение. Нет, ну, в самом деле! - Это издержки и твоего производства также! – Пеппер гневно устремила на меня свой холодный взгляд. – Энтони, ты взрослый мужчина, а повел себя как подросток! - Ты же сама слышала это её «ты мне не отец»! Какой с меня спрос? - Сколько ей лет, Тони? - Какое это имеет отношение? – я бросил плеер на стол, направляясь к бару. Пеппер последовала за мной, продолжая пилить мою спину взглядом. - Сколько? – настойчиво повторила она. - Тринадцать, - навскидку бросил я, даже не надеясь угадать. - Ей пятнадцать, Тони, пятнадцать. Когда у нее день рождения? - Да при чем тут это? – я не понимал, куда она клонит, и зачем все это спрашивает, да и вообще какое это все имеет отношение к тому, что эта Шендер взяла и оторвалась в субботу. Черт! Почему же это не оставляет меня равнодушным? - Когда? Скажи хотя бы время года… - Осенью, - переставляя бутылки, буркнул я. Ага, нашел. Вот он – отличный скотч. Сниму-ка я напряжение… - Летом, Тони, летом. Восьмого июня, - неодобрительно покачала головой Пеппер. - Да при чем тут это, черт возьми? - Отцы знают хотя бы это… Энтони, что делают дети, когда умирают их родители? - Мне почем знать? – я чуть ли не залпом выпил целый бокал. – Какая разница, что они делают? - Они обычно плачут. Сколько раз Мария плакала? Ты видел, чтобы Мария хоть раз плакала с того момента, как мы познакомились? - Не знаю, не считал! Кстати, - добавил я уже абсолютно спокойно, - ты хорошо придумала лишить её всех этих коммуникаторов. - Неужели ты и вправду думаешь, что она из-за этого? – разочарованно произнесла Пеппер. - Конечно, а почему еще? - Ты видел, что послужило причиной драки, Энтони! Ты мог бы и догадаться! – Вирджиния тяжело опустилась на диван. – Она переживает. Ей нужна наша поддержка… - Какая? – я поднял в руке пустой бокал. – Может ей налить парочку таких? Так, в качестве поддержки. Пеппер покачала головой, укоряя меня за слова. Я отвернулся к бару, желая налить себе еще, но когда Вирджиния вновь заговорила, я замер, словно погрузился в оцепенение. - Вам надо поговорить, - серьезно начала она, - и чем скорее, тем лучше. Без криков, без ругани. Просто спокойно поговорить. - Мы много говорили, - буркнул я, - мы постоянно говорим. Это ни к чему не приводит. - Одного или двух раз не достаточно, вам придется всю жизнь друг с другом разговаривать. Ты сейчас ей нужен, не как супергерой, а как отец, Энтони. Поверь, ей этого не хватает. Я слишком резко вскинул руку, чтобы посмотреть на часы: - Мне пора бежать, - я постарался избавиться от каких-либо эмоций, но Пеппер определенно заметила, что я нервничаю. – Я обещался Фьюри заехать к нему. Мы на немного отложим разговор, ладно? Пеппер молчала, сидя на диване. Она недовольно, со скрещенными на груди руками, наблюдала, как я закрываю бар, и как проскальзываю мимо нее. На секунду я остановился, целуя её в щеку, но она не ответила на мой поцелуй. Это было хреново. Я бы даже сказал, что очень хреново. «Не хватает мне ссор с Марией, так из-за неё теперь мне еще не хватает ссоры с Пеппер! – брюзжал я, залезая в машину». У Фьюри я провел около двух часов. За все это время он сказал мне мало приятного. Навязчивое и угнетающее ощущение чего-то неизвестного не покидало меня вот уже целый день. Я не знал, что это было: то ли злость, то ли страх, а, может быть, это был гнев, или испуг, может тревога? Все это перемешивалось с невыразимой паникой и образовывало мощный, тугой ком, от которого я никак не мог избавиться. Что-то подобное я чувствовал, когда чуть было не улетел «в дыру в небе», тогда на меня также обрушилась паника. Я боролся с ней очень долго, усердно, но она так и не исчезла до конца. Но это было другое, это было страшнее… и это чувство не покидало меня уже целый день, беспрерывно, с утра и до вечера… Вернувшись в башню, я закрылся в лаборатории. Закинув ноги на стол и покачиваясь на стуле, я пытался привести свои мысли в порядок, направить их в правильное