Новая жизнь спустя семнадцать месяцев

      Новость о переходе Избранных на Двадцать Второй Этаж подняла небывалый шум. Десятки офицеров, что сейчас присутствовали здесь, были созваны в одно место, чтобы в случае прорыва дать отпор армии Правителя Двадцать Первого Этажа.       — Здесь что-то не то, почему они ещё не появились? — возмущался мужчина, один из офицеров, которых поставили следить за вратами, ведущими к Двадцать Первому Этажу.       Ответа от высшего офицера не последовало. Женщина лишь настороженно нахмурилась и огляделась. Всё выглядело спокойным. Площадка и тропа к вратам были чистыми, освобождёнными от местного населения и без лишних зевак, которые, стоило им только прослышать об возобновлённом восхождении человека, захватившего власть в семье Йеон, сразу выстроились в очереди, чтобы хоть одним глазком поглядеть на этого монстра. Из полученных ею сведений становилось понятно, что никакой речи о перемещении Правителя Двадцать Первого Этажа не было, однако тринадцать Избранных точно возобновили своё восхождение. Исходя из общих данных, особенно выделялись среди них двое, Ту Пери Пуонг, член великой семьи Ту Пери и, если верить слухам, один из трёх обладателей Оперы — легендарного светоча; второй — Блусом Эдрок — провожатый из рода среброголовых гномов. Была в их компании ещё пара-тройка интересных людей, одна из которых сотрудничала с Крылатым древом, а вторая с F. U. G., что, в общем, лишь сильнее вводило в заблуждение и подталкивала на мысль о возможном объединение этих двух группировок, если хоть на мгновение предположить, что Правитель Двадцать Первого Этажа — марионетка двух организаций, настроенных против Короля Башни.       Но вот прошёл час, а ничего не произошло. Врата как были закрыты, так закрытыми и оставались.

***

      — И, как будем проходить? — Бернард полуобернулся, отрывая взгляд от созерцания миниатюрной женщины, что была уже здесь, стоило только потокам шинсу напрячься после их "незаметного появления". И, главное, не одна, а с группой офицеров на пару тысяч рангов ниже, если верить ощущениям. — Как я понял, Куросаки никаких запретов нам не давал? — решил переспросить. Сейчас они находились на относительно безопасном расстоянии, однако это касалось только их. Их шинсу, огромную массу которой они могли собирать на наконечнике своих стрел, хватило бы за глаза, чтобы перебить этих офицеров из засады.       Ту Пери выдохнул, переставая рассматривать карту Двадцать Второго Этажа. Информационных ресурсов семьи Йеон, касаемых Башни и Этажей, было достаточно и без Оперы, однако стоило только воспользоваться помощью этого устройства и ничего больше было не нужно. План территории, находящиеся на Этаже офицеры, информация о Правителе, проводимые за всё время испытания и прочее уже было общеизвестным фактом. Что же касалось дальнейшего пути, то на этот счёт у них также уже был определённый план.       — Нет, не давал, — ответила за адепта света Мария. — Но привлекать к себе внимание высшего офицера не разумно.       — Зато как волнительно, — не удержавшись, Сайа хищно облизнулся.       Опера погасла, а Пуонг обвёл взглядом пространство вокруг. Иллюзия скаута смогла провести их перед носом у той женщины снизу, а значит им не стоило опасаться, что обычные офицеры смогут их обнаружить или почувствовать. Сейчас следовало как можно быстрее покинуть этот Этаж и перейти на следующий. Остановиться и развлечься они смогут и на пять Этажей выше, но уже будучи в относительной безопасности.       Неожиданно, но их путь к вратам на Двадцать Шестой Этаж прошёл без каких-либо происшествий. Они шли в тени, под покровом иллюзии. С ощущением полной безопасности, рухнувшей в одночасье, как рассыпается от лёгкого дуновения карточный домик, так со стеклянным треском "лопнула" окружающая их иллюзия.       — Вот так неожиданная находка, — коротко, игриво, и оттого не менее ласково произнёс мужчина. Паря над землёй, его окружали всполохи чёрных и зелёных молний.       