Beauty and the Beast

Во мне теперь очень тихо и пусто – как в доме, когда все ушли и лежишь один, больной, и так ясно слышишь отчётливое металлическое постукивание мыслей.

Евгений Замятин, «Мы».

      Северус Тобиас Снейп ненавидел. Просто, к черту, всё ненавидел. Людей из правительства, жуков-навозников, которые то и дело забирались в его дом, чтобы что-то вынюхать. Журналистов, в которых хотелось запустить Непростительным каждый раз, когда они терлись возле его двери. Это, мать вашу, его дом, его дверь, его сраное личное пространство. Припирались и другие. Поттер, как побитая собака, тёрся в Паучем Тупике. Иногда даже со своими дружками. Всем было что-то нужно. От него. С какого, спрашивается, хера? Снейп не раз тянулся рукой к склянкам с ядами, стоявшим на полках хранилища. Быстро. Безболезненно. А главное, рядом не будет никого, кто бы додумался его вытащить. Ни Её сына, ни… Треклятый Мерлин! Снейп поклялся, что никогда больше не позволит себе вспомнить о той. Не надо этого. Так только паршивей. В конце концов он решил наложить барьер. Никаких больше непрошеных гостей. Но письмо из Министерства всё же успело, как раз до этого блестящего решения.       Ему прекрасно вспоминался недавний разговор в Хогвартсе, куда пришлось вернуться за воспоминаниями. Макгонагалл сидела за громадным письменным столом на когтистых лапах. На полке дремала потёртая Распределяющая шляпа. Голубые глаза Дамблдора сияли из-под очков со стёклами в форме полумесяца. Он, как всегда снисходительно улыбаясь, глядел с портрета на двух коллег.       — Я хочу сказать, что горжусь тобой, мой мальчик. И я счастлив видеть тебя здесь, в этом кабинете.       На короткое мгновение уголки губ зельевара приподнялись, отдавая дань уважения покойному магу.       — Совсем скоро все узнают о твоих заслугах. Ты подправишь свое здоровье и вернешься сюда вновь. Вернешься в свой родной дом.       Снейп только ядовито усмехнулся.       — «Заслугах», Альбус? Я исполнял свой долг. Перед ней. Не ради кого-либо еще. И здесь мне больше не место. Прости, если вновь не оправдал твоих ожиданий.       Макгонагалл кашлянула, откинувшись на спинку кресла.       — Прекрати это, Северус. Мистер Поттер сказал мне о твоем полном нежелании возвращаться к своим обязанностям, но…       — Не только к обязанностям, Минерва. Я бы добавил — к жизни, — вежливо перебил Дамлдор преподавательницу по трансфигурации, — Меня это очень беспокоит.       — Я не собираюсь больше плясать под чью-ту дудку, дорогой Альбус, — выплюнул зельевар и тяжело вздохнул, пытаясь взять себя в руки. Он повернулся к окну, наблюдая за тем, как по стеклу бежит вода.       — Мы и не предлагаем тебе плясать, мой мальчик, — вздохнул Дамблдор, — а, напротив, хотим, чтобы ты нашел свое место в новой жизни. Где нет нужды рисковать собой, защищать кого-либо, чувствовать жжение метки, быть шпионом в рядах Пожирателей…       — Мне не нужна эта приторно-сладкая новая жизнь, — процедил Снейп, — Оставьте себе.       — Если бы жизнь можно было продать или обменять, — усмехнулся Дамблдор, — Я бы не отказался от такой сделки.       — Хогвартс принял тебя, Северус. Каменная горгулья впустила тебя в этот кабинет, доверяя тебе эти стены. И ты предаешь их? — Макгонагалл покачала головой, поглаживая пальцами лежащие перед ней пергаменты.       