русло, сосредоточится на работе. Конечно, у меня ничего из этого не вышло. Сегодня я даже не притронулся к компьютеру, не собрал ни одной деталинки, не коснулся даже отвертки… Мне ужасно хотелось, чтобы Пеппер позвала меня, чтобы она первая соскучилась по мне, чтобы они тихо подкралась ко мне и запустила свои пальчики в мои волосы, чтобы её губы проскользили по моей скуле, чтобы моя кожа ощутила её прикосновения… Но она не приходила. Мне кажется, что она даже не заметила, как я вернулся. Я хотел быть найденным в своем «укрытии», но при этом я также отчаянно желал побыть в одиночестве, подумать. Фьюри заполнил некие пробелы в картине происходящего, и меня это пугало. Очень сложно разобраться в себе, особенно это сложно для меня. Пеппер так долго была со мной в качестве моего помощника, и я так долго разбирался в себе, желая понять, кем она все же являлась для меня. Я помню, с каким трудом я осознал, что она для меня больше, чем все… А тут, не прошло и двух месяцев с появления Марии, а я уже… уже что? Я что… волнуюсь? Переживаю? Так что ли? - Нет, - вслух протянул я, как-то нервно улыбаясь. – Или да… - уголки моих губ упали, напрочь стирая жалкое подобие ухмылки. Я бросил быстрый взгляд на часы – давно за полночь. А Пеппер все еще не приходила за мной… Мои пальцы принялись тарабанить по столу. Неожиданно для себя я соскочил со стула и направился в спальню. Пеппер там не было. Кровать была заправленной, словно к ней никогда и не прикасались. Хмыкнув, я направился в ванную. За то время, что я приводил себя в порядок, Вирджиния так и не объявилась. Вот черт! Я честно попытался дождаться её, и даже пролежал в постели около пятнадцати минут, но, столкнувшись с очередным приливом паники, соскочил и, забывая даже надеть тапочки, понесся слоняться по дому в поисках своей Пеппер. Завернув за очередной поворот, я увидел полоску света, выглядывающую из-за двери комнаты Марии, и остановился. Это было очень странным, ведь наша Маша всегда с таким удовольствием хлопает дверьми (готов спорить, что она этого даже не замечает), да и к тому же любую дверь она предпочитает держать плотно закрытой. Стараясь не шуметь, я подкрался к двери и, медленно заглядывая в комнату, замер. Мне было хорошо видно большую кровать и даже стоящую рядом с ней тумбочку, на которой стоял ночник, излучающий мягкий свет. На кровати сидела Пеппер и, крепко обхватив Марию за плечи, покачивала её, как маленькую девочку, которой только что приснился страшный сон. Мне не было видно лица Марии – она уткнулась им в плечо Вирджинии, но я видел, как она крепко стиснула в кулак кусок одеяла. Да так крепко, что её костяшки пальцев побелели. Плечи Маши подернулись и до меня долетели её тихие, жалобные поскуливания. Пеппер прикрыла глаза, крепче прижимая Марию к себе, и прошептала: - Тише, тише… Все хорошо… Я тут, я с тобой… Маша всхлипнула и, задыхаясь, что-то промямлила в ответ. Она повторяла одно и тоже, но что - было не разобрать, это слово, перемежаясь с судорожными вздохами, сливалось в одну общую непонятную кучу, превращаясь в бессмысленный набор букв. Но тут, переборов себя, Мария вскрикнула более-менее разборчивое «Пожалуйста», и, на мгновение замолчав, вновь заскулила, но уже громче, изгибаясь и выкручиваясь из объятий побледневшей Вирджинии. - Канди! – напугано крикнула Пеппер, стараясь удержать Марию, - Канди! Воды! Джарвис! Я остолбенел. Я просто не мог сдвинуться с места. Мои ноги словно приросли к полу. Я с ужасом смотрел и слушал, как Мария хватает себя за голову, как кричит, утыкаясь в подушку, как Пеппер пытается её удержать, как она что-то взволновано повторяет вновь и вновь, пытаясь успокоить её… - Мистер Старк! – удивленно вскрикнула Канди. От неожиданности я отскочил в сторону, чуть ли не сшибая домработницу с ног. Канди умудрилась не упасть, и даже не уронить поднос, на котором стоял графин с водой. Не знаю почему, но я тут же развернулся, и чуть ли не бегом ринулся в нашу с Пеппер