Новая жизнь спустя семнадцать месяцев

      Ещё до того, как достопочтенный гость их небольшого поселения начал разговор, старик с улыбкой и слабой дерзинкой произнёс, глядя на адепта света из-под лба. Между тем он улыбнулся, показывая кривые зубы:       — Это же какая опасность должна была вам угрожать, юноша, чтобы вы пошли следом за этим человеком?       Подойдя ближе, Пуонг смог лучше рассмотреть, как он догадывался, старосту деревни. Он был странным, как и всё здесь. Его волосы, корни которых уже покрыла седина, выглядели как снежная шапка, а ниже, ровно до середины спины, ниспадали длинные пряди цвета мокрого угля. Карие глаза, слегка впавшие, больше были похожи на глаза опытного лучника; взгляд — наконечник стрелы, что в любую секунду готов поразить цель... нет, не в сердце, но в самую не защищённую точку. Внутри глаз, намного глубже, под таинственной "остротой", с трудом можно было увидеть волю этого пожилого мужчины. И она была крепка настолько, что придись ему спустить стрелу с тетивы в сторону врага, кем бы он не оказался: отцом, матерью или даже родным ребёнком, но врагом — его рука не дрогнет. Жуткий образ старика дополняли татуировки, что витиеватыми рисунками тянулись по всему телу: от запястий и до кончиков ушей — рисунок змеи, казалось, двигался каждый раз, как старик начинал говорить, шевелил головой или просто двигался.       — Наверное, вам бы стоило сказать "удачлив", — с доброй улыбкой поправил подходящий Избранный, обращаясь к старосте. Его одежда так и не изменились с последней встречи. Дорогая, необычные, но в виду недавних игр с детьми — испачканная в траве и пыли. Лишь жёлтые леопардовые пятна, опять же, словно живые, оставались чистыми и яркими, периодически пульсируя оранжевым.       Древний человек выглядел расслабленным и счастливым, но из-за окружающей его ауры, он и сам не замечал, как давил на подошедшего адепта света одним только своим присутствием. Волосы необычного окраса, что под тусклыми бликами переливались всеми цветами радуги, местами слиплись в неприятные для глаза "сосульки".       — Хм-м, — старик нахмурился, из-за чего его морщины на лице напоминали пересохшие устья рек или кору старого дерева. — Возможно, достопочтенный гость. Возможно. Однако, — в его голосе проскользнула странное озорство, которое он не попытался скрывать, почему и произнёс с подобной, как и у Избранного, полуулыбкой. Спокойной, жуткой улыбкой, показывающей заострённые, как у дикого животного, зубы. — Я уверен, что сказал так, как и хотел, — он хитро прищурился. — В конце-то концов ветер Проклятого леса не унёс их жизни, как по осени он легко уносит листья с деревьев. Им хватило упрямства, чтобы распрощаться с праотцами на добром слове. И кто знает, где кончается так называемая удача, а где начинается глупость, когда речь заходит о таких молодых восходящих.       Ту Пери слегка нахмурился, смотря на старика, а после переводя задумчивый взгляд на древнего Избранного. То как общались эти двое, никак не походило на разговор двух незнакомцев, а даже наоборот — старые знакомые. Эти двое знали друг друга. И знали очень хорошо. Даже лучше, чем адепт света знал историю своей семьи. Вот только их диалог больше был похож на беседу между слугой и хозяином.       — Не стоит так замысловато выражаться, — Избранный устало потёр переносицу, как будто его разговор со стариком занял не пару минут, а длился уже не один час, по истечению которого они не смогли решить ни одного возникшего между ними вопроса. — У меня от подобного голова пухнет. А когда она пухнет, я, совершенно случайно, могу и всех деревенских сгноить... за мной же не встанет.       — Прошу меня простить, — пользуясь минутой тишины, адепт света протянул руку старику, сделав несколько выводов насчёт того, что происходящий разговор стоило побыстрее закончить. — Меня зовут Куросаки-Йеон Пуонг, бывший член семьи Ту Пери, — произнося своё имя, он поклонился.       — Куросаки вначале? — староста деревни, пожимая руку, хищно прищурился и наклонил голову набок, а после, на пару секунд, его взгляд переместился к Избранному. — Удивительное везение, молодой юноша.       Древний Избранный ответил добродушным взглядом, после чего криво улыбнулся, приложив руку к груди.       — Я уже давно не юноша, дитя, — с усмешкой протянул Избранный, вздыхая и отводя тяжёлый взгляд в сторону. Как давно он вот так вот не общался с этим ребёнком... этим мальчишкой, что вот уже стал дряхлым стариком? — Сколько веков прошло с нашей последней встречи? Думаю, — он переводит заинтересованный взгляд на не менее заинтересованное лицо адепта света. — Молодому человеку также будет интересно послушать историю старика.       Ту Пери нервно сглотнул, ощущая давящую ауру старосты деревни и слыша скрип старой клюки, которую сжимали сухие пальцы. Абнер смотрел на него так, будто перед ним находился предмет интерьера, а не живой Избранный, однако последние слова древнего человека возымели некое странное влияние на мировоззрение старосты и через секунду его взгляд смягчился, а сухие губы пришли в движение.       — Много. Очень много, — старческим голосом ответил старик, пока его слова растворялись в прожитых им веках. — Это было Золотое время. Период существования той Башни, о которой уже не осталось летописей, только устные легенды и чудовища, — в его глазах вспыхнул бодрый огонёк, а взгляд остановился на лице древнего Избранного. Старик смотрел на этого человека с восхищением, как если бы перед ним был тот, кого он безмерно уважал и кому поклонялся всю свою осмысленную жизнь. — Люди, которые сейчас будут страшнее любого известного монстра, тогда были лишь обычными Избранными, коим были и вы, достопочтенный гость десяти великих семей и самого его величества... — его тон снова наполнился ироническим смешком, а сам он многозначительно ткнул пальцем в небо. — Как там этого... Захард? Что-то память меня стала подводить, — старик хрипло засмеялся.       Смех, что был похож на завывание ветра, пробирал до костей. Пуонг не решался даже предполагать, насколько старым являлся староста этой деревни, если говорил о Короле Башни в подобном ключе, и насколько выше Захарда он ставил древнего Избранного.       — Я помню рассвет империи Захарда, — тем временем продолжил старик грубым, сильным голосом. — Помню, как менялись законы и на смену Испытаниям пришли "детские конкурсы", которые стали курировать Избранные, что забросили покорение Башни. И даже если я застал лишь небольшой промежуток времени, когда ещё не появился Король Башни, я всё ещё горжусь тем, что своё первое Испытание я получил от Хранителя, — в момент, когда он вспомнил о Хранителе, его голос наполнился гордостью, но весь запал очень быстро исчез. — Позор, — его тихий голос сменился на глухое рычание, а пальцы на ручке клюки сжались настолько, что та покрылась очередной паутиной трещин. — Сейчас испытания покупают, Избранные торгуют своими именами, люди стали возводить крепости, замки, города, только ради того, чтобы утолить собственную алчность. Раньше бы они сдохли, а сейчас бесполезности плодятся так, что кролики завидуют.       — Не понимаю, почему подобное вас так злит? — Ту Пери нахмурился, встречаясь взглядом со стариком.       Это продлилось несколько секунд, после чего старик ответил вопросом, смотря на древнего Избранного.       — Достопочтенный, скажите, в чём смысл восходящих?       — Покорять Башню, — без тени сомнений ответил тот.       — А что Избранные делают сейчас? — старик, прищурившись, посмотрел на Пуонга. — Покоряют ли они Башню или просто пытаются достичь того же, что сделал Захард? Стала ли их цель ближе, когда к власти пришёл Захард?       Адепт света сглотнул.       — Король Захард остановил своё восхождение, — это всё, что смог ответить Ту Пери. И, к его удивлению, лицо старика не изменилось, оставаясь всё таким же спокойным, даже равнодушным. — Разве не так? — он напрягся.       — Слышал? — староста косо посмотрел на древнего Избранного, а после расплылся в улыбке. — Король Башни остановил восхождение! — он рассмеялся. — Так вот, как эту ситуацию видят молодые. Это даже звучит смешно.       — О чём это вы? — адепт света перевёл взгляд со старика на Избранного.       — Не бери в голову, — вежливо отмахнулся древний Избранный, после чего снова обратился к старику. — Остальные Квинси уже пришли в себя?       Староста деревни задумчиво пожевал губами и бросил на адепта света выжидающий взгляд, прежде чем ответить.       — Да, скоро и они должны будут подойти сюда.       И как будто бы случайно, шинсу Избранных из группы Ту Пери стала отчётливо ощущаться в пределах огромного деревянного здания, откуда и вышел Пуонг.       — А вот и они, — старик улыбнулся, заметив, как вздрогнул Пуонг.       Ту Пери не знал, как ему стоило реагировать на подобное. Единственное, в чём он был уверен, так это то, что всё сейчас здесь происходящее — дело рук этого старика и гостя десяти великих семей.       — Вы и вправду особенные, — старейшина заговорил почти сразу, как вся молодёжь собралась возле адепта света — их общепризнанного капитана. — Квинси, да? — он многозначительно прищурился, рассматривая лицо каждого из них. — Меня зовут Абнер, я староста этой замечательной деревни, а его, — он взглядом указал на древнего Избранного. — Называют "гостем", либо Избранным. Не стоит задумываться над его настоящим именем, ведь оно не даст вам ничего, кроме ненужных вопросов, ответы на которые мало кто способен предоставить, и проблем, которые доставят неудобств вашему Творцу, что дал вам такую чудную силу.       — Не стоит запутывать молодых людей, — древний Избранный устало вздохнул, посмотрев на собравшихся Квинси. — Абнер, как и всегда, любит говорить загадками. Не обращайте на него внимания, — мужчина убрал руки в карманы. — Сейчас вам стоит беспокоиться о испытании, а не о словах этого старика.       Не успел Ту Пери ничего произнести в ответ, а его товарищи понять ненормальность ситуации, как старик бодро засмеялся, постукивая тростью по камню.       — Так значит вот для чего вы их привели сюда, достопочтенный гость! — голос старика стал бодрым, как у ребёнка. В глазах промелькнул интерес и юношеская сила, а его внимание теперь полностью было сосредоточенно на фигурах молодых людей. — Глупцы, вы решили пройти испытание, — понимающе закивал он, не переставая улыбаться. — Вы также, как и я когда-то, согласились восходить на Башню, следуя за этим человеком... — он быстро осёкся, хмурясь. Сколько времени он уже не называл этого монстра "человеком" с вложенным в это слово смыслом? — Впрочем, это уже не моё дело, — успокоившись, он заговорщецки прикрыл глаза и опустил взгляд, вздохнув. — Испытание скоро начнётся, — он поднял голову, смотря в небо. — Оно, конечно, не такое сложное, как было у нас, — Абнер настольгически вздохнул, вспоминая молодость. — Но, уверяю вас, сложность его также велика, как и простота.       Бернард невольно сжал кулаки, чувствуя как Эстер и Дорис прижались к нему с обеих сторон. Пока остальные внимательно слушали слова старика, он не мог не заметить взгляда человека, что слабо улыбался, слушая увлечённый монолог Абнера. Радость и веселье быстро менялись на его лице местами с грустью и сожалением. Как бы ни было легко то старое испытание, но оно оставило неизгладимые отпечатки в душе древнего и могущественного Избранного.       — Что за испытание? — Мария неуверенно посмотрела на Абнера, складывая руки под грудью. Ощущение и знание того, что позади неё стоял её возлюбленный, а вокруг — товарищи, немного придавали ей уверенности. Она точно не знала что именно, но было в словах старика что-то настораживающее. Обычно испытания выдавались офицерами — кураторами, что получали их от Правителя Этажа и Директора Испытаний. Но Абнер не выглядел как офицер, да и древний Избранный, похоже, тоже им не был. Тогда о каком испытании может идти речь?       — Испытание Хранителя, конечно же, — старик улыбнулся.       На несколько секунд повисла гнетущая тишина.       — Ну, одно из, — прерывая минуту молчания, заговорил древний. — Все в этой деревне проходят испытания Хранителя, — пояснил он, оглядываясь по сторонам и охватывая широким жестом большую часть деревенских домов. — Как вы уже поняли, здесь нет влияния империи Захарда. Нет офицеров или каких-то рангов. Эта община существует отдельно от привычной для вас Башни, а каждый её член покоряет Башню по старинке. Бросая вызов испытанию Хранителя. Кто-то проходит и уходит, кто-то проходит и остаётся, а есть те, кто не проходит. Именно одно из испытаний последних достанется вам, — он указал рукой на компанию. — Если честно, сложность испытаний не зависит от количества человек. Бывало и так, что испытание на команду было несравнимо легче, чем для одного человека. Поэтому предупрежу сразу, — его тон стал серьёзным, а взгляд холодным. — Не ждите лёгкого испытания. Их никогда не было и не будет никогда.       — И повернуть назад мы уже не сможем? — Бернард напряжённо обернулся. Деревня была окружена непроглядной стеной леса. Страшно даже представить, насколько огромным он был и какие твари там обитают.       — Кто вас держит, молодые... — Абнер неожиданно вздёрнул бровь. Ну да, конечно. Когда же он привыкнет, что рядом с ним почти не осталось тех, кого можно было бы назвать "людьми". — Господа, вы можете уйти когда захотите, — он тяжело вздохнул, терзаемый своими мыслями. — Но гарантировать вашего благополучного возвращения "куда бы вы там не направлялись" мы не можем, — предостерёг старик. — В этот Проклятый лес можно войти многими путями, но выйти — лишь одним.       — А безопасность испытания... — стоило только Марие начать говорить, как она тотчас увидела усмешку на лице старика. — Ясно.       — Какое же это испытание, если вам ничего не будет угрожать? — Абнер по-старчески пожал плечами, смотря на девушку. — В любом случае, вам стоит поторопиться, — он снова посмотрел на небо. — Время никого не ждёт. Так ведь, достопочтенный гость?       Древний Избранный пожал плечами. Его время вот уже какую эпоху стоит на месте. В тоже время как для окружающих оно летит семимильными шагами. Поколения сменяются одно за другим, стоит ему лишь моргнуть, а если на миг прикрыть глаза, то неровен час — пройдёт очередная "бесцветная эпоха".       — Если решили, то пойдёмте, — мужчина вздохнул.       Голос человека был уставшим. А ведь казалось, что он нашёл нечто, что сможет его развлечь и даже привёл это сюда. Однако смогут ли эти дети пробудить его уснувшее, атрофированное сознание? Удастся ли ему спровоцировать их Творца, чтобы он пробудил его?       — Не разочаруйте меня, маленькие Квинси, — полушёпотом произнёс он, бодро зашагав вперёд по лужайке в сторону стены леса, а после уверенно зайдя в чащу.       Следуя за древним Избранным, каждый из Квинси слышал слова, сказанные им. И как обычно, они не могли принадлежать человеку. Словно сейчас перед ними было совершенно нечто иное. Даже не человек, а существо, чьё имя намеренно старались не упоминать. Голос Избранного был иным. Пропитанный потусторонними шумами, он словно принадлежал неизвестному бесплотному чудовищу, что лишь приняло формы, близкие к человеческим.       