Риттеры мгновенно обернулись, уставились на находящийся в воздухе силуэт и ничего не ощутили. Они не ощущали присутствия здесь рослого, почти трёхметрового мужчины с зализанными налево довольно отросшими, чтобы называться "длинными волосами" цвета переливающегося павлиньего пера, настолько был непонятным и странным цвет его волос. Пришелец был одет вполне себе вычурно: строгий костюм в жёлтых леопардовых пятнах, которые, как живые, плавали по пиджаку и брюкам, натёртые сиреневые туфли, пара бесцветных галстуков и омерзительно-салатового оттенка бант-заколка, что удерживала небольшой хвост на затылке. И всё бы ничего, почти стандартный офицер со своими причудами, но было в нём что-то наигранное, словно он сам вызывал у себя отвращение, когда говорил или делал очередной шаг, который рыцари Его Величества не смогли даже разглядеть, настолько тот был плавным, что не отличался в их глазах от дуновения ветерка или блика солнечных лучей.       Был ли это шаг или этот человек просто переместился к ним? Они не знали, но и настойчивости в данном вопросе не выражали, тотчас переходя из состояния "спокойствия" к "боевому".       Первая выпущенная из лука стрела принадлежала Бернарду. Он одним из первых понял, что произошло что-то ненормальное. Его иллюзию не отменили, не раскрыли, не сломали и даже не подавили, а просто случайно задели. Именно что случайно задели, а не намеренно напоролись. Этот некто просто "проходил мимо", а они, как незначимый камешек, просто попались ему под ногу. Вот так вот случайно они наткнулись на чудовище, что тихо-мирно, как медведь после спячки, шаталось здесь под своей собственной иллюзией.       Голубая стрела, вдоволь напитанная духовной силой и окутанная в острый вихрь шинсу с хлопком растворилась перед лицом неизвестного. Следующие несколько стрел, что были выпущены с секундной заминкой сразу следом за стрелой Бернарда, ждала та же учесть. Монстр не отвлекался, не смеялся, не игрался, поэтому ему не составило труда уловить скользящее движение существа, что буквально плыло по потокам шинсу. Плавно, элегантно, как листок, оседлавший бурное течение реки. Ему доводилось слышать о подобном, о том, как новый Правитель Двадцать Первого Этажа перемещался и как перемещались его приближённые, так называемые Квинси. Они и вправду скользили по почти невидимым потокам шинсу и делали это, стоило отдать честь их наставнику, довольно умело. Они и впрямь отчётливо видели незримую для обычных Избранных часть Башни, а именно — шинсу.       Пара правых кулаков Марека могуче вдарила по невидимому барьеру. От центра двух точек соприкосновения пошла острая рябь, но барьер не задрожал, как можно было бы предположить, а наоборот — поглотив силу удара, только стал крепче. Выставленный барьер проигнорировал не только огромную силу Штернриттера Силы, но и само влияние от воздействия силы шрифта.       — Удивление излишне, — ему думалось, что ответ казался доброжелательным, но четырёхрукий мужчина отреагировал резким отступлением. Испугался? Почуял его жажду крови? А может интуиция? — Подобной силы было бы достаточно, чтобы унизить какого-нибудь Избранного-силовика, полагающегося на грубую силу, — и опять, он попробовал похвалить это молодое существо, а то лишь испуганно сделало шаг назад. И, обведя взглядом остальных, он понял, что не только тот один отступил. Каждый из Избранных сделал хоть и небольшой, но шажок назад. — Вам... не по себе? — он удивлённо вздёрнул бровь, наклоняя голову набок, немного улыбнувшись. Стоило ли говорить, что он считал свою улыбку милой и доброжелательной?       Адепт света сглотнул вязкую слюну. Из головы не пропадал звук дребезжащей шинсу, похожий на скрежетание остриём по стеклу, когда этот некто произносил хотя бы одно слово, а когда его речь длилась целое предложение, то сердце в ужасе замирало, настолько резко и бурно реагировала шинсу на его слова. На краткий миг многим даже стало казаться, будто с невидимых, находящихся где-то за горизонтом гор сходили сметающие всё на своём пути лавины, разверзалась земля и обрушивались небеса. Да, неизвестный вёл себя странно, а его речь вводила в оцепенение, но даже подобное меркло на фоне его взгляда. Назвать его осмысленным было нельзя, безумным — тоже. Пустым? Нет. Тогда каким? А таким, что стоило ему только посмотреть на тебя, как ты терялся в бескрайности его сознания, мысли из твоей головы исчезали, тело цепенело, и уже было не настолько важно, как там реагировала шинсу на его слова, способные перевернуть мир с ног на голову. Уже всё становилось таким мелочным, таким ничтожным, когда на тебя смотрели таким взглядом, что ты просто забывался. Был живым, но лучше бы сдох, чем вот так вот жить. И вот, стоило только понять это, оно улыбнулось. Нет, Ту Пери всё ещё видел перед собой вполне себе обычного офицера. Внешне. Пока тот не заговорит, не посмотрит на тебя. Но когда он улыбнулся, когда его уголки губ растянулись в широком, по-настоящему широком оскале, что выходил за пределы лица по обе стороны как минимум ещё на половину лица, то ты понимаешь, что перед тобой не человек, а нечто другое, близкое к чудовищу.       — Назовись! — хозяин яркого клинка юрко проскользнул мимо Пуонга, отточенным движением вынимая клинок из ножен. Он видел тоже, что и остальные, чувствовал также, как и каждый из них, и понимал, что дела плохи. Но шанс был, он есть всегда, нужно только воспользоваться им, а не стоять истуканами. Возможно, всего лишь возможно, но вдруг это чудовище окажется таким же любителем поиграть в превосходство над слабаками, как и многие другие? Возможно тогда у них будет шанс сбежать. Да, Сайа мог исчезнуть. Но как быть с остальными? Да, Ту Пери может растянут разделяющие их метры на сотни, тысячи километров или сделать их почти бесконечными. Но являлось бы такое расстояние для этого существа проблемой? Они могли бы наброситься все вместе и, может, получили бы быструю смерть, а может обойдётся только его.       С лица монстра ушла улыбка. На секунду, но он стал таким, каким быть не любил. Серьёзным.       — Моё имя тебе ничего не скажет, — холодно произнесло существо смотря на остриё яркого орудия. Ему было противно от мысли, что ему приказывают, противно от самого себя, от самого факта наличия у него имени — напоминания того, что оно у него есть. Старое. Забытое. Потерянное. Отвергнутое. Но оно было, отзывалось отголосками в памяти, пока губы предательски дрожали, предательски пытались вспомнить, как нужно было его произносить. — Прошу... не спрашивайте его... — его пальцы дрожали, когда обхватывали лицо, как дрожал голос, способный заставить содрогнуться весь мир, и взгляд, внутри которого раскинулась бесконечность.       Марек опасливо обошёл неназвавшегося. Тот подрагивал, крепко сжимая своё лицо руками, пальцы которых впивались в кожу. Тело неизвестного окутывала невидимая аура. Нехорошая. Недобрая. И когда Марек оказался рядом с товарищами, тот выдохнул, втянул воздух полной грудью и убрал руки от лица.       Провожатый почесал нос. Был ли он напуган? Безусловно! Подобное поведение было ненормальным, подобная сила была ненормальной.       — Хорошо, — вперёд вышел Ван. Солдат смотрел на неизвестного, потом на окружение, опять на неизвестного. Пока он не чувствовал приближения офицеров, да и Опера Ту Пери молчала, не оповещая хозяина о приближении армии Захарда, а значит им нужно было решить проблему с этим странным чудовищем. — Тогда, может, мы просто разойдёмся? Со всем уважением, — он поклонился. Его примеру последовали остальные риттеры. Подобное единодушие ещё раз подтверждало их сплочённость. Сейчас, пройдя перерождение, они чувствовали друг друга по другому, ощущали себя на ином, незримом уровне. Связанные своеобразной нитью, их намерения, сознания, да даже желания были ощутимы чуть ли не на физическом плане. Поэтому, когда кто-то выносил решение, то оно было единогласным. — Нам необходимо продолжить восхождение... — не успел солдат закончить, как тут же ощутил неимоверный скачок шинсу. Да что скачок?! Это было подобно тому, как если бы их поглотила морская бездна. Невообразимый груз свалился на них, он вдавливал их в землю с такой силой, что они, все разом, повалились на землю, не всилах сделать одного-единственного глотка воздуха.       — Прошу, прекратите... — прохрипел Хьеон, сдерживая рвотные позывы. Появившееся из-неоткуда давление было просто ужасающим.       Мария подавилась, откашлялась, протёрла глаза от проступивших слёз и, не без помощи Марека, поднялась на ноги, смотря на неизвестного. Тот выглядел поражённым, его глаза блестели от возбуждения, ноздри задорно дёргались, а губ коснулась ласкавая, но более-менее адекватная улыбка. Существо смотрело на них, немного наклонившись вперёд, по-детски держа руки за спиной. Его салатовый бант-заколка немного сполз, а пара бесцветных галстуков свисала вниз, пятна пиджака порозовели, стали более тёплого оттенка. Неизвестно чем, но Ван вызвал неиссякаемый интерес у этого чудовища. Одно лишь чувство, проявление которого могло их убить.       — Наверх? — тот немного игриво потыкал указательным пальцем "наверх", показывая в фальшивое небо Двадцать Второго Этажа. Его взгляд скользнул по ошарашенным отчего-то лицам Избранных, а после устремился ввысь. Верху было ясное небо, ни одной тучки. Ему нравилась такая погода. Сейчас было спокойно. И это ему нравилось. — Вы уверены? — он погрустнел, почему-то снова видя на лицах этих странных существ удивление. Ему не нравилось там, наверху. Там было шумно, много кто сражался, все были поглощены лишь одним — становлением сильнее. Порой, наверху даже не было неба, не было ничего. И отсутствие чего-либо угнетало его, напоминая о доме. — Вы уверены?       Пуонг не мог сказать что, но что-то изменилось. Значительно изменилось. И заметили они это только сейчас, когда обратили внимание на окружение. Всё замерло. Замерли облака, застыли звуки, исчезло ощущение ветра. Само время замедлилось, когда это существо заговорило с ними. Оно не остановилось, но двигалось настолько медленно, что казалось, будто оно замерло.       Когда же неизвестный отвёл взгляд в сторону, тот выглядел обиженным, разочарованным, застенчивы, сомневающимся. Добрым. На его лице промелькнул такой калейдоскоп эмоций, что это заставляла усомниться в самом наличии той мысли, которая предполагала существование столь "неправильного человека". И за эту мимолётную мысль Бернард был готов отдать всё: силу, душу, свою нынешнюю жизнь. Взгляд этого существа был наивным. Да, его выражение лица быстро менялось, он явно игрался со своими эмоциями, однако не фальшивил, а если же и фальшивил, тогда его игра была настолько искусной, что даже носитель шрифта Иллюзии не мог увидеть сквозь неё.       — У нас нет другого пути. Мы должны...       — Идти вперёд, — закончил за солдата неизвестный.       Существо нахмурилось. Ему было известно, что там, выше, да и что ниже — тоже. Скольких таких, "которые должны", он видел на своём веку? Сотню, тысячу, больше? И все были что-то должны, все что-то преследовали. Одни искали силу, другие — власть. И все были должны. Должны сражаться, чтобы стать сильнее, должны убивать, чтобы жить лучше, должны страдать, чтобы другим было хорошо, должны умереть, чтобы другие жили, должны идти, чтобы прийти. Должны. Должны. Должны. Сколько все всего должны чего-то, чтобы добиться чего-то. А что в итоге? Приходят другие, молодые "которые должны", чтобы достичь своего "должны", а оно, в свою очередь, противоречит предыдущему. Иронично и смешно. Бесконечный круговорот, который он наблюдал раз за разом и который "должен был продолжаться". И в круговороте этого всего всегда гибли тысячи. Смерть, страх, боль и вот появляются очередные "кто должен".       — Я... понимаю, — с толикой грусти в голосе, не присущей для большинства чудовищ, зовущихся высшими офицерами, произнесло существо. Отчего-то ему было неприятно, а от этого — грустно. Как многие другие "кто должен", эти отличались, как когда-то, много тысяч лет назад, отличался от остальных и он сам. И отличие это было иным, другого рода, другого порядка, если так можно было выражаться, когда говоришь о такой вещи, как судьба. Не та судьба, что была предписана Небом и Землёй, Богами и Духами, а иная — особенная, которую человек выбирает для себя сам. Их предназначение, тот путь, на который наставил их Правитель Двадцать Первого Этажа и о котором они даже не догадывались. Он подталкивал их в спину, нашёптывая совсем иное "должны". — Давно, я уже вот так вот не общался ни с кем, — он и сам не понимал, почему улыбался этим молодым созданиям. Простое желание его сердца. Просто захотел, как и обычно.       Адепт света не мог отделаться от тягучего ощущения, что перед ними сейчас стояло нечто или даже некто, кто был настолько стар и могуществен, как ни один из глав великих семей. В бездонных омутах чёрных глаз он не мог различить ничего, кроме грусти и печали, что оплетали разум старого существа, решившего показаться перед ними. Без сомнений, оно бы смело их, стоило ему только пожелать, впрочем, не трудно было догадаться, что то так и хотело сделать. В самом начале, всего в первую микроскопическую долю секунды, но оно не испытало ничего того, что сейчас прослеживалось в его поведении и интонациях. И Пуонг благодарил небеса, что существо сохранило своё любопытство, если это именно оно сохранило им жизни.       