ШВЕДСКАЯ ИСТОРИЯ

Прошло несколько дней, обучение и тренировки у ребят возобновились; снова каждый из них шел к новым вершинам, покоряя ранее непокоренные для себя рубежи. Шарлотта и Катарина отдохнули, с легкостью и свежестью в ногах выходя на трассу. Маркус так же пришел в себя, готовый броситься в новый бой с самим собой и со своими врагами, которые, как водится, не спускали с него глаз. Немаловажную роль в его восстановление сыграла мисс Калла, которая теперь по праву могла считаться его девушкой, а он – ее парнем. Они проводили время вместе часами, с трудом расставаясь на ночь, и пытаясь соблюдать хоть какие-то правила и распорядки места, где они были. Маркус был счастлив так, как никогда раньше. Это звенящее чувство, которое отбивалось вместе с ритмом его сердца, было непреодолимо, но одновременно невозможно приятно и чудесно. И он мог о нем говорить, не стесняясь, не сковывая себя прежними рамками, которые, наконец, исчезли, и дали обоим свободу, которой не хватало им ранее. Хелльнер стал совершенно другим. Пропала его зажатость, ежеминутное самоугнетение; он вел себя просто, как и следует это делать всем подросткам в его возрасте. Он был готов носить Шарлотту на руках за то, что она единственная не отвергла его, не поддалась общественным принципам, полюбила, помогла в сложную минуту и поменяла его взгляды на мир. Ее советы и наставления не звучали навязчиво. Он был благодарен. Это были их два дня – два дня, когда можно нигде не появляться, ни о чем не думать и быть на сто процентов уверенными, что директор Йон Андерссон не позовет к себе, и Петтер Викстрем не будет лезть, драться и одаривать скверным словом. Все было легко и воздушно, как в сказке; все действия шли от души без раздумий. - Ну, как я выгляжу? – улыбнулась Шарлотта, прихорашиваясь в своей комнате, где рядом была Катарина, свободно лежащая на кровати и по традиции что-то пишущая в свою толстую, на половину исписанную тетрадь с множеством скрепок и цветных листочков по краям и на обложке. Мисс Моберг приподнялась на локте, отрываясь от своего увлекательного дела, и обратила внимание на соседку. Мисс Калла одернула подол темного платья, которых у нее было не то, чтобы много – в спортивной школе они редко были нужны, но несколько штук насчитывалось, чисто для подобных случаев. Девушка собиралась на очередное свидание с Маркусом. - Маркус будет от тебя без ума! – Катарина щелкнула пальцами, сделав свое умозаключение. – И пояс сильней затяни, подчеркнет грудь! – она улыбнулась. - Катарина! – воскликнула мисс Калла, почти подпрыгнув на одних носочках. - Мальчикам это нравится, - резюмировала Катарина и пожала плечами, - зачем отрицать неизбежное?! Даю слово, Маркусу понравится тоже! – Шарлотта опустила голову. Она вдруг вспомнила тот раз, когда ее футболка намокла, а она сидела на коленях у Хелльнера и чувствовала, чувствовала абсолютно все. Дыхание перехватило от мысли, что однажды подобное ждет ее снова. Мисс Моберг поднялась, и помогла Шарлотте убрать волосы, заплетя две тонкие косички по бокам. - Сведи его с ума! – игривое настроение Катарины давало о себе знать. - Ну, - протянула Шарлотта, - однажды это у меня почти получилось, - и снова опустила голову. - Вот снимет Маркус с тебя платье, и будешь еще красивее! Я часто представляю себе, как это со мной делает Йохан! Ты стоишь перед ним, - бархатным голосом медленно говорила Катарина, - а он медленно убирает волосы с шеи, расстегивает молнию, приспускает лямку с плеча… - Катарина! – вновь воскликнула мисс Калла, ранее заслушавшаяся мечтательные речи соседки, но в мгновение пришедшая в себя. Она развернулась, глядя на довольную мисс Моберг. - Молчу! – девушка развела руками. - Времени не теряйте зря! - Я не отрицаю неизбежное, - пробубнила юная леди. - Может быть, я даже это хочу. Все само получится, когда время придет! Но не сейчас. Еще рано, – Шарлотта накинула поверх куртку, выглядело это немного нелепо, зато тепло. - Само-о, - передразнила Катарину Шарлотта, и опять улыбнулась ей. – Ну же, иди к нему! И пояс, пояс туже! – тягучим голосом напутствовала она, когда след мисс Каллы прочти простыл. Маркус встретил Шарлотту привычной теплой широкой улыбкой, блеском в глазах, крепкими объятиями и сладким поцелуем, увлекая девушку за собой в приятную страну близости и интимных отношений между людьми. Он позволил облокотиться девушке на себя, и приподнял ее, крепко удерживая за талию; закружил словно принцессу, ни на минуту не отрываясь от ее губ. Мисс Калла каждую секунду вспоминала сладостные слова, сказанные Катариной перед уходом. Он стояла напротив Маркусом, и заставляла смотреть ей в глаза, очаровывая его взглядом. В голове плыли приятные картинки, как песня, стока за строкой, точно так, как сказала ей мисс