Снейп отметил, как она постарела за то время, что они не виделись. Осунулось дряблое лицо, потухли радужки глаз. Война впечаталась в ее сердце так же глубоко. Это только кажется, что война делит людей на живых и мертвых. Она всех делит на мертвых.       — Не смей называть меня предателем, Минерва.       — Римус Люпин и его жена погибли. Их сын остался сиротой. Погибли совсем юные мальчики и девочки. А скольких убили еще до войны, — тихо сказала женщина.       — Ты думаешь, я не знаю, скольких? — ощетинился Снейп. Его ладони сжались, ногти впились в кожу, оставляя красные отметины.       — Я вижу в тебе боль. Много боли, — снова послышался голос Дамблдора, — Не отгораживайся от нас. Ты прошел через ад. Но не будь тебя там, по правое плечо Волдеморта, что бы за мир родился из пепла? Они бы уничтожили всех. Маглов, маглорожденных, их детей, их неродившихся детей. Многие пожертвовали собой ради победы.       — Это все очень мило, Альбус, — Снейп едва нашёл в себе силы на этот сарказм, — Не ждешь ли ты, что я расплачусь прямо тут, утирая слезы платочком?       — Мы ждем, Северус, — снова вступила Макгонагалл, — что ты вернешься. И когда все формальности по восстановлению твоего доброго имени будут соблюдены, ты вступишь в должность директора Хогвартса и примешь на себя руководство восстановительными работами. Ты ведь заметил, во что превратился этот бедный замок. Мне не справиться без помощи.       — У тебя достаточно помощников. И эта должность по праву принадлежит тебе, Минерва, — отрезал Снейп.       — Я уже стара, Северус. Я отдала многие годы Хогвартсу, и я по-прежнему останусь здесь в качестве преподавателя. А ты…       — Исключено, — Снейп начал терять терпение, — Я уже сказал и могу без труда повторить…       — Дорогая Минерва, — Дамблдор остановил начинающуюся перебранку, — не могла бы ты оставить нас ненадолго?       Макгонагалл нахмурилась, но промолчала. За своей показной строгостью она прятала страх за коллегу. Узнав правду о Снейпе, женщина долго корила себя за ту сцену в Большом Зале. И она хотела во что бы то ни стало достучаться до Северуса. Она всё ещё видела в нём того худого, вечно грустного мальчика, которого когда-то учила. Мальчика, который сделал неправильный выбор. Он стоял сейчас перед ней, и вдруг в его глазах на несколько мгновений проступили искренние эмоции. Бесконечная тоска и обреченность. Огромная усталость, придавливающая к земле. Как у трёхсотлетнего старика. Она едва не упала, но осталась стоять. «Что весь этот ужас сделал с нами, великий Мерлин! Раздавил нас, как букашек. Наши души. Но я не позволю. Ни одной смерти больше». Макгонагалл вышла из кабинета с высоко поднятой головой.       Снейп опустился в кресло, вздыхая с облегчением. Привычка вынуждала его не снимать маски в чьем-то присутствии. А играть перед покойником… Можно было наконец обхватить ладонью шею, цепляясь за повязку. Поморщиться от трёклятого зуда. Чёртова змея! Внутренности будто драли когтями, впивались в кожу, вгрызались в тот невыносимый комок бурлящей крови размером с кулак. Комок, который наперекор всему продолжал стучать в груди. И каждый стук сравним с круциатусом. Он думал, что теперь ему будет легче. Детская наивность.

