Лунное дитя

Ужас спрятал лапки под грудку и распушился. Он видел тени, которые длинными полосками ползли по лагерю. Только-только настал рассвет. Его товарищи еще спали. Котенок посмотрел на рану Малиновки, которую он вчера с отцом лечил. Старая кошка дышала ровно, ее бока плавно поднимались и опускались. Но стоило ему посмотреть на мордочку травницы, как у него в животе холодело. Перед его глазами тут же выплывала искаженная мордочка кошки от упрямой решительности и злости. Зажмурившись, он снова увидел, как Малиновка замахивается на Хватку. По Ужасу прошла дрожь, но он попытался успокоить себя, начав умываться. Всё-таки было очень интересно, когда он мог видеть жизнь своих товарищей! Но его пугал Змей, даже в виде котенка. Почему именно он видит его, а остальные коты не замечают? «Наверное, из-за того, что он первый, кому я попался на глаза» — пожал плечами котик, предположительно отвечая на свой вопрос. — Ужас? — он услышал хриплый голос старой травницы и замер. — Д-да, Малиновка? — Малыш, принеси мне, пожалуйста, влажного мха, — кошка положила свою мордочку на передние лапы. — Горло пересохло. — К-конечно, сейчас! — поспешил выполнять поручение Ужас. Серо-рыжий котенок-охотник вышел из норы Малиновки. Он, не задумываясь, оторвал мох со дна оврага, по которому они ходили и побежал в лес. На бегу он пару раз запнулся о мох и упал, но упрямо встал, встряхивал мох и бежал дальше, к реке. Солнце медленно поднималось, освещая своими лучами его затылок. Котенок остановился у Змеиной Территории, насторожив уши. Конечно, лучше бы обойти это место, но это будет долго, а Малиновке сейчас нужен влажный мох! «Я просто быстро пробегу и всё — попытался подбодрить себя Ужас, неуверенно переступая с лапы на лапу. Он глубоко вздохнул и помчался напрямик, зажмурившись. — Предки, пусть ни одна змея меня не укусит!» Он чувствовал, как сгнившая листва неприятно колет подушечки лап. А потом котик наступил на что-то скользкое. Гадость! Услышав злобно шипение за спиной, он чуть не взвыл от страха, лишь придал скорости. «Уйди! Оставь меня в покое, я случайно наступил на тебя!» — хотелось кричать Ужасу, но его горло как будто пересохло. Гадкая змея преследовала его, не желая просто так отпускать обидчика, который потревожил ее сон. Котенок слышал злобное шипение скользкой твари, и это давало энергию его лапам, они не желали останавливаться. Он услышал шум воды. Значит, по близости река! Может, змея побоиться приближаться к ней, вдруг она, как и большинство кошек, не любит воду? Ужас рванулся из последних сил. Его лапы разъехались, как только он оказался на мокрой гальке. Вовремя вскочив, он избежал укуса преследователя. Змея даже не испугалась пенящуюся воду, которая ревела так громко, что можно было и оглохнуть. — Я не хотел тебя обидеть! — не отпуская мха, с взвыл Ужас. Но ядовитая тварь не поняла его. Она бросилась на него с грозным шипением, встала, почти, во весь рост и кидалась на него сверху, оттесняя ближе к бурной реке. Котенок в страхе понял это, но слишком поздно. Как он не пробовал отскочить, увильнуть или обогнуть змею, она всё равно закрывала пути к спасению, гоня свою жертву на верную смерть. Попытавшись снова обогнуть ее, котенок увидел прямо перед мордой ее длинные опасные зубы и отскочил, угодив в воду. Сильное течение тут же подхватило его и понесло прочь от берега. Ужас взвыл, потеряв мох, и стал бешено работать лапами. Вода беспощадно крутила и бросало его маленькое тельце. Волна накрыла его, и котенок погрузился под воду. Работая всеми четырьмя лапами, он выплыл наверх, набрав воздуха. Но волна тут же скрыла его. «Предки, спасите меня!» — взмолил Ужас, с трудом выплывая вновь