Годвилльские байки

1. - Ну, а он? - А он, значит, становится в позу и говорит: “Сталкер Семецкий, я твой!” Громовой раскат хохота Герка сотряс трактир не хуже прямого попадания ядра из пушки его фрегата. Отрывистый, похожий на лай смех Семецкого звучал контрапунктом, где-то под столом фыркал почешир Снежок, невольный свидетель нелепой драки хозяина с очередным годвилльским монстром. Отсмеявшись, Сталкер сделал длинный глоток тёмного пива, искупав в пенной шапке сизый нос. - Вот скажи, Герк, что они во мне находят-то? Пират окинул Сталкера взглядом, согласно крякнул. Не так давно он пополнил свой словарь эпитетов словечком “плюгавый”, так вот иллюстрацией к нему Сталкер мог бы послужить идеальной. Мелкий, особенно рядом с великаном-Герком, весь какой-то нескладный, дёрганный, на голове вместо причёски воронье гнездо, то и дело потрескивающее искорками статики. Правда, доспех в последнее время наконец-то стал мало-мальски похож на геройский, так что у знакомых уже не возникало при встрече желания перейти на другую сторону улицы и прикинуться близорукими. - Что-то находят, значит. Монстры не особо-то переборчивы, знаешь ли. - Да это понятно. Но героинь же полно, им мало, что ли? – вздохнул Сталкер, косясь на симпатичную эльфийку, увлечённо спорящую о чём-то с трактирщиком. Впрочем, спором это можно было назвать разве что условно, потому что мужик всё больше кивал, загипнотизированный мягким колыханием выдающихся эльфьих форм, вызванным оживлённой жестикуляцией владелицы. - Так а что им героини? Ты монстров женского пола много видел, а? Семецкий задумался. Как-то в поле ему попался Монстр Женского Рода… Да, пожалуй, и всё. Не так и много молодой герой успел узнать о способах размножения монстров, Снежок в ответ на расспросы стыдливо молчал, прикрываясь хвостом, герои просто отмалчивались или крутили пальцем у виска, а сами монстры… Один раз любопытный Сталкер такой вопрос Администратору Годвилля таки задал. Тот предложил показать прямо сейчас. Так быстро герой ещё не бегал. - Но монстрята-то есть, – произнёс Сталкер с сомнением в голосе, – не почкованием же… Впрочем, я тебя не для этого позвал. Герк, мне нужна твоя помощь. Вот, – с этими словами Семецкий протянул пирату небольшой пакет из блестящей розовой фольги, ручки которого были перевязаны кокетливым голубым бантиком. Внутри пакета позвякивало золото – этот звон Герк бы точно ни с чем не перепутал. Поэтому посмотрел на пакет, а потом и на приятеля с подозрением. - А вот сейчас обидно. Я с друзей платы не беру, тем более авансом… - Да нет, – перебил его Семецкий, досадливо поморщившись. – Это не то… Не плата. Вернее, плата, но не тебе… – окончательно смешавшись, Сталкер вытащил из пакета сложенную вдвое открытку с изображением целующихся котят. – Читай. - “Дара…” - ПРО СЕБЯ ЧИТАЙ! – оглушительным шёпотом прошипел Семецкий, нервно оглядываясь и краснея. Герк, вздёрнув изумлённо брови, прочёл: “Дарагой Сталкир Семецкий. Имею честь приглосить вас на преватный ужын, периходящий в завтрок, по нижеуказанному адрису. Прошу пренять сей скромный дар. Искринне Ваш, Натурщик Пикассо”. Ниже корявым почерком было приписано название улицы, смутно знакомое – кажется, самая окраина Геролимпа. Судя по зубодробительной грамматике, записку писал монстр. Судя по подписи – симпатичный. Во всяком случае, слово “натурщик” у Герка вызывало ассоциации с мраморными скульптурами и изящной живописью. Кроме записки, в пакете обнаружились тридцать шесть золотых монет и несгораемая сумма. - Вообще, после такого любой порядочный мужик бы морду набил, – произнёс Герк, возвращая Семецкому пакет. Сталкер пожал плечами, лязгнув доспехом, ответил: - Да я и собираюсь. Просто такое дело… По этому адресу стоит здоровенный сарай. Что за тварь этот Натурщик, я понятия не имею. А вдруг не я его побью, а он меня? Пакет этот через посыльного передали, тот и записочку-то как пить дать прочёл. Не пойду – слухи поползут, что трус. Пойду – мало ли, как оно повернётся. Людям ведь только почву дай, сами досочиняют, додумают. Вот и решил тебя попросить со мной сходить. - Вроде дуэньи? – хохотнул Герк. Семецкий покраснел ещё сильнее, буркнул: - Вроде рефери. Так пойдёшь или… - Да пойду, пойду, – покладисто согласился пират. – Эй, официант! Счёт. 2. Пока шли к