Она

      Том впервые использовал оборотное зелье. Ощущения были не из приятных, во рту ужасно горчило. Парень протянул руку к кубку с тыквенным соком, недовольно отметив про себя, что Фелпс пухловат и это с непривычки мешает свободно двигаться. Прошло уже минут десять с начала обеда, так что свободных мест рядом с Томом не осталось. Напротив него сидела миловидная смуглая девушка лет четырнадцати и лукаво посматривала на подругу, высокую голубоглазую блондинку, которая то и дело бросала косые взгляды на стол слизерина, пытаясь найти там кого-то. Том заметил, что его приспешники были обеспокоены его отсутствием и не притрагивались к еде, наблюдая за дверью.       — Ты слышала? — глаза смуглой пуффендуйки светились энтузиазмом.       Она опасливо осмотрелась по сторонам, приняв, по-видимому, Фелпса за пустое место, и наклонилась немного к подруге. Том нагнулся к тарелке и отправил в рот несколько ломтиков говядины, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания. Похоже, сейчас, как он и хотел, Том услышит самые свежие сплетни.       — Реддл ранил Лефевер на зельеваренье, — она многозначительно вскинула брови, явно подразумевая скрытый смысл там, где его не должно было быть.       — Думаешь, — ее подруга удивленно расширила глаза, — она ему отказала?       Смуглая пуффендуйка напрягла губы, стараясь подавить улыбку, и легонько кивнула.       — Ничего себе! — почти крикнула блондинка и испуганно прикрыла рот рукой, несколько пуффендуйцев неодобрительно шикнули.       — Не думал, что его вообще интересуют девичьи выпуклости! — к разговору подключился темноволосый шестикурсник, сидевший по правую руку от Тома. — Я слышал, что у него между ног можно найти все что угодно кроме того, что там должно быть.       Реддл ощутил, как его круглое лицо предательски начало краснеть. Фелпс явно не привык скрывать эмоции. Том набил рот картошкой, пытаясь отвлечься на еду и успокоиться, но ничего не получалось. Эти беспочвенные слухи были возмутительными и точно не теми, которые он надеялся здесь услышать.       Смуглая пуффендуйка брюзгливо фыркнула брюнету, однако было видно, что пошлые темы ее интересуют еще больше, хоть на людях она этого ни за что не признает.       — Меня скорее удивляет то, что она нравится абсолютно всем! — она гневно нахмурила брови. — Я уверена, что в ее родословной все же не обошлось без сирен или, того хуже, вейл.       — Пару дней назад ты утверждала, что Лефевер напоила всех приворотным зельем, — не унимался пуффендуец.       — Пару дней назад она еще не успела соблазнить Реддла, — надменно бросила она.       — И как это меняет дело? — брюнет явно не мог смириться с высокомерием девушки. — Фелпс, ты случаем не подавился?       Том от неожиданности разом проглотил все содержимое рта, и еда на мгновенье действительно опасно застряла в горле. Пятикурсницы тоже уставились на него, на время забыв об абсурдных слухах. Реддл отрицательно закачал головой и вновь уткнулся в тарелку.       — А так, что теперь абсолютно все в нее влюблены! — заключила смуглая пуффендуйка и вздернула подбородок, словно объясняла элементарную вещь недалекому младшекурснику. Однако одних догадок ей, похоже, оказалось недостаточно. — Вот ты, Фелпс, что думаешь о Лефевер?       На этот раз Том вздрогнул. Убедившись, что обращаются именно к нему, он начал лихорадочно думать, что ответить. Реддл сетовал, что так быстро осушил баночку с оборотным зельем, не удосужившись узнать хоть что-то о Фелпсе.       — Ну… она красивая, — Том попытался изобразить глуповатого застенчивого парня, хотя и не был уверен, что это будет уместно.       Пуффендуйка, задавшая вопрос, удивленно скривилась и отвернулась. Похоже, Фелпс все же не слыл идиотом.       — Вот видишь! — она скрестила руки на груди и максимально выпрямилась.       Брюнет закатил глаза.       — Думаю, ты просто завидуешь.       — Завидую? — парень явно попал в точку. — Да чему завидовать? Милой мордашке, которая через десять лет обвиснет и покроется морщинами?       — Брось, тебе ли не знать, что с ее мозгами она должна была оказаться на когтевране. Это ведь тебя она вчера поставила на место в общей гостиной?       