Чудо-толчок или Классика на новый лад

Распрягайте хлопцы кОней Да садитесь почитать Чтоб потом результативно На сортире полетать Прошла неделя. Мы по-прежнему жили на даче, но пока не собирались отправляться в новые приключения. Мы были ещё не готовы, к тому же на даче и так было чем заняться. Дядя был хозяйственным человеком, но увы наполовину - он тащил на дачу всякие вещички и они копились без толку на чердаке, в подполе и сараях. Всему этому добру была устроена капитальная ревизия. Самые безнадёжные вещи, которые нельзя было починить, склеить, сшить, отправлялись в помойку. А если они могли гореть - то в печку. - Давай сдадим эту кучу приборов на металл! - воодушевлённо предложил Костя, заглянув в сарай. - Это тебе не сломанная табуретка и не журнал без половины страниц. Эти приборы дяде ещё могут пригодиться. И он нас по головке не погладит, если разбазарим. Косте пришлось согласиться и направить свою энергию в другое русло. Он окончательно доломал и без того ветхую теплицу. Его тяга к разрушению и анархии на некоторое время была удовлетворена. Более того - после этого Костя стал целыми днями зависать около книжного шкафа и читать. Это выглядело непривычно - вот сидит друг и морщит лоб с увесистым томом Толстого в руках. Никогда бы не поверил, если бы не видел лично. - Почему ты решил начать с "Войны и мира" ? - спросил я. - Потому что это вызов! Ты думаешь что я не смогу это осилить? Одна беда - интернет медленный. Тут понимаешь ли столько слов незнакомых. И издатель своей дурьей башкой не подумал о поясняющих примечаниях! - Безумству храбрых поём мы песню... - вздохнул я. - Слушай, а откуда эта фраза? - Это Горький. Песня о соколе. Неужели не знаешь? - Смутно...Но ты не смотри на меня как на дерьмо. И до него доберусь. Удивительно, но Костя читал довольно резво и похоже вошёл во вкус. Он хмыкал, гоготал, матюкался, но не бросал сочинение достопочтенного графа. И в один прекрасный день закончился последний, четвёртый том. - Ну и как? - полюбопытствовал я. - Как длинный сериал. Ну не "Игра престолов" конечно, скорее что-то бразильское. Куча персонажей, куча событий. Я вот нифига не удивлён, что современные школьники его не переваривают. А знаешь почему? - И почему же? - Язык несовременный, накал страстей далеко не голливудский. Подтексты исторически-социальные, философские, короче школоте не понять. Вот если бы была война не с французами, а с инопланетянами... Это бы зашло на ура. - Занятно...Я думал что ты бросишь ещё на первом томе. - А вот хрен. Это же Лев Толстой, а не Пёс Худой. Я подумал что хоть одну его вещь я должен прочесть. Как никак - фигура! - Ну и что в итоге? Поедем на войну к лягушатникам? - Не-а. Во-первых - кот сказал, что такой объём сортир не осилит. Во-вторых там всё и так достаточно ванильно. Это тебе не Мартин, у которого только познакомишься с хорошим персонажем, а его тут же насадят на меч. У Толстого множество иных событий помимо смерти. Есть немало хороших героев которые вполне себе выжили. А теперь сравни с какой-нибудь малогабаритной повестью, где есть некоторое количество симпатичных персонажей, а они все страдают и дохнут. Ну или не все, а большинство. И в итоге никакого хэппи-энда. Вот это уже фигово и обидно. - Но ведь согласись - без драмы не обойтись. Да и вообще - с каких пор ты в литературные критики записался? - С тех пор как побывал в книге. Чтобы хорошо действовать в книжном мире, нужно учить матчасть! - Ну ты даёшь. Мне вот даже как-то совестно, что мы лезем куда нас не просят. - А я хочу тряхнуть стариной. От души тряхнуть, чтоб пыль слетела. Вот и всё. А твоему дяде вероятно тоже не по вкусу пришлись пессимизм и страдания наших классиков. Иначе зачем он собирал такой прибор? Костя поднял со дна самый главный вопрос, который уже и звучал и обдумывался. В чём смысл? Дядя мне никогда не рассказывал о чудо-толчке и мы с ним практически не