Глава 3. Тайна
4 июля 2017 г. в 18:53
Второй курс
Через некоторое время после разговора с Дамблдором я решила, что мне не помешает начать воплощать в жизнь его советы. Взяться за ум было непросто, ведь фактически я пропустила мимо ушей год обучения. Я как могла нагоняла упущенный по глупости материал, однако бессонные ночи, проведенные за пергаментами, сказались на моем самочувствии: однажды я уснула на уроке зельеварения, слушая мирное бульканье котлов. Один взмах волшебной палочки Снейпа, и, под общий хохот и гул, я вылетела из класса, не до конца понимая, что происходит. Пришлось мне весьма несладко, но своего я добилась: вскоре ни у кого не поворачивался язык назвать меня неумехой. Особенно это обстоятельство раздражало декана, который не хотел признавать, что ошибся в предположениях на мой счет, но я была уверена в том, что, когда он увидел мои первые успехи по своему предмету, на его лице читалость что-то отдаленно напоминающее удовлетворение. В ноябре от родителей пришло письмо — у меня родилась сестра. Девочку назвали Мэгги, и, по словам мамы, она была самым настоящим ангелом: очень много спала и почти не плакала. Я помню, как сидела у окна и, сжимая конверт в руках, наблюдала за падающим первым снегом. «Мама и папа, теперь вы самые счастливые. Вам нужна была настоящая дочь. Не та, которую вы видите чуть чаще раза в год и от которой одни неприятности». С сестрой я познакомилась очень скоро — на Рождественских каникулах, тех самых, которые я не забуду до конца своей жизни. Эти воспоминания настолько чёткие, что, снова и снова прокручивая их в голове, я могу только поражаться: всё как будто бы происходит прямо сейчас. Это было глубокой ночью. Я проснулась от того, что меня мучила жажда. Нужно было идти на кухню. Все гости уже разошлись, и в доме кроме нас осталась только тетя Лиззи, мамина сестра, которая почему-то никогда особенно меня не жаловала. Она считала, что уж слишком много от меня проблем, поэтому, когда родители сообщили ей о моей учебе в «частной закрытой школе», Лиззи на все лады расхваливала эту идею. И вот теперь она сидела с мамой и папой в нашей гостиной, неспеша похлебывая чай и не торопясь домой, где ее особенно никто и не ждал (недавно она развелась уже со вторым мужем). «Интересно, о чем она опять там болтает? Наверняка радуется тому, что я скоро уеду». Из кухни было прекрасно слышно, о чем они говорят. — Я так переживала за тебя, дорогая. Все-таки годы уже не те, но, хвала небесам, первые роды прошли как нельзя замечательно. Надеюсь, вы с Майклом подумаете и насчет мальчика, ведь Мэгги будет скучно одной. — О, мы думаем об этом, разумеется, но мне кажется, что тогда этот дом будет маловат для такой большой семьи. Когда Бесси закончит обучение, ее комната уже не будет пустовать и… Я поставила чашку обратно в шкафчик и недоверчиво посмотрела в сторону гостиной. «Что там несет тетя Лиззи? Почему она сказала «первые роды»? И вот тогда она произнесла те самые страшные слова: — Вы ведь понимали, на что идете двенадцать лет назад? Я говорила тебе, Оливия, нужно было отдать ее в приют, но ты настояла. Вы тогда только поженились, и Майклу пришлось работать в две смены. А сколько денег вы потратили на врачей? Те горе-родители, разумеется, не задумывались об этом, оставляя на дороге младенца… Дальше с моими воспоминаниями творится что-то странное. Я не помню, как вернулась в свою комнату, как легла в постель. Я не помню, спала ли я вообще в ту ночь. Но на следующий день я собрала вещи и объяснила родителям, что мне срочно-пресрочно нужно вернуться в Хогвартс якобы потому, что мне не терпится снова начать заниматься. О, я действительно занималась. Я не выходила из библиотеки, усердно выполняя домашние задания на недели вперед. Иногда буквы начинали крутиться у меня перед глазами, и я жмурилась, не понимая: у меня слезятся глаза от усталости или я снова плачу, даже не замечая этого? В какой-то момент оказалось, что я уже долгое время не была в одиночестве: за соседним столом сидел никто иной как Гроза Подземелий, да и не просто сидел, а сосредоточенно меня рассматривал. — Так-так, и что же заставило вас, юная всезнайка, провести остаток каникул среди пыльных полок? — наконец поинтересовался Снейп. Мне, в свою очередь, хотелось задать ему тот же вопрос. Я была уверена, что он вообще не покидал школу. — Семейные обстоятельства, профессор, — нехотя ответила я. — Весьма удивительно. Насколько я знаю, ваши родители ничем не заняты и наоборот ждали вашего визита, — пожал плечами зельевар. Поскольку я не удостоила его ответом, его рассеянный взгляд вернулся к лежащим на столе книгам. Я не знаю, сколько времени мы провели в молчании, но оно стало для меня невыносимым. Я наконец хотела кого-то ненавидеть, кого-то обвинить. Мне хотелось закричать, порвать что-нибудь, биться на полу в истерике, громко топая ногами… — Вы ведь все знали, сэр, не так ли?! — выпалила я и сама поразилась, как зло прозвучал разорвавший безмолвие голос. Мой внезапный окрик заставил Снейпа вздрогнуть от неожиданности и снова взглянуть на меня, но теперь с недовольной физиономией. — Кажется, Вы задремали, мисс Джонсон, так как беседу мы с вами не вели уже