Неожиданно, как и в первый раз, шинсу продолжила своё движение с привычной скоростью. Поток времени "растаял" и продолжил свой привычный ход. Это также отразилось и на рыцарях Его Величества. Дышать сразу стало легче, на плечи больше не ложился груз, появившийся из-неоткуда, а шинсу, смешанная с духовными частицами, с живительным эффектом и с новой силой заструилась в теле.       — Мы благодарны вам, — неизвестно из-за чего, но провожатый поклонился, цепко держа "лямки" своего массивного рюкзака, что размерами не уступал самому Блусому. — Но позвольте нам удалиться.       Группа Ту Пери выжидающе затаила дыхание. Некоторым слова провожатого показались немного резкими, но стоило только прислушаться к ощущениям, как те разом поняли с чем подобное было связано. Офицеры армии Захарда, возглавляемые двумя высшими офицером, безусловно засекли столь странную аномалию и уже устремились к ним. Как уже было замечено существом, они могли посоперничать с обычными офицерами, но не с высшими, когда речь заходила о битве лоб в лоб.       — Вы так спешите? — непонимающе и немного удивлённо произнёс мужчина, мило хмурясь. Его брови сошлись к переносице, а взгляд посмурнел. Ему была понятна спешка этих молодых созданий, ведь их жизнь была так коротка, а сами они — молоды и полны надежд. — Понимаю, когда-то и я был поглощён восхождением, а теперь вот только блуждаю с Этажа на Этаж, посещаю старые места — отголоски старых руин, что когда-то были великими, но до которых, к сожалению, не успели добраться правильные Избранные, — его голос снова наполнился старческой грустью и некоторой сентиментальностью затянулся взгляд. — О! Точно. Знаю, — довольный своей догадливостью, он хлопнул в ладони.       И в тот же миг, склонившись в таком поклоне, в котором, приветствуя, кланяются старые дворецкие, пропуская вперёд гостей, склонилось существо. И в этот же миг слева от него появилась дверь. Ничем не примечательная, достаточная, чтобы пропустить самого крупного на свете мужчину, она была сделана из обычной, светлой древесины. Её ручка, немного покрывшаяся ржавчиной, напоминала обычный кругляшёк.       — Прошу, удостойте меня вашей компании? — всё также, ласково и немного добродушно улыбнулся мужчина, смотря на удивлённые, а вскоре и воинственные выражения лиц молодых существ, что смотрели куда-то ему за спину. Чудовище обернулось, увидев десяток людей, что полумесяцем окружили его. Сила большинства была почти для него неотличима от воздуха, парочка же, казалось, могла сойти за две дождевые капельки, что упали на иссушённую землю во время самой знойной жары — пройдёт ещё несколько секунд и те исчезнут. — Эм, вам что-то нужно? — он наклонил голову, без особого интереса рассматривая офицеров, медленно обнажающих свои иглы.       Было ли это чудовище глупым или слишком вжившимся в роль добряка актёром, Ту Пери не знал. Он, в принципе, не знал почти ничего, что касалось существ, если не равных Куросаки, то очень близких к нему по силе и могуществу. И видит Захард, это недоумевающе моргающее существо, которое нельзя было ощутить даже оказавшись в шаге от него и которое со всё той же непонятной печалью взирало на офицеров, было чем-то близким к Ичиго. Даже не по силе, а по духу. Делая что-либо, поступая каким бы то ни было образом, взмахивая клинком, убивая кого-то, создавая свою Империю, создавая Квинси, да даже просто продолжая восхождение по Башне, Куросаки никогда не делал того, чего на самом деле не хотел. Наоборот, он делал только то, что хотел. И это существо было таким же. Пустым внутри, перегоревшим, смирившимся с тем, что чтобы он не делал, если это не помощь другим, тебя всегда найдут за что оклеветать.       — Уйди с дороги, Избранный, тебя это не касается! — взревел один из офицеров.       Тот был настолько большим, настолько огромным, что казался настоящим медведем. Его волосы гривой трепались на ветру, руки были настолько толстыми, накаченными, что легко могли переломить человека. Его равномерный шаг сотрясал слой шинсу и каждый шаг волнами расходился на сотни метров.