Чем милы холодные воды Долгого Озера...

Улицы Эсгарота застилал такой густой туман, что разглядеть что-то дальше нескольких шагов вокруг себя казалось очень проблематичным. Даже Ветла, которая знала город, как свои пять пальцев и могла, даже слегка подвыпивши, пройти его с закрытыми глазами вдоль и поперек и ни разу не заблудиться, сейчас чувствовала себя дезориентированной. В молочно-белой дымке Эсгарот казался чужим и зловещим, как в кошмарном сне. Только во сне обычно бывает тяжело убегать от опасности, ноги кажутся увязшими в смоле или мокром песке, а здесь девушка бежала очень даже шустро, и ничто не могло ее остановить. На свой страх и риск она решила срезать путь, чтобы не мешаться под ногами толпы, где кого угодно могли сбить на землю и затоптать ненароком, и свернула за знакомый поворот. Здесь было меньше народу и больше тумана… Влажный воздух казался вязким, его было тяжело вдыхать, как в душный летний день перед грозой. Волосы и одежда стали быстро вбирать конденсированные капли воды и зябко прилипать к коже. Виллоу с отвращением поежилась от этого противного ощущения, и оно подстегнуло ее передвигаться еще быстрее. В переулках то там, то здесь, то ближе, то дальше мелькали, вспыхивали и снова гасли огни. Это факелы, утешала себя Ветла, всего лишь факелы… пока что. А уши закладывало от людских криков и все того же колокольного звона… Неужели звонари до сих пор не покинули свои посты и бьют тревогу? Вряд ли хоть кто-то сейчас спит в переполошившемся городе, не осталось уже непосвященных, все знают, какая опасность им угрожает… Или это у девушки уже просто в ушах звенело от нервного напряжения. Для того, чтобы абстрагироваться от страшной реальности, она на время погрузилась в себя, чтобы отвлечься, она тихо-тихо запела песню, первой пришедшую ей на ум этим недобрым вечером. «…В долине колокольный звон, На город двинулся дракон, Свиреп и лют - и гибнет люд, В руины город превращен!..» Ни капли надежды, ни капли оптимизма не было в этом мотиве, но он как нельзя лучше подходил ситуации. И тут на туманный город упала огромная тень. Каждый, кто хоть немного был чувствителен к тонким материям и доверял своему шестому чувству, безошибочно заметил присутствие чего-то невероятно мрачного и злого. Первым делом Смауг обрушил свою ярость на возвышавшуюся над кварталом колокольную вышку. Одним хлестким ударом хвоста он разрушил верхушку колокольни, как капризный ребенок смахивает кубики с игрушечной башенки, на смену оглушительному звону пришел невыносимый грохот. Ветла знала, что она должна бежать как можно быстрее и не оглядываться, потому что каждая секунда сейчас может стоить ей жизни. Но нечеловеческое любопытство превозмогло инстинкт самосохранения. Она поняла, что просто не сможет потом спокойно спать (если, конечно, выживет, и обстоятельства не вынудят ее уснуть вечным сном), если хоть на мгновение, хоть одним глазком не увидит дракона. Девица притормозила, обернулась и увидела возвышавшегося над городом змея, расправлявшего крылья, сидя на крыше ратуши, как ворона на пне. Смауг раскрывал исполинские крылья и тоже осматривался, готовясь вновь взлететь… «…Трезвонили колокола; Застлали небо два крыла: Зол, разъярен, спалил дракон Дворцы и улицы дотла…» Девушка продолжила бег, и вскоре вылетела к причалам, вклиниваясь в образовавшуюся здесь толпу. Люди кричали, плакали, ругались, спорили о том, кто более достоин спасаться в первую очередь… В экстремальной ситуации слишком многие забыли о милосердии и взаимопомощи, в каждом проявились самые худшие качества – будь то эгоизм, жадность или отчаянье и нежелание бороться. Если защитники города сейчас работают в том же духе, то наша песенка спета и Эсгарот обречен… Протиснувшись к воде и ненароком получив от кого-то локтем