Спустя всего пару часов ходьбы, они остановились. Куда ни глань — непроглядная чаща. Только и видно дорожку под ногами, что кое-как намекала своим присутствием на то, что они не забрели в неизвестные земли. В конце концов, если здесь была эта тропа, значит ей пользовались когда-то.       — Я не ощущаю жителей деревни, — тихо произнесла Эстер, сильнее прижимаясь к плечу Бернарда. — Вообще ничего. Будто это и не лес вовсе.       Бернард лишь согласно кивнул, перед тем, как Избранный заговорил.       — У этого леса нет названия, но все зовут его просто "Проклятый", — произнёс он, полуоборачиваясь и, оглядевшись и убедившись в наличии тропы, пошёл дальше. — Он существовал здесь ещё до того, как я вошёл в Башню, — Избранный обернулся. Пересчитав Квинси, он продолжил. — В этом лесу живут десятки, а может уже с десяток племён довольно-таки занятных аборигенов. Здесь также обитают могущественные твари, создания и чудовища которых, уверяю, вы не встретите больше нигде. Экосистема, энергетика леса и "особые условия" заставили их всех приспосабливаться и эволюционировать к огромной плотности шинсу. Их выносливость, сила, реакция, физиология, интеллект и многое другое претерпели кардинальных изменений. Так, к примеру, в этом лесу давным-давно жила обычная кошка. Шли недели, года, столетия, а она всё не сдавалась и не хотела умирать. Охотилось на мышей, ящериц, таскала птенцов из гнёзд. Ломала кости, калечилась, а после днями зализывала раны, которых было не сосчитать.       Группа остановилась, когда древний Избранный уставился куда-то себе под ноги.       — И что было дальше? — Эдрок Блусом поправил лямки массивного рюкзака. Не то чтобы провожатому была интересна сама история, он и сам знал с дюжину подобных, однако нельзя было допустить того, чтобы их проводник "утонул в своих же воспоминаниях", как часто случалось с подобными. Теми, кто покорял Башню не одну и не две сотни лет, а тысячи лет.       — Дальше? — тот улыбнулся. — Она продолжила охотиться, пока не оказалась на вершине пищевой цепи... так ей тогда показалось, — его улыбка стремительно переросла в оскал. — Она наивно считала, что находится на вершине, пока не осознала, что ещё даже не вошла в лес. Грустная история, — мужчина улыбнулся своим мыслям. — Я любил эту кошку.       Они продолжали идти дальше в тишине, пока мужчина не остановился.       — Пришли? — Пуонг вышел вперёд, смотря перед собой. Сейчас они стояли напротив развилки, в центре которой находился валун, что был в высоту метра три, а под ним сидело существо. — Кто это? — адепт света нахмурился, всматриваясь в расплывчатые очертания. И чем больше он старался его разглядеть, тем яснее начинал видеть.       — Бессмертный Ящер Лерлептит, так меня с-зовут, — медленно представился незнакомец.       Неизвестный и вправду выглядел как ящер, а точнее — гуманоид с ярко выраженными чертами рептилии, но с отрезанным у основания копчика хвостом. Его кожа была светло-зелёного оттенка, лицо безносое и слегка вытянуто, лба почти не было, а по обеим сторонам находились узкие глазницы с двумя вертикальными зрачками глаз цвета мутного изумруда. Его череп был лысым, а по бокам виднелись углубления — слуховые раковины. Одет ящер был в простые коричнево-зелёные одежды из грубой ткани, внешне напоминающей мешок, а на ногах-лапах у него были кожаные сапоги с вылезающими в области носка когтями.       — Не думал снова тебя встретить здесь, друг, — прошипел ящер, пронзительно смотря на древнего, что, сложив руки на груди, хмурился и оценивающе проходился по нему взглядом. — Не буровь. Раздражаешь, — фыркнул он, дёргано повернув головой и посмотрев на остальную часть группы. — Кто это с тобой, друг? Не твои это, друг, игрушки.       