Моберг; Маркус в свою очередь чувствовал, как она завораживает его. Щекочущая теплота, что была в нем прошлый раз, разлилась по телу, заставляя вернуться и вспомнить, насколько приятно может быть рядом с тем, кто готов дарить ласку и нежность. Физические чувства сливались с ментальным удовлетворением, не отягощая, не заставляли думать, что они делают что-то неправильно. Все шло своим чередом. - Ты красивая, - одними губами прошептал он. – И платья тебе очень идут. У тебя их много? - Теперь – нет! То, в котором я была на торжественном вечере, порвалось, когда Петтер вздумал со мной танцевать, - она поморщилась. - Теперь осталось только два, - поведала Шарлотта. Маркус потянулся, и очертил пальцами фигуру Шарлотты по бокам, скользя вниз. - Рядом с тобой я себя ощущаю не таким, какой есть на самом деле. Шарлотта глубоко вздохнула. - Маркус, сколько раз тебе говорить, что ты красивый? Или ты нарываешься на комплименты? – усмехнулась она, протягивая руки и гладя ладонью его по щеке. - Главное, что для меня ты красивый, и я очень люблю тебя! – она сложила ладони на плечи юноши. - И не только поэтому! Ты просто лучший, - улыбнулась девушка. - Лучший для меня. Пусть они не видят этого, мне-то больше достанется! - убеждала она его, слегка покрываясь румянцем. - А что касается остальных – мы почти победили их. Помнишь, я тебе обещала, что все изменится? Все меняется. И мы делаем это вместе. Мы. Вдвоем. - Все равно они меня ненавидят, - Маркус опустил взгляд. - Викстрем и его компания смотрят на меня укоризненно и осудительно, и я постоянно боюсь за нас обоих. Я не знаю, что можно еще от них ждать. Что бы он ни делал, Петтер всегда останется безнаказанным! – недовольно прошипел парень. – Шарлотта, я безумно люблю тебя, и от этого мне еще страшнее. Викстрем – ужасный человек. - Викстрема сейчас здесь нет, - протянула Шарлотта. – И его ненормальных друзей нет. И всех остальных тоже нет. Давай просто наслаждаться друг другом и нашей любовью? У нас есть на это полное право и время до самого утра, правда? – подмигнула девушка, заставляя Маркуса медленно отступать от нее назад, и со смехом свалиться поверх кровати. Она забралась на его колени, и продолжила его целовать, однако дальше не заходила, лишь только в мыслях предвкушала, как приятен и заманчив будет следующий сделанный шаг. Петтер Викстрем последние дни Маркуса не задевал. Более того, с первого взгляда могло показаться, что он вовсе от него отстал, не вспоминая, однако коварный и расчетливый юноша знал и другие способы, как можно надавить на нерадивого оппонента. Не раздумывая о последствиях, не раздумывая о том, каким образом это все может ему воздаться, Викстрем решил сыграть на любви Маркуса к Шарлотте. В своих колкостях он плавно переключился с него на нее, наверняка зная, что если чувства сильные, то и заденет это Хелльнера больше, глубже и дольше засядет в душе. Да и обида на Шарлотту, которая его провела красиво, изящно и на потеху публике, давала о себе знать, не оставляя. По школе шли разные разговоры, но чаще можно было услащать рассуждения на тему, чего же такого произошло между Каллой и Викстремом, что сначала он ее не иначе, что носил на руках, а потом самым нахальным и чудовищным образом извалял по полу на виду у всех, только чудом не причинив серьезных травм: порванное платье было не в счет. Вот была его новая цель: унизить отвергшую его девушку, выставить в дурном свете, заставить сокурсников посмеяться над ней и посмеяться вместе с ними. И способы Петтер выбирал самые разные. Успокоиться – было не его самой сильной стороной. Викстрем жаждал мести, желательно, для всех причинивших ему неудобства, но и для одной было не плохо. Он не собирался мириться с ее счастьем, и тем более, со счастьем этого противного, мерзкого Хелльнера, удел которого бездумно проживать свою жизнь в какой-нибудь шведской деревне, а не стремиться выступать на самом высоком уровне – так полагал и буквально пропагандировал юноша. Он считал его недостойным такой девушки, как Шарлотта, особенно когда первые школьные соревнования прошли, и она была названа лучшей спортсменкой с первого курса. В этот день Петтер Викстрем был окружен целой толпой девушек. Все мальчишки из его компании держались отдельно, а Петтер буквально восседал во главе стола и был центром внимания прекрасного пола и что-то уверенно вещал всему собранию, активно жестикулируя руками в разные стороны. На обеде, который предшествовал вечерней тренировке, Викстрем сделал первый шаг мести Шарлотте. Странно незаинтересованным обывателям было смотреть на него, ведь рядом были девушки не только его окружения, но и другие: и со старших курсов, и с младших. - Я в этом не участвую, - довольно громко заявила Стина, когда выслушала Петтера. Попасть еще раз в