поднимали тему классики. А ещё дядя в последние годы был не слишком здоров и я бы не сказал что он лучился оптимизмом. Кот говорил что наши выходки с книгами не могут негативно повлиять на окружающий мир. А позитивно - вполне себе могут. Я грызся сомнениями, а вот Костя был готов активно причинять добро. Что он собственно и сделал, не дожидаясь нас. Когда в одно солнечное утро я вышел из дома, то на крыльце столкнулся с Костей. Товарищ довольно ухмылялся и держал под мышкой целых две книги. А на поясе у него висела казацкая шашка. В воздухе сильно пахло чем-то алкогольным. - Был. Пил. Победил. - кратко сообщил Костя и шатаясь вошёл в дом. Мне было несколько обидно. Он ведь даже не предупредил нас...Одним словом - шило в одном месте. При таком рвении Костя уже всю классику "изъездил" бы вдоль и поперёк, не оставив нам и крошек для приключений. По крайней мере мне так показалось. - Ну как так? Куда ты вообще полез? - спросил я. Костя показал мне книги. Это были "Казаки" Толстого и "Село Степанчиково и его обитатели" Достоевского. Сюжет "Казаков" Косте не понравился за неудачу главного героя. Этим героем был Оленин, очередной дворянин, которого занесло на Кавказ. Там он оказался в станице и пришёл в восторг от природы, вольной жизни и казаков. А особенно ему понравилась местная барышня Марьяна, от которой Оленин сох как кустарник в пустыне. Оленин хотел стать для казаков своим в доску и с чистой совестью сыграть свадьбу.У него ничего не вышло, ибо он оставался чужаком. - И что же ты там натворил? - спросил я. - Сначала я поймал оленя. Ну то есть Оленина. Повёл в лес. Там я его вырубил и попрактиковался в пластической хирургии. - Чего??? - Внешность ему поменял, на более потасканную - щетина, синяки. Ну и тряпьё вместо военной формы. - Чтобы его не узнали? - догадался я. - Да. - Но ведь он городской, манеры не те. - Вот тут начинается самое интересное. Я и не представлял насколько продвинутый комп у твоего дяди. Я просто влез Оленину в разум. После этих слов повисло молчание, так как я пребывал в глубоком ступоре. - Да ты не бойся, я не сделал его зверским психопатом. И вообще неплохую биографию ему придумал. Теперь он дезертир, который наложил в штаны после столкновения с горцами. Что кстати вполне логично для необстрелянного мажора. И теперь ему нужно не выдать себя ни перед казаками, ни перед его собственным полком, который встал в станице! Это тот ещё квест! - Круто. Добавил градуса...- сказал я с трудом. - И это сработало. Когда я вернулся, книга стала заметно динамичнее. И вместо того чтобы тупо быть чужаком-офицером, которого пошлют, Оленин стал весьма загадочным персонажем. Так ещё и героем, он там катку затащил. - Что он сделал? - Тьфу, геймерство до добра не доводит! Бой он выиграл, вот что он сделал. Правда я ему для этого автомат Калашникова дал, чтоб сподручнее было. - И что, в книге он очередями от бедра кроет? - Нет, просто метко стреляет из винтовки. Я в очередной раз убедился что прибор адекватно подправляет наши вольности. Костя похвастался что утащил из "Казаков" шашку и кувшин с "чихирём", то бишь с тамошним винцом. И успел наполовину его употребить. Из села Степанчикова Костя привёз только подкову. Там он вообще надолго не задержался. Был в той книжке мерзкий Фома Опискин, негодяй и нахлебник при поместье, а по выражению Кости "настоящий клоун-истеричка". который изводил всех обитателей этого самого села. Изводил так хитро, что некоторые обитатели становились мазохистами и любили Фому. Именно он стал главной целью Кости. Опискин как известно в конце книги временно сбежал из поместья, чтобы затем триумфально вернуться и снова радовать окружающих Зная Костю, я уже был готов слушать рассказ о пытках и жестокой казни - Я его напугал - разубедил меня Костя - думаю двухметровых шипящих огурцов он никогда не видел. А в итоге он просто сгинул без следа, нашли только обрывки его