— Волдеморт… С ним покончено?

— Война закончена, сэр. Волдеморта больше нет. Магический мир празднует победу мистера Поттера.

      Когда он открыл глаза, задыхаясь от ковыряющей всё нутро боли, в этих словах было что-то ослепляющее. Всего секунда. Извращенная радость. Он давно разучился радоваться и не помнил, на что это похоже. А потом будто удар под дых. Какого черта, Снейп? Какого черта ты здесь забыл? В голове стучит: «Поттер жив, Поттер жив. Её сын жив». И ты не сдох. Ага, видимо, постарался Феликс, выпитый Снейпом незадолго до памятного разговора с Лордом.       И вот тогда его накрыла она — Пустота. Словно смыли всю грязь, а кроме грязи то ничего и не было. Он был так близко к зелёному омуту, к рыжему пламени, уходил туда, откуда нет обратной дороги. Кончилось дерьмо, вся эта хрень кончилась. Отдать воспоминания, душу свою отдать и в небытие. Но выдернули. Вокруг ничего нет. Лили нет. А ты будешь. Существовать безликой оболочкой, изображать человека, выдавливать последнее, чтобы казаться хоть капельку живым. Нравится? Подавись. Цель была одна, всего одна — постараться уцелеть до того момента, когда удастся передать сведения мальчишке. И она была достигнута. Всё сложилось просто прекрасно: Волдеморт, не решившись прикончить слугу не принадлежавшей ему палочкой, натравливает змею, а Поттер как раз оказывается рядом… Последняя страница была перевернута, так какого же чёрта он пришёл в себя в Мунго? Действие зелья закончилось, силы должны были оставить его. Неужели эта девчонка действительно была такой талантливой...       Ну что ж, родной Паучий тупик ждет тебя. Дом, где мать кричала от боли, извиваясь на полу, а пьяный отец с усердием бил ее ногами. А ты, сосунок, прятался где-то в углу, за старым тряпьем и беззвучно выл. А потом, спустя много лет, одним словом, одним заклятьем мог заставить его прекратить. Смотрел на извивающееся тело, сжимая в руке палочку. Сжимая до хруста в пальцах. Одно из тех воспоминаний, которые вгрызлись в голову. Это был дом, куда приходили Пожиратели с приказами сварить нужные зелья. Для экспериментов, монстру на потеху. Дом, пропитанный гнильем, вонючим смрадом. Одиночеством, пробирающим до костей. Но переулок, где она каталась на качелях. Хотелось разорвать повязку, собственноручно довершить начатое Нагайной. А они ещё наивно полагали, что он вернётся на должность, подаренную ему её убийцей. Но было что-то… Что его теперь не отпускало. Как назло, в голову лезли мысли ещё и о мальчишке…       — Как твоя рана, мой мальчик? — заботливо поинтересовался Дамблдор. Другие портреты начали недовольно ворчать. Голоса в кабинете отрывали их от заслуженного сна.       — Сносно, Альбус.       Если, конечно, не считать того, что он не чувствовал себя живым. Он чувствовал себя парализованным. Как будто кукловод ушёл и оставил ненужную игрушку, отрезал ниточки и выбросил куда подальше. И теперь это деревянное тело лежало ничком, смешно растопырив ручки и ножки.       — Я знаю, что ты примешь верное решение, мой мальчик, — сказал Дамблдор, — Ты нужен здесь.       — Кому? Зачем? Я всё сделал, Альбус. Нужно вовремя уходить.       И вот сейчас он стоял в холле Министерства. Готовый уничтожить взглядом любого, кто посмеет его разглядывать.       Мистер Снейп. Убедительно просим явиться в Министерство Магии в кратчайшие сроки.       С уважением, Министр Магии Кингсли Бруствер.       Сволочи. Какие же сволочи. Что еще? Куда они ещё не успели засунуть свой нос?       — Добрый день, сэр.       Перед ним появился высокий и лысый чернокожий волшебник. Золотая серьга в ухе переливалась всеми цветами радуги. Дорогая фиолетовая мантия. Клоун.       — Извините за беспокойство. Возникли обстоятельства, которые вынудили меня пойти на такие меры.       Засунь свои извинения в…       — Я понимаю, мистер Бруствер. Слушаю Вас.       Министр поджал губы, о чем-то раздумывая.       — Здесь не совсем удобно, сэр. Но я знаю одно местечко, где нас не найдут ничьи любопытные уши. Прошу за мной.       Послать его нахер. Развернуться. Уйти. Блестящая идея. Снейп кивнул, на лице не дрогнул ни один мускул.       — Это старая библиотека, мистер Снейп. Работники правительства уже давно ею не пользуются. Сюда несколько лет никто не приходил. Ненужная документация, а избавляться, хм, отчего-то жалко.       Они находились в огромном овальном помещении. Высоченные потолки. Их окружали бесчисленные стеллажи с книгами, толстыми папками. По всему периметру зала расположились полукруглые столы. Кингсли взмахнул палочкой, избавляя мебель от слоя черной пыли. А затем предложил Северусу сесть, заняв место напротив.       — Вы читаете газеты, мистер Снейп?       Разумеется. Во время завтрака, потягивая из чашки ароматный кофе. Перед обеденным сном, покуривая трубку. Вечером под одеялом, в обнимку с плюшевым медведем. Особенно те статьи, где его персона в главных ролях.       — Не увлекаюсь подобным чтивом в последнее время. К сожалению.       Бруствер вздохнул, наморщил лоб.       — Тогда я вам расскажу. Вчера в пригороде Лондона была убита семья маглорожденных.