почти пятнадцать минут, — процедил декан. — Вы знали, что я не маглорожденная! Снейп, прищурившись, смерил меня тяжелым и задумчивым взглядом. — Что случилось, мисс Джонсон? Его спокойствие просто разбивало мое детское сердце. — Вы знали! Вы только поэтому и согласились на просьбу директора опекать меня, ведь вы бы никогда не смирились с тем фактом, что грязнокровка учится на Слизерине, где все просто помешаны на чистой крови! Здесь я наконец прикусила язык, но было слишком поздно. Снейп надвигался на меня, как черная пантера на добычу. Я тут же встала из-за стола и попятилась назад, а затем, испуганно вскрикнув, врезалась в стеллаж, с которого на пол с глухим стуком упало несколько книг. Зельевар склонился надо мной, и я закрыла глаза, не в силах вынести тот факт, что его лицо находится в нескольких дюймах от моего. — Никогда. Не употреблять. При мне. Этого слова. Ясно? — меня словно окатили ведром ледяной воды, — А теперь марш ко мне в кабинет. Сейчас же. Если бы меня спросили, какое место на всей Земле самое мрачное и холодное, я бы ни секунды не сомневаясь ответила: «Кабинет Северуса Снейпа». Я на дрожащих ногах спускалась в Подземелья за своим деканом. Ох, как мне хотелось специально поскользнуться на одной из ступенек, чтобы покатиться вниз и сломать себе шею. Умереть естественной смертью намного лучше, чем под пытками. Что он со мной сделает? Исключение — наверняка слишком мягкий вариант, да и не станет Снейп приплетать сюда Дамблдора, скорее даст мне какой-нибудь яд, чтобы я умирала медленно и мучительно, с пеной у рта. А он потом разведет руками перед директором и скажет: «Уважаемый Альбус, девчонка сама прокралась в мои покои и по глупости выпила пузырек с опасным зельем. Но вы же понимаете, я здесь не причем». Я до крови закусила губу, чувствуя, как от собственных мыслей внутри все похолодело. Страх увеличивался в размерах и превратился в огромную скользкую змею, которая ползала по моим внутренностям. Тем временем, мы оказались уже у двери. Она открылась с жутким скрипом, приглашая хозяина и его гостью. Я топталась на пороге, серьезно обдумывая вариант развернуться и убежать. Просто убежать и все. — Не стесняйтесь, заходите. Куда же подевалась ваша смелость? — сквозь зубы процедил зельевар. Опустив голову, я прошлепала внутрь и едва удержалась от вскрика, когда дверь захлопнулась у меня за спиной. Я была в ловушке. Кричи, да никто не услышит и не придет. Однако декан пока не собирался приступать к моей казни. Он взял с круглого стола несколько колб с непонятными жидкостями и стал расставлять их на полках. Я понемногу пришла в себя и огляделась. От многочисленных баночек и пузырьков зарябило в глазах. Когда я заметила, что в некоторых из них мариновались останки животных, то от ужаса зажала рот руками. А мои пальцы он тоже оставит тут мариноваться? — Я вижу, мисс Джонсон, вас впечатлила коллекция моих ингредиентов. Садитесь. В ногах правды нет, — съязвил Снейп. Он, закончив уборку, указал мне на старинное кресло возле нерастопленного камина, а сам облокотился на стенку дубового шкафа и скрестил руки на груди, сверля меня взглядом. Я не знала, куда мне смотреть. «Скажи что-нибудь, Бесс. Неважно, неси любую чушь. Только говори». — Ээ, профессор, мне очень стыдно за свое… за то… я не хотела такого…то есть как бы… Я набрала в легкие воздуха и уже собиралась выдать словечки красноречивее, но не успела. — Что случилось на каникулах? — перебил Снейп. Я осеклась и уставилась на него. — Не глупите, мисс Джонсон. Вы вернулись в школу на несколько дней раньше не из-за рвения к учебе. Отпираться было глупо. «Может, если я расскажу все честно, он не станет злиться и простит меня? «Вы ведь все знали, сэр, не так ли?», — в голове пронеслась моя гневная фраза, брошенная декану. Знал или нет? — У меня достаточно времени, можем наслаждаться обществом друг друга хоть до конца каникул, — закатил глаза Снейп. — Моиродителимненеродные, — пролепетала я. — Что вы там бубните себе под нос? — не расслышал зельевар. Поняв, что я не настроена откровенничать, он вздохнул, наколдовал поднос с двумя чашками ароматного напитка и, левитировав меня вместе с креслом ближе к столу, сел напротив. «Это чай или яд?», — подумала я. — Вот как я предлагаю вам поступить, мисс. Шаг первый — вы перестаете смотреть на меня как на чудовище. Шаг второй — пьете чай. Шаг третий — рассказываете о случившемся. Идет? — декан поднес к губам чашку и сделал глоток. Я наблюдала за его действиями, пытаясь переварить услышанное. — Вы мне нагрубили, я, в свою очередь, напугал вас. Вы очень неуклюже пытались передо мной извиниться, а я сейчас говорю, что тоже был не очень вежлив. Да Мерлин вас побери, хватит играть в молчанку! — нетерпеливо воскликнул Снейп. В тот момент он вдруг стал похож на обычного человека. Не на пугающую одним своим видом и взглядом Летучую Мышь, а на простого молодого мужчину, который действительно хотел разобраться в ситуации и помочь своей ученице. Я не раз замечала, как тепло он общался с другими слизеринцами, но никогда и подумать не могла, что однажды он так просто заговорит со мной. «Могу ли я ему доверять?» — Хорошо, профессор, — сказала я и взяла чашку.