на поверхность. — Держись! — котенок услышал голос Смелой и стал искать кошку. Она бежала вдоль берега, следя за ним. — Помоги! Смелая, спаси меня! — выл в страхе Ужас. Но кошка вдруг встала. Почему она не помогает ему? Он же сейчас утонет! — Смел., — котик не успел позвать ее, как волна накрыла его, притягивая на дно. В его рот тут же налилась вода, он стал бешено рваться, молотя лапами. В ушах всё грохотало, ледяная вода обжигала его кожу, а глаза были выпучены, как у безумца. «Предки, услышьте меня, пожалуйста. Сохраните мне жизнь» — были его последние мысли, перед тем, как всё погрузилось во тьму. Неизвестно сколько времени прошло. Тело маленького страдальца лежало на песчаном берегу реки. Ее волны лениво лизали свою жертву до локтей передних лап. Нельзя было точно сказать жив он или мертв. Вдалеке послышалось уханье совы. Еще ближе был лай собак. Серо-рыжая шерстка была мокрой и облегала его тело, казалось, он стал совсем маленьким и беспомощным. Его бока вдруг задрожали, и малыша вырвало водой, которая застряла у него в легких. Холодный ветер резко подул в его сторону, заставив кроху задрожать. Котенок-охотник с трудом открыл глаза, не понимая, где находиться. Ночь, которая была нарушена лаем собак и уханьем совы, была пасмурна, тучи заволокли небо. Было очень темно. «Я хочу домой» — чуть не захныкал Ужас, не в силах подняться. Ему было очень страшно. И холодно. Котенок попробовал подняться, но его лапы задрожали, и он рухнул на песок. Тогда он стал ползти, но и это получалось худо. «Где же ваша милость, Предки? Почему вы меня не защитили от той змеи, а, наоборот, позволили ей загнать меня в воду? Почему остановили Смелую?» — злился Ужас, с обидой в сердце проклиная звездных котов. Он задрожал, услышав лай. Этот пронзительный кличь был совсем близко, и он ему не нравился. Котик попробовал снова встать, но свалился на бок, тяжело дыша. Внезапно он почувствовал, что кто-то бережно несёт его в зубах. Ему было всё равно. Он потерял сознание. — За что вы так разозлились на меня, Предки? — рычал Ужас, бегая по поляне, окутанной туманом. — Чем я заслужил вашу нелюбовь? — О, мой маленький вожак, не зачем так злиться, — котенок стремительно обернулся, увидев эти же желтые глаза. — Предки не всегда благосклонны к своим любимцам, — Ужас лишь в бессильной ярости выпускал и втягивал когти. — Хочешь покажу твоих товарищей? Силуэт неизвестного кота стал расплываться, как и туман, открывая перед взором котенка его овраг. Он хотел было прыгнуть прямо в свое родное убежище, но невидимая сила не позволила это сделать, и он в злобе оскалился. Но тут же услышал грустный вой из оврага. У котика похолодело в животе от этого воя. Такой печальный и горестный. — Что это с ними? — сглотнул Ужас, слушая такой вой, ему казалось, что он предсмертный. — Они считаю, что ты мертв, — без жалости ответил незнакомец. — А хочешь знать, что после воя случиться с твоими товарищами? — котенок посмотрел прямо в глаза коту. — Прольется кровь! Начнется битва, которую может остановить только ты, маленький вожак! — Б-битва? — заикаясь, произнес Ужас. — Как я смогу их остановить, если я неизвестно где? — Всё просто: я останавливаю их, а ты выполняешь мое условие, — сверкнул глазами кот. — Какое условие? — с вызовом спросил котенок-охотник, замахав хвостом. — Ты будешь делать то, что я тебе велю. И без претензий! А я сделаю так, что бы кровь твоих товарищей не пролилась из-за их же лап. Годиться? — Наверно, да, — неуверенно согласился Ужас, задумавшись. Наврятли этот кот будет просить сделать его что-то невозможное, значит, не стоит волноваться! Да и ведь именно он показывал ему эти сны, не зачем его боятся! — Называй