в нос, Виллоу увидела, как под белым парусом уже отчаливает красивая, пышно украшенная и тяжело груженая лодка бургомистра. Ветла никогда особенно не интересовалась политикой, предпочитала не обсуждать сплетни о городском совете и не критиковать способы управления городом-государством. Она слышала о губернаторе Эсгарота множество нелестных отзывов, но считала его вполне сносным, терпимым градоправителем. По крайней мере, как думала она, это – далеко не самый худший вариант, который мог стать во главе… Но теперь она видела, что это – как раз таки самый, что ни на есть, худший из вариантов. Впервые городу грозит смертельная опасность, а его кормчий бежит без оглядки, поджав хвост, как крыса с тонущего корабля. Трус и предатель, а еще называет себя мужчиной и правителем… Хорошо, что хоть королем себя не провозгласил. - Надеюсь, дракон его лично догонит и сожрет… По белому парусу в ночи это будет нетрудно сделать, - прошипела Ветла, и тут увидела мужчину в солдатском камзоле. Подбежав к нему, она задала не самый важный, но единственный волновавший ее в данную секунду вопрос. - Кто командует обороной города?! – удивленно воскликнула она, а потом повторила еще громче. - Скажите, кто командует обороной, если вот этот боров трусливо сбежал? - Бард Лучник! – после услышанного ответа в девичьей душе что-то встрепенулось. Она бы даже улыбнулась, если бы ситуация не была совсем уж кошмарна. - Он добровольно принял на себя командование городской стражей. Бард все-таки был удивительным человеком… То есть, почему это «был». Он есть, и, понадеемся, будет и не денется никуда. И если бой с драконом возглавляет он, то, значит, не все потеряно и можно еще повоевать. Это известие приподняло боевой дух девушки, и у нее пропало желание немедленно прыгнуть в лодку и, последовав примеру градоправителя, грести отсюда куда подальше. Нет, не подумайте, что она развернулась и бросилась в гущу битвы. В ряды драконоборцев она себя записать не спешила. Но теперь она лишь помогала беспомощным, утешала женщин и успокаивала плачущих детей, рассаживала их по лодкам и, вместе с другими молодыми и сильными людьми, по очереди отталкивала их от берега, про себя желая им доброго пути… На причалах собрались как дети, так и старики – все, кто не мог, или не посчитал себя способным сражаться на благо города. Это было не совсем справедливо… Как бы гуманно Ветла не мыслила, она считала, что спасти детей, а также нынешних и будущих матерей сейчас намного важнее, чем отдавать долг уважения старости. Если бы она дожила до седин, то сама отошла бы в сторону, давая дорогу молодому поколению. По крайней мере, ей самой сейчас так казалось… Поэтому она старалась действовать сообразно своим морально-этическим соображениям. Большая часть шлюпок и плоскодонок были уже спущены на воду и успели отплыть довольно далеко, но это лишь ожесточило конкуренцию за последние оставшиеся места. Некоторые горожане и горожанки, отчаявшись, бросались в воду и пытались добраться до берега вплавь, хотя неизвестно было, удастся ли им это в ледяной воде. А Эсгарот, тем временем, уже пылал… Огонь двигался с севера на юг, а дракон продвигался через город. Что в детстве, что в подростковом возрасте, что сейчас, Ветла слышала массу историй о городе Дэйле, массу песен о нем она выучила наизусть. И о славе его, и о богатстве, и о благополучных днях… Но больше всего – о страшной погибели. Впечатлительности девице было не занимать, и на бедность воображения она не жаловалась, так что все эти истории и предания накрепко засели в ее душе. Маленькой девочкой она настолько ярко представляла себе картины нападения дракона, что они некоторое время даже преследовали ее в страшных снах. Но ни один детский кошмар не мог сравниться со взрослой реальностью. Из