кабинет директора Андерссона не было ее самым заветным желанием. Стина в последнее время, глядя на обстановку, которая окружала ее, изменилась, узнавая Петтера немного с другой стороны. - Стина, ты же понимаешь, что сейчас я прав? – Викстрем перебил девушку, своим уверенным и услаждающим голосом, убеждая остаться с ним и принять участие в его коварной затее. - Делай, что хочешь, - ответила Стина, не поддаваясь. - Только попробуй кому-то разболтать то, что я сказал вам! – юноша привстал, опираясь ладонями на стол и смотря в упор на нее. Его лицо в мгновение изменилось. Гнев озарил брови, и глаза стали бешеными. - А то что? Петтер промолчал, однако его сердитый взгляд полностью показывал, что и Стине стоит молчать. - А я не могу бросить сестру, - поддержала ее Софи, так же вставая. - Софи, - он обратил внимание на нее, - ты делаешь мне больно. - Больно? – переспросила его девушка. – Конечно. Ты самый болезненный, - язвительно сделала она вывод, прищурившись. – Наверное, Калла больно тогда свалила? - Софи, пойдем, - старшая сестра взяла ее за предплечье и потянула в сторону из-за стола. – Не стоит продолжать этот разговор. Сестры Экберг встали и первыми ушли от него, остановившись там, где сидели Йохан и Катарина. Все остальные остались. - А вы их придéржите, - дал указание Петтер остальным собравшимся здесь, когда Стина и Софи отошли. У юноши все было продумано. Маркус и Шарлотта были поражены, когда придя на обед, увидели такую картину. Некоторые удивлялись, как в последнее время часто отвергаемый девчонками Викстрем сумел собрать компанию подле себя. Однако Петтеру это ничего не стоило, особенно, когда больше всех надо было. - Самоутверждается, - пренебрежительно протянула мисс Калла, разглядывая собравшихся, и тем самым, невольно, заставила Маркуса последовать ее примеру. Хелльнер хмыкнул, прищурившись. «Ничего просто так Викстрем не делает», - промелькнуло в его голове. - Обещает им золотые горы, - презрительно ответил Маркус, - в обмен на какую-нибудь гадость против меня. О, я уверен, что против меня! – уточнил юноша, прошипев. - Я буду тебя ревновать! – засмеялась мисс Калла, закрывая лицо руками, - если ты окажешься сразу с таким количеством этих нимф! И выбрал-то самых красивых! – чертыхнулась Шарлотта, поморщившись и пожав плечами. Маркус засмеялся в ответ. Он опустил голову и сделал серьезное лицо. - Ну, Катарины с ним нет, ты можешь быть спокойна! - Катарина давно не с ним. И я уверена, что она сможет переубедить Йохана присоединиться к нам. Первый шаг уже сделан. Она и Нилмо теперь такие же, как и мы. Они одни. Я чувствую, как в школе назревает раскол. - Уже не одни, - Маркус прищурился. – Сестры, Софи и Стина, тоже с ними. Шарлотта обернулась. - Вот видишь. Девушка поставила поднос с тарелками на стол, и присела, принимаясь за свой обед, до конца которого оставалось на так много времени, да и тренировка начиналась уже совсем скоро. Сегодня ребят ждала особенно интенсивная работа в спортзале, с силовой нагрузкой и ритмичными упражнениями с тренером по физподгтовке. - Я не поддамся больше на его провокации. Я не хочу, чтобы ты страдала. Ты веришь мне? Шарлотта потянулась и взяла Маркуса за ладони, чуть сжав их. - Я всегда верю тебе, и буду тебя защищать, сколько понадобится, потому что ты превратился в мой смысл жизни здесь. Лыжи и соревнования – это одно, но я больше не могу представить себе, как раньше жила без тебя, – мило расплылась в улыбке Шарлотта. Сердце забилось чуть быстрее, отдаваясь теплотой в груди. - Не правильно это, что они боятся тебя, а не меня, - Маркус сделал не самый утешительный для себя вывод. – Ты девушка, я парень. Это я должен быть «стеной» перед тобой, а не ты. Такая красивая, маленькая, милая, но такая грозная для них. Я попал в парадокс! - Ну, я люблю быть сильной. Наверно, в прошлой жизни я была чем-нибудь вроде Валькирии! – пришло забавное сравнение в мысли мисс Каллы. - Точно! Наверно, именно, ей была! Маркус, - вздохнула Шарлотта, нежно смотря на него. - Таких медвежат, - она качнула головой, намекая на его кудрявые отросшие волосы, - как ты, особенно стоит оберегать! Красота бесценна. И я уверена, что у тебя еще будет возможность стать «стеной» передо мной. Не сейчас, так через несколько лет! Правда? Шарлотта заканчивала силовую тренировку одна из последних. Она проводила намного больше времени за тренажерами, гантелями, на беговой дорожке, была более сильной, чем ее сверстницы, имела лучшую выносливость, чем подтверждала слова Маркуса. Но сильной она была не только физически, но и духом. Она умела многое терпеть, а если не терпеть, то воспринимать в штыки, и без доли эмоций переживать происходящее с ней. Только несколько вещей могли заставить ее проиграть себе. Чтобы мисс Калла проиграла