меня Вторым Учителем. Я сейчас, маленький вожак, тебе пора вставать. — Почему ты так зовешь меня? — взвыл Ужас, но перед глазами всё потемнело и кот исчез. Он очнулся в какой-то странной норе. Котенок моргнул, не осознав, что это не кошмар. Под ним была какая-то мягкая пыльная шкура, от которой пахло какой-то тошнотворной гадостью. Потрогав лапкой стены необычной норы, котик убедился, что они не прочные, но верхушка не ломалась, когда он надавливал на стенку. Встав, серо-рыжий комочек отряхнулся и подошел к выходу из этой страной норы. Он сощурился, привыкая к свету, но потом увидел нечто большое, которое дремало рядом с его небольшой норой. Бока великана плавно опускались и поднимались, золотистая шкура сияла при солнечных лучах. Ветер принес Ужасу запах этого гиганта, и он сморщился. Осторожно выбравшись из убежища, он стал идти в обход, подальше от гиганта, крадясь. Котенок сжался в комок, как только тот начал двигаться. Зверь поднял свою вытянутую морду и зевнул, показывая зубы. Сердца котика бешено заколотилось, хвост сам собой распушился, он выпустил когти. Великан, как будто почувствовал его страх, повернул морду в его сторону. — О, очнулся! — с каким-то странным акцентом сказал зверь, завиляв хвостом. — Т-ты понимаешь мой язык? — только и смог произнести со страху Ужас. — Пес я старый, жил с многими царапками. Ой, то есть, с котами, — добродушно свесил язык пес. — Л-ладно, — протянул котенок, слегла расслабившись. — Я тогда пошел, мне к своим вернуться надо. — А дорогу-то знаешь? — сощурил глаза старый пес. — Найду, — фыркнул котик, осмелев. Ужас выпрямился и прошагал мимо пса. Он видел горы всякой-всячины: разноцветные шкуры, блестящие «штуки» и деревянные предметы. Они либо были сломаны, либо порваны. Не одно, так другое. Ему стало жутко. А сможет ли он выйти от сюда, от этих гор всяких незнакомых предметов? — Эм, а вы бы не могли проводить меня к реке? — неуверенно обернулся котенок к псу, неловко переступая с лапки на лапку. — Конечно, — встал пес, помахивая пушистым золотистым хвостом. Ужас невольно отметил, что у того тоже были седые волоски, как у Малиновки и Хватки. Он послушно побрел за псом, нервно помахивая кончиком хвоста. Ему казалось, что другие звери не должны понимать его, а этот пес понимает. И еще назвал его царапкой! «И вовсе я не царапаюсь!» — обижено прижал уши котенок. Но почему это пес решил ему помогать? Он думал, собаки — враги котов, как лисы и барсуки, а не друзья. Слишком уж это подозрительно! А вдруг он поведет его не к реке, а какую-нибудь ловушку? Ужас помедлил, он стал заметно отставать от пса-проводника. — Малыш, ты устал? — обернулся пес, насторожив свои полу висячие уши. — Я не малыш, я котенок-охотник! — зашипел Ужас, приняв это со стороны пса за оскорбление. — Так ты устал или нет? — закатил глаза старый пес. — Нет, — фыркнул котенок и поспешил к нему. Они шли мимо гор всяких предметов. Ужас иногда заглядывался на какую-нибудь «штуку», но проводник окликал его ворчанием. Топая по склизкой грязи, пес и котенок дошли до конца. Ужас увидел стены, которые окружали эти горы. Они были серебристо-серого цвета, между ними были отверстия. — Не зевай, царапка, — подразнил золотистый проводник, нырнув в нору под этой стеной. Ужас зажмурился, терпя унижение, а потом нырнул следом. Он ощутил под лапами камень, а, посмотрев на него, заметил, что этот камень, как один целый, лежит длинной тропой. — Это асфальт, — объяснил пес, указывая носом на этот единый длинный камень. — Пошли, если хочешь до полудня добраться до реки. Пес пошел по, как он назвал этот камень, асфальту, а котик за ним. Ужас заметил, что за этими дорожками стоят какие-то