всех «Сказов про Гириона» можно было извлечь свою мораль. Двести лет назад Смауг стал бичом, выкосившим как гномов, так и людей, потому что и первые и вторые возгордились в своем величии. Богатство ожесточило их сердца, а тщеславие ослепило, они возомнили свои государства венцами творений и даже в мыслях не держали возможной угрозы. Потому-то и не смогли вовремя предупредить драконьего вторжения… Но в реальной жизни, опять же, все было намного безжалостней. Эсгарот ведь ни в чем не виноват! Его жители мирные и в большинстве своем добрые, простые люди, они ничем не провинились… Правда ведь?.. Но об этом уже не было времени подумать. Последние захудалые плоскодонки наполнялись людьми и собирались ускользнуть по озерной глади в темноту ночи. Только сейчас Ветла поняла, что ни в какую лодку она уже не сядет и ей, как и многим другим, придется остаться здесь и рассчитывать на милость судьбы. Виллоу как раз помогала одной молодой беременной женщине с целой торбой вещей на плече перебраться через борт, как на них налетел горячий ураганный ветер, едва не опрокинувший хрупкое суденышко. Девушка отшатнулась назад, а лодка, ее последний шанс уплыть этой ночью, была подхвачена высокой поднятой волной и отнесена в озеро. А на причал спикировал дракон… Смауг, видимо, был разочарован тем, что жалкие людишки предпринимали попытки к спасению. Его огорчил тот факт, что пока одни глупцы метали в него копья и выпускали стрелы, пытаясь отвлечь, другие намеревались ускользнуть из пылающей ловушки… и, что самое обидное, им это почти удалось. А огорчать дракона – это очень большая и опасная ошибка… Приземлившись на деревянный мосток, гигантский змей, который вблизи оказался еще больше, чем можно было себе представить, переломил его пополам, как прогнившую доску. Люди бросились врассыпную, обезумев от ужаса. Ветла разбежалась и собралась уж было нырнуть в воду, она рассчитывала, что ей хватит сил доплыть если не до одной из уходивших лодок, то хотя бы до берега. Но ее замыслу не дано было осуществиться. Дракон без устали крушил причалы и близлежащие опустевшие дома. Один его выдох – и обломки вспыхнули жарким костром. Опора ушла у Виллоу из-под ног и ее, вместе с обломком моста, отшвырнуло куда-то в сторону. Всего пару минут понадобилось ей, чтобы прийти в себя после падения, но, когда она снова смогла встать на ноги, то обнаружила, что вокруг все ходит ходуном. Не осталось здесь ни причалов, ни домов, ни мостов, только плавучие, слабо соединенные между собой обломки. Одни большие, как баржа, другие же маленькие, как лодка, рассчитанная на одного человека. А еще от полыхающих кругом пожарищ было светло, как днем и жарко, как в июльский полдень. Поднявшись, Ветла огляделась и обнаружила, что здесь она хотя бы не одна, неподалеку остались еще люди, такие же напуганные и беспомощные, но живые. Возможно, нужно было привлечь чье-то внимание, и ей помогут… Но это было не лучшей идеей. Лишь девица завидела неподалеку от себя человеческую фигуру, против света ей было тяжело различить, чью именно, и только собиралась ее окликнуть, как на черный силуэт на фоне стены огня налетел дракон. Ухватил человека, как сова полевую мышь, и поднял в воздух, разрывая когтями. Виллоу возблагодарила небо за то, что сама не успела подать голос, и снова упала на доски, на этот раз преднамеренно, чтобы ее не заметили. И тут девушка услышала голос, женский голос совсем близко от себя, он звал на помощь. Сначала Ветла не могла, вернее даже не хотела пересилить страх. Если встанешь – заметят, если заметят – погибнешь, стучало у нее в висках. Но призыв о помощи повторился громче и жалобней, и она пересилила себя – встала и направилась на звук. Голос раздавался снизу, из воды. Плавучие обломки здесь сгрудились в кучу, а в них