Hassliebe

Я не знаю, зачем и почему сделала то, что сделала. Арчи Эндрюс — самый милый парень из всех, что я встречала. Он добр и дружелюбен, что редко можно встретить в нашем возрасте, хотя… парни обычно остепеняются по-разному. Но Арчи был примером для всех, как я считаю. Он знал, когда промолчать, и знал, когда нужно настоять. Он был честным и иногда прямолинейным. Мой первый и самый лучших друг в Бристоле. Парень, который нравится мне и которому нравлюсь я. Но симпатия — единственное более-менее романтическое чувство, если так можно назвать, которое я испытываю к Арчи. Я не была в него влюблена. Мне даже не нужно было влюбляться или каким-то образом привлекать внимание парней. Мне хватало Джагхеда, которого я пытаюсь забыть уже больше месяца. Но не могу. Как забыть, как он обнимал меня на кухне, держал за руку всю ночь и целовал утром. Не могу перестать думать перед сном о его губах на моей шее и засосах, что он оставил чуть выше груди. Как он кусал мою губу и постанывал, когда мы лежали на мой кровати. Или же тот вечер, когда мы сидели в кафе и смеялись с того, какую чепуху теперь там готовят. Я не знаю, зачем сказала Арчи, что буду его девушкой. Конечно, сначала я подумала, что это было моим самым правильным решением, но вечером того же дня я размышляла над тем, как глупо то, что я сделала. — Арчи, мы опоздаем, — я торопила парня, который валялся на моей кровати с того самого момента, как зашел за мной, чтобы проводить на лекции. — Еще минуту, — он спрятал лицо под подушку и перевернулся на живот. — Арчи! — он спускает ноги на ковер и засовывает стопы в кеды, что стояли у моей кровати. — Ты очень суровая, знаешь это? — он обнял меня со спины, когда я искала в вазочке на тумбе связку ключей от комнаты. — Нет, я думала, что ты считаешь меня самой милой. По крайней мере, так ты говорил вчера, — я поворачиваюсь к нему лицом и улыбаюсь от того, как нелепо его волосы выглядят сейчас. — Это все еще правда, — он дарит мне маленький поцелуй в щеку, который точно нельзя назвать чем-то откровенным или интимным со стороны. Эндрюс берет меня за руку, и мы идем к корпусу университета, где сейчас будет мой урок. На улице сыро и прохладно, однако я рада, что взяла с собой куртку и шарф. Арчи же напротив, хватает тонкой кофты, чтобы не мерзнуть. — Позвони мне, когда закончишь, я подойду, и мы можем погулять, — мы начали встречаться вечером пятницы, через два дня после того, как Эндрюс сказал, что я ему нравлюсь. Сегодня понедельник, и Джагхед еще ни о чем не знает. — Хорошо, — я выпускаю свою руку из его теплой, — я дальше сама, ладно? Мне нужно встретиться с Амандой, — быстро вспоминаю имя любой однокурсницы, лишь бы Арчи поверил. — Амандой? — черт, неужели у нас в группе нет ни одной Аманды. — Эм-м, ну она… — меня прерывает кто-то сзади, схвативший меня и Эндрюса за плечи. Я замечаю копну черных вьющихся волос и аквамариновые глаза. — Арчи, — Джаг хлопает парня по спине в знак приветствия, — Бетти, — уже менее смело и не так радостно произносит Джонс. — Привет, — мы с Арчи говорим в унисон, и становится неловко, словно я попала в американский несмешной ситком. Почему это всегда происходит со мной? Я так хотела избежать этого неловкого разговора с Джагом о том, что теперь мы с Эндрюсом встречаемся. Черт. — Как дела? — Джагги спрашивает, ни о чем не подозревая, и я молюсь, чтобы Арчи не выкинул чего-то выдающего нас как пару. — Неплохо, давай позже поговорим, я только что вспомнил про доклад, который я забыл в общежитии, — парень быстро тараторит и жмет руку Джагу. Он, кажется, собирался уходить, но остановился и повернулся ко мне. — Забыл, — и тут Арчи прямо перед глазами Джагхеда легонько целует меня в губы и быстро шагает в западную часть кампуса. Джагги минуту стоял и глубоко дышал. Было видно, как сильно он злится и готов накричать на меня прямо сейчас. — Что это только что было? — тихо, но грубо спрашивает он, и я замечаю, как выпирает его вена на шее. Как Джаг стискивает зубы и сжимает правую руку в кулак. — Это… я не знаю, как… — Джагхед берет мою ладонь в свою и тянет к небольшому тунельчику у университета.  — Бетти, скажи мне, что это было, — он прижимает меня к стене, и я чувствую его дыхание, когда он кладет свою голову мне на плечо. — Арчи… Арчи и я… мы встречаемся, — он выдыхает и, подняв глаза, пристально смотрит на меня. — Встречаетесь? Что это значит? Ты любишь его, а он тебя? — громко с насмешкой кричит Джаг мне в лицо. — Тихо, — я не знаю, что творю, но запускаю руку в его смолистые волосы, а другой рукой обнимаю его за шею. — Тише, прости меня, прости. Он прижимается ко мне, прислонившись всем телом и, о боже, как я хочу поцеловать его. Хотя бы несколько секунд, чтобы просто вспомнить вкус его губ. — Ответь, — он кладет ладони мне на лицо, большим пальцем гладя щеку, — ты любишь его? — Нет, нет… я не знаю, — Джонс сжимает челюсть, и его скулы выпирают все сильнее. — Черт, Купер, — он срывается и ударяет кулаком стену. Я хочу остановить его и успокоить, но он срывается с места и уходит в незнакомом мне направлении. Вижу двух парней со своей группы, что стояли и наблюдали, как Джаг чуть не сломал себе руку, поэтому решаю просто пойти на урок и, возможно, как-то заткнуть их, чтобы не распустили наш разговор с Джонсом по всему кампусу. Весь день шел наперекосяк, и я не знала, как вести себя. И что самое ужасное… Что бы я ни делала, все становится только запутаннее. Думала, что избавлюсь от Джагхеда и своих чувств к нему, когда перееду в Бристоль, но Джонс тут, а мои чувства с каждым днем все труднее скрывать. Хотела подружиться с Арчи, и мы непонятным образом перешли черту дружбы и сейчас встречаемся. Меня тошнит и мне жарко. Я сижу в чертовом кабинете истории и жду, когда пройдут последние минуты урока, чтобы позвонить Джагхеду. Кажется, я скоро рухну с этого стула, но сейчас эта проблема самая незначительная в моем списке. Все вокруг кружится, мне нужно на свежий воздух. — Джагги, ты где? Мне нужно объясниться, прошу… Просто перезвони мне, когда прослушаешь это, — Джонс не брал трубку, и меня каждый раз перекидывало на голосовую почту. После десятого звонка я не выдержала и оставила это дурацкое сообщение, хотя, уверена, он никогда не прослушает его. Я не могла просто так пойти домой, поэтому направилась в первое место, которое пришло мне в голову. Этот странный, известный всем в кампусе бар в центре. Пришлось вызвать такси, так как я не была в состоянии идти. У меня поднялась температура и кидало то в жар, то морозило. Проехав пару километров и заплатив десятку водителю, который даже помог мне выйти с машины, я захожу в прокуренный бар. Громкие крики сразу же режут уши, и яркая подсветка у барной стойки мешала ясно видеть. Я обошла все столики и пару раз спотыкалась о свои же ноги, предоставляя пьяницам возможность лапать меня, однако, посмотрев даже в коридоре туалета, я не нашла Джагхеда. С каждой минутой раздражение во мне разгоралось, а сил становилось все меньше. Я не знала больше мест, куда бы Джонс пошел. Если бы мы были в Глостере… — Арчи, привет, — мой голос был жалким в тот момент, когда я решила все-таки позвонить своему парню, — забери меня, пожалуйста. Мне плохо, а я не могу сориентироваться в районе, в котором сейчас нахожусь, и у меня в кошельке всего два доллара… — я жаловалась как маленькая девчонка. От самой себя аж тошно. — Ты где? — Арчи, кажется, тоже разозлился, что я брожу по городу вечером, тем более отправилась туда, где ничего не знаю. — Центральный бар у сквера, — я продиктовала адрес, и Арчи сразу же сбросил звонок. Почему я такая глупая? Зачем я вообще приехала сюда? Я направилась чуть дальше к скверу, где были маленькие лавочки, куда могло поместиться всего два человека. На одну из таких конструкций я плюхнулась от усталости и сильнее укуталась в шарф, ожидая приезда Эндрюса. Через десять минут Арчи написал смс, где спросил, куда ему подойти. А через пятнадцать