постройки. Где-то они были красные, синие, желтые или коричневые. А верх у них был одинаковый. Заметив, как котенок рассматривает эти необычные сооружения, пес поспешил объяснить: — Это Дома Там живут домашние царапки и другие псы, которые не всегда рады видеть таких, как ты. Ужас закатил глаза, делая вид, что ему совсем не интересно. Ему скорее было неспокойно от этих Домов. «Значит, Снежинка жила в одном из таких Домов?» — он представил свою маму-кошку, которая находилась взаперти в одном из таких Домов. Ужас стал морщиться, ведь асфальт царапал ему подушечки лап. Ему казалось, что они сейчас отваляться. А сколько они еще будут тут идти? Проводник побежал вперед, а котенок-охотник за ним, чтобы не потерять из виду. Пес бежал вперед, иногда резко заворачивал, а Ужас пытался поспеть за ним. Такое ощущение, что они играют в догонялки. Котенок перестал оглядываться по сторонам, он бежал следом за хвостом пса, стараясь не отстать, иначе это грозило ему потерей среди лабиринтов Домов. Он чуть не замурлыкал, почувствовав под лапками мягкую траву, а не твердый асфальт. А вскоре он услышал шум реки. Ужас помчался быстрее, желая видеть воду. Он вдруг понял, что смертельно хочет пить. Почувствовав под лапами песок, он понял, что они на берегу, но пес и не думал останавливаться, и ему пришлось бежать дальше за проводником. Золотистый старый пес стал замедлять бег, вскоре перейдя на шаг, а потом и вовсе остановился, раздувая бока, тяжело дыша. Котенок остановился рядом, облизнув пересохшие губы. — Здесь я тебя и нашел, — отдышавшись, сказал проводник. — А дальше один иди, царапка. Удачи! Пес развернулся и побрел назад. Ужас смотрел ему в след. Укол стыда вонзился ему в сердце. Зря он так открыто не доверял псу! Ведь он ему помог, привел к реке. А он, не благодарный, даже имени не знает своего спасителя! — А как вас зовут, старый пес? — закричал Ужас, желая узнать имя проводника. — Мухтар! — крикнул пес, обернувшись. — А я Ужас! — вильнув хвостом, представился он и пошел вдоль берега. Котенок шел, кое-как переставляя лапы. Солнце уже садилось, а он так и не нашел безопасной переправы. А в воду он больше ни за что не полезет! Живот свело от голода, за то жажда не мучила. Он, конечно, мог бы по охотиться, но усталось овладевала им, так что он просто искал укрытие около берега. Будь то деревом, мхом или расщелиной в камнях. Хоть что-то, главное чтобы крыша над головой была. На предков котенок перестал надеяться. Спасибо им хоть за то, что не обрушат «лапы крови» на его товарищей. Но он всё равно обижен и зол на них. Ему не давал покоя вопрос: почему всё-таки тот кот называет его «маленький вожак»? «Некогда об этом думать. Убежище нужно найти» — отогнал ненужные вопросы котенок, устало бредя вперед. Ему на нос упало что-то мокрое, и он чихнул. Посмотрев на небо, Ужас заметил, что сгустились грозные тучи, и он поспешил, поджав хвост, услышав грохот, под ближайший куст. Тут же полил дождь. Его капли стучали по листьям убежища котика, а он беспомощно морщился и забивался в середину, сжавшись. Усталось накрыла его, словно волна, и котенок уснул, помня лишь гром и шелест листьев. Он очнулся в своем лесу. Ужас знал, что это сон и не спешил радоваться. Размяв лапы, котик пошел в лагерь, не оглядываясь. Зайдя туда, он увидел, что коты кого-то обступили плотным кольцом. Они горестно выли. По котенку прошлись мурашки, он вспомнил, что его товарищи так же выли, не найдя его, посчитав мертвым. Проползя под лапами горюющих товарищей, он увидел того, над кем они пели траурную песнь. На середине лежала серо-голубая кошка, ее глаза были открыты, но в них не было жизни, застекленели. Рядом с ней лежали три