спальню. Усевшись на кровать, я оперся локтями о колени и запустил руки в волосы. Черт! Когда Ник Фьюри с серьезной миной рассказывал мне о том, как Мария то смеялась, то рыдала, я лишь усмехался, да и в итоге ляпнул «Я же говорил – она ненормальная». Теперь мне было совсем не до смеху. Громко выругавшись, я заграбастал в охапку свою подушку и одеяло и пошлепал в комнату Марии. Когда я в пижамных штанах гордо пересекал комнату, и Мария и Пеппер застыли, озадаченно наблюдая за мной. Обе выглядели бледными и перепуганными. В руках Маши подрагивал стакан с водой, который грозился вот-вот опрокинуться. Устроившись на диване, я нашел в себе силы и посмотрел на кровать. Моя Вирджиния чуть улыбнулась мне дрожащими губками и благодарно кивнула. Я почувствовал, как и мои губы чуть подернулись в улыбке, но она тут же сошла, когда я перевел взгляд на Марию. В заплаканных глазах этой неизвестно чем напуганной девчушки лишь на мгновение мелькнуло удивление, которое тут же скрылось под толщей нездорового беспокойства. Она поставила на тумбу стакан с водой, который не опустел и на половину, и медленно опустилась на подушку. На каких то две минуты все затихло… Но тут Мария всхлипнула, потянула подушку и спрятала под нее голову, содрогаясь и поскуливая. Пеппер натянула на нее одеяло и принялась гладить её по спине… Я медленно опустился на подушку, и повернулся набок, чтобы видеть их. Через какое-то время Мария заерзала, выбралась из-под подушки, и положила свою голову к Пеппер на колени. Виржиния аккуратно положила ей руку на лоб, ласково убирая влажные волосы с её лица. - Давай измерим температуру, ладно? – тихо спросила Пеппер, и, дождавшись нервного кивка Марии, потянулась к тумбе за градусником… Раздался пронзительный писк. - Тони, - взволновано позвала Пеппер. – Нам нужен доктор. Хмурясь, я встал с дивана и подошел к кровати. Вирджиния протянула мне источник писка: сорок и три. Стиснув зубы и, крепко сжав в кулаке градусник, я бросился в свой кабинет. Доктор оказался у нас уже очень скоро, несмотря на поздний час. Он быстро осмотрел Марию, поставил ей какой-то укол, выдал кое-какие инструкции Пеппер, получил свое вознаграждение и удалился весьма довольный результатом. Когда мы вернулись в спальню Маши, она уже дремала. Но все также оставалась беспокойной: временами вздрагивала и всхлипывала. Пеппер оправила ей одеяло и подошла ко мне, с благодарностью глядя мне в глаза. Я протянул руки и крепко прижал её к себе. Доктор пообещал нам, что все будет хорошо, что это самый обыкновенный жар, но все же ни я, ни Пеппер не могли все еще вздохнуть с облегчением. - Спасибо, - прошептал я, целуя её в макушку. - И тебе… Я, наверное, лучше останусь здесь, а ты иди, отдохни. - Останемся оба, - тихо выдохнул я, тоже чувствуя усталость. – Ты говорила, что мы нужны ей… - Ты молодец, Энтони, - еле слышно прошептала она. - Я знаю, - я подхватил Пеппер на руки и тихонечко проследовал к дивану. Он был узким для нас двоих, но это нам никак не мешало. – Мы ведь справимся и с этим, да? – я кивнул в сторону кровати со спящей Марией. - Конечно, не сомневайся… - Что он ей поставил? – через какое-то время поинтересовался я. - Жаропонижающее и снотворное… - Фьюри сказал мне, - я решил, что Пеппер нужно знать, - что эти два дня, которые Мария провела у них, она засыпала только со снотворным. Ему это не нравится, да и я говорил с их врачом, он советовал что-то с этим делать. Пеппер тяжело вздохнула и уткнулась носом мне в плечо. - И, эм, - мой голос стал еще тише, - Ник сказал, что когда они забирали её, Маша попыталась от них сбежать, и все бы ничего, да только она упала… начала смеяться… потом плакать… эм, ей поставили транквилизаторы, чтобы она хоть чуть-чуть успокоилась… Ты была права, Пеп… У нее не все в порядке. Она выдохнула, и на мгновение коснувшись моей щеки своими губами, прошептала: - Мы с этим справимся. Мы ей поможем… - Конечно… А теперь, давай спать, нам всем нужно отдохнуть.