одежды. Когда Костя закончил рассказ, мы заметили что всё это время нас внимательно слушал кот. Обычно он целыми днями лежал кверху брюхом и дрых. Порой я даже думал что он и разговаривать разучился. — Уважаемый Константин, не соблаговолите ли вы угостить меня сметаной? — поинтересовался кот — У тебя тушенка есть, остатки вчерашней рыбы, молоко, в конце концов! Может тебе еще рябчиков с ананасами, буржуй? — огрызнулся Костя. Кося жалобно на него посмотрел. В глазах кота, больших и глубоких было лишь одно слово: «СМЕТАНА!» — Кося, ты в последнее время только и говоришь о сметане. Лучше бы обсудил с нами классику… — печально сказал Костя. - А что её обсуждать? Ты и без нас справишься. -хмыкнул кот. - Ладно. Виноват. Руки чесались, прям не могу. Обещаю - в следующий поход отправимся втроём. — Без сметаны я с вами не поеду - сказал Кося. — Уж извини, но ты производишь впечатление сметанового наркомана. Это прискорбно. — Костя отложил книгу и с укором посмотрел коту в морду. Кот обиженно промолчал, в глубине души сознавая правильность слов Константина, но при этом не переставая думать о густой и аппетитной сметане. — И кстати… — добавил Костя, почесывая затылок — что ты скажешь на это? — он вытянул вперед ладонь, на которой съежилась маленькая черная точка. — Что же это? — кот с интересом уткнулся в руку и внимательно её обнюхал. — А ты разве не знаешь? — ухмыльнулся Костя. — Да как-то без понятия… — Это ж блоха. Твоя блоха. — Костя недобро посмотрел на кота. — Блоха? Ха-ха! А с чего ты взял, что она моя? Может это Герасим блох принёс? Он же теперь по всей округе бегает, с местными дворнягами. — Ну, не исключаю…- кивнул Костя, согласившись с кошачьим доводом. -Ага! Так ты меня пытаешься дискредитировать! Из-за какой-то сметаны! Друга продаёшь! У-у-у-у! — кот закатил глаза и стал драть диван. Нам хотелось видеть порядочного кота- умного, спокойного, но перед нами был истеричный сметанофил. Мы с Костей плюнули и пошли на рыбалку. Нам пришлось топать по пыльному просёлку, но вскоре показалось озеро. Оно поросло камышом и прочими водными травами, а на другом берегу уже начинался густой лес, до которого строители дач не добрались. В мутной воде на первый взгляд было нечего ловить. Но озеро было чистым. Чистым в том смысле, что в него люди не гадили. Поэтому в нашем ведре вскоре плескались несколько жирных окуней. Кот, который увязался за нами, безо всяких эмоций посмотрел на рыбу и удалился. Вскоре к нам присоединился ещё один рыбак. Это был некто Сёмушкин, человек до крайности загадочный. Он уже явно вышел на пенсию, а судя по его измождённому виду, уже собирался на кладбище. Обитатели дач говорили, что этот длинноносый костлявый старик прежде был видным философом. Очевидно он много думал, даже слишком много. Думал и молчал. А уж если у него открывался рот... Он сыпал формулировками, постулатами, теориями, из-за чего у неподготовленного слушателя могли вскипеть мозги. "С точки зрения банальной эрудиции, далеко не каждый адекватный индивидуум способен игнорировать тенденции парадоксальных абстракций..." - что-то в этом ключе раздалось из уст Сёмушкина, когда он закидывал удочку. Но в ведре у него оставалась самая философская пустота. Рыбалка видимо была одним из способов медитации и постижения непостижимого. Рыбалка и меня наводила на размышления. Кругом природа, неописуемая красота. Стояли приятные ароматы трав, был слышен щебет птиц, а свежий ветерок обдувал горячие головы. Разве это не здорово? Природа могла очаровать любого, кто смыслил в ней и знал на свете что-то кроме просиженного дивана, банки дешевого пива и телевизора. Тот, кто чувствует и понимает природу, никогда не сделает ей во вред. Горы мусора, сломанные ветки, тлеющие костры, от которых горят леса- всё это дело рук людей недалёких и глупых, которых сиденье на диване перед телевизором не могло изменить в лучшую сторону, как не