Блусом нервно поправил лямки своего рюкзака, что не осталось незамеченным Пуонгом и остальными Квинси. Как бы то ни было, среброголовый не стеснялся своих чувств и ощущения опасности. Наоборот, сейчас не только он один нервно искал подтверждение своим силам в попытке успокоить разыгравшееся волнение, которое в одночасье посетило каждого из них. Ящер перед ними был не простым существом, которое можно было взять и проигнорировать или же нарваться на неприятности и выйти сухим из конфликта. Но больше всего в ящере настораживало его обращение с тем, кого остерегались даже офицеры армии Захарда.       — Чего молчишь? Неужели язык прикус-сил? — в изумрудных глазах ящера промелькнул вызывающий огонёк, а его длинный язык проскользнул между острыми передними клыками и снова скрылся в пасти. — Привёл детей в недетское место, друг. Что же это может значить, скажешь?       Хьеон неосознанно отступил на шаг, что сразу же привлекло к его скромной персоне пристальное внимание ящера. Взгляд того был спокойным и от него становилось не по себе. Этот взгляд буквально приковывал к земле. Он парализовывал тело.       — Лерлептит.       Квинси облегчённо вздохнули, когда услышали спокойный голос Избранного, что завёл их в это место и привёл к этому созданию. Особенно рад этому оказался Хьеон, что стал временной целью для ящера, который сразу переключился на Избранного.       — Ящер "Бард" Лерлептит, рад увидеть тебя здесь. Хоть и не надеялся на подобное, — откровенно признался Избранный, после чего коротко кивнул в знак приветствия и даже слегка поклонился. — Значит слухи о твоей гибели от рук "Королевы Струн" были паршивой ложью и клеветой в её адрес. Даже как-то неловко, что чья-то глупость заставила меня возобновить свою активность.       — И я рад, что слухи оказались лживы, хоть и не пониманию твоего здесь присутствия, Вечный Друг, — ящер ответил приветствием на приветствие, после чего его взгляд стал более-менее дружелюбным. Слова же о собственной смерти он оставил без излишних комментариев. — Так, — он прищурился, из-за чего прорези его глаз почти сомкнулись. — Что ты здесь делаешь, друг, да ещё с таким выводком? Этот Проклятый лес не уютное гнездо, — ящер сгорбился, поклав руки на колени. — Но ты ведь понимаешь это лучше всех остальных. Так зачем ты пришёл?       — Испытание Хранителя, — коротко ответил Избранный, чем вызвал неловкое молчание ящера и его удивлённый взгляд, направленный на него.       — И оно, конечно же, не для тебя, — с шипением протянул ящер, после чего по новому взглянул на компанию за спиной мужчины. — Смешно, — он улыбнулся. — С этим местом связано не так много испытаний и все они ос-собенные. Если поднапрячь память и подумать, их наберётся штук десять, может на одно-два больше, — вслух размышлял Лерлептит. — Но если речь о Испытаниях, что связаны лично с Хранителями, как ты любишь, то их количество резко сокращается до трёх, — ящер сложил руки в замок, после чего его взгляд потяжелел. — Однако лишь одно связано с этим Проклятым лесом.       — Простите, но о чём вы говорите? — Блусом сделал шаг вперёд. Как провожатый, он знал о Башне и её тропах больше, чем кто-либо, но даже так, он не мог не признать, что сейчас его способности были почти бесполезны. Да, он всё ещё видел "путь" по которому они должны были идти, но в этом лесу он видел лишь одну дорогу. Туманную, скрывающую множество препятствий и опасностей, которые могут оказаться фатальными.       — Речь о Дорогах, что не отмечены на картах, — произнёс ящер, когда, спустя пару секунд молчания, не заговорил Вечный Избранный. — Испытание, что создали Шинхао и которое забраковал Хранитель, так как оно ставит под сомнение их власть.