Новый Год. Объятия Чудес

      POV Миша       — Ты ЧТО сделала?       Господи, мне страшно. Я никогда не видела свои глаза такими удивлёнными и одновременно злыми. Казалось, Никита был ошарашен новостью. Ну да, конечно, мало того, что утром ты узнал, что живёшь теперь в теле девушки, которую ненавидишь, а она ещё теперь, занимая твоё место, бросила твою девушку. Прекрасно, блин. Ничего и не скажешь…       — Никит…       — Романова, ты вообще уже охренела?       — Никит, я не специально, правда! Она пришла, давай вешаться на меня, говорить, что приехала к тебе на Новый год. А я и ответила, что праздник я, то есть ты, будешь отмечать с коллегами и друзьями у Серёжи, а на неё планов никаких нет. Она и психанула.       — Вот серьёзно… Романова, как тебе это удаётся: сломать что-нибудь или кого-нибудь в один миг? Я не мог отвязаться от Саши уже месяца два, а ты за один день в моём теле это сделала вообще без проблем!       — Эмм… — не поняла я и нахмурилась. — То есть… ты не злишься?       — По сути, должен, — вздохнул Киоссе, — очень даже должен. Ты снова разрушила то, к чему я привык. Но не тот случай, Саша меня реально достала.       — Подожди, снова?       — Да, снова, не делай вид, что не понимаешь, — он посмотрел на меня каким-то недобрым взглядом и ушёл из кухни.       Вот именно, что я ничего не понимаю. В смысле я снова разрушила что-то? Когда я успела? Кажется, это задело парня, поэтому трогать сейчас я его лучше не буду, а то вспылит. Всё-таки он в теле женщины, эмоции могут быть на пределе.       Хотя он неплохо держится…                            Почти в четыре вечера мы с Никитой на моей машине поехали к Серёже и Ане. За город ехать достаточно долго, да и пробки, скорее всего, несмотря на то, что сегодня Новый год. За рулём ехала я, потому что у младшенького нашего ещё нет прав, так как несовершеннолетний он ещё. Но парень меня убедил, что если мы приедем и увидят меня, то есть его обличие, за рулём, то возникнут вопросы, а так же он меня заверил, что хорошо умеет водить, его учил Влад. При упоминании Рамма парень сразу же нахмурился, мимолётом взглянув на меня, и мотнул головой, прогоняя свои воспоминания.       Мне кажется, нам нужно с ним поговорить о Владе. Будто причина ненависти Никиты ко мне кроется именно в этом парне, не знаю почему, но у меня такое предчувствие. Ладно, разберёмся с этим позже.       Первую половину пути вела машину я, а следующую половину разрешила Никите. Пусть парень развеется в новый год, хоть что-то хорошее будет в этот день у него, а то я смотрю: одни разочарования, не считая расставание с Сашей благодаря мне. Странно, и почему он сам не мог бросить эту девушку? Сказал бы ей, что планов на неё нет, как я, и всё, не парился бы вообще.       Кстати, неплохо он скрывал с ней отношения. Как я поняла, встречались они больше двух месяцев, а я даже не подозревала, что у парня есть вторая половинка, а ведь тогда мы с ним более-менее общались, даже дружили. Или всё-таки нет?       Ладно, что ворошить прошлое? Лучше окунуться в настоящее, смотреть в окно автомобиля и наблюдать за падающими снежинками и прекрасным зимним пейзажем. Никита вёл машину спокойно и расслабленно, даже мило было наблюдать за своим сосредоточенным и серьёзным выражением лица. Ник почему-то молчал. Видимо, хочет уделять своё внимание только дороге, а не девушке, которую ненавидит. Никогда не перестану задаваться вопросом, почему он всё-таки меня ненавидит, надеюсь, что всё же когда-нибудь найду на этот вопрос ответ.       — Может, поговорим? — нарушила я тишину, повисшую в машине уже около минут пятнадцати-двадцати, как Ник сел на руль.       — О чём? — без интереса спросил Киоссе.       — Ну не знаю, хоть о чём. Мне скучно сидеть в такой тишине.       — Прости, Миш, но я не клоун, чтобы скрашивать твою скуку, — дерзко ответил он. Ты посмотри на него… настроение вмиг меняется? Ну да, в теле девушки же сейчас, а нам, дамам, такое свойственно.       — Мне и не нужен клоун, — фыркнула я, — нужен человек, с которым можно просто поговорить, а кроме тебя я здесь никаких других кандидатур не наблюдаю.       — Послушай радио, — не отвлекаясь от дороги, парень нажал на кнопку включения радио, и из колонок раздалась новогодняя музыка.       — Ты невыносим, — вздохнула я и вновь отвернулась к окошку.                            Через полчаса, примерно к семи — условленному времени, мы приехали к дому Ани и Серёжи. Каково же было удивление хозяев коттеджа, когда они увидели нас вдвоём.       — Я, конечно, знала, что в Новый год происходят чудеса, но чтобы такие! — радостно воскликнула Аня, обнимая нас по очереди. — Проходите, гости дорогие, уже все собрались, вас только ждали.       После объятий с Сергеем мы зашли в великолепный дом, так красиво украшенный в новогоднем стиле. Аня с Серёжей постарались. Стоило нам только войти, как нас радостно встретили Алина, Моника и маленький Никитка — дети наших «мамы и папы». Пообнимавшись и с детишками, мы прошли в гостиную, в углу которой стояла просто невероятная, огромная, пушистая ёлка, которая была украшена гирляндами, игрушками, мишурой, я даже рот открыла от такой красавицы, а Никита хлопнул мне по челюсти, мол, закрой рот, муха залетит. Добрый, блин, человек. На самом деле, он, наверное, просто не хочет, чтобы его все видели с открытым ртом и горящими глазами, как у маленького ребёнка, но ведь ему позволительно: он у нас ещё несовершеннолетний, так что я могу вести себя, как ребёнок.       Так, стоп. Получается, что несовершеннолетняя сейчас я, так как я в облике Никиты. Мне придётся пить сок вместо шампанского? Эта новость ужаснула меня. Да как мне вообще общаться сейчас со всеми в стиле Никиты?       Господи, хоть бы не проколоться, хоть бы не проколоться.       Все сидели около ёлки на пушистом белом ковре в большом кругу и что-то друг другу рассказывали. Увидев Никиту, ну, то есть, моё тело, Настя и Эрика подозрительно прищурились, и я посмотрела на парня, тот пожал плечами и улыбнулся.       — О, вы реально снова общаетесь? — спросил Пиндюра. — Я уж думал, что это Настюхины новогодние сказки о чудесах!       — Убедился? А ты мне не верил, — надула губы Настя, а Тёма в знак извинения нежно поцеловал её в щёку.       — Мы решили, что хотя бы в этот волшебный день нужно оставить все свои обиды и злость и просто провести отлично время в кругу нашей большой семьи, — ответила я.       — Киоссе, ты ли это говоришь? — мимо меня проходил Лазарев и хлопнул по плечу. — Ладно, садитесь с нами. Мы сейчас обсуждаем ваше выступление, которое уже буквально на носу.       Ох, чёрт! Я и забыла, что мы скоро выступаем! Твою же мать, а как мы будем петь? А если мы перепутаем? Ой, господи… Мы с Киоссе переглянулись, тяжело вздохнули и присели рядом со своими коллегами по группам.       До меня тут дошло…, а если мы навсегда так и останемся не в своих телах? Потому что я не понимаю, как вообще дальше действовать? На меня начинает накатывать паника.       Так, так, Романова, успокойся…       Сейчас самое главное — не выдать себя. Нужно сохранять спокойствие, круто провести новогоднюю ночь, а потом уже надо будет решать с Ником, что же нам делать.                     