минут Эндрюс уже осматривал лавочки в поисках меня. — Боже мой, Бетти, ты же заболела, — Арчи отметил, какой я бледной и горячей была в тот момент, когда он случайно дотронулся до моего запястья. Парень подхватил меня под руку и мы потихоньку двигались к его машине. — Прости, я хотела найти Джагхеда, и поехала сюда. Подумала, он будет тут, — Арчи видел, как мне холодно, поэтому усадил меня на переднее сидение и сразу же включил прогрев машины. Сам он обошел старенькую тайоту и сел на водительское место, сперва похлопав карманы джинсов, чтобы найти ключи. — Зачем тебе нужен был Джагхед? — Арчи сосредоточенно заводил машину и потянулся к куртке, что лежала на подлокотнике сзади. — Надень. — Мы поругались утром, и он ушел, — я подумала сказать правду, ведь теперь Арчи знает о том, что Джаг не просто мой знакомый. — Вместо того, чтобы попросить меня найти его, ты решила с температурой отправиться туда, где толпы пьяниц, готовые изнасиловать тебя в любую секунду? — я впервые увидела, как злится Арчи. И ему это не шло. Это словно был другой человек. — Прости, — оставшуюся дорогу до кампуса мы провели в тишине, и лишь радио, включенное на минимальную громкость, не давало провалиться в глубокий сон. Мы приехали поздно вечером, ведь Арчи заставил меня поехать с ним в аптеку и купить лекарства. Пока он занимался этим, я сидела в теплой машине и все еще пыталась дозвониться до Джонса. Но, как понимаете, он не отвечал и на мой сотый звонок… я перестала вести счет после четырнадцатого. *** — Так… это сказали выпить перед сном, а вот этот сироп после еды, — Арчи доставал из пакетика различные таблетки и сиропы, которые ему посоветовали купить в аптеке. Парень переживал и поэтому один пузырек за другим падали с его рук на кровать. — Может, мне остаться? Вдруг тебе ночью станет еще хуже? — он ходил туда-сюда по моей комнате и все смотрел на время в своем телефоне. — Нет, не стоит… Не хватало еще того, что ты заболеешь. Езжай, со мной все будет нормально, — я целую его в щеку и направляю к двери. — Хорошо, но если тебе станет хоть немного хуже… В общем, звони мне в любое время, ладно? — я послушно кивнула, и Арчи закрыл за собой дверь, проверяя, не забыл ли он чего. Я решила включить какой-нибудь старый фильм. Что-нибудь романтическое и ненавязчивое, но сообщения от Эндрюса все поступали, и я моментально на них отвечала, чтобы не заставлять парня волноваться. Я и так стала приносить слишком много проблем. Ты покушала? Выпила сироп? Мне приехать? Нет, как раз собираюсь ужинать. Не беспокойся. Засыпай, тебе завтра рано на тренировку. Мне нравилось, какой обходительный Арчи, но также… Это немного напоминало мою маму. Она тоже постоянно в панике тряслась, вовремя ли я покушала и выпила таблетки. И не дай бог я запила их соком, а не кипяченой водой… Но деваться было некуда, поэтому я открыла небольшой холодильник, что недавно нам принесла комендант по этажу, и достала оттуда пюре и вегетарианскую котлету, что вчера нам покупала Лу. Пришлось все идти разогревать на кухню, где на удивление не было и души. Обычно там все суетятся и мешаются друг у друга под ногами. Вернувшись в комнату и надев махровые полосатые носки, я закуталась в плед и включила задуманную мной еще полчаса назад Касабланку. Съев все находящееся в тарелке и проплакав с фильма давностью в шестьдесят лет, подхожу к тумбочке, где лежат все лекарства. — Сироп… — начинаю разговаривать сама с собой и нахожу бутылек с ярко-оранжевой жидкостью в нем. Прочитав инструкцию в интернете, выпиваю две ложки противно сладкой микстуры и проверяю электронную почту на наличие письма от куратора. Стук по белой древесине меня отвлекает от монитора, и я сонная поднимаюсь с мягкого стула, чтобы открыть дверь. Наверное, Арчи приехал… Он слишком сильно драматизирует мою простуду. Стук становится более настойчивым и резким, что мне приходится подбежать и повернуть ключ в левую сторону, чтобы посмотреть, кто там. Картина была весьма