окраине, на город опустились сумерки. Сквозь щели в стенах сарая пробивался тёплый оранжевый свет, чуть дрожащий, какой бывает только от свечей. Слышалось пение – басовитое, раскатистое, исходящее явно из немаленькой глотки. - Здоровый, – прошептал Сталкер, когда герои, подкравшись к стене, приникли к щели, пытаясь разглядеть противника. Толком увидеть не получилось, лишь неясный, едва освещённый силуэт покрупнее пирата примерно раза в полтора, причём складывалось впечатление, будто у монстра как минимум три руки. И крыло из-за плеча. Или то были не руки?.. - Давай так, – оттащив Семецкого от стены, зашептал Герк. – Ты заходишь первым. Ну, выскажешь ему всё, что думаешь. А я пока быстренько с фланга, а там по обстоятельствам. Идёт? - Идёт, – кивнул Семецкий. Сейчас он был скорее бледен, но выглядел весьма решительно. Пират ободряюще хлопнул приятеля по плечу и растворился в быстро сгущающейся тьме. Сталкер достал было дневник, чтобы написать богине, но, посомневавшись секунду, решил, что впутывать даму в дела мужской чести не следует. - Обойдёмся без поддержки с воздуха. Снежок, сидеть, – пробормотал он, распахивая дверь сарая вежливым пинком. Почешир в ответ на приказ лишь презрительно дёрнул хвостом: а как же, драка и без него. Натурщик оказался тварью настолько жуткой, что даже бывалый Сталкер растерялся на пару мгновений. Лицо и тело монстра будто вылепили из пластилина, а потом засунули в духовку, где разноцветная масса поплыла, смешалась, явив миру чудовищно искажённое подобие человека, одетое, в добавок ко всему, во что-то кокетливое и кружевное, а оттого ещё более отталкивающее. - Добрый вечер, – проворковало создание и улыбнулось. То есть это Семецкий предположил, что гримаса, перекосившая уродливую морду, является улыбкой. Снежок завыл. И тут Семецкого прорвало. Поток брани, вырвавшейся из Сталкерового рта, даже в сильно отцензуренном варианте заставил бы свернуться в трубочку уши самых злостных матерщинников. Откуда у него в голове такие слова, да ещё и переплетающиеся в столь замысловатые многоэтажные конструкции без единого повтора, Семецкий не знал, его просто несло, он извергал на монстра эту невообразимую лавину вербализированного возмущения, ненависти и оскорблённого достоинства так долго, на сколько хватило воздуха в груди, и только потом замолчал, нашарил в кармане пакет с подарком и презрительно швырнул в Натурщика. - Ты в зеркало-то смотрелся? Или страшно? Короче, пошёл ты. И эту гадость забери, – добавил Семецкий. Что делать дальше, он не представлял. Бить безоружного, растерянного монстра было как-то неудобно. Пожалуй, стоило просто развернуться и уйти, гордо хлопнув дверью. Только вот Герка забрать. Сталкер прищурился, пытаясь в полутьме разглядеть пирата. Тьма шевельнулась. За спиной Натурщика возникла массивная фигура, заносящая над головой что-то большое. В неверном свете свечей Сталкер узнал здоровенную бочку, видимо, пустую. Что именно решил сделать пират, осталось неизвестно. Потому что именно в этот момент монстр наконец очнулся от шока и возмущённо взревел, вложив в рёв, как недавно сам Семецкий в свою ругань, всё своё разочарование и обиду. Занесённая над головой пустая бочка сработала как рупор, многократно усилив и без того громкий звук. Эффект превзошёл ожидания. Напуганный собственным рыком, Натурщик Пикассо схватился за сердце, тяжело рухнул к ногам Герка, дёрнулся пару раз и затих. - Я не врач, конечно, но, по-моему, у него инфаркт, – тихо произнёс пират, опуская на пол нечаянное орудие убийства. Семецкий подошёл, пощупал пульс на шее монстра, вздохнул. - Угу. Шли бить морду, а разбили сердце, – мрачно пошутил герой. – Что делать будем? В городе вроде монстров мочить не принято. - Принято, не принято… – Герк подобрал пакет с монетами и несгораемой суммой, ткнул в руки Сталкеру. – Держи, считай, заработал. Улики убраны, свидетелей нет, уходим. - А посыльный? – спроил Семецкий, пряча пакет за пазуху. Герк пожал плечами. Сталкер, вздохнув, пошёл к двери. У самого порога он на миг задержался, оглянулся на мёртвого монстра и вышел вслед за пиратом. Дверь закрылась мягко. И тем более странно было, что одна из свечей вдруг покачнулась, накренилась и упала на деревянный пол, густо присыпанный душистым сеном. Очень скоро сарай пылал.