могло изменить никого. Сюда, на берега чудесного озера варвары ещё не добрались. Это не могло не радовать. Но нашлось то, что испортило нам настроение. Это были комары и иные примкнувшие к ним кровососы. Злющие крылатые твари кружили над нами, издавая то противный писк, то величавый звон, дабы устрашить и сломить всякое сопротивление. Они появились внезапно, как фашистские самолёты. Роты бойцов-пискунов, тяжёлые оводы под их прикрытием и беспощадные отряды мошек. Вонючий спрей немного рассеивал их орды, но самые храбрые бойцы на последнем издыхании вонзали в нас свои хоботки. В нас с Костей, но никак не в Сёмушкина. Комарьё его игнорировало, по непонятной причине. То ли энергетическое поле им мешало, то ли он с ними ментально договорился. А может старик просто был невкусным. В какой-то момент налёты вражеской "авиации" прекратились. Но мы не успели выдохнуть. Потому что появился Кося, который потерял всякий рассудок. Он бегал кругами на полусогнутых лапах и орал. Из человеческих слов можно было разобрать только "сметану". Костя не моргая смотрел на это чудо природы. Затем он вынул из ведра окуня. Окунь блестел на солнце серебристой чешуей, пучил глазищи и разевал губастый рот. — Рыбка-рыбка, ты можешь выполнить моё желание? Угомони этого придурка! Я его боюсь! — с серьёзным лицом Костя уставился в рыбью харю. Рыба молчала. Я ошарашенно глядел на друга. Уж не спятил ли он как кот? —Молчишь? А если так? — Костя со всей силы поцеловал рыбу в склизкие губы, да так, что она задергалась еще сильнее. — Рыбы так не работают! Это лягушки активируются поцелуем! — крикнул я, чувствуя что остатки здравого смысла уходят и от меня. — Чёрт, точно…- Костя опомнился и небрежно зашвырнул рыбу обратно в ведро. — Вот этот пушистый дармоед — Костя махнул рукой в сторону кота, который уже катался по земле, продолжая выть — нуждается в срочной диете и кастрации. Ломка у него. -Может ему валерьянки дать? -Ага, отличное средство! С таким же успехом ты можешь предложить алкоголику подсесть на траву. - Уважаемые гомосапиенсы...- раздался скрипучий голос Сёмушкина - Вы безусловно ошибаетесь, пытаясь применить физическое воздействие к столь эрудированному представителю семейства кошачьих. - В каком месте он эрудированный? - спросил Костя - В результате аудиального анализа мной было замечено, что в речи субъекта присутствуют слова "штангенциркуль", "корреляция" и "парадигма". Это о многом говорит! - И что вы предлагаете? - Необходимо сделать внушение на подсознательном уровне, что приведёт к неизбежному консенсусу сознания и подсознания. - Ой ё... - Костя схватился за голову. - Я могу провести процедуру, для этого у меня есть все обязательные технические средства и достаточный когнитивный опыт. - Попробуйте - упавшим голосом сказал я. Сёмушкин отбросил совершенно ненужную удочку и сел на корточки перед котом, который уже не метался, а просто лежал со скрюченными лапами и тихонько подвывал. Философ сунул руку в карман потёртого пиджака и вытащил непонятную сферу на веревочке. Непонятную для кота. Люди же без труда могли угадать в этой штучке модную еще недавно игрушку «йо-йо». А кот, плохо разбирающийся в забавах молодёжи, замолчал и глядел квадратными глазами. «Йо-йо» раскачивалось над кошачьей мордой, а Сёмушкин беззвучно шевелил губами. Затем он смотал "техническое средство" и ушёл, ничего не сказав об итогах воздействия. Кот сидел на траве и удивленно осматривался. - Что это? Как я тут очутился? Я сегодня планировал заняться важным делом! -сказал он наконец. — Каким таким делом? Лежанием на диване или… — начал было Костя, но я предупредительно толкнул его. — Молодой человек, вы слишком дерзки — насупился кот, словно он академик - по-вашему я должен предаваться кошачьим забавам, таким как сон весь день, приём пищи и дефекация? — Что вы, что вы, приношу свои извинения! — замахал руками Костя — Я, если не знаете, собираюсь