необычной. Промокший Джагхед опирается на дверной косяк, с опущенной головой рассматривает свои черные кеды. — Джаг… — зачем он сюда пришел в такое позднее время. Черт. Я ведь просила просто позвонить. — Я только что прослушал, — его язык заплетался, а с волос стекали капли воды, — твое сообщение… Он прокашлялся и поднял глаза на меня. Я не знала, следует его впустить или же отправить его в общежитие к себе. — Зайди, — я решила впустить его, во-первых, потому что он был намерен разговаривать с мной, как сперва показалось. Во-вторых, он был весь мокрый от дождя и дрожал… Ну, и я просто хотела, чтобы он зашел. — Прости за то, что было сегодня, — он, шатаясь, входит ко мне в комнату, и стаскивает кеды, оставляя их у двери. — Ты знаешь, я не хотел. Он добавляет и затихает на последних словах, ступая на серый пушистый ковер. — Я останусь у тебя… — это звучало совсем не как вопрос, а скорее как утверждение. — С чего это? — я хочу, чтобы он остался. Правда, хочу. Но у меня есть Арчи и мне нужно держать себя в руках. — Я хочу остаться у тебя, — он поворачивается ко мне и снимает куртку, смотря на изумление на моем лице. — Ты не можешь… Я болею, и… — он перебивает, подходя ко мне вплотную. — Тогда мне определенно нужно задержаться на эту ночь, — Джаг мучает меня, положив свою руку мне на поясницу и пряча лицо в мою шею. А я не могу даже сопротивляться этому. Если бы не Арчи, я, наверное, уже давно сорвала бы его мокрую белую рубашку, в которой он выглядит еще лучше обычного. — Ты так вкусно пахнешь… — он шепчет, и я чувствую кожей у изгиба шеи, как медленно двигаются его губы, произнося эти слова. — Прекрати, прошу… Ты пьян, — но Джонс не останавливается и лишь начинает поглаживать мою спину, выводя пальцами непонятные узоры. — Да, я пьян, но это ты меня разозлила, — он плотнее прижимается ко мне, и я ощущаю влагу от его одежды на своей майке. Он тяжело и горячо дышит, возбуждая меня все сильнее. Я и не думала, что могу желать кого-то так… — Ты никогда не будешь ощущать с Эндрюсом того, что ощущаешь, когда я прикасаюсь к тебе, — он хрипло шепчет своим низким голосом, и я готова упасть и размякнуть в его руках. Джаг кладет свою ладонь мне на шею и проводит большим пальцем очертания моей челюсти, вызывая у меня учащенное дыхание и тихие всхлипы. — Ты будешь сравнивать каждое движение Арчи, каждое слово и прикосновение с моими. И я всегда буду выигрывать, потому что ты любишь меня, а я тебя. — Замолчи, — я громче говорю, и он припадает к моим ключицам, осыпая косточки маленькими влажными поцелуями. Я так долго ждала этого. Так долго мечтала о том, как его губы будут целовать мою кожу, покрывая каждый миллиметр моего тела возбуждением. — Ты меня не заставишь. — Он прекратил свои поцелуи, и я сразу же ощутила холод и раздражение. Джаг смотрел мне в глаза и облизывал свои губы, точно зная, что я не могу оставаться вдалеке от него. — Серьезно? — я досчитала до пяти и успокоила пульс, бушевавший в висках. — Чертова Бетти Купер. Ты такая идеальная, — он рывком приблизил свое лицо и впился в мои губы намертво. Именно этого я и желала. Так желала ощутить привкус мяты и виски, перебиваемый запахом капучино на его губах, желала ощутить каждое движение его языка, сплетающегося с моим. Он закусывает мою нижнюю губу, и я стону, черт, это слишком, я давно забыла об Арчи, о температуре и грязной тарелке, стоящей на столе. Он просто кусает мою губу, затем проводя языком по ней, притягивает меня все ближе. — Я люблю тебя. Блять. Как сильно я люблю тебя, — кажется, скоро я сгорю заживо. Джонс снова признается мне в любви, и я хочу ответить на его слова, но образ Эндрюса всплывает в моей голове. — Подожди… — я говорю сквозь поцелуй, готовая убить себя за то, что прерываю самый лучший момент. — Нет, я слишком долго ждал, — он поднимает меня, усаживая к себе на бедра так, что я скрещиваю ноги на его пояснице. Джаг переходит с губ на шею, оставляя ярко-бордовые засосы назло Арчи, говоря