Смуглая кожа не позволила лицу покраснеть, однако все же не до конца скрыла выступивший румянец. Девушка отвернулась к подруге и зашепталась о малозначительной дребедени, наигранно игнорируя брюнета. Через несколько минут стало ясно, что Тому нечего надеяться услышать что-нибудь дельное, и Реддл окинул стол беглым взглядом. Лефевер все еще обедала, однако она сидела слишком далеко, чтобы Том мог незаметно следить за ней. Только тут он спохватился, что сумка Фелпса, как и его собственная, остались в теплице. Том не знал ни на какой урок ему нужно было идти, ни того, с кем этот урок у него был. Все так же вжимая голову в плечи, он медленно вышел из Большого зала и пустился бежать, миновав лестницы, однако выходило у него не особо быстро из-за лишнего веса. К счастью, на травологию никто не спешил, и Том смог беспрепятственно забрать вещи из пустой теплицы. Порывшись в сумке Фелпса, он нашел засаленное расписание и быстрым шагом направился на историю магии. Кабинет был пока полупустым, одно было очевидно, что уроки Бинса пользовались большей популярностью, чем занятия Слизнорта. За одной из парт в середине кабинета сидела Лефевер, на соседнем стуле вальяжно развалился Сэмюель Эйвери, слизеринец, присягнувший Тому в верности. Он о чем-то увлеченно рассказывал с надменной улыбкой, наклоняясь вперед в попытке стать ближе.       Взвесив все «за» и «против», Том сел за соседнюю парту. От Лефевер его отделял всего метр. Со звонком Эйвери освободил стул, и француженка наконец осталась одна. Она обмакнула перо в чернила, и ее рука быстро забегала над пергаментом, записывая за профессором. Реддл достал из сумки Фелпса учебник и пергамент, однако ничего записывать не стал. Опустив голову на левую руку и таким образом заслонившись от Лефевер, он наблюдал за девушкой. Том был достаточно близок, чтобы детально изучить ее черты лица. Чем дольше он смотрел на ее, тем больше понимал, что в первый раз видел ее. На зельеваренье он был слишком занят и не успел хорошенько ее запомнить, однако сейчас было по-другому. В его расположении был весь урок.       Лефевер выглядела хрупкой, ее тонкие руки, казалось, вот-вот сломаются, если она так и продолжит усердно строчить, а низкий рост и длинные ресницы делали ее похожей на куклу. Черты лица действительно чем-то напоминали вейлу, однако какое-то странное липкое чувство обволакивало его, когда он смотрел на нее, будто наблюдал за призраком, фигурой немого кино. Девушка, похоже, почувствовала на себе пристальный взгляд Тома и завертела головой, намереваясь вычислить очередного настырного обожателя. На мгновение Реддл увидел глаза Лефевер и еле подавил удивление. Они были скучно-серыми, их не выделял ни рисунок, ни игривый огонек. Это были самые обычные глаза, про которые не придумать оригинального комплимента, однако они ничуть не портили красоты Лефевер. Напротив, это было яркое доказательство того, что даже в идеале должен быть хотя бы один изъян. Но сколько бы Том ни смотрел, он не мог понять, почему все словно обезумели, стараясь заполучить француженку. Как бы ее красота не оказалась дешевой пустышкой, когда она откроет рот.       Урок закончился довольно быстро, несмотря на всю монотонность, с которой Бинс старался рассказывать о войне великанов. Лефевер быстро собрала вещи и, спеша куда-то, покинула кабинет одной из первых. Том взглянул на расписание. Это был последний урок для Фелпса на сегодня. Что ж, даже к лучшему, потому что Реддл не знал наверняка, как долго продержится действие зелья. Он выиграл его в прошлом году у подозрительного типа в "Кобаньей голове", так что не мог ручаться за мастерство мага, сварившего его.       Бросив сумку Фелпса в коридоре, Том дождался начала следующего урока и прокрался в закрытый женский туалет на втором этаже, где в прошлом году он убил Миртл. Василиска пришлось усыпить, чтобы замять дело, но Тайной комнатой слизеринец продолжал пользоваться. Сейчас это было временным местом проведения общих собраний, так как ничего более безопасного пока подыскать не удалось. Сменив одежду, Реддл сел на подоконник и достал экземпляр «Наитемнейших искусств». Однако сосредоточиться было почти невозможно. Из головы все не шла Лефевер. Ее поведение менялось слишком быстро, чтобы понять намерения француженки. Еще утром она в страхе прятала глаза, а меньше чем через час надменно поднимала подбородок. Волан-де-Морт не позволит с собой играть.       Действие оборотного зелья закончилось еще до ужина, так что Том смог беспрепятственно пройти в свою комнату и привести себя в порядок. Сегодня было первое в этом учебном году собрание Клуба Слизней. Намечалось ежегодное приветствие новичков и изысканный ужин, на который Слизнорт не жалел средств. Первое впечатление, как однажды признался профессор Тому, очень важно в таком деле, поэтому оно должно быть не столько красочным, сколько вычурным.       Реддл пришел в числе первых, и тут же был встречен радостным возгласом Слизнорта:       — Том, мой мальчик, располагайся поудобнее, — профессор как бы невзначай положил руку на соседний стул, и Реддл сел на него, учтиво улыбнувшись. — Слышал, тебе не здоровилось. Как себя чувствуешь?       — Все хорошо, профессор, — Том поправил мантию и бросил безразличный взгляд на присутствующих. Из новеньких пока никого не было. — Мадам Помфри творит чудеса.       — Да, она прекрасный лекарь, — Слизнорт, не переставая слащаво улыбаться, придвинулся ближе к столу. Он взял кубок с тыквенным соком и смочил горло. Ему сегодня предстояло говорить весь вечер напролет.       