описать жизнь кошек, глазами очевидца. Это будет бестселлер. Кошачья жизнь куда более интересна, чем вы думаете. Костя промолчал, но по лицу было видно, что ему так и хочется поддеть кота. Затем мы двинулись к дому. Герасима видно не было, видать снова гулял с местным блохастым бомондом. Там он имел неплохой авторитет. Прошлой ночью к даче подходила тощая, несмотря на сытный сезон, сука и протяжно выла, тоскуя по псу. Костя, которому мешали спать сучьи песни, угостил её старым сапогом, поправ любовные чувства. После рыбалки нам хотелось есть. Мы не были гурманами и не желали рыбы фугу или сушеных тараканов. Мы не были и кулинарами и вместо готовки свежей рыбы просто заварили лапшу быстрого приготовления. Рыбу под шумок беспардонно сожрал кот, который успел проголодаться. И вот на большом, местами обшарпанном столе, дымились белые упаковки с лапшой. Из них торчали тщедушные ложечки, которые ненароком можно было разгрызть. — Ну так что там с твоим злодейским планом? — спросил я, доканчивая свою порцию бюджетной еды - Я вижу ты весь в предвкушении. — Тут такое дело - вот есть книжка "Ася". За авторством уже знакомого нам Тургенева. Там барышня страдает. И кавалер страдает. Надо бы эти страдания прекратить. Да и вообще книжек с несчастными барышнями что-то шибко много. Есть и другие варианты... — Вот оно что…благородно сударь, очень благородно. Я сразу заподозрил что-то неладное.- я добродушно улыбнулся. — И как же ты заподозрил, интересно? — Ты причесался и вылил на себя двойную дозу одеколона. Я радовался что ветер дул не в мою сторону. — Ну нельзя же пугать барышень, согласись? — — Конечно, их же можно просто задушить духами. - хихикнул я.  Константин тряхнул кота, сидевшего рядом на колченогом табурете и смотревшего в одну точку. — Эй, Кося! Ты в этой реальности? — Я вас слышу. Мне вот интересно - что тебя так тянет к барышням? И что за Ася? Разве есть такое имя? - Ася - это Настя - пояснил я. - Не в этот раз. Там Ася это Анна. Знавал я одну Анну... - Костя довольно зажмурился. -Кто о чём, а вшивый всё об Ане! - засмеялся я - Вот коту интересно почему я зациклился на барышнях. Ну хотя бы потому что они беззащитны. Вот вы с ходу вспомните хоть одну сильную женщину из русской классики. - У Некрасова были суровые крестьянки. - напомнил я. - Ну допустим. Но их доля всё равно невелика. И тяжела эта доля! Дети помирают, мужья в солдаты уходят, поля непаханы, скотина некормлена. От такой житухи бабы и становятся суровыми.И, как говорится, останавливают избы на скаку и тушат горящих коней. А можете припомнить мужиков, которых по-человечески жаль? Которые страдают не потому что они совершили ошибки. Грустненько померли. - Петя Ростов и Платон Каратаев из "Войны и Мира", уж ты их точно знаешь. - Да.. Вот честно - подмывало исправить. Положить снайпера, который Петю завалил, расстрелять французов до того как они порешили Каратаева. Ну и до кучи оборвать уши Пьеру, который даже не попытался помочь Платону. Вот уж ей богу - если бы помер в попытке спасти сослуживца, я бы ему похлопал. Костя какое-то время молчал. Тут я напомнил ему про Базарова, одного из главных героев "Отцов и детей". Костя фыркнул и мне показалось что он посмотрел на меня как на идиота. - Базаров добазарился. Карма его догнала. - Костя, ты же на него похож. Тоже лекарь, тоже с буйным нравом. - Я, в отличии от него люблю природу и женщин - Он тоже любил, по-своему. - Ну допустим. Самое главное - я знаю что такое стерильность! - Стерильность? - упавшим голосом отозвался кот. Он чуял в этом слове подвох. - Кося, ты вот мне не раз заявлял, что дофига умный. Самое время это проверить. Скажи-ка мне, кто такой нигилист? - Это тот кто голышом ходит и никого не стесняется. - Это нудист. А нигилист - это тот, которой болт ложил на этику, протоколы и многие общечеловеческие ценности. Пофигист одним словом. - Ну вообще-то...