этим, что я его. Он зажимает тонкую кожу между зубами, а затем лижет место укуса. Я хочу кричать от наслаждения. Это еще лучше, чем-то утро, ведь сейчас Джагхед точно знает, что сводит меня с ума… — Джагги, — я стону ему на ухо, запуская руку в его мягкие волосы. — Черт, Бетти если ты не перестанешь ерзать, я кончу, даже не успев ничего сделать, — он прислоняется к моей щеке, оставляя совсем невинный поцелуй, а затем кладет руку на мой зад, сминая его, и направляется к кровати. — Сними рубашку, — я чувствую себя смелее и немного начинаю командовать, на что Джаг глухо смеется. — Сделай это сама, — боже мой… Как сильно я хочу его… Он подошел к кровати и опустил меня на одеяло. Я сидела на коленях на мягком пододеяльнике. Он отошел совсем немного, чтобы мне было удобнее его раздеть. Я приподнялась на коленях, все еще находясь на постели, и положила руки на плечи парня. Он улыбался так чисто и невинно, что на миг мне стало стыдно от своих грязных мыслей. Его волосы небрежно создают идеальную композицию. Одна прядка спадает на лоб, и я замечаю про себя, что он завораживает меня сильнее с каждой секундой. — Ты такой красивый, — тихо шепчу, расстегивая первую пуговицу. — Ты смущаешь меня, — его щеки розовеют, и я впервые замечаю его таким. Я люблю его. Мои руки опускаются ниже его выпирающих ключиц, которые я уже сейчас мечтаю поцеловать. Я медленно расстегиваю каждую пуговку, а Джаг изучает мое лицо. Наверняка я сейчас вся красная и растрепанная, но он почему-то улыбается не колко, а скорее по-доброму. — Что? — я сжимаю в одной руке воротник его рубашки, а второй ищу не расстегнутый участок. — Ты выглядишь очень мило и горячо одновременно. Не знал, что такое возможно… — он смеется и теребит бретельку моей майки. Я опускаю голову, пряча румянец, и прощаюсь с последней деталью его рубашки. Моему взору предоставляется его наполовину голый верх и черт, его кожа такая мягкая и загорелая, раньше он был намного бледнее. Я помогаю ему стянуть мокрую рубашку и теперь я могу рассмотреть каждую родинку на его теле. Припадаю губами к его ключице и повторяю то, что он проделывал с моей шеей. Сначала кусаю, а потом провожу языком по раскрасневшемуся месту. Свет в моей комнате приглушен, делая обстановку еще более интимной. Он снова учащенно дышит, и я показываю ему лечь на мою кровать. Он обходит постель и ложится, приподнимая голову, наблюдая, что я буду делать. Я сажусь чуть ниже его живота, возле области паха, и нарочно ерзаю, заставляя его тихонько возбужденно рычать от удовольствия и жажды. — Ты специально, — подмечает он и тянет меня за руки к себе. — Дай мне снять твою майку, — Джаг кладет ладони на мою талию, приказывая мне поднять руки вверх и, когда я делаю это, он тянет тонкую ткань, оголяя мое тело, которое слегка прикрывает лишь лифчик. — Ох, — вырывается с его уст, и он принимает более сидячее положение, все еще придерживая меня на себе. Его губы приоткрываются, и я чувствую его дыхание на своей груди. Он трогает лямки на черном бюстгальтере, стягивая их вниз. Оставляя поцелуй на плече, проводит мокрую дорожку языком от шеи до ложбинки, заставляя остановиться, когда ткань мешает его действиям. Он взглянул на меня, словно спрашивая, можно ли ему снять эти чертовы кружева, и я киваю. Его руки перемещаются ко мне на спину к застежке, с которой он, к моему удивлению, с легкостью справляется. Джаг стаскивает надоедливую ткань и несколько секунд смотрит на мою голую грудь, заставив меня волноваться. Он кладет свои руки на мой бюст, и я ахаю от того, какими холодными его пальцы стали за считанные секунды. Прижимаюсь к нему всем телом, пытаясь ощутить прикосновения нашей кожи и, честно, я наслаждаюсь контрастом его загорелой и моей бледной… Он зажимает правый сосок двумя пальцами, покручивая его из стороны в сторону. Я стону все громче, когда он берет его в рот, держа между зубами, одновременно сводя меня с ума. — Прошу, — я хнычу в надежде на большее, но он