себе, должно было произойти такое, что невозможно глубоко тронет за сердце и вонзиться в душу. Предательство, например, или обман, или, как выяснилось, чувства к любимому человеку – их сложно было запечатать внутри и не растрогаться, когда она говорила о них. Все остальное не стоило ее моральной энергии ни кроны. Шарлотта редко обижалась на окружающих, не слушала, что ей говорят ненавистники (которые всегда есть у успешных людей), не нагоняла (как это делал Маркус) на себя тоску о том, что нельзя ничего изменить, верила в лучшее, и главное, старалась изменить и измениться сама к этому лучшему. Влюбиться в Маркуса Хелльнера – по праву было новой ступенью для нее. Любовь открывала ранее непрочитанные страницы и неизведанные уголки души, о которых юная леди даже не подозревала. Шарлотта поняла, что она может быть не только холодной и в большинстве случаев равнодушной по отношению к окружающим, а пылать страстью и энтузиазмом помочь, приласкать и успокоить. Безмятежная и «легкая» любовь была приятна, намеренья вполне однозначны и адекватны. Хелльнер словно был «создан» для нее. Маркус на Шарлотту не давил, не торопил вопреки юношеским взглядам на жизнь и отношениям между людьми. Впрочем, даже если бы и давить начал, для девушки это не стало бы чем-то ужасным и недопустимым. У нее были другие взгляды и на самые близкие отношения. Мисс Калла часто задумывалась о том (особенно после того вечера вместе), чтобы залезть дальше и ближе. К разуму. К сознанию. К телу. Особенно к телу. Но как многие девушки выжидала чисто из чувства того, что получить больше впечатлений и ощущений, когда этот шаг будет сделан Маркусом. - Планы на вечер? – послышалось из-за спины, и Шарлотта опустила гантели, разведя руки широко в стороны. Резкий выдох последовал незамедлительно. Она смахнула со лба мокрые волосы, и приподнялась, оборачиваясь. Маркус стоял за ней видом ничуть не краше: немного уставший и мокрый, но, тем не менее, счастливый. - Ну, - засмеялась мисс Калла, - сначала в душ, и переодеться в сухую одежду. Ну а потом? – спросила она сама себя. – Потом ужин с тобой, разговоры с тобой, - она встала на ноги, вплотную к Хелльнеру, - вечер с тобой, и, может, - по губам проскочила улыбка, - ночь с тобой. Если ты меня не выставишь от чрезмерной навязчивости! Маркус улыбнулся, игриво закатывая глаза. - И близко к себе не подпущу, - он развел руками, а через секунду уже обнимал девушку. - Какой недотрога! - Увидимся через час. Я приду за тобой! Шарлотта устало накинула куртку на плечи, надела теплые брюки, шапку и ушла быстрее в кампус. О плане «мести Петтера Викстрема» Шарлотту предупредить не успели: сестрам Экберг она никак не попадалась на глаза, или их отвлекали, когда мисс Калла приближалась на опасное расстояние, а другие девочки чинно молчали, только изредка поглядывая косыми взглядами на свой «объект». Петтер был не то, чтобы изобретателен в своих намереньях, но определенно знал, что может довести любую среднестатистическую девчонку до истерики или чего-то подобного. С Шарлоттой тоже это прошло, только она бы не показала своих эмоций никому, быстро ускользнув из виду, не вмешайся бы чисто случайно оказавшийся рядом Хелльнер, который именно в это время мирно шел за ней, чтобы позвать на ужин. Когда Шарлотта не нашла своей одежды в женской душевой в их корпусе, ее это насторожило. Других девушек рядом уже не было, и юная леди сообразила, что дневные шушуканья женского общества с Петтером Викстремом были посвящены вовсе не Маркусу, а именно ей, и такому, не самому приятному способу отомстить. В другой день ее одежда и полотенца бесследно не исчезли бы из раздевалки вместе со всей этой толпой, кратко переговаривающейся между собой в ее присутствии. Шарлотта печально выдохнула, подумав, что на глупых людей не обижаются, прикрыла руками крест-накрест грудь (благо нижняя часть белья на ней была), и перебежкой кинулась в коридор и напрямую в свою комнату, желая только одного: не попасться никому на глаза в таком виде. В большей степени она боялась даже не сокурсников, а взрослых, которые так же могли случайно оказаться здесь. Единственное, что девушка не учла, что все это дешевое «шоу» было на потеху самому заказчику, который выжидал той самой минуты. Петтер появился из-за спины, и с ним еще несколько человек, в том числе и две девушки со второго курса, в руках которых были ее майка, футболка и лосины. Шарлотта кинула укоризненный взгляд, но, не желая ни о чем разглагольствовать и пытаться отобрать одежду назад, просто проигнорировала их с неизменившимся выражением лица, решив, что уйти будет быстрее. Викстрем и компания плелись за ней следом, что-то говоря невпопад. Мисс Калла была уже близко к своей комнате, когда, как на зло, из-за угла выскочил Маркус, ничуть