Белый снег

      Начинается рассвет, а я все так же сижу дома, и жду, когда меня выпустят. Чувствую себя экзотичной птичкой, запертой в клетке. Опять.       Снова я не могу почувствовать вкус свободы. Каждый раз, как я пытаюсь выбраться наружу, эти ребята из АНБУ мягко и ненавязчиво возвращают меня обратно в дом. Чем подобное отличается от моей жизни в пещере Обито? Удобством? Отоплением?       Не только. Важно, что там я ни за кого не волновалась, не переживала, я находилась наедине с собой и своими мыслями в той гулкой пустоте. А сейчас? С моим другом что-то случилось, а меня держат в неведении. Я устала ждать хороших новостей. Может,было лучше остаться в том парке и не идти за этим незнакомцем? И тогда с Мими все было бы в порядке? Я надеюсь лишь об одном, что он не умрет. Пожалуйста, я не хочу потерять еще одного друга.       Встала, положила грязную тарелку в раковину.       Я уже четыре дня взаперти, за эти дни никто не пришел навестить меня. Или, может, никого не пускают ко мне?       Хотя, если судить по разговорам жителей Конохи, ребята сейчас находятся в Деревне Песка, а Какаши на разведке в стране Дождя. Так что никого ждать мне сейчас не стоит.       Поднялась на второй этаж, в свою комнату, села на заправленную мягким покрывалом кровать и огляделась. В углу стоял мой старый, потрепанный рюкзак, который я привезла еще из дома. Я не решалась подходить к нему. Мне было страшно доставать оттуда фотографии моего детства. Две фотографии из этого мира, но словно никак не принадлежащие мне. У меня есть две жизни, что стали слишком сложными и запутанными. Да еще и брат этот. Кто он такой?       Я не верю ему. Что если это он напал на Мими-сана? Ведь вероятность подобного крайне велика. Но зачем этому парнишке притворяться моим братом? Моя интуиция кричит, что его надо остерегаться, что он лжец, но сердце… Не знаю, хочу верить, что он не враг мне.       Странное чувство, обманчивое из-за того, что я всегда хотела младшего брата. Да и в общей сложности, сейчас я одинока. У меня никого нет: Джирайя с Наруто только через год вернутся в деревню, Асума с Куренай приедут, скорее всего, не раньше чем через неделю, а Какаши… Может быть и хорошо, что он на миссии. Ведь мы так неуклюже закончили прошлый разговор. После того дня он меня ни разу не навещал. Может он пытается меня избегать?       С первого этажа донесся глухой стук, словно что-то упало. Я забыла закрыть окно?Потом посмотрю.       Стук повторился, но уже громче.       Хм. Повернула голову в сторону лестницы. Может, стоит проверить?       Медленно встала, пытаясь не шуршать покрывалом, и вышла в коридор.       Послышался поворот ключа в замке. Я отпрыгнула за угол, присела на корточки и выглянула из укрытия. Дверь открылась, и в ее проеме показалась копна серебристых, непослушных волос.       — Какаши? — удивленно спросила я, и вышла из-за стены.       Я стояла на верхней ступени лестницы, поэтому он смотрел на меня снизу вверх. В его взгляде было что-то странное, я никак не могла разобраться, маска мешала мне рассмотреть выражение его лица. Он отвернулся, чтобы закрыть за собой дверь.       Его появление вызвало во мне бурю эмоций. Никак не могла понять, что именно я испытываю: радость, возмущение, облегчение или разочарование.       — Я взял ключи от дома у одного из АНБУ, — я стояла наверху и не могла заставить себя спуститься к нему. — Извини, что тебе опять приходится сидеть под замком. Это мера предосторожности.       — Чай? — не смогла справиться с эмоциями, голос прозвучал хрипло.       