Связующий браслет

— Лисан! Лисан, где ты? — Напрем приложила руку козырьком ко лбу, заслоняясь от ветра. Ветер поднимался всё сильнее, трепал подол юбки, обдавал непокрытые плечи сырым холодом с реки. Слева над дорогой ещё можно было разглядеть тонкую оранжево-алую солнечную полоску, но рваные тёмные тучи наползали из-за кромки леса. Изредка их прошивала металлическая игла молнии, и Напрем невольно оглядывалась через плечо, пытаясь прикинуть, через сколько времени гроза доберётся сюда. Надо было найти сестру. Лисан, наверное, ушла далеко, за луговину — она думала, что там самые спелые ягоды. Уж раз они поспорили, кто больше наберёт — Лисан сделает что угодно, только бы доказать, что она первая. Напрем удобнее перехватила корзину, оттягивающую локоть, и хмыкнула. Это мы ещё посмотрим, у кого больше. Но сначала надо было добраться до дому — обеим. — Лисан! Тяжело дыша, Напрем вскарабкалась на холм. Нигде в траве не было видно красного пятна — платьица сестры. Словно бы её карды утащили. Вздрогнув от этой мысли, Напрем поспешно коснулась прохладной цепочки под ухом. Пророки не допустят, чтобы с Лисан что-то случилось. Да и ложкоголовые здесь почти не появляются. За правым плечом громыхнуло — раскаты донеслись глухо, издалека, но гроза приближалась. А если Лисан к реке пошла? Тогда она должна как можно скорее подняться наверх: у воды сейчас опасно. Ветер хлестнул по щекам, Напрем зажмурилась, потёрла кулаком глаз, в который, похоже, попало песку. Слёзы так и потекли. Она моргнула раз, другой, обернулась, пытаясь осмотреться. Голос сестры донёсся откуда-то снизу, из камышей — а может, он только почудился Напрем: гром шибанул по ушам, мешая расслышать хоть что-то ещё. На лоб, на нос упали крупные холодные капли. Напрем поёжилась, свободной рукой попыталась подтянуть ворот блузы, чтобы дождь не попадал за шиворот. Без толку: ткань сползала, а капли падали всё чаще и чаще. Оступаясь, поскальзываясь на влажной земле, Напрем зашагала вниз по тропе. Корзина казалась всё тяжелее с каждым шагом, словно кто-то щедрой рукой подбрасывал в неё не ягод, а булыжников. — Напрем! Сестра высунулась из зарослей по пояс, расцарапанная рука потянулась к Напрем. — Помоги, я не могу вылезти! Напрем вздрогнула: что случилось? Лисан упала, подвернула ногу? Запуталась в стеблях? Опустив корзину в траву, Напрем потёрла ноющую ладонь о юбку и наклонилась к сестре. — Давай, осторожней только. Мокрые, холодные пальцы Лисан ухватились за руку Напрем, и над головами у них молния чиркнула ослепительно ярко. Гром долбанул так, что Напрем шатнулась, земля поехала у неё из-под ног. Её потянуло вперёд, ладонью она упёрлась Лисан в грудь — камыши замелькали перед глазами зелёными стрелками, всё зашуршало, зашептало, что-то больно расцарапало Напрем локоть. Она лежала, зажмурившись, уткнувшись носом во что-то жёсткое, колкое, и ей ни за что на свете не хотелось открывать глаза — но и лежать так было нестерпимо жутко. Чувствуя, что дрожит, она наугад протянула руку вбок, шаря между стеблей, и сжала локоть сестры. Локоть был холодный, угловатый, но держаться за него было не так страшно, и Напрем рывком придвинулась ближе, к сестре под бок… …пальцы скользнули по прохладной чешуе, по гребням. Над ухом кто-то сонно вздохнул. Было темно, глазам не удавалось различить хоть что-то. Но здесь было тихо, здесь уж точно не было ни грома, ни молнии… зато твёрдый локоть под пальцами был вполне осязаемым. Напрем сонно вздохнула, поворачиваясь на бок, её лоб потёрся обо что-то шершавое, прохладное. — Что такое? — тихо произнёс хрипловатый низкий голос. Напрем вздохнула, пробормотала в простыню: — Грозой пахнет. — Это система очистки воздуха, — он отозвался не сразу. — Новая. Запах, наверное, специально… для свежести… Напрем недовольно фыркнула: — Мне снилось… мы спрятаться хотели… холодно так… Язык не слушался, клонило в сон. Да и зачем это всё рассказывать? Кому интересно? Она закрыла глаза, подтянула одеяло выше. Шершавая ладонь коснулась её затылка, пальцы скользнули в волосы, поглаживая едва ощутимо. — Спи, Напрем, — расслышала она. Вторую руку Дукат и не пытался высвободить: кажется, в полусне он был совсем не против того, что Напрем так и сжимала его локоть.