- начал я. - Знаю-знаю! Я не литературовед. Так что не ждите от меня точных формулировок. Просто пытаюсь понять всё это дело, своим простонародным умом. Пофигист Евгений умер слишком тупо даже для меня. - Базаров же неплохой человек, всё-таки. Прогрессивный, против формальностей, предрассудков. Неглупый в конце концов. Разве он не заслуживает спасения? - Ну смотри, его надо спасать от себя. Вернее от неудачной карьеры патологоанатома. Но как? Мне что, крикнуть ему "Не лезь в чужой труп, а то свой потеряешь!"? Там не будет никакого "экшена" и интересных манипуляций. Ну разве что помочь ему добить того консерватора, с которым он стрелялся. А то долго он с ним разлялкивал. Я бы его на месте приложил. А ещё лучше - заигнорил бы. А то и вовсе свалил подальше. Зачем мне торчать там, где можно не торчать? Я сразу вспомнил как Костя рассказывал о своём побеге из гостей. Его пригласили, он пришёл, выпил чаю и послушал скучные разговоры. Это могло продолжаться час, два часа...Но у Кости был внутренний регламент, который закончился уже через пятнадцать минут. Затем Костя вышел на кухню и выскочил там из окна. Это было некультурно и безумно, но в этом был весь Костя. - Но ты всё-таки подумай, а? Сделаем Базарову приятный сюрприз. - После Аси. А то и позже. Ох что же дальше будет? Каких дел мы натворим? Я об этом уже задумывался. Сначала шли плюсы. Во-первых прибор похоже всё равно сохранял какой-никакой баланс. То есть драма нагнеталась, поднимались все нужные проблемы. С той лишь разницей, что книга не заканчивалась на безнадёжной ноте, не губила приятных героев. Во-вторых мы не полезем во всю классику. Например я категорически был против вмешательства в того же Булгакова, уж больно он мне нравился. Не было смысла трогать и поэзию, так как она не равнялась прозе и в целом не вызывала негодующего жжения пониже спины. Это уже что-то, остальное - по желанию. Однако наше дело пахло идеализмом и излишним оптимизмом. И точно шло вразрез со страдающей империей и не менее страдающей интеллигенцией. Закралась пугающая мысль, что вмешательство в литературу кардинально поменяет настоящее. Ведь книги влияют на людей. Кот так легко об этом упомянул... Я поёжился. Нашими на первый взгляд безобидными проделками мы могли устроить такое, от чего мир мог рухнуть! Я, если честно, вряд ли бы отважился творить такое, если бы не товарищи. Подбили меня, соблазнили. А ещё дядя так невовремя смылся. Он ведь даже на телефон не отвечал всё это время! Чем дальше в лес, тем больше дров и толще партизаны. Только и остаётся, что надеяться на синхронизаторы-стабилизаторы, да стараться будь аккуратней. Тем не менее, вся наша компания была к новому скачку в книжный мир. Костя отправил книгу в обработку, а сам задал мне забавный вопрос — Ты по-немецки чего-нибудь знаешь? — Не-а. У нас в школе английский был. А ты? — А я…- Костя сделал вид, что глубоко задумался- Капут, хенде хох, руссиш швайн, цурюк, хальт! Раммштайн! Вроде всё. — Хе-хе, я владею фашистским говором в той же степени, — улыбнулся я. — Можете мне прояснить содержание этой самой «Аси»? Я вот не в курсе совсем. - поинтересовался кот. — Так-с, в двух словах объясню нашему нечитающему приятелю. Один чел, которого автор зовёт «господин Эн», уже будучи немолодым рассказывает своим корешам историю о его несчастной любви. В молодости он катался по Европам и там он наткнулся на двоих соотечественников — Асю и её брата. Который вовсе ей не брат, потому что она она полукровка, плод связи дворянина с крестьянкой. — рассказывал Константин. — Ох уж эти беспорядочные связи...Мыкаются всякие бастарды потом...