В дверях показался высокий когтевранец. Это был прекрасно сложенный темноволосый парень из чистокровной семьи, который просто исключительно играл в квиддич.       — Кол, проходи, не стесняйся, — Слизнорт приподнял руку и указал на свободное место.       Когтевранец застенчиво улыбнулся и сел. По всему было видно, что парень чувствовал себя не в своей тарелке. Следом зашла миловидная пуффендуйка, ее Слизнорт поприветствовал так же восторженно.       — А вот и Эстель, — профессор так и засиял.       В двери скользнула француженка и заняла последний пустой стул, как раз напротив Тома.       — Мне, признаться, так жаль, что сегодня произошел этот неприятный инцидент. Как ваша рука? — Слизнорт обеспокоенно нахмурил брови.       Ее появление не сильно удивило Реддла. Лефевер была ужасно красива, умна, и в ее блестящем будущем никто не сомневался. Это был лишь вопрос времени, когда Слизнорт захочет заполучить ее в свою коллекцию. Правда, Том все равно не мог отделаться от ощущения, что француженка преследовала его.       Она печально улыбнулась и откинула волосы назад. Ни для кого не осталось незамеченным то, с какой непринужденностью она это сделала. Посещать подобные вечера Лефевер явно приходилось не впервой.       — О, прошу прощения, я выбрал тему не из приятных, — Слизнорт опять засиял и начал представлять новых членов клуба. Студенты неуверенно кивали или выдавливали полуулыбку. Подобная натянутая учтивость просто невыносима. Даже некоторым старым членам клуба было неуютно в присутствии профессора. Что делать, как правильно говорить, когда отвечать серьезно, а когда отшучиваться? Однако Слизнорт не замечал или отказывался замечать наигранность беседы. Студенты понимали, что членство в Клубе Слизней гарантирует им безбедное будущее, но легче от этого не становилось.       — Как здоровье вашей бабушки, Фелиция? — Слизнорт обращался к миловидной пуффендуйке. — Она настоящий знаток своего дела!       Разговор о знаменитых родственниках обещал быть долгим, и Том взял себе большой кусок пирога с индейкой. Слизнорт, как и ожидалось, не поскупился, и блюда на столе были достойны праздничного банкета. Лефевер пригубила тыквенный сок и поворочала овощи на тарелке. Одного взгляда на нее было достаточно для того, чтобы Том сжал кулаки в гневе. Она сидела так близко, но он ничего не мог сделать. Ему оставалось только строить планы относительно их разговора один на один и ждать дня, когда он сможет их осуществить.       — Эстель, я слышал, ваши родители недавно посетили закрытый вечер у Министра магии, — Слизнорту не терпелось насладиться новым фруктом.       — Боюсь, профессор стал жертвой слухов, — она снисходительно растянула губы в улыбке и прикрыла глаза. — Мои родители мертвы.       Слизнорт опешил.       — Да? Соболезную, — он заерзал на стуле. — Я думал…       — Ничего, дядю с тетей часто принимают за моих родителей.       Слизнорт не стал продолжать и переключился на другого ученика.       Кажется, это был первый раз, когда Том по-настоящему слышал ее голос. Он был мелодичен и сладок, но Реддл все же разочаровался. Голос Лефевер не звучал как песня, не манил. Наверное, он ожидал слишком много, пребывая под впечатлением от ее внешности.       Взгляды Эстель и Тома встретились, и девушка еле заметно усмехнулась. Реддл чуть не вспыхнул от ярости. Она так надменно бросала ему вызов! На мгновение Том представил, как она пресмыкается у его ног и лихорадочно шепчет «Мой Лорд», и его глаза зловеще сузились, а подбородок вздернулся вверх. Он сломает ее, сделает своей, после чего выбросит как ненужную безделушку. _____________________________________________________________________________       Том сидел в зеленом потертом кресле в общей гостиной и вертел в руках волшебную палочку. Было уже давно за полночь.       — Узнай мне все, что сможешь, о Лефевер, — Реддл поднял глаза на плотного темноволосого слизеринца, услужливо склонившего голову.       — Как прикажет мой Лорд, — Нотт не позволил себе улыбнуться, хотя ему очень хотелось. Он был преданным информатором Реддла благодаря связям отца в отделе магического правопорядка и наличию большого числа родственников на высокопоставленных должностях, и перспектива потери благосклонности Реддла из-за лишнего проявления эмоций его не сильно прельщала.       Когда Нотт отправился в спальню, Том вытянул ноги и задумчиво откинул голову, наблюдая за огнем в камине. Он потратил весь свой запас оборотного зелья в надежде узнать о Лефевер что-нибудь полезное из первых уст, однако затея провалилась. Ему достались лишь черенки низкосортных слухов. Теперь он подключил к делу свою свиту, но что-то подсказывало ему, что Нотт не расскажет ничего стоящего.