продолжает мучать меня, покусывая, а затем облизывая возбужденное место. — Не так быстро… — он дует на мою грудь, скорее, на мокрое от его языка место, вызывая тысячу мурашек и приятное возбуждение, от которого в животе завязывается тугой узел. Я тоже хочу заставить его постанывать от приятного напряжения, поэтому начинаю целовать его живот, спускаясь все ниже к пупку. Бедром я чувствую его стояк и стараюсь не обращать внимания на то, что я совершенно ничего не знаю о сексе и о том, как доставить удовольствие мужчине. Я возвращаюсь к его шее, понимая, что лучше растянуть тот момент, пока Джонс не возьмет инициативу в свои руки. Оставляю засосы, мечтая о том, как завтра на истории замечу их под белой рубашкой. — Черт, — вырывается со рта Джага, когда звук мобильного отвлекает нас. — Выключи его, — я прочищаю горло и громче говорю ему. Когда Джаг берет мой телефон в руки, я замечаю написанное имя Арчи на весь экран, и вырываю устройство, спрыгивая с его бедер. — Нет, нет, нет… — я пялюсь на экран и не понимаю, сон ли это. Но лучше бы это все было кошмаром. — Да, Арчи, — я отвечаю, кашель вырывается, и чувство вины вместе с ним. — Бетти, как ты? Тебе лучше? — черт, что я натворила… — Да, я выпила лекарства и сейчас температура, кажется, спала, — я вру, потому что сейчас у меня температура, как у мертвеца, то ли от вины, то ли от болезни. Что я скажу ему? Буду ли я вообще говорить об этом? — Хорошо, я волновался. Напиши мне утром, как проснешься, ладно? — что я за человек… Голый Джагхед лежит на моей кровати и не менее голая я говорю своему настоящему парню, что чувствую себя намного лучше. — Конечно. — Люблю тебя. — И я тебя, — выдавливаю, чуть не начиная реветь от упреков совести и разъедающей вины. Арчи скидывает звонок, и я ставлю телефон на блокировку. Что дальше? Я встаю с кровати, быстро накидывая майку, забывая про закинутый куда-подальше лифчик. Джаг тоже поднимается и смотрит на меня. Возбужденность сменяется тишиной и неловкостью, готовностью провалиться под землю. — Это неправильно, — единственное, что сейчас у меня получается сказать. — Да, я знаю. Ты не любишь его, но все равно мучаешь себя… Ты хочешь меня, одновременно ощущая вину перед ним. Кажется, так и называется юность… Он тянется к своей рубашке и накидывает ее поверх плеч.  — Я все еще остаюсь у тебя ночевать, потому что сейчас меня уже не впустят в общежитие. Думаю, мне нужен холодный душ, — он говорит, и я указываю ему на белую дверь, ведущую в уборную. Джаг медленно плетется в комнатку и закрывает дверь. Я падаю на кровать не в силах больше сдерживать слез, хлынувших с такой силой, что вся шея становится мокрой. Дура. Дура. Какая же я дура. Меня следует отгородить от общества, ибо я причиню боль всем без разбора. Вытерев слезы, быстрее вскакиваю с кровати, чтобы надеть пижаму до появления Джагхеда. Выбираю самую закрытую и теплую, чтобы не мучать ни себя, ни его. Залажу под одеяло и накрываюсь почти с головой. Джагхед выходит из ванной, ведь я слышу звук двери. Сейчас самое время притвориться спящей и, собрав всю волю в кулак, закрываю глаза и стараюсь не двигаться, не привлекать его внимания. — Бетти, — он тихонько подходит ко мне, и я ощущаю его взгляд несколько долгих секунд. Он поверил в то, что я сплю и, наклонившись ко мне, оставляет маленький поцелуй в щеку, произнося то, что переворачивает весь мой мир. — Как долго бы ты ни встречалась с Арчи, ты все равно моя. Была и всегда будешь. Он ложится на кровать Лу и с моих глаз текут слезы. Почему он такой? Почему он любит меня, когда я даже не заслуживаю находиться рядом с ним. Через двадцать минут я слышу его тихое сопение и переворачиваюсь посмотреть на него. Его розовые губы приоткрыты, а волосы разбросаны по подушке. Я смотрю на него и понимаю, как много держу в себе. Как много я скрываю от него, от Арчи, а самое главное — от себя… — Я люблю тебя, — впервые эти слова вырываются из моих уст. Я призналась ему и призналась себе…