- вздохнул я. — Да-да. Она значитца, вроде как влюблена в этого брательника, но этот приезжий господин, влюбляет её в себя. Она человек простой, искренний и готовый дарить любовь. А он… редкостный муфлон! Как же, люди же не так посмотрят... — Полегче ты, он же не виноват — возразил я. — Как же не виноват! Она без него там не ела, не пила, тосковала, а он решиться никак не мог. Огласки боялся. А брательник этот, видать что-то просёк и уехал вместе с Асей. С тех пор господин Эн и остался с разбитым корытом, хе-хе. Асю найти не мог, бедолага. А вот будь у них Интернет, нашёл бы в два счёта. - Мы же уже это проходили. Лизу спасали примерно с таким же диагнозом. ь - заметил кот — Ну и что? - Скучно будет, одно по одному-то...И кажется вы уже говорили, что любовь так просто не подлатать. - Тургенев уже мучал собачку теперь мучает девушку. Давайте сделаем ему облом, а? - Но может сначала план составим? - предложил я. - Ну чё - всё просто. Сводим этих двоих и смотрим. - На что? На то как они дружно побегут в объятья? Или на то как Ася выдаст оплеуху и разрыдается? Кося, какая вообще вероятность успеха? Раз ты у нас хранитель чудо-сортира и компаньон моего дяди, значит некоторые соображения у тебя есть. Не надо темнить, пожалуйста. - Хорошо. Я тут вспомнил кое-что из заметок, которые делал твой дядя. Блокнот он с собой унёс. Вас должно быть посещает резонный вопрос - а зачем это мы лезем в самую гущу, выскакиваем как рояль из кустов. - Вот! - я поднял палец вверх - Это весело, но выходит что мы сьюхи, извиняюсь за выражение. - Кто? - Всемогущие и ни разу непогрешимые герои. Была такая дама, которую звали Мэри Сью. Всё у неё по щелчку пальца получалось, от кулинарии до магии. А мужики на неё так и вешались, сгорая от любви. И был у неё братец - Марти. То же самое, но наоборот. - Не совсем наш случай. Мы оба с тобой крепко налажали. И ни одного женского сердечка не похитили. - сказал Костя. - Позвольте мне договорить. То что вы понимаете под всемогуществом, необходимо. Это раз. И не совсем уж просто. - вмешался кот. Виктор Петрович просчитал, что лучший эффект на книгу происходит именно при вмешательстве во время самых сильных событий. Только таким образом механизм срабатывает в должной мере. И если вы допускаете вольности, то это наоборот стимулирует процесс. - Ааа! То есть если у человека болит голова, а мы его ударим в живот, то башка болеть перестанет? Так это работает? Значит мы должны всех там мочить, творить дичь? - Костя говорил это со странной интонацией. Вроде это ему не нравится, а вроде бы он совсем не против. - Ну до известного предела. Мир не резиновый, может даже книга от перегруза возьмёт и исчезнет из вселенной! Я бы рад вам объяснить более логично, но я был ассистентом, а не разработчиком.И если вы опять скажете что я всё выдумал и что тут заговор... Дядю Витю трясите, у него всё в голове! - Скажи начистоту - сгинуть мы можем? - спросил я. - Можете. - А поправить всё лучшим образом? - Тоже можете. - И всё-таки я ни черта не понял. - Равная пропорция. Пятьдесят на пятьдесят. - Годится - сказал Костя - Поедем уже к Асе, пока она от грусти не начала торговать порошком. - А причём там Германия? - Ну если ты помнишь, Ася как раз там познакомилась с Эном. Проблемка в том, что в Германии нам будет туговато. А России там особо и нет, только намёк. — И намёка достаточно. Аппарат сам построит мир в любой точке повествования, имея доступ к самой различной информации по тем временам, черновикам и домыслам фанатов. В общем если тебе нужен к примеру конец книги, ну или начало, где этот господин Эн уже немолодой дядька, то аппарат сам додумает за автора обстановку и даже дальнейшую судьбу героев, — вставил своё веское слово Кося. — Серьёзно? — встрепенулся Костя — Шайтан-арба! А ты, котяра - засранец! —Обработка завершена. Задайте координаты - раздался голос компьютера. — «Ася», 1850-е годы, зрелость-старость господина Эн. Желательно поближе к нему — Данные приняты. Проблем при подготовке к пуску не обнаружено. Я потянул рычаг. Рычаг заело и пришлось нам вдвоём на него навалиться. Да-а-а, бечспроблемно! Сквозь щели туалета вновь стала видна тьма, порой прерываемая вспышками.