Какаши кивнул, не смотря на меня, и направился в сторону кухни. Я старалась как можно быстрее спуститься вниз. С трудом переставляя деревянные ноги, я запнулась на последней ступени, но смогла сохранить равновесие, вытянув руки в стороны и размахивая ими как крыльями.       Когда я вошла, он уже сидел за столом, но смотрел, почему-то в окно. Я старалась держаться от него на расстоянии вытянутой руки, включила чайник, накрыла на стол.       В комнате витала странная атмосфера. Эти пять минут, пока я готовила чай, мы не перекинулись ни словом. Стоит ли мне что-то вообще сейчас говорить?       Разлила чай дрожащими руками. Вернула чайник на плиту и села рядом, чтобы меньше встречаться с ним взглядами.       — Спасибо, — тихо прозвучал ответ. Он обхватил чашку обеими руками.       Тишина угнетала. Чтобы как то разрядить обстановку, я решила спросить первое, что пришло на ум.       — Как… Как прошла миссия в стране Дождя?       Он смотрел на свое отражение в чашке.       — А ты не знаешь? — на это я только нервно усмехнулась.       Что я могла ответить? В комнате опять повисла тишина, которую теперь решил нарушить Какаши:        — Я пришел поговорить о Мими-сане.       — Что с ним? — резко спросила я, посмотрев на отворачивающегося от меня Какаши.       — С ним все в порядке, — Какаши снял маску и, аккуратно подняв чашку, сделал глоток.       Опустил чашку на блюдце. Я решила не докучать вопросами о том, насколько это неудобно. Сейчас меня больше волновала ситуация с Мими.       — Его нашли в парке возле скамейки, где последний раз тебя видели члены АНБУ. Никто не помнит, что произошло, но они нашли следы драки и побитого Инудзуку.       — Черт! — злобно прошипела я.       — На его спине была записка, — Какаши протянул мне листок желтой бумаги. Я сразу поняла, что это обычный стикер из моего мира — дело рук Ивана.       «Орочимару промыл парню мозги.Он хотел убить ее.       Не за что.              P.S. Мы еще встретимся»       Я удивленно осмотрела бумажку. Пишет парень, конечно, как курица лапой. Но что действительно было интересно, это последняя фраза. Она была написана на русском.       — Наши шифровальщики не смогли раскрыть, что это за код в конце, — я не удивилась. Так последние слова Иван оставил мне?       — Здесь написано, что мы ещё встретимся.       Какаши устало закрыл глаза, вздохнул:       — Вот как, — обхватил чашку ладонями. — Так и знал, что это послание для тебя, — я аккуратно положила стикер на стол, подвинула к нему.       — Расскажи, в каком состоянии сейчас Мими-сан?       — Он живой. Из травм у него сломана правая рука и несколько проколов от сенбонов. Но он ещё не пришёл в себя. Он получил черепно-мозговую травму с кровоизлиянием в мозг. Цунаде-сама сегодня будет проводить операцию, — я испуганно ахнула и закрыла губы ладонью.       Какаши оглянулся на меня. Мне показалось, что он улыбнулся.       — Не бойся. Хокаге-сама говорит, что с ним все будет хорошо, — я сжала чашку в своей руке. Чтобы мне сейчас не сказали, мне было все равно не спокойно. Второй Инудзука из-за меня страдает. А что я? А я пью чай и прячусь от проблем.       — Что значит, ему промыл мозг Орочимару?       — Мы пока не знаем, — Какаши опустил маску и отпил ещё чаю.       — Я так понимаю, сейчас мы просто ждём, когда он очнётся, чтобы все узнать? — Какаши кивнул, глядя в окно.       — Ты знаешь, кто это мог написать?        Его вопрос испугал меня, стоит ли говорить об Иване?       — У меня есть подозрения, — я облокотилась о стол локтями и посмотрела в своё отражение на гладкой чайной поверхности. — В тот день ко мне подошёл необычный молодой человек и представился моим братом. Я думаю, это мог быть он.       Какаши смотрел на меня с удивлением во взгляде.       — Но у тебя нет брата.       Я только пожала плечами. Я не могу объяснить то, чего не знаю.       — Он сказал, что мать была беременна им, когда моего отца убили, — Какаши грустно вздохнул и вновь отвернулся.       — Ира, я хотел бы узнать всю историю твоей семьи, если тебе не сложно. Меня так и не ввели в курс дела, — я удивленно посмотрела на него.       — Ты серьёзно? — он кивнул головой.       — Эм, я сама толком еще не помню, что тогда произошло, но мне на тот момент было три года. Ты ведь знаешь, что за нами с мамой охотились Данзо и Орочимару?       — Да.       — Так вот. Меня похитили. Джирайя вместе с моим отцом спасли меня, но отец… пожертвовал собой. Из-за пережитого тогда страха я переместилась в другое измерение. Мама прыгнула за мной и решила никогда не возвращаться в Коноху. Она изменила мне память и пристроила в семью, желая мне, типа, лучшего будущего. Но в один из дней я чуть не умерла, и в итоге попала в мир шиноби, — я закончила свой рассказ и замолчала. Какаши молчал, он что-то вычислял в уме.       — Из слов того парня получается, что Унмей-сама была беременна?       Я пожала плечами, это уже входит мне в привычку.       — Да, но что-то мне не кажется это правдоподобным.       — Почему? — спросил Какаши и одним глотком выпил уже остывший чай.       — Просто… Мое представление о матери абсолютно не сходится с его мнением. Он сказал, что она его за уши вытягивала из другого мира, когда у него начали проявляться те же способности. Но дело в том, что Унмей… — замолчала, не зная как сказать, что она не была сверх эмоциональной женщиной.       — Не была такой импульсивной, — продолжил за меня Какаши. Я кивнула. — Но если он не твой брат, то кто он? Кто-то из Акацки?       — Вряд ли. Он слишком подкован в знании мира Земли. Получается это либо Орочимару, либо правда мой брат.       Какаши взялся за подбородок. Он о чем-то догадался?       — Ты что-то понял? — я решила уточнить.       — Есть еще вариант, что он и не брат, и не Орочимару.       — Если так, то он подчиненный этого змея.       Какаши прищурил глаза.       — Ты думаешь о записке?       — Да, — ответил Хатаке.       Я вздохнула.       — Нужно больше информации. Возможно, Мими-сан сможет что-то прояснить.       — Согласна, — тихо прошептала я.       И вот опять. Это напряженное молчание, смешанное с неловкостью. Тема иссякла и теперь мы не можем скрываться друг от друга за разговорами.       — Как вообще твои дела? — спросил он меня, скованным голосом.       Я уставилась в чашку, на ее дне плескался волнами красный чай.       Вопрос несложный, но не для меня. Поэтому я решила использовать шаблонный ответ:       — Нормально, — коротко ответила я. — А как у…       — Извини, что не заходил к тебе.       Он перебил меня. Какой-то нервный он сегодня.       — Были дела. И у меня не было времени, — он сидел в закрытой позе, сложив руки на животе, закинув ногу на ногу, смотрел в окно. Он все еще не хотел смотреть в мои глаза. Ему явно было не комфортно говорить об этом.       Я не знаю, что могу ответить ему. Может просто промолчать? Как говорила Арина: «Слова это не все, многое можно выражать своими действиями».       Я мягко обхватила его плечо руками и склонила голову к его плечу. Он напрягся, но не двигался и не поворачивался ко мне. Я чувствую, что он, как и я, немного нервничает. От этого мне стало немного легче.       Какаши уютно пах пылью и солнцем.       — Я очень рада, что ты сегодня пришел, — тихо произнесла я, уткнувшись носом в его плечо. Он глубоко вздохнул и сильнее сжал ладонями рукава своей рубашки.       — Спасибо, — я не видела его взгляда, но почувствовала, как он наклонился ко мне. Я ощутила теплое дыхание на своей макушке.       — Я испугался, — Какаши замолчал, выдержал минуту и продолжил: — Прости, я был не прав, избегая тебя, — сердце кольнуло болью, хотя слова, сказанные им, были приятны.       Все дело в этих приступах от слов Тоби. Нам в этом мире не быть счастливыми. Я просто наслушалась этих бредней или хочу в это верить? Часть меня понимает, что все еще может наладиться, ведь главное в жизни то, чего ты сам хочешь.Но с другой стороны, мрак всегда преобладал в моем сознании. Горло сдавило спазмом, в груди образовался плотный комок.       — Да ты издеваешься? — прохрипела я, отпустила его и одним движением выпрыгнула в коридор, опрокинув стул, на котором сидела.       Лицо горело огнем, мысли путались. Я не ожидала извинений от него. Может я и хотела услышать подобное, но не ждала этого. Села на нижней ступени лестницы и заплакала. Какаши медленно подошел ко мне и сел рядом, аккуратно прижал меня к своей груди. Плакала, слушая стук его сердца.       — Извини, — тихо произнес он. Я угрюмо посмотрела на него. За что он извиняется? Это я во всем виновата.— Я не должен был отпускать тебя в тот день. Если бы ты не ушла тогда с Джирайей, все возможно сложилось бы абсолютно по-другому.       Его слова заставили меня побледнеть.       — Какаши, ты… — я аккуратно взяла его за руку. — Ты ни в чем не виноват! Что ты вообще такое говоришь? Это полностью моя… — Какаши не дал мне договорить, закрыв мой рот ладонью и прижал мою голову к своей груди. Я опять не смогла сдержать слез. Он добродушно усмехнулся.       — Что? — спросила я сквозь слезы.       — Да так, вспомнил, как мы тут в прошлый раз сидели и извинялись друг перед другом.       Я с подозрением посмотрела на него, но его глаза были закрыты, он улыбался. Я снова прижалась к нему.       Надо сказать ему…       — Какаши, Цунаде предлагала мне…       — Я бы оставил все как есть, — я отстранилась, чтоб взглянуть на него.       — Что? — удивленно спросила я. Он понял, о чем я хочу рассказать.       — Ты ведь его мать. Так что я не сомневаюсь, что сможешь воспитать его правильно.       Я снова заплакала. Сегодня просто сумасшедший день.       — Но я же сама еще ребенок, я ничего не знаю. Как я могу стать ему…       — Это всегда страшно. Но у тебя есть мы. И я, и Куренай, и Асума, и даже Гай. Мы все поможем тебе, — я положила голову на его плечо и закрыла глаза.       — Откуда в тебе столько уверенности, что все будет хорошо? Какого черта, ты вообще такой правильный?       В ответ он лишь улыбнулся. Меня это уже начинало раздражать.       В дверь постучались. Какаши неохотно выпустил меня из рук, подошел к двери и открыл ее.       — Что такое, Тензо?       — Прошу так не называть меня, — я улыбнулась сквозь слезы. Значит, я была права, подозревая, что за маской Кота скрывается он. — Операция прошла успешно, в скором времени он придет в сознание, и мы сможем его допросить.       Они говорят о Мими?       — Я тоже пойду! — резко подскочила, стирая ладонями горячие слезы, и подбежала к двери.       Ямато повернул ко мне лицо в маске и, немного наклонив голову вбок, ответил:       — Боюсь, это невозможно. Для начала мы…       — Ясно, — грустно сказала я и вернулась обратно, не дослушав. — Но попроситься стоило.        Какаши опять улыбнулся.       — Какаши-семпай, — обратился к нему Тензо, на что тот замямлил что-то невнятное из серии «ну хватит меня так называть», — Хокаге-сама просила Вас зайти к ней, как только Вы освободитесь.       — Понял, — ответил Какаши.       