***

Бесс

      Я открыла рот и сидела так несколько секунд, пытаясь переварить сказанное ведьмой. Мне нужно выйти замуж. Причём, как можно скорее. Да легче вызвать Дьявола при свете дня!       — Я так понимаю, подходящей кандидатуры у вас пока нет? — ухмыльнулась собеседница.       Я промямлила что-то невразумительное, мало напоминающее человеческую речь.       — Ладно, не отчаивайтесь, — сказала пожилая женщина, — Вы мне понравились, поэтому кое-чем помочь вам я в силах. Разумеется, не без некоторой благодарности с вашей стороны.       Я замешкалась, пытаясь понять, правильно ли я её поняла. Но старуха выжидающе молчала. Я вздохнула и, опустив ладонь в карман мантии, положила на стол пару галлеонов. Тогда ведьма отложила в сторону папку с документами и придвинулась ближе. Она старалась говорить полушёпотом.       — Пару лет назад у нас существовал интересненький подотдельчик. «Магические знакомства». Одинокие люди заполняли специальные анкеты, чтобы найти вторую половинку… И, скажу вам по секрету, некоторые из них преследовали далеко не романтические цели. Например, нужен был фиктивный брак. Обстоятельства разные бывают, сами видите. Вот взять хотя бы вас. Подотдел по этой причине и прикрыли. Но документики, анкетки то остались.       Теперь она сама пошарила в карманах и выудила оттуда маленький круглый жетон.       — Хранится эта информация в старой библиотеке на девятом этаже. Я пойти с вами не могу, сами понимаете. А вы, не привлекая к себе внимания, проберитесь туда, приложите жетон к окошку возле двери. Сразу скажу, простым заклинанием вы ничего не достанете.       Женщина немного помолчала, но вскоре продолжила:       — Мальчика нужно спасать. Я тут не начальница, но знаю, что с такими, как он, не церемонятся. Родственников нет, семей, желающих усыновить тоже. В приют, да и здравствуй, Обливейт. Статут Секретности никто не отменял.       Я почувствовала, что меня бросило в жар. В горле пересохло, а руки предательски дрожали.       — Раз мистер Луин вам дорог, смело прилагайте все усилия. Вперёд. Но этого разговора не было.       Мне в ладонь вложили жетон. Я, плохо соображая, что делаю, вернулась в коридор, а потом к лифтам. В голове стучало. Мысли перепутались окончательно. Девятый этаж. Библиотека. Уилл. Фиктивный брак. Какие-то анкеты. Уилл. Я зацепилась за это слово, плавающее среди остальных. Я собиралась его вытащить, я ему пообещала, что заберу. Значит, нужно действовать. Я не помнила, как ноги принесли меня в место назначения. Я закрыла за собой дверь и осмотрелась. Тут мне стало по-настоящему плохо. Стеллажи возвышались надо мной, будто небоскребы. Да в океане капель было меньше, чем расставленных здесь книжек и папок! Где искать, куда смотреть?       Сколько прошло: минута, час, целый день, прежде чем я выудила необходимые мне бумаги, при всем желании не скажу. Я стояла на шатающейся длиннющей лестнице, пытаясь не только удержать равновесие, но и прочитать раскопанные «сокровища». Но едва я сфокусировалась на первом предложении: «Магические знакомства предлагают вам уникальную возможность…», как послышались шаги. Я понятия не имела, разрешено ли мне здесь находиться. Разумней было бы спрятать найденное под мантией, вежливо извиниться, наврать, что я потерялась и быстро удалиться. Но вот же пакость: я боялась спуститься вниз. В пылу желания поскорее разыскать анкеты, я не заметила, что хрупкая лесенка держится на честном слове. Ругая себя всевозможными оскорбительными эпитетами, я лихорадочно соображала, как выпутаться из сложившейся ситуации. Между тем, голоса становились громче. Очевидно, нежданые гости с удобством расположились за читальными столами. И тут…       — Весьма печально, однако…       Его голос. Низкий, хриплый, но не потерявший бархатные нотки. Сердце ёкнуло, тут же пропустив пару ударов.       — Однако причем здесь я, мистер Бруствер?       Министр Магии??? Хороша компания. Меня здесь только не хватало.       — Видите ли… Волшебники боятся. Поговаривают, что это проделки новых Пожирателей, которые мстят за падение Волдеморта. Или же старых и хорошо известных. А вот тут уже становится интересней.       — Я рад, что вам не скучно на новом посту. Но повторю свой вопрос…       — Ладно, мистер Снейп, я не буду ходить вокруг да около. Вам известно что-либо об этом убийстве? С вами пытались связаться?       — Связаться с мной? Вы это серьезно? Да если я и буду нужен дружкам Лорда, то только для того, чтобы меня четвертовать.       В воздухе витала пыль. Море пыли. «Не чихай, Бесс, только не чихай ради Святого Салазара».       — Хм, вот как. Тем не менее, сэр, в обществе вновь неспокойно. А ваш образ жизни подливает масла в огонь.       — Это шутка, Бруствер? Мое никчёмное существование каким-то образом отражается на всей этой чертовщине?       — Хотите верьте, хотите нет. А тем не менее, это так. Сначала прекрасная сказка о несчастной любви (которую вы, к слову, так и не согласились подтвердить!) и шпионаже во имя искупления грехов понравилась общественности. Суд, оправдание, кричащие заголовки в прессе. Но вот вы на свободе. Раненый герой войны, заручившийся поддержкой самого Гарри Поттера и Минервы Макгонагалл, которую я, без сомнений, глубоко уважаю. И вместо того, чтобы вернуться к обязанностям директора Хогвартса, вы запираетесь в своем доме в Паучем Тупике. В месте, где не так давно собирались Пожиратели Смерти и обсуждали свои грязные делишки. Отказываетесь общаться с журналистами, точнее, изредка общаетесь с ними в довольно грубых выражениях. Нет, вы не думайте, это, безусловно, ваше дело. То есть было вашим до тех пор, пока кое-кто снова не открыл охоту на нечистокровных магов.       — Очень пламенная речь, дорогой Министр. Вы задели меня до глубины души.       — Оставьте свой сарказм при себе, мистер Снейп. Где гарантия, что вы не передумали насчёт того, чью сторону занимаете? И что не замышляете в уединении план, которому позавидовал бы сам Волдеморт?       — Браво, Бруствер. Гениальное сочинение. Тонкая работа мозга. Зачем ловить убийц, когда можно свалить парочку трупов на старого знакомого?       — Я ни в коем случае ни в чём вас не обвиняю. Я всего лишь пытаюсь защитить наш мир от очередной напасти. А вы вызываете слишком много подозрений и домыслов.       — Что ж, кажется, ваше выступление близится к завершению.       — Именно. Я ставлю вас перед выбором, мистер Снейп.       На несколько секунд в библиотеке повисла зловещая тишина. Я старалась не дышать. В носу ужасно щипало. Никогда ещё я бы не отдала что-угодно за то, чтобы просто чихнуть.       — Либо вы навсегда уезжаете из Паучьего Тупика, покупаете новый дом, принимаете на себя полномочия директора школы… Возможно, даже ведёте жизнь образцового семьянина…       Мерлиновы подштанники! Какое сейчас лицо у Снейпа? Я бы поставила пятьдесят галлеонов на то, что его ещё никто не заставлял становиться «образцовым семьянином».       — Либо?       Даа, такой ледяной тон даже для зельевара был не свойственен. Было бы такое на уроке, половина класса обмочилась бы в штаны.       — Либо мне придётся снова обратить на вас особое внимание. И уж, будьте уверены, пусть хоть сам Дамблдор встанет из могилы, чтобы выступить в вашу защиту, я не стану его слушать. Слишком много жертв было положено за эту победу. Я лучше возьму под стражу каждую «тёмную лошадку», чем позволю каким-то ублюдкам проливать кровь невинных.       — Знаете что, Бруствер…       Ядовитая змея, чье гнездо разворошили палкой, и то шипит дружелюбнее.       — Спокойно, мистер Снейп. У вас есть время на раздумья. Затем мы снова встретимся, и вы огласите ваш выбор. Всего доброго.       Шуршание, шелест мантий, шаги, всё стихло. Я вздохнула с облегчением. Неужели я наконец могу, могу наконец…       — Ааапчхиии!!!       Тут хрупкая скрипучая лестница не выдержала. Она издала предсмертный хрип. Чёрт. Чёрт. Чёрт. Моя волшебная палочка осталась внизу! Цепляясь за полки, я падала на пол вместе с лестницей. За нами вдононку летели папки, бумажки, пергаменты… Оказавшись внизу, я инстинктивно прикрыла голову руками. Предусмотрительно. На нее с глухим стуком поплюхались книги.       — Ай! Ой!       Дождь из печатных изданий прекратился. Переломанная пополам лесенка виновато и сиротливо лежала рядом со мной. «Магические знакомства». Выудить из-под груды документации необходимую и улепётывать отсюда. Внезапно по спине почему-то забегали холодные мурашки, кожа покрылась липким потом. Каким-то образом я ощутила, что на меня смотрят.       Я, отряхнувшись, поднялась на ноги. И обернулась.       Министр покинул библиотеку в одиночестве.