не ожидавший увидеть перед собой подобную сцену. В планы Петтера встретить его не входило тоже. Шарлотта оступилась назад. Не зная, что делать ей дальше, она обернулась. Викстрем стоял в нескольких метра от нее и, не скрываясь, откровенно сдерживал смех. По обе стороны от него стояли девушки, улыбки которых были почти что болезненными и ненормальными. Нависла самая настоящая идиотская тишина, когда все пятеро (каждый в меру своих умственных способностей) размышляли, в какую сторону податься и что делать. Первым очнулся Маркус, быстро сняв с себя флисовую толстовку, и накинул ее на обнаженную девушку, велев той скрыться с глаз долой и не появляться. Он резко вытолкал мисс Каллу за угол, а сам двинулся на Петтера, всей своей сущностью показывая, что теперь ему реально не поздоровится. И Маркус не заботился, что ему станет за это – узнают ли взрослые, или отчислят из школы – его это мало интересовало. «Собрать всю волю в кулак» - то выражение, которое в полной мере описывало настроение Маркуса в эту минуту. Он бил точно и больно, не жалея на это сил. Девушки отскочили назад, когда выглядевшей вполне несчастным Викстрем был впечатан без капли сожаления и пощады в стену щекой. Ловко извернув Петтера в своих руках, когда ненависть в нем бушевала в полной мере, он смог удерживать неугомонного оппонента рукой, положив ее поперек спины. Петтер неприятно скользил кожей по шершавой штукатурке. - Посмотрел? – шипел Маркус ему на ухо. – Вся цель в жизни была увидеть ее без одежды? Понравилось? – налегал он. – А теперь мучайся – дальше тебе не достанется! Ни сантиметра ее тела! Поднялся шум в коридоре. На него из-за приоткрытых дверей высунулись любопытные студенты, созерцая, как Петтер пытается дать сопротивление Маркусу. Неловкие попытки Викстрема выкрутиться терпели неудачи одна за другой: Хелльнер в этот вечер был несказанно силен. Сыграть на чувствах Маркуса к Шарлотте у Петтера получилась безукоризненно. Шарлотта к тому времени ушла в комнату Хелльнера, предпочитая не видеть всего этого. Вскоре тут же появилась и Ингрид Берг, время от времени остававшаяся на ночь на месте работы: жила с ребятами в кампусе по мере необходимости, а после ее звонка и сам директор Йон Андерссон, запыхавшись, прибежал скорее в самый центр событий. Увидев его, Маркус безмолвно, но дернувшись, отпустил Петтера. - Скажи спасибо, что здесь появились они, - властно продолжил Хелльнер, - иначе, я не знаю, что с тобой было бы! Эти две недоспортсменки, - он развернулся, презрительно глядя на девушек, - даже не сообразили, что нужно делать. И сил бы наверняка не хватило, - девушки ахнули. - Доброго вечера, - язвительно закончил он, отряхивая руки. Юноша, игнорируя присутствие директора Йона Андерссона, сначала выхватил одежду Шарлотты из рук студенток, а затем развернулся и побежал по коридору. - Задержи этих фрекен! И этого, как его там? Викстрема! – послышался нервный голос директора. Он обращался к Ингрид, по лицу которой читалось, что ей это все изрядно поднадоело. Йон следовал за Маркусом, но не успел – дверь в его комнату беспрецедентно захлопнулась прямо перед его носом, и закрылась на ключ изнутри. Мистер Андерссон опустил голову, устало поправляя очки. Стучаться он не собирался, и через десяток секунд вернулся назад. - Идите все к черту, - раздраженно кинул он, тем самым веля нерадивым ученикам разойтись по своим углам. – Завтра будут все разговоры, а я тоже живой человек. Мужчина истерично дернул молнию на куртке, застегнув ее рывком до самой шеи, и отправился на выход. - Йон, - послышался тонкий голос миссис Берг, которая держала его за плечи, приводя в сознание, быстро покидающее мистера Андерссона в стрессовых ситуациях. – Ты правильно сделал, что дал им успокоиться до утра, - рассудительно говорила она. - А теперь ты пойдешь ко мне… и никаких «у меня еще много дел». - Я больше не знаю, что с ними делать, - обреченно ответил Йон. – Это вышло за рамки. Я вышел за рамки. Я не должен себя вести как безвольная тряпка. Я здесь директор или кто? – задался он вопросом. – Ингрид, кто я здесь вообще? – мужчина всплеснул руками, смотря на нее и ища ответ в ее темных глазах. - Ты «тоже живой человек», - процитировала в ответ она его же слова. – Пойдем. Маркус захлопнул дверь, попутно поворачивая замок. Юноша был запыхавшимся, сердце билось бешено, едва ли не медленнее, чем на гонках, и дыхание резко срывалось. Было в самую пору картинно пролететь вперед и упасть на колени, чтобы хорошо отдышаться, ведь кислорода, как назло, не хватало, но он сдержался, и рывком назад прислонился к двери, соображая, что ему делать дальше. В глазах плыло. Подняв голову, он увидел напротив себя Шарлотту, и рефлекторно вздрогнул. Парень искренне полагал, что она ушла в свою комнату, а не