Передав сообщение, Тензо исчез, а Хатаке закрыл дверь. Обернулся ко мне, он не знал как сказать мне, что ему пора уходить.       Я улыбнулась и кивнула головой на дверь.       — Иди.       — У меня есть еще кое-что, — Какаши медленно подошел ко мне и присел напротив. Я взглянула в его серьезные глаза.       — Что еще?       Он достал из сумки кунай, принадлежащий мне, и, протянув его мне рукоятью вперед, сказал:       — Держи, это твое.       Я аккуратно взяла его в свои руки и улыбнулась.       — Спасибо, Какаши.       Он растрепал ладонью мои волосы.       — До скорого, — сказал он и вышел из дома.       — Пока, — тихо ответила я ему в спину, обнимая колени руками.       Вот же, Какаши, сначала был таким милым и предупредительным, а потом – раз! и треплет меня по волосам, как ребенка. Бесит.       Прошло два дня с тех пор, как Мими-сану сделали операцию. Я получила разрешение на прогулку, но навестить его не смогла, так как к нему не пускали посетителей.       Формально, я получила свободу, но за мной все еще таскались масочники.       Сегодня мне стало скучно, и я решила поиграть с моей охраной в шпионов, пробуя улизнуть от них. Но у меня, конечно же, ничего не вышло. Все мои попытки с теневыми клонами и дымовыми шашками, которые я нашла в комоде дяди, провалились. И все это больше походило на сцены с преследованиями Конохамару. Да, может и нелепо, но хоть какое-то развлечение.       Тензо, которого я уже вычислила по волосам и голосу, судя по всему, был капитаном их отряда, он не был доволен моими проказами, но легко с этим справлялся.       Еще через два дня, утром ко мне домой вновь зашел гость. Но это был не Какаши, а Цунаде.       —Привет, Ира-чан! — бодро заявила она, заходя в дом не дожидаясь разрешения войти.       —Здравствуй, бабуль! — она бросила на меня злобный взгляд. — Да шучу-шучу, Хокаге-сама, — сказала я, почесав затылок. — Заходите! — я гостеприимно повела рукой в сторону кухни, но Цунаде решила посидеть на улице.       — Давай на веранде, — скорее скомандовала, нежели чем сказала, Цунаде.       Мы вышли во внутренний дворик и сели на деревянную садовую скамейку, стоящую под старым деревом.       — Начнем с Мими-сана, — она удивила меня, сразу перейдя к основной теме разговора. — Мы выяснили, что Орочимару наложил на него печать, сразу после того как ты исчезла из деревни.       — Откуда такая информация?       — Члены клана Яманака исследовали его память на предмет каких-либо повреждений. В итоге нашли одно воспоминание, в котором этот… кхем, Орочимару, накладывает на него программу,которая превратила бы парня в твоего убийцу.       — Почему Вы уверены, что это не ложные воспоминания? — сомневаюсь, что это правда.       — Этим занимались профессионалы, Ира. Они умеют отличать фальшивые воспоминания.       Я кивнула, подтверждая, что приняла ответ.       — То есть, Вы хотите сказать, что тот незнакомец действительно мне помог?       — Да! — уверенно ответила блондинка. — Но есть вопрос. Участок памяти, в котором они сражались, был полностью стерт. Кто бы это ни был, этот человек весьма силен и опасен.       Я грустно опустила взгляд вниз, покажите мне, кто здесь не опасен.       — Какаши доложил мне, что в тот же день ты встретила своего брата? — Цунаде вопросительно посмотрела на меня, приподняв свои идеально ощипанные брови. Я кивнула, а она продолжила: — Я бы хотела верить, что этот человек действительно твой брат, и не пойдет против нас, но боюсь, что он самозванец. Ира, если увидишь его еще раз, прошу, обдумывай каждое слово и не верь всему, что он говорит, — она вздохнула. — Судя по тому, что он так просто тебя отпустил, то он либо действительно желает тебе добра, либо, что более вероятно, у него другие планы.       