образовался зазор, сравнимый с прорубью во льду. В этой «проруби» из последних сил на воде держалась женщина. - О, помогите мне! Я вас умоляю!.. – воскликнула она. И Ветла, рискуя самой уйти под воду и обломки, с трудом вытащила несчастную из воды. - Спасибо… - женщина продрогла и тяжело дышала, но, видимо, не получила особых повреждений. - Моя дочь… Вы не видели здесь маленькой девочки с черными волосами? Ей всего пять, она совсем крошка… Где моя маленькая Ланна?! Она вцепилась в плечи своей белокурой спасительницы мокрыми, ледяными руками и совершенно безумно горевшими на бледном лице глазами уставилась на нее. - Успокойтесь… Мы найдем вашу дочь, если она еще жива… - Ветла постаралась приложить все усилия, чтобы ее голос прозвучал уверенно и ободряюще, но у нее ничего не вышло. Речь ее была тихой, а тон просто бесцветным и подавленным. - Конечно, она жива!.. Девчонка и правда отыскалась, забившаяся меж двух полуразрушенных стен и дрожащая от страха. Она была настолько напугана, что не желала сдвинуться с места, и ничем было не выманить ее из своего убежища. Поэтому Виллоу сама решилась вывести ребенка за руку из дома, грозившего вот-вот обрушиться… И правильно сделала, потому что злополучное здание от угроз перешло к действиям. Единственное на первый взгляд разумное, что смогла сделать Ветла, услышав треск рушащихся конструкций, это со всей силой оттолкнуть от себя девочку. Как раз в этот момент между ними обрушилась длинная, высотой в полтора этажа, горящая балка. Малышка теперь оказалась с матерью, в безопасности… относительной и неизвестно, надолго ли. Но они теперь были вместе и могли бежать вглубь города… А Ветла осталась отрезанной от всех нормальных путей к спасению. И на нее никто и на секунду не обернулся, никто даже и не попытался помочь. После такого доброго и самоотверженного поступка, который она совершила… И, на удивление, ей почему-то не было обидно. Обида, как оказалось – слишком глупое и мелочное чувство, чтобы ему нашлось место в подобной ситуации. Слева теперь было озеро, справа – огненная преграда, а посередине – Ветла на груде обломков, грозящих вот-вот или уйти под воду, или загореться. Под ногами у девушки что-то забурлило и край мостка, на котором она стояла, с бульканьем погрузился. Виллоу мигом промокла по щиколотку, и ей в сапоги набралась вода. Инстинктивно она быстро забралась на противоположный конец, под острым углом поднявшийся над водой, как нос корабля, корма которого уже начала тонуть. Отсюда можно попытаться перепрыгнуть пылающую балку с того конца, где она уже начинает затухать, по крайней мере, падение с такой высоты будет не опаснее гипотетически полученных ожогов… И снова этот ураганный ветер… Ветла еле устояла на ногах, у нее поджилки затряслись от осознания того, Что этот порыв собой предвещает. В следующую секунду перед ней возник дракон. Его когти, как стальные крюки… Виллоу еще слишком хорошо помнила, с какой легкостью он разорвал ими живого человека… Челюсти усажены зубами, длинными, как лезвия мечей и, наверняка, такими же острыми. Ему бы ничего не стоило одним махом перекусить девушку пополам… Если бы, конечно, он не решил проглотить ее целиком, и вовсе не жуя. А глаза, как озера расплавленного золота… Стоило Ветле Озерной взглянуть Смаугу в глаза, как ее словно парализовало. Она не знала о драконьей способности гипнотизировать свою жертву, а если знала, то забыла, иначе не совершила бы такой глупости. Но теперь она была совершенно беспомощна перед змеем, способным одним дыханием оставить от нее обугленные кости. Но Смауг не торопился сожрать ее сию секунду, видимо, он был достаточно сыт людьми, и с очередной закуской предпочитал немного поиграть в кошки-мышки. Все-таки, драконы – не бездумные хищники, они в своем роде