к нему, да и дверь, уходя, он вроде бы закрыл. Но получилось иначе: и дверь была открыта, и Шарлотта предпочла его общество, чем общество своей соседки. Она знала, что Маркус ее лучше поймет. Шарлотта то ли сидела, то ли стояла, прижавшись к письменному столу. Она куталась в единственную толстовку Маркуса, которая была на ней. Обнаженные ноги девушки были покрыты мурашками, а по ее щекам катились холодные слезы, но юноша не слышал ни звука рыданий. Шарлотта и сама не знала: плачет она по-настоящему, или же с ней происходит что-то совершенно неконтролируемое из-за секундного стресса, который вполне можно было бы избежать, не повернись бы ситуация таким боком. Хелльнер стоял, не шелохнувшись, боясь сделать и шагу вперед. Он не мог понять, что она чувствует, не хотел ранить больше и причинить неудобства из-за нестандартности положения. Такой он ее еще не видел – мог только представлять, и, не зная, как себя вести дальше, склонил голову набок, отвернувшись. Смотреть на обнаженную девушку перед собой на расстоянии вытянутой руки было не то чтобы странно, но определенно непривычно. Но с другой стороны, могло показаться, что она вовсе не придает значения своему полуголому виду. - Извини, - пробубнил парень. - Твоя одежда, - он протянул руку к ней. Шарлотта смахнула пальцами слезы со щек, и тут же успокоилась. - Выкинь ее, - услышал Маркус в ответ. Он приподнял голову, недоумевая словам. - Что? - Мне нечего стесняться, - продолжала юная леди. - Я не замерзну, если ты об этом. И вполне можешь повернуться, и подойти ближе ко мне, - тихо усмехнулась она, робко улыбаясь краями губ. Девушка действительно не мерзла, да и стесняться ей точно было нечего. Она его не боялась. А Маркус продолжал стоять на одном месте и слушать тишину. Нужно было привыкнуть к своей новой роли. Однако через десяток секунд он выровнял взгляд, и, не смущаясь, разглядывал мисс Каллу, выжидающую его действий. Шарлотта прикрыла глаза и покачала головой, еле слышно смеясь над тем, какой Маркус нерешительный. - Ладно, - тихо произнес юноша, – одежда тебе не нужна, и тебе вполне весело. Значит, ты не подавлена действиями Викстрема, - сделал он правильный вывод, - но нам надо решить, что делать дальше. - Дальше все будет по известному всем сценарию, - выдохнула Шарлотта, смотря в глаза Маркуса. – Ты долго еще будешь стоять, как неприкаянный? – между делом поинтересовалась она. - Я… - Хелльнер жестикулировал рукой, не найдясь, что ответить. Жест получился смешным: он показывал ладонью то на себя, то на нее. – Ты, вроде бы… так… а я… - замешкался юноша. - Маркус, - теперь Шарлотта не сдержалась и усмехнулась более громко, - я отсюда не уйду никуда до утра, а к директору пойдем вместе. - Директор Андерссон не знает, что ты тоже была там, - возмутился Маркус, полагая, что любыми способами мисс Каллу стоит отговорить от всего, что бы она ни затеяла. Хелльнер не хотел, чтобы ей тоже в очередной раз влетело от Йона непонятно за что. - Думаю, ему уже рассказали, - предположила Шарлотта, зная на все сто процентов, что те студентки, которых Викстрем подговорил осуществить затеянное, быстро сдадут всех, лишь бы самим не стать крайними. - Ты не должна причинять сама себе еще больше проблем, которые есть, - контраргумент был весомым, но девушка не считала, что все шишки должен получить он. Она слишком полюбила, и слишком привязалась к юноше, чтобы позволить ему сопротивляться системе в одиночку, о чем незамедлительно сообщила: - Маркус, я не могу отправить тебя одного получать выговоры за нас обоих, - она особенно выделила это слово, - Я… я просто не могу, потому что очень люблю. - Я предупреждал, что именно так все и закончится. Что они переключатся на тебя. - Ма-аркус, - протянула девушка. Минуты тянулись очень медленно, а взгляд Шарлотта приковывала. Сначала было на уровне неконтролируемого: привлекательная девушка, которую он знал едва ли ни с каждой стороны, не могла заставить делать его как-то иначе. Хелльнер понимал умом, что он хочет: хочет больше, хочет приблизиться к ней, прикоснуться пальцами к этой бархатной светлой коже и буквально утопить в своих крепких объятиях, попутно покрывая ее поцелуями везде, где только она сама пожелает. Это невыносимо дурманило голову, сущность молодого, но, тем не менее, мужчины, подталкивала на действия, которых ранее он не делал: думал, воображал, но не имел на реальной практике. Шарлотта была доступная и доверяющая ему, и всеми своими словами давала понять, что пора ступить дальше. Неопытность ее не интересовала: она отлично понимала, что все через это проходят, да и сама какой-то обширной практикой не отличалась – не в том возрасте была. - Почему каждая ваша встреча заканчивается одинаково? – она прервала забвение Маркуса, и он встрепенулся. Он