Я могла лишь грустно улыбаться в ответ на эти слова.       — Я постараюсь.       Она молчала несколько секунд, затем, повернувшись ко мне, понизив голос, спросила:       — Хотела узнать, что ты решила…       — Я еще не готова ответить на этот вопрос, — твердо ответила я, подняв глаза к небу и разглядывая облака. Блондинка тяжело вздохнула.       — Думай быстрее, потом может быть поздно что-либо решать, — сказала она и встала со скамьи.       — Как, Вы уже уходите? — удивленно спросила я, задирая голову верх, чтобы видеть ее лицо.       — Нет, мы вместе уходим, — я удивленно приподняла бровь. — Хочешь, повидать своего друга или нет?        Я резко подскочила на ноги, не дожидаясь продолжения. — Только имей в виду, он сейчас не помнит, что с ним произошло, так что не говори ему ничего лишнего.       Кивнула и поспешила за ней следом.       Я уже минуту стояла у палаты №134, не решаясь пройти внутрь, просто держась за ручку двери. Мне сказали, что он ничего не помнит, но страх не отпускал. Проходящие мимо медработники косились на меня с подозрением. Устав стоять, аккуратно повернула ручку и открыла дверь.       Внутри было прохладно, видимо кто-то забыл закрыть окно. Я подошла к окну, закрыла его и села на стул рядом с кроватью Мими-чана. Он спал, и выглядел таким умиротворенным. Это печально, когда твоего друга используют как оружие.       Действительно ли это мог сделать Орочимару? А что если это сделал Данзо? Тогда это еще более мерзкий поступок. Как вообще они могут совершить такое? Почему Мими-сан должен был пройти через это из-за меня.       Взяла его руку в свои ладони. Опять я плачу.       — Изви… — я хотела извиниться перед ним, за то, что он пережил из-за меня, но резкий белый свет, ослепивший меня, дезориентировал меня.       Я слепну? Когда резь в глазах прошла, я тотчас подумала, что попала в Москву, ведь при перемещениях в мирах всегда чувствовала ту же боль. Я распахнула глаза. Вокруг было темно. Где это я?       Оглянулась. Это оказался парк Конохи, и я стояла за деревом. На улице было темно и холодно. Попыталась сделать шаг, но не смогла, не смогла даже дернуть мизинцем на руке, будто я не контролирую свое тело. Я попыталась закричать, но и это не вышло. Что происходит?       — Ты? — раздался невыразительный сухой женский голос. Стоп, это же мой голос. Я перевела взгляд в сторону, откуда он раздавался, пригляделась. Не далеко от меня стояла невысокая девушка с темными волосами, зелеными глазами и веснушками на светлом лице. Это была я, даже запах был мой.       — Как дела, Ира-чан? — голос Мими-сана.       Но интонации были дерзкими, несвойственными моему другу. Будто и не он вовсе говорил эти слова. Девушка облокотилась на спинку скамьи.       — Пока не родила, — прозвучал издевательский ответ из моих уст. Я удивленно наблюдала за происходящим. Видимо я попала в последнее воспоминание Мими-сана. Но этот человек, притворяющийся мной... Это был Иван? Он опять оставил послание мне?       — Что ты здесь делаешь один, в такую рань? — мой прототип спросил это, посмотрев в небо и, казалось, она слегка улыбнулась.       — Я пришел повидаться с тобой, Ира-чан, — вдруг Мими-сан резко бросил руку вперед,а девушка подпрыгнула вверх, пропустив под собой брошенный им кунай, приземлилась.Перекатила во рту деревянную зубочистку, которую я и не приметила сразу. В спинке скамейки, напротив которой она стояла, торчал кунай. Будь это я, не смогла бы увернуться, и он бы действительно убил меня.       — Что это значит? — прозвучал вопрос, на который я не очень хотела слышать ответа. Может он почуял, что это не я, а кто-то другой?       — Привет от Орочимару-самы, — по моему телу прошелся озноб. Значит, это правда? Его действительно обработал этот змееныш?       Между тем, действия в парке разворачивались. Мими-сан встал в боевую стойку, достал сюрикены из подсумка на бедре, зажав их между пальцами.       — Тебе не уйти от меня! — злобно прошипел он. Девушка на это только рассмеялась и достала из-под полы длинного плаща… биту? Серьезно? Это точно Иван, кто еще мог с собой принести деревянную, мать его, биту. Он сто процентов русский человек. Вздохнула.       — Ну, давай попробуем, — сказала весело девушка и встала в позу бэттера.       Прошло несколько секунд, прежде чем драка началась. Его замершее воском лицо не выражало эмоций, и я не могла предсказать его действий, да и когда стоишь не в силах сделать шаг, ощутить эмоции другого человека невозможно.       Мими наконец бросил в нее сюрикены и отпрыгнул назад и вверх. Девушка крутанула битой вокруг по оси, ловя их гладкой поверхностью.       — Где твой пес, Инудзука? — крикнула девушка, не отрывая от него глаз.       — Ему не понравится то, чем я сейчас займусь, — ответил Мими, быстро складывая комбинацию печатей, и выпустил огненный шар.Не ожидала, что этот шкет умеет использовать стихию огня. А он не так прост, как я считала.       Мой двойник времени не теряла и, отбросив ненужную уже биту, сложила печати, закрываясь куполом изо льда.Что за бред, зачем скрываться от огня такой техникой?       Огонь растопил лед, но его мощности не хватило, чтобы задеть девушку. Мими недовольно цокнул, отлетел на небольшое расстояние и всмотрелся в клубы пара, исходившие от огромной лужи воды, оставшейся от растаявшего щита. Из пара вылетел град водяных стрел, оставивших на теле Мими глубокие порезы. Из-за внезапности техники, Инудзука не успел увернуться. Он заслонил лицо левой рукой, а правой кинул в пробегающую мимо девушку кунай. И попал, в самое сердце. Я удивленно расширила глаза, испугавшись за девушку. Пуф! Мой двойник распался брызгами мутной воды. Клон?       Кто-то резко схватил Мими за волосы сзади, заставив выгнуться назад.       — Ира, хотел, чтобы первая это увидела именно ты, — это говорила девушка, но говорила голосом Ивана. Он говорил на русском: — Я тебе не враг…       Белый свет опять окутал все пространство вокруг. Что происходит? Я возвращаюсь?       — Ира, ты чего? С тобой все в порядке? — я услышала заботливый и немного встревоженный голос Мими. Открыла глаза, оказалось, что я заснула сидя, уронив голову на его кровать.       Он смотрел на меня, приподняв голову над подушкой, напрягая шею. Как давно он проснулся?       — Я… давно я отключилась?       — Да нет, только что, — тихо проговорил парень. Я почувствовала в его голосе тепло, доброту и радость от моего присутствия.       Этот Мими Инудзука был настоящим. Он отпустил мою руку и взялся за свою голову.       — Голова что-то болит, — я злорадно ухмыльнулась, не удивительно.       — Не переживай, теперь все будет хорошо, — радостно заверила я его. —Кстати, ничего не помнишь из того, что произошло?       Он почесал волосы на затылке и перевел на меня взгляд своих мутных больных глаз.       — Не, — быстро ответил он. — Память отшибло, со мной уже разговаривали ирьенины.       Я решила не напоминать ему о последних событиях, ведь как-никак, парень только очнулся. Не стоит его сразу же загружать плохими новостями о том, что он мог совершить.       Я посидела у него полчаса. Развеяла тревоги, теперь можно не волноваться. Мой друг жив и здоров, а это главное.       Может, теперь я перестану досаждать Тензо и его команде. Кто знает?