котенка-охотника, которые скоро должны были стать взрослыми котами. Два с одинаковой шерсткой, как у матери, и одна с серой. Все трое уткнулись в шерсть мамы-кошки. Ужас подполз ближе, желая знать, из-за чего умерла Жемчужинка. Он испытывал такую же печаль и горесть утраты, как эти коты, поэтому сдерживал себя, чтобы не взвыть. Подползя к самой мордочке умершей, он чуть не поперхнулся от сильного запаха смерти, который прилип к нее шерсти. Он посмотрел на свою наставницу, которая еще была котенком-охотником. Синица зажмурилась и трясла головой, как будто не верила в это. Ее брат, Гребень, утешающе умывал ее мордочку. Серая кошка отошла от приемной матери и села рядом с золотистым котом. Солнце сплел свой хвост с ее, положив мордочку на ее макушку, а Неженка прижалась к нему, спрятав свое лицо в его шерстке на грудке. Ужас пригляделся к Жемчуженке и замер, не веря своим глазам. На шее умершей кошки была коричневая корочка, но она пахла не грязью, а кровью. Он осторожно, оглядываясь, лапкой потрогал ее рану, отодвинув шерстку, и убедился, что рана нанесена не зубами, а когтями. Снова оглядевшись, он не нашел в толпе Змея и Малиновку. Даже его отец, Шумнолап, был здесь, только он уже был взрослым котом. Рядом с ним сидел Грозный. Оба кота выли, учавствуя в песни смерти. Котенок машинально побежал к норе Малиновки. Она оказалась там, вместе со Змеем. Кот в бешенстве хлестал хвостом по бокам. Ужас не стал заходить в нору, решил понаблюдать. Он не слышал, что сказала Малиновка, но это явно вывело молодого охотника из себя. Змей бросился на нее, выпустив когти, но кошка юркнула под него, из-за чего драчун влетел в стену норы. Кот встал и отряхнулся. — Только посмей кому-нибудь сказать! — угрожающе оскалился Змей. — Посмею! Ты предатель и убийца, такие не должны жить среди нас! — зашипела Малиновка, на всякий случай выпустив когти. — Отважная обязательно узнает о твоем поступке, Змей. — Если ты останешься в живых, карга! — напрягся Змей. — Я буду преследовать тебя всю жизнь и однажды убью тебя. — Еще посмотрим, — зарычала травница, распушившись. — В твоем сердце одно зло, а в братском золотое, доброе. Один из вас станет вожаком, и я уже знаю, кто. — Ах ты, клещеголовая дура! — замахнулся на нее Змей. Ужас не вытерпел. Если он не вмешается, то этот кот изуродует Малиновку! — Стой! — заверещал он, пройдя сквозь травницы. Его лапы предательски задрожали. — Не трогай ее, эту кошку защищают саму Предки, если ты поднимишь на нее лапу, то они покарают тебя! — в угрозе изогнул спину котенок, встав впереди кошки. Он знал, что кроме Змея, его никто не видит, поэтому не стоит бояться. Кот опустил шерсть и неуверенно облизнул пересохшие губы. Он долго смотрел на Ужаса, а потом виновато прижал уши, втянул когти и выскочил из норы травницы, сбив ту с лап. Ужас побежал за ним вдогонку, рыча со злости. Да как он посмел поднять лапу на Малиновку?! Котенок в испуге пискнул, когда всё начало расплываться, но он услышал рядом с собой злобный смех Змея: — Предки — ничто для меня! Даже когда я умру, они будут падать перед моими лапами, прося о пощаде, а пока я жив, я буду убирать все проблемы, которые встанут на моем пути! Ужас заметался, врезаясь в кусты и падая о камни, но быстро вставал и бежал прочь от сумашедшего смеха Змея. Кот как будто преследовал его. Котенок взвыл, почувствовав, как чьи-то острые когти вцепились в него и не отпускают, как игрушку. Он проснулся весь в поту. Его глаза были выпучены от страха, а шерсть вздыблена. Но хуже всего было то, что он почуял кровь. Поверув голову, Ужас увидел царапину на своем боку, которая начиналась с ляшки задней лапы и доходила до рёбер. Из раны текла кровь.