сложил руки на груди, попутно прижав одежду, которую все еще удерживал, к себе. - Шарлотта, пойми меня, я не хочу оправдываться перед тобой, но я не мог поступить иначе. Если тебе не понравилось – я не прошу прощения. Просто пойми. Петтер Викстрем такой человек, - объяснил он. - Тебе и не надо оправдываться, - прозрачным взглядом она глядела на него. - Я защищала тебя, ты защитил меня. Ну, помнишь, о чем мы говорили днем? Маркус улыбнулся, и его тревожность пропала. - Что я стану твоей «стеной», - вспомнил он. - Ты не остался в долгу. Он сделал тебе больно? - О, нет, - довольно ответил Хелльнер. - Я его полностью контролировал. Больно было Викстрему. - Ты сильный, - Шарлотта показала жестом, что это здорово, и тут же опустила голову, принимаясь разглядывать свои босые ноги. - А я сегодня – слабая. Опять ревела, как последняя идиотка, - укоризненно девушка порицала сама себя. – Хорошо, что этого никто не увидел. Ну, только ты, как всегда… - Не говори так! В тебе нет ничего, что можно было бы назвать «слабым». - Ты изменил меня, Маркус. Сделал девчонкой. - Ты всегда была ей. Но кто-то должен был это в тебе пробудить, - Маркус улыбнулся ей еще шире. - Ну, я не прав? Я за это люблю тебя. Что ты хочешь? - Я хочу обо всем забыть. По крайней мере, до того, как наступит рассвет. О том, что какой-то мир существует за этой комнатой, - медленно говорила Шарлотта. Она качнула головой в сторону окна, и темные волосы воздушно разлетелись по плечам, - и не думать, что нас завтра ждет еще несколько часов под порицающим взглядом мистера Андерссона. И зачем я тебе это все рассказываю? Просто иди ко мне и не бойся сделать что-то не так, ты же понимаешь меня, Маркус. Мне больше нечего от тебя скрывать, ты все уже видел. Всем своим видом мисс Калла показывала скрытый смысл своих намерений. Через несколько шагов, выпустив по пути одежду из рук, Маркус стоял вплотную напротив девушки, сложив ладони на ее плечи. Шарлотта улыбалась, осторожно стягивая с себя толстовку: получалось, что теперь она еле прикрывала ее. Девушка запрыгнула на стол, и обхватила Маркуса ногами за талию, притягивая к себе. Она нежно улыбалась. Пикантность момента сводила с ума. И Маркус ее целовал. Вначале медленно, плавно скользя губами по губам, но наращивал темп, и заставлял чувствовать, как кровь интенсивнее циркулирует в теле, как накатывает приятная тяжесть, как не только невинные чувства забирают под свою власть. А руки свободно блуждали по телу, провоцируя, обвивая, останавливаясь на самых чувственных и сокровенных местах. Шарлотта выгнулась, и оперлась ладонями в стол, запрокидывая голову и закрывая глаза. Толстовка окончательно свалилась с нее, держась только лишь на запястьях. Поцелуям Маркуса была предоставлена ее шея и правильной формы далеко не плоская грудь. - Ты?.. – парень остановился буквально на минуту, и заставил посмотреть на себя. - Я, - повторилась Шарлотта. - Я для тебя. Ничего не спрашивай, а делай, как считаешь нужным. Я тебя не боюсь, и приму любое желание. - Шарлотта, мы никогда не говорили об этом… Мисс Калла чуть напряглась. - А о чем говорить? – спросила она. - Ты думаешь, я тогда ничего не увидела, не почувствовала? – и расплылась в широкой улыбке. - Я… я, правда, больше не мог терпеть. Слишком соблазнительно близко все было. Ну и впервые. Это тоже сыграло свою роль. - Маркус, брось! Не оправдывайся! – она приблизилась и остановилась, слегка касаясь губами его губ, и бархатным тихим шепотом продолжала говорить: - Не было ничего такого, что могло бы меня удивить. Я девушка, ты парень, и твоя реакция вполне обычная для здорового человека. Нечего стесняться или бояться. Чувствуй себя так, как чувствуется! Этого точно не стоит скрывать. - А что чувствуют девушки? – Маркус подхватил ее под спину, заставляя смеяться. - О… - игриво и лестно протянула Шарлотта. - Я точно чувствую, что таю под твоими поцелуями и прикосновениями. - Вы очень красивая, фрекен Калла, - юноша заразился ее веселым смехом. - Вы сводите меня с ума! - Маркус! – отмахнулась Шарлотта, когда почувствовала, что его ладонь опустилась и вовсе низко, недолго задерживаясь на груди и животе. И снова было сбившееся дыхание, и тихие неразборчивые слова; имя, срывающееся между ними, а губы уже вовсе не на губах, целовали горячее тело, очерчивая контуры и изгибы. Шарлотта позволила себе вплести пальцы в его кудрявые волосы, а ноги закинуть на плечи юноши. Мир ускользал из обозрения. Была она и Маркус на коленях перед ней. Мисс Калла узнала еще одну сторону любви: очень приятную, незабываемую и будоражащую. Песня ее тела, когда он касался губами и языком тех мест, которые до этого дня не знали чужой ласки, играла звонкими нотками: никогда ранее не сыгранными с ней. Ее непосредственное участие в этом