Мы обсуждали наши три номера до всяких мелочей, до каждой детали. Особенной детальности удостоился наш совместный номер, потому что там наши «родители» захотели сделать реальную бомбу. Как ранее обсуждалось, мы все будем разделены по парам, нужно поставить красивый синхронный танец, и петь не зрителю, а будто своему партнёру. Я помню, мы репетировали так. Вернее, это репетировали Настя, Тёма, Толик и Эрика, мы с Никитой сидели по разные стороны дивана и наблюдали за действиями наших коллег.       А теперь у нас не получится на диване отсидеться, мы тоже должны будем участвовать в этом номере. И, кажется, наше временное перемирие очень хорошо повлияло на настроение Ани и Сергея. Ведь они боялись, что мы наделаем косяков своей недоброжелательностью, а тут, опачки, кажется, вновь началась дружба.       Ага, знали бы вы, что сейчас при такой ситуации, мы можем напороть косяков ещё больше, чем тогда… как всё сложно.                            — Ну-ка, Никитос, рассказывай, как вы с Мишей пришли к решению, что нужно помириться? — ко мне подошёл Тёма и по-братски обнял, когда мы мужской (почти) нашей компанией одни остались в гостиной, потому что девушки (тоже почти) пошли доделывать все приготовления.       Неудобно было находиться здесь, когда в разговоре, в основном, упоминаются только мужские темы. Я ведь девушка всё-таки, мне бы на кухню…       — Да, давай, поведай нам, — присоединился Лазарев, — такая напряжённость в отношениях почти два месяца, буквально вчера неприязнь, а сегодня всё хорошо? Научи, а.       Научить? Поверь, Серёга, такого ты не захочешь, это уж точно!       Блин, надо же что-то ответить. А что, блин, придумать?       — Просто мы вчера вместе домой шли и как-то разговорились, — ответила я, вспоминая вчерашний разговор с Никитой. Разговорились, ага. — Пришли к решению, что мы можем мирно сосуществовать хотя бы день и не портить другим праздник.       Прекрасно придумала, Романова. Браво…       — А вы можете мирно сосуществовать не день, а недельку? После выступления пятого января можете вновь вернуться к своим перепалкам.       — Это нужно обсудить с Ни… Мишей, — запнулась я. Да, Миш, спались тут ещё.       Интересно, как там Никита?                            POV Никита       За что мне всё это? Я же вроде бы хороший мальчик, по бабам не хожу, культурно себя веду (не всегда, конечно)…, но блин… почему я?       Почему я должен терпеть эту женскую участь? Я рождён мужиком, твою мать. Нафига я в теле бабы?       Мне почему-то стало интересно, а каково Мише… ну просто, она ведь девушка и в теле парня… ей ведь тоже по-любому очень-очень стрёмно. Нет, она, конечно же, в теле красавчика, это уже огромный плюс, но всё же.       — Романова, приём, — окликнула меня Настя, — может объяснишь, что с тобой сегодня происходит? Это из-за Никиты?       — Что? Причём тут Никита? — переспросил я.       — Ты стала с ним снова общаться и в то же время стала очень странной. Будто не собой…       О да, конечно, раскусите меня тут, девки. Настя, какого чёрта ты поёшь в ВИА Гре? Иди в следователи.       — Это, наверное, Новый год на меня так влияет, — попытался я отмазаться. Только не проколись, Киоссе, вас не поймут. — Суета предпраздничная, планы на следующий год. Голова просто кругом.       — Точно всё нормально? — поинтересовалась Седокова.       — Конечно же, — кивнул я в знак подтверждения.       Ох, и почему я бросил театральный?       Как хорошо, что у меня руки не из задницы и готовить я более-менее умею, а то девушки бы точно не поняли, что случилось с Мишей Романовой, что она то орёт на сотрудниц салона красоты, то возмущается насчёт «красных дней», то снова общается с человеком, который её очень недолюбливает, а тут ещё и готовить разучилась совсем. Стыд и срам. Раньше бы я только бы рад, что Мише бы досталось, но сейчас я подставлю нас обоих: и её, и себя, а этого нам не надо.       Мне интересно, а почему именно мы с ней?