Связующий браслет

— Доктор Тора, — позвал Лаан из перевязочной, — можно вас на секунду? Я тут с отчётом, кажется, немного запутался. Напрем отложила свой падд, поднялась, потёрла ноющее от долгого сидения плечо. — Я же вчера показывала тебе, как заполнять новую форму, — неодобрительно заметила она. — Надо быть чуть внимательнее, Лаан, у нас и без того текучки много — если ещё по два раза всё переделывать… Она выглянула за перегородку, и Лаан поднялся со своего табурета — резко, пружинисто. — Это вам, — пробормотал он, едва разжимая губы. — С вами хотят поговорить. Он протягивал ей кардассианский видеокоммуникатор подпространственной связи — без задней панели, с какими-то торчащими проводками. Напрем озадаченно отступила на шаг. — Кто? Откуда такая таинственность? Если это что-то незаконное… — Не знаю я, — Лаан тряхнул головой, рыжие вихры качнулись надо лбом. — Мне два пайка дали, чтобы я эту штуку вам принёс. Сказали, вам нужно набрать код — два-девять-зет — и с вами будет говорить ваша сестра. Напрем вздрогнула. О Лисан она ничего не слышала с того самого дня, когда вытащила её из барака для смертников, оставшись в бараке вместо неё. Если это действительно весточка от сестры… А вдруг — ловушка? Ладно ещё, если вместо голоса Лисан она услышит угрозы и оскорбления от очередных обитателей баджорского квартала, считающих, что она продалась ложкоголовым. А не может ли эта штука оказаться, к примеру, взрывным устройством? Судя по настороженному взгляду Лаана, он тоже не был склонен доверять странной полуразвороченной технике. — Положи на стол, — Напрем сдвинула в сторону упаковку гипошприцов. — Я просвечу детектором. Детектор взрывных устройств, в отличие от прочей техники в здравпункте, которая чудом не разваливалась в руках, был новый, и кардассианцы из охраны Дуката каждый месяц приходили устанавливать очередные подпрограммы. Пока ещё, хвала Пророкам, тревожных сигналов он ни разу не подавал — всё было тихо и сейчас. Поколебавшись, Напрем махнула рукой: — Иди в перевязочную. Если там кто есть — выведи в коридор. Дождавшись, пока за Лааном закроется дверь, Напрем помедлила ещё с десяток секунд и осторожно коснулась экрана кончиком пальца. Два. Девять. Зет. Экран мигнул, и сквозь рябь Напрем разглядела металлическую серьгу на бледной коже, русые с проседью локоны. — Напрем! — динамик засипел, засвистел. — Ты меня слышишь? — Слышу, — пальцы Напрем крепче стиснули гладкий пластик. — Только не очень хорошо. И вижу в основном твоё ухо. — Ой, сейчас, — Лисан отодвинулась, что-то тонко, неприятно задребезжало. Теперь было видно и пронзительные светло-синие глаза, и сеточку морщин, изрезавших лоб, щёки. — Я тебя очень хорошо вижу, Напрем. Жалко только, я не могу до тебя дотронуться. Я так и не поблагодарила тебя, сестрёнка, — хрипловатый голос дрогнул. — Если бы не ты… Я думала, что они убили тебя. За меня. Напрем вдохнула глубже, пытаясь справиться с собой. — Я жива, Лисан. Всё хорошо. Я… я так счастлива, что Пророки сохранили и защитили тебя. — И тебя, — Лисан моргнула. — Я расспрашивала тех, кто приезжал с Терок Нор. Таких у нас в отряде мало, но кое-кто помнил про доктора Тору. Я боялась верить: ты цела, ты всё ещё врач на станции, тебя не отправили в лагерь! Я всё хотела с тобой связаться, но не знала, как, боялась подставить и тебя, и всех наших, — Лисан тараторила быстро-быстро, слова сыпались, как как бусинки с нитки. — Наконец удалось выйти на этого парня… он твой помощник, да? — Медбрат, — кивнула Напрем. — Погоди, так, значит, отряд… Ты на Баджоре? Я надеялась, тебе удастся бежать куда-то, где Кардассианский Союз не достанет тебя. Лисан качнула головой. — Мне незачем бежать, Напрем. Отними у меня мою винтовку — и всё будет пусто, паршиво, а так хоть какой-то смысл: кардов бить. Ты — другое дело. Я не хочу, чтобы с тобой случилось то же, что со мной. Тебе надо улететь на какую-нибудь нейтральную планету, и, если у меня всё получится, послезавтра ты будешь на борту матенайтского транспортника. Напрем изумлённо охнула, коснулась ладонью щеки. — Лисан… я даже не знаю, что сказать. — Скажи, что ты готова, — сестра передёрнула плечами, — скажи, что тебя не сломали, не запугали и ты хочешь рискнуть. Я так боялась опоздать, Напрем! — уголки сухих губ болезненно дёрнулись. — Скажи, что ещё не поздно. — Но… ты знаешь… — Напрем развела руками. — Тебе, наверное, столько всего пришлось преодолеть, чтобы договориться об этом полёте. И для меня так важно то, что ты… — она осеклась, махнула рукой. — У меня есть дочь. Лисан молча смотрела в экран, синие глаза слегка расширились. Напрем смущённо улыбнулась, тут же попыталась спрятать улыбку: — Ей пять лет исполнится через месяц. Её зовут Зиял. Прости меня, Лисан, мы не летим. Потрескавшиеся губы наконец шевельнулись: — Дочь от него? Напрем наклонила голову. У Лисан вырвался то ли смешок, то ли всхлип, она поморщилась: — И вы живёте с ним на станции? — Да, мы вместе. Лисан смачно, с чувством выругалась на кардаси — быть может, баджорские бранные слова не настолько отвечали её эмоциям. — Я тоже так могу, — Напрем негромко засмеялась. — Знаешь, Лисан, позавчера в операционной… — Погоди, — сестра выставила вперёд ладонь. — Твоя дочь… у меня это в голове не укладывается. Я не знаю, какую занозу ты вогнала в этого гала, что он так к тебе… привык. Наверное, у него у самого с головой что-то не порядке, — она рассмеялась, и смех надтреснуто задребезжал в динамиках. — Это не в обиду тебе, просто… кардассианец не выгоняет наложницу, у которой ребёнок от него? Так не бывает. Я была уверена, что так не бывает. — Лисан… — Нет, не надо, — Лисан замотала головой. — Что было, то прошло, с Раялом я расквиталась за всё хорошее, и я не хочу, чтоб ты меня жалела. Послушай, что я тебе скажу: хватай свою дочь в охапку и лети на Матенайт. Я договорюсь, чтобы вывезли вас двоих. — Двоих? — Напрем подняла брови. — Префект, конечно, привязался к тебе. Наверняка ты имеешь над ним какую-то власть, — Лисан сглотнула. — Но ведь на самом деле вся власть у него. Ты зависишь от любого его каприза. Завтра ему понравится какая-нибудь юная, хорошенькая, а послезавтра кто-то из его приближённых начнёт настраивать его против тебя. Или ты брякнешь что-нибудь… я тебя знаю, — Лисан вымученно улыбнулась. — Он оскорбится, а тут и до лагеря недалеко. — Я брякала, — Напрем пожала плечами, — он оскорблялся. Бывало. Он тоже иногда такое сказанёт — так и хочется запустить в него тем, что под руку попадётся. Лисан наклонилась ближе: — Ты же понимаешь, о чём я. Даже если ты ему никогда не надоешь и вы проживёте сто лет долго и счастливо, ты всегда будешь под него подстраиваться. Потому что ты баджорка, а он глава оккупации, — её плечи тяжело опустились. — Он может задаривать тебя драгоценностями, говорить тебе ласковые слова, он может даже спрашивать твоё согласие на то, что ему хочется с тобой сделать. Но на самом деле твоё согласие ничего не значит. Ты жива и у тебя не переломаны кости только до тех пор, пока его это устраивает. Откуда-то потянуло сквозняком, голые щиколотки обдало холодом. Напрем поёжилась, задвинула ноги под табурет. — Я опять не знаю, что сказать, Лисан. Конечно, он префект, а я врач здравпункта. Но чтобы ломать кому-то кости, совсем не обязательно быть префектом. Это вообще не очень сложно, — она слегка усмехнулась. — Ты хочешь, чтобы я попала на свободу, а я не буду свободной, если брошу здесь всё, что для меня важно. — «Всё» — то есть Дуката? — Лисан недоверчиво прищурилась. — Есть ещё здравпункт. Без меня — посадят туда опять