эстеты, готовые обратить внимание на что-нибудь маленькое, симпатичное и потешное, чем сейчас и являлась человеческая девушка… Ветла шагнула вперед, очень медленно, и неотрывно всматриваясь в горящие золотом круги драконьих глаз. Она сама шла к нему в пасть, из которой разило чадным газом и горелым мясом, но больше всего – серой. Не хотела, но шла, ее будто держали на натянутой железной цепи. Горячий ветер от лениво взмахивающих перепончатых крыльев бил в лицо, раздувал на ней одежду, развевал растрепавшиеся волосы. Но она не останавливалась. И самым отвратительным было то, что дракон вдруг показался ей невероятно прекрасным. Хотела увидеть живого дракона? Вот, пожалуйста, желание исполнено – любуйся вблизи своим последним впечатлением… Два крыла как роскошный парчовый плащ, мощное тело покрыто кроваво-красной чешуей, брюхо искрится и переливается россыпью драгоценный камней, а о невероятных гипнотических глазах уже и говорить нечего… - А говорили, что драконы предпочитают невинных дев… - то ли подумала она, то ли совсем беззвучно прошептала, едва шевеля губами. Еще чуть-чуть, и Ветла была уже готова сама умолять Смауга, чтобы тот не томил ее и поскорее сожрал, хоть так позволив ей прикоснуться к прекрасному и стать его маленькой частью. Но тут произошло неожиданное. Даже старый змей не мог предвидеть всех событий, способных нарушить его планы. Справа, со стороны города, в воздух взвилась туча из сотни стрел, больше половины из которых попали в дракона. Ему они досаждали не больше, чем речная мошкара, но ущерб сейчас был нанесен не телу, а самолюбию огнедышащего. Смауг запрокинул голову вверх и взревел, позабыв про невзрачного беленького мотылька, которым сейчас ему казалась девушка, он резко развернулся и бросился в направлении смевших атаковать его людишек. Кажется, Ветле не суждено было умереть сейчас… Может быть, и сегодня, но не в данную минуту. Это было просто провидение судьбы – никто не мог видеть ее, никому уже не было до нее дела, а те, кому было, находились сейчас не рядом. Тем не менее, ее спасли. И, возможно, даже жизнями своими пожертвовали несколько, если не все из тех отважных лучников, на которые разъяренный дракон захочет обрушить свой гнев. «…Гремел над городом набат, И стрелы в небо наугад Рвались, пока драконья ярость Не обратила город в ад…» Драконий гипноз потихоньку отпускал Ветлу, но тело все еще не повиновалось. Ей ужасно не хотелось стоять одной, посреди открытой площадки, она совершила над собой усилие и сдвинулась с места, попыталась сделать хотя бы шаг вперед. Но ноги ее не послушались. Колени подкосились, и девушка беспомощно рухнула на бок, щекой на обломанную деревянную доску, но ни на секунду не потеряла сознания. Худшее наказание, один из самых страшны кошмаров – прекрасно видеть и осознавать все, что происходит вокруг, но быть не в состоянии что либо сделать даже не в глобальных масштабах, а просто для спасения собственной жизни. Внизу бурлила вода, сверху трещало и гудело пламя, ветер душераздирающе стонал, а Ветла просто недвижимо лежала и смотрела прямо перед собой. - Гальвард… - прошептала она пересохшими губами, вспомнив о том, что ее брат сам сейчас находится где-то в самой гуще этого ада, и судорожно втянула смрадный, дымный воздух. Чтобы выжить, ей нужно хотя бы дышать. - Бильбо… - всхлипнула она, часто заморгав раздраженными чадом глазами, и беспомощно зацарапала ногтями древесину, на которой лежала. Мелкая моторика постепенно возвращалась к ней, но встать она по-прежнему не могла. Сейчас она просто немножко здесь полежит, отдохнет, всего лишь капельку. Пускай будет хоть так… Лучше уж погибнуть под обломками родного города и быть погребенной вместе с многими другими на дне Долгого Озера, чем заживо сгореть в драконьем пламени…