Новая жизнь спустя семнадцать месяцев

      — Мы сда... — Рахиль осеклась, погрузившись в переплетение своих мыслей, когда чуть не повалилась назад, еле сумев устоять под натиском колоссальной шинсу, которое источала неизвестная женщина, что стояла напротив убийцы главы семьи Йеон, встреченного ими на Адском Экспрессе.       — А что он здесь делает? — Юра рефлекторно подняла руки, косясь на своих товарищей. — Эта женщина, как минимум, высший офицер. Что вообще творится на станции?! — девушка нахмурилась, обращая внимание на ещё одного человека, что стоял перед дверьми вагона — брюнетку с тёмными глазами.       — Передай их мне, — грубо потребовала женщина, смотря на Куросаки.       — Не знаю, что натворили эти дети, но вряд ли это стоило мобилизации стольких сил, — кровожадно усмехнулся Куросаки, оценивающе смотря на высшего офицера, мысленно прикидывая время, которое она сможет поразвлечь его. — Кстати, со мной вот кое-кто пришёл, — он подтолкнул Со Ён вперёд, смело игнорируя высказанное требование.       — Что... что ты делаешь?! — девушку бросило в адский холод, когда расстояние между ней и высшим офицером сократилось до каких-то нескольких метров.       — У неё совсем другие планы насчёт Избранных, прошедших испытания Адского Экспресса, — Ичиго кинул мимолётный взгляд назад, убеждаясь в том, что нужного ему Избранного в этом вагоне не было, что предполагало наличие у того какого-нибудь приспособления для мгновенного перемещения. — Не хочешь высказать этой женщине тоже, что ты сказала своему отцу? — выдохнул Куросаки, приобнимая Со Ён сзади за плечи и награждая высшего офицера вызывающим взглядом. Просто напасть, раздавив их всех по щелчку пальцев, — это не его стратегия боя, так неинтересно, пускай и эффективно.       Дочь администратора Мега-купола вздрогнула, когда ладони члена семьи Йеон оказались у неё на плечах, когда чувство безопасности исчезло, словно его и не было вовсе ещё пару минут назад. Вместе с волной шинсу, исходящей со всех сторон, где то и дело между собой сражались офицеры, она отчётливо ощущала превосходящую мощь впереди стоящей женщины. Она была на совершенно ином уровне, чем кто-либо другой.       — Ты что-то хотела мне сказать? — Чон Хи закрыла левый глаз, угрожающе сложив руки. Она не ощущала ничего, стоя перед дочерью администратора, и совершенно не понимала, что задумал этот рыжеволосый человек, ведя себя так беспечно и глупо.       Император улыбнулся, между делом смотря в сторону Мега-купола, похоже, что молодой Убийца сейчас был там, а значит можно было не переживать, что тот столкнётся с кем-то сильнее себя. В любом случае, сейчас нужно было решить что делать с запуганным администратором Мега-купола, готовым поступиться своими мечтами о "Рае для Избранных". Неужели кто-то из прихвостней Захарда решил угрожать его детям? Естественно, это всё его не касалось, но если Ту Пери хочет и дальше покорять с ним Башню, то тому пора понять, что он реально собирается покорить Башню, а не добраться до потолка, выше которого не смог подняться Захард.       — Мега-купол... — собравшись, Со Ён произнесла свои первые слова, призывая себе на помощь всю оставшуюся в её запасе храбрость. — Мега-купол — это утопия, которая ждёт каждого Избранного, прошедшего Адский Экспресс! — ей казалось, что её мысли витали где-то снаружи. Пересохшие из-за давления шинсу губы подрагивали с каждым последующим словом и вдохом, больно обжигающим лёгкие. — Не взирая на их происхождение, политические взгляды или отношение к ним Короля Башни! — сейчас ей хотелось только говорить. Не сомневаясь, не переживая и не обращая внимания ни на что. Пускай и дрожащим голосом, пускай и нервно теребя одежду, но продолжать верить, что её слова — правда. — Это место "Рай для Избранных" и я не позволю... — она дрожала, прижимая руки вплотную к талии, понимая, что это будут последние слова в её жизни, последнее, что она скажет, прослыв изменницей, доставленной прямиком к Командиру дивизии. — И я не позволю вам разрушить мечту моего отца!       Он стоял и молча слушал, наблюдал и улыбался во весь рот, пока его пальцы покалывало всё сильнее с каждым новым услышанным словом, слетающим с розоватых губ на побледневшем лице, а голова тяжелела из-за отсутствия в ней посторонних мыслей, делая тело ватным и совершенно не податливым. Когда-то давно он и сам "хотел" по-настоящему, "верил" в свои идеалы и мечты, "думал" о следующем шаге или о чём-то подобном.       — Это измена, — офицер повела рукой, раскрывая огромный веер у себя над головой и тем самым призывая воздушного демона. — Вы будете...       Но всё это было в прошлом.       — Серо...       Багровый луч, выпущенный от груди, пронзил веер насквозь, разгоняя пропитанный офицерским шинсу ветер и рассекая поле битвы на две части.       — Мне расценивать это как предательство семьи Йеон? — на мгновение переборов ошеломление от внезапной и стремительной атаки, Чон Хи пошатнулась, мигом оказываясь на коленях и резко поднимая взгляд в алеющее из-за кроваво-красного цайхена небо над собой.       — ... Бомбарда.       Опустившийся с неба луч, взбудораживший воздух на всём Этаже, за считанные мгