***
Огромная кровать в номере шикарного президентского люкса. Красные шёлковые простыни приятно холодят их разгорячённые тела. Майкл шепчет ей на ухо всякие милые глупости. Она то плавится, как горячий воск, от его невыносимой нежности, то кричит и бьется в исступлении от его страсти и напора. Он такой разный, но такой восхитительный любовник. Как только он коснулся своими губами её губ, трепетно и почти невинно, она сразу поняла, что хочет принадлежать ему. Пусть всего на одну ночь, но ощутить тепло его кожи, прикосновения его рук, нежность его губ. Этот мужчина поистине восхитителен и невероятно сексуален. Она всегда была осторожна в выборе партнеров и никогда бездумно не подчинялась зову плоти. Но только не в этот раз. Майкл был так изыскано соблазнителен, он просто сбивал с ног своей мощной сексуальной энергетикой. И она отдалась этой мгновенной страсти, не раздумывая. — Мария, мы сошли с ума, — шепчет он срывающимся от желания голосом, — но я так хочу тебя. Его горячие, жадные губы, казалось были везде. Его руки, не стесняясь, брали её в свой сладкий плен. Он ласкал её так, как никто и никогда прежде. Она даже на совсем короткое время поверила, что этот мужчина любит её. Мария закрыла глаза и представила, что она снова маленькая девочка, а перед ней сидит смуглый паренёк в ярко-синей рубашке и робко протягивает чупа-чупс. — Майкл! — девушка судорожно цепляется за его плечи, чувствуя приближение очередного оргазма. — Моя маленькая принцесса, — буквально стонет он в ответ, заметно ускоряясь. «Не может быть, чтобы ты меня помнил», — едва успевает подумать она, как её тело пронзает сладостная и слегка болезненная судорога. Майкл рычит сквозь стиснутые зубы и кончает вслед за ней. Мари нежно целует его в висок и запускает пальцы в его, слегка взлохмаченные, влажные волосы. Он мурлычет что-то невнятное и начинает целовать её шею, спускаясь поцелуями всё ниже и ниже… Они засыпают ещё не скоро, вымотанные до предела, утомлённые страстью и нежностью, но абсолютно счастливые.***
Мари открыла глаза, перевернулась на другой бок и посмотрела на безмятежно спящего рядом мужчину. «Я запомню каждое твоё прикосновение, каждый твой поцелуй, каждый твой взгляд. Как ты любил меня этой ночью. Майкл, это было великолепно». Она нежно коснулась пальцами его щеки. Певец в ответ на её прикосновение смешно сморщил нос во сне. Страстный мужчина в придуманном им же образе вечного ребёнка. «Вот тебе и Питер Пэн», — улыбнулась Мари, откровенно любуясь его красивым, спокойным лицом. Затем она тихо поднялась с кровати и, стараясь не шуметь, начала подбирать свою одежду, в беспорядке разбросанную по всему номеру. Наспех одевшись, она тихо выскользнула за дверь. Внизу, у парадного входа в отель, её уже ожидал белоснежный линкольн. Ей нужно успеть сделать ещё пару дел в Нью-Йорке, прежде чем она улетит в другую страну.***
Мария сидела в своей шикарной машине, прислонив лоб к тёмному, почти чёрному, стеклу. Она вспоминала красивого, темнокожего парня с чупа-чупсом и необыкновенными карими глазами. Он мило ей улыбается и вдруг… она уже взрослая и его губы оказываются на её губах. «Маа-рии-яя…» Его тонкие музыкальные пальцы ласкают её, заставляя выгибаться и кричать от наслаждения. Его опытный язык сводит её с ума. «Мария… Ты моя маленькая принцесса». Невинные детские воспоминания причудливо перемешиваются с событиями жаркой и страстной ночи. «Я буду ждать тебя, моя маленькая принцесса». Она вздохнула и открыла глаза. «Вот ты и дождалась, Мария Карвел, своего звёздного часа», — печально улыбнулась она самой себе. Когда она была маленькой, ей хотелось, чтобы Майкл заменил ей погибшего отца. Потом она хотела иметь такого друга или брата, как он. Повзрослев, она стала мечтать о нём, как о любовнике, много раз представляя, каким он может быть в постели… Сидя в машине и безразлично разглядывая проплывающий за окном пейзаж, Мария молча корила себя за то, что сбежала из номера Джексона. Но ей было страшно. Она боялась, когда он проснется, увидеть в его глазах всё тоже безразличие или, того хуже, раздражение. Она стеснялась той неловкости, когда им будет не о чем поговорить друг с другом, после того, что произошло между ними, и он будет думать лишь о том, как поскорее от неё отделаться. Уж лучше она сама, по-тихому, исчезнет и будет бережно хранить в своём сердце воспоминания о потрясающей ночи с Майклом. Она наклонилась чуть вперёд и взяла с бокового кожаного сиденья первый попавшийся глянцевый журнал. С его обложки на неё смотрело её же улыбающееся лицо. «Мария Карвел: девочка — вундеркинд в мире моды». Она иронично улыбнулась, прочитав заголовок, и швырнула журнал обратно на сиденье, так и не открыв. «Мальчик-вундеркинд, девочка-вундеркинд… Вот и встретились два идиота», — она зябко повела плечами и плотнее укуталась в светлое норковое манто. Шикарный белый линкольн тем временем мчал её в сторону международного аэропорта Нью-Йорка. Она летела в Париж на очередную неделю моды.***
Мария и её ассистентка Кьяра, непринужденно смеясь, обсуждали последние штрихи к предстоящему показу. Самолёт, на котором они летели в Париж, всё ещё стоял на взлетной полосе, хотя уже минут как десять должен был быть в пути. — Мария, это превосходная идея устроить модный показ в интерьерах настоящего французского кафе! Такого ещё ни у кого не было! — восторженно щебетала Кьяра, при этом поправляя форму брови пинцетом, заглядывая в маленькое макияжное зеркальце. — И хозяин кафе на удивление быстро согласился, — ответила Мария, уже пребывая в нетерпеливом предвкушении от предстоящего мероприятия. — Ещё бы он не согласился! — довольно громко воскликнула Кьяра, убирая пинцет и зеркало в сумочку. — Это шикарная реклама для его заведения, к тому же, бесплатная. — Его кафе одно из лучших в городе, Кьяра, и в рекламе не нуждается. А то, что за два часа, пока будет идти показ, он потеряет определённую сумму прибыли, это факт. Так что реклама получается сомнительной и отнюдь не бесплатной. — Значит, ты ему просто понравилась. Ты случайно не обратила внимание, какими глазами он смотрел на тебя? Мария, давно уже пора бросить своего раздолбая Стива и найти себе мужчину посолиднее. Простите, а почему мы всё ещё не взлетаем? — Кьяра вежливо тронула рукой пробегавшую мимо стюардессу. — Простите, мисс, мы ждём одного очень важного клиента. Приносим свои извинения за доставленные неудобства, — стюардесса виновато улыбнулась и предложила девушкам выпить по бокалу вина в качестве компенсации за ожидание. Мария и Кьяра одновременно утвердительно кивнули. — Что за важная шишка такая, что куча народу в самолёте вынуждена ждать лишь одну его драгоценную задницу? В это время стюардесса вернулась с двумя бокалами вина, и вопрос девушки так и остался без ответа. Кьяра и Мари весело чокнулись бокалами с белым сухим и продолжили дальше обсуждать предстоящее мероприятие. Наконец, убедившись, что все в полном порядке и концепция предстоящего показа продумана до мелочей, Мария позволила себе расслабиться. Она откинулась на спинку сиденья и, заткнув в уши наушники, включила play на портативном аудиопроигрывателе. Они проходили мимо меня, все те большие романы, Я чувствовала, что ты отнимал принадлежащие мне по праву шансы. Всё казалось ясным, всё казалось простым, И я нанесла тебе удар, — пела солистка группы АББA. Марии эта песня, почему-то, напомнила о Майкле. Ей теперь казалось, что именно детские воспоминания об этом человеке мешали ей строить нормальную личную жизнь. Всех мужчин, которые оказывали ей знаки внимания, она невольно сравнивала с ним, хотя и боялась себе в этом признаться. Она нарисовала себе некий идеальный образ Майкла Джексона, но насколько он соответствовал реальности? У неё не было ответа на этот вопрос. Наверняка, у него полно комплексов и недостатков. Скорее всего, у него непростой характер и он невыносим в быту. Впрочем, Мари в очередной раз быстро убедила себя, что она никогда и не воспринимала всерьёз эту свою детскую влюблённость в него. Из того периода своей жизни она помнила очень мало. И не удивительно. Ей тогда было всего шесть лет. Она прекрасно помнила только то, что погиб её отец, и ту самую встречу с Майклом на киностудии. И она просто уцепилась за это воспоминание о нём, как за что-то романтичное и прекрасное. «Я люблю тебя, Майкл Джексон». И его ответное: «Я люблю тебя больше». Он говорил это миллионы раз, в разных городах, в разных странах, совершенно разным людям. Мария, ты — смешная, наивная девочка… Она невольно улыбнулась самой себе и случайно взглянула в иллюминатор. Прямо к трапу самолёта подъехал огромный чёрный лимузин. Мари заинтересованно разглядывала дорогую, блестящую на солнце машину. Прошло уже несколько минут, но так ничего и не происходило. Лимузин просто стоял на взлётной полосе, и из него до сих пор никто так и не вышел. Наконец девушка, потеряв к происходящему за бортом всякий интерес, хотела уже отвернуться от иллюминатора, как задняя дверь чёрной махины распахнулась, и из неё вытряхнулись два здоровенных амбала в дорогих классических костюмах. Следом за нами из машины вышел высокий, худощавый мужчина, одетый во всё чёрное. На глазах у него были тёмные очки, а нижнюю половину лица закрывала чёрная шёлковая маска, наподобие хирургической. «О бооожеее…» Мария резко отпрянула от иллюминатора и инстинктивно вжалась спиной в кресло, сползая немного вниз. Ей хотелось слиться с интерьером салона, раствориться в нём, стать невидимой. По бизнес-классу тотчас забегали две стюардессы. Два первых ряда кресел вскоре были отделены от остальной части самолёта плотными шторами. Мария с облегчением выдохнула. Певец отгородился от остальных пассажиров, и ей это было только на руку. «Почему Майкл не полетел на частном самолёте, а выбрал коммерческий рейс?» — недоумевала Мария, всё-таки изредка с опаской поглядывая в сторону плотной тканевой перегородки. Немного успокоившись, Мария заткнула наушники обратно в уши и устроившись поудобнее в своём кресле, закрыла глаза. Один из нас плачет, Один из нас лежит Одиноко в своей постели, Глядя в потолок, Желая быть где-нибудь в другом месте. Одна из нас одинока, Одна из нас просто Ждёт звонка Жалея себя, чувствуя себя глупо, Чувствуя себя неважной, Сожалея о том, что ушла, — нежным, печальным голосом пела солистка группы АББA.***
Билл Брей с опаской поглядывал на своего подопечного. Джексон был явно не в духе, и это Билл понял ещё утром, едва переступив порог его номера. «Какая муха его опять укусила? — гадал телохранитель. — Может всё дело в его прекрасной ночной гостье?» Близкое окружение Джексона знало, что когда певец был сильно зол — это было спасайся, кто может! Сам Майкл Джексон чувствовал себя… странно. Обычно толпы женщин бегали за ним, но чтобы сбегали от него? Такое с ним было впервые. Поступок Марии его злил и интриговал одновременно. Ему хотелось разыскать её, причем, немедленно. Хотелось капризно топнуть ножкой и приказать своим бодигардам, чтобы доставили её к нему во что бы то ни стало! «Такая-сякая, сбежала из дворца», — вдруг хохотнул Майкл, и настроение его заметно улучшилось. Он вспомнил, что впереди его ждёт целая неделя в парижском Диснейленде, так что для грусти не было особых причин. А женщины? Да бог с ними, с этими женщинами! Однако, по пути в аэропорт, на него снова накатило, и он молчал всю дорогу, угрюмо уставившись в окно. Только уже сидя в самолёте, Джексон, наконец, смог немного расслабиться и даже начал улыбаться. Правда, улыбка у певца выходила весьма натянутой и абсолютно неестественной. Как он ни старался, но так и не мог выкинуть из головы эту горячую испанку. К тому же, он никак не мог отделаться от мысли, что она кого-то смутно ему напоминает. Вот только кого? — Извините, — Майкл робко обратился к молоденькой миловидной стюардессе. — Да, конечно, я слушаю вас, мистер Джексон. — Не могли бы вы принести мне немного белого сухого вина. И, пожалуйста, налейте его в бумажный стаканчик для кофе. «Ну началось! — мысленно выругался Брей. — А здесь то ты от кого, бляха-муха, шифруешься?» «Сбежала от меня, глупая девчонка! — размышлял Майкл, неспешно потягивая вино из бумажного стаканчика. — Ну что ж, поиграем в догонялки, мисс Карвел. Думаю, это будет весело». Певец строил в голове безумные планы «внезапной» встречи с ней и даже не подозревал, что Мария Карвел в данный момент летит одним с ним самолётом в Париж.