вечере, когда подростки были похищены страстью и нежностью, назревающей давно и постепенно, принесло и Маркусу свою частичку счастья. Было удобно переместиться на просторный пол. Наспех скинутое покрывало легло неровно, складками собираясь по краям. Маркус утопал в собственных ощущениях, напрочь позабыв, как сам оказался раздетым перед девушкой, а вдобавок и возбужденным. Для него это тоже было впервые. Он вцепился пальцами в покрывало, собирая его. В голове все крутилось, в глазах плыло, калейдоскоп чувств окутывал. Шарлотта была неуверенная в своих действиях, но давнее желание попробовать, сделать приятное любимому, подталкивало, не позволяя остановиться. Она не стремилась взять глубоко, и только чувствовала естественную непривычную солоноватость человеческой плоти. Когда все закончилось, Маркус свободно лежал на спине, прикрывая глаза и раскинув по сторонам руки. Шарлотта, довольная, сидела подле него, рассматривая, как он умиротворенно улыбается, пока остаточная мелкая дрожь блуждает по его телу. Юноша приподнялся, смотря на девушку. - Ты такой настоящий, Маркус, - протянула она, игриво прищурившись, – именно такой, каким я хотела тебя увидеть давно - не зажатый, не скованный рамками. Мне очень хорошо и легко находиться вместе с тобой. Я никогда не чувствовала такой легкости с кем-то. - Тихо, - он привлек Шарлотту к себе, заставляя свалиться поверх, а потом перекатиться через него и прилечь. Девушка удобно устроилась рядом с ним. - Мне понравилось. Наверно, я еще долго буду размышлять о том, что произошло между нами, - продолжала шептать девушка. - А я буду думать, как это все произошло со мной. Как мне посчастливилось полюбить тебя. Шарлотта потянулась, нащупала руку Маркуса и крепко сжала, держа. - Я никогда не думала, Маркус, что в руках кого-то может быть так волшебно, пока не ощутила сама. От твоих рук, - Шарлотта покрылась румянцем, стараясь скинуть на щеки волосы, но Маркус тут же пальцами убирал их, заглядывая девушке в глаза, насколько это возможно можно было сделать сквозь темноту комнаты. Он теперь лежал на боку подле нее, приподнявшись на локте, и кончиками пальцев гладил ее по все еще обнаженной груди, медленно повторяя изгибы и заставляя кожу Шарлотты покрываться мурашками. Ее тихая речь звучала успокаивающей музыкой, и внутри Маркус ликовал, что смог это сделать с ней. Тела еще чувствовали легкую слабость, не позволяя сдвинуться с места. - А я не буду оправдываться, и скажу, что ты тоже была на высоте! Ну, или как там обычно говорят? Все однажды случается. У нас получилось? - Мы валяемся на полу, - звонко засмеялась мисс Калла, - будто вовсе не в жилой комнате, и ты говоришь, что не получилось? Это так романтично, - протянула она. - Правда, это очень трогает! Мы с тобой сами по себе, и никто нам не мешает! Ну, признайся, сколько раз ты уже это делал? - Ноль. Я впервые все это сделал с тобой, и ничуть не жалею об этом! - Ноль, - передразнила Шарлотта. – Ты тонко угадываешь правильные шаги. Природа не зря наградила людей чувством удовольствия, чтобы они могли отключаться от внешнего мира? - С тобой у меня это получается, - прищурился Маркус. – Ты очень многое сделала для меня, а наша любовь стала очень приятным и немаловажным дополнением ко всему прочему. И это мне нравится. Ты мне нравишься. Ты раскованная, и этого у тебя не отнять, но в то же время, ты нежная и внимательная. - Ты снова заставляешь меня краснеть, но хорошо, что в темноте ты этого не видишь этого кошмара! - А по-моему, ты очень милая, когда смущаешься. Не каждому позволено увидеть Шарлотту Каллу в смятении! А мне повезло! - Маркус! – воскликнула девушка, отталкивая его в плечо, но после сразу же притянула к себе. – Для всех Шарлотта Калла – бесчувственная ледышка, и только тем, кого она сильно любит, позволено увидеть ее настоящую! - Ты заставляешь меня не отчаиваться и чувствовать, что я все еще кому-то нужен! - Ты всегда мне будешь нужен. Я не представляю своей жизни без тебя, - она, как могла, пожала плечами. Девушка развернулась, и стащила со свободной кровати второе одеяло, бережно накрывая им их обоих. Маркус натянул ткань по плечо, и обхватил мисс Каллу так удобно, как только мог, прижимая к себе. - Уже поздно, Шарлотта. За полночь, если не больше. Давай попробуем спать, завтра нас ждет очень трудный день, но мы об этом не вспомним, пока здесь, в этой комнате, вместе. - Прямо на полу? - Ну, если тебе не нравится, я перенесу тебя на кровать! О, ну или на стол, - хихикнул юноша, - выбирай! - Мне нравится. Мне все очень нравится, медвежонок, - поцелуй вскользь как пожелание «спокойной ночи» проскочил между ними. - А завтра обязательно, - Шарлотта уцепилась за шею Маркуса рукой, - обязательно повторим все, что произошло сегодня. Ты ведь не против?