какого-нибудь гила, которому до баджорцев дела нет. Ни оборудования не будет, ни лекарств — их и сейчас-то не хватает. Напрем помолчала, провела кончиками пальцев по растрескавшемуся пластику стола. — Увезти Зиял от отца — в этом тем более нет ничего хорошего. — Да ты просто сама не хочешь от него уезжать! — у Лисан вырвался злой смешок. Напрем улыбнулась: — Да. Не хочу. Лисан подняла глаза к небу или, может, к потолку. — Одни только Пророки могли придумать такую шутку: моей сестре почему-то так дорог глава оккупации, что она рискует головой, только чтобы оставаться с ним. Делай, как знаешь, Напрем. Я не вулканка. Я не могу влезть к тебе в голову и понять, что он в тебе вывернул наизнанку и как это поправить. Напрем помолчала, вглядываясь в осунувшееся сердитое лицо. — Спасибо, сестрёнка, — тихо сказала она. Лисан отмахнулась в камеру. — Лучше расскажи мне, как она выглядит — твоя дочка. В ней ведь совсем мало от тебя, да? Кардассианские гены… За перегородкой послышались гулкие шаги, и Напрем, не раздумывая, щёлкнула по кнопке, обрывая связь. — Доктор Тора, — Дукат отвёл в сторону тонкую створку, окинул быстрым взглядом кабинет. — Гал Дукат, — она повернулась на стуле, озорно глянула на него, и Дукат шагнул к ней, наклонился — поцеловать в щёку, в бровь, в лоб. — Хорошо, что у тебя никого нет, — он присел рядом, на краешек стола. — Вечером лечу на Кардассию, легат Келл вызывает. — Значит, не судьба нам с Зиял заманить тебя сегодня в голокомнату, — Напрем вздохнула, придвинулась к нему ближе. — У тебя всё в порядке? Что так срочно от тебя понадобилось легату? — Скорее всего, это по поводу Эмпок Нор, — Дукат поморщился. — Келл считает, что строительство идёт слишком медленно. А что это у тебя? — он покосился на коммуникатор. — Переговорное устройство. Видимо, те, кто над ним поиздевался, пытались сделать так, чтобы сигнал невозможно было засечь. — Эту штуку прятал кто-то из твоих пациентов? — осведомился Дукат. — Он пытался связаться с Баджором — или, может, просил тебя? — Нет, это на Баджоре хотели связаться со мной, — Напрем закинула ногу на ногу, устраиваясь удобнее. — Мне предлагали бежать вместе с Зиял подальше от Кардассианского Союза и от тебя. Дукат поднял надбровные гребни: — В самом деле? Он потянулся за коммуникатором, но ладонь Напрем легла поверх его шершавой ладони. — Лучше я просто выброшу. Не надо отслеживать сигнал. Мой друг никому не хотел зла, и вряд ли я его теперь когда-нибудь увижу. — Не хотел зла, — саркастически повторил Дукат. Его свободная рука накрыла пальцы Напрем сверху, сжала. — Интересно знать, были ли у тебя сомнения. Напрем взглянула на него, осторожно дотронулась до гребня на скуле, слегка потемневшего от прилива крови. — Дукат, — пальцы скользнули вдоль гребня вниз, к подбородку, — если у меня будут сомнения, я скажу тебе о них. Дукат помолчал. Серые губы тронула чуть заметная усмешка. — Ты, пожалуй, даже если бы вдруг бежать решила — сначала предупредила бы меня? Напрем тихонько засмеялась. — Заодно спросила бы, как патрули обойти. Кто в этом разбирается лучше командующего станцией? Поднявшись, она взяла со стола комм, откинула крышку утилизационного люка и бросила его туда. В глубине слабо стукнуло. Даже если Дукат согласился бы не проводить расследование, оставить у себя вещь, которая может навести кардассианцев на Лисан и её отряд, было бы непозволительным риском. Может быть, когда-нибудь они смогут поговорить ещё раз — и она всё-таки расскажет Лисан про смешные кардассианские гребешки у Зиял на лбу. Может быть, ещё лет через пять. Если Пророки улыбнутся им обеим. Напрем аккуратно закрыла крышку, повернулась к Дукату, который наблюдал за ней, сложив руки на груди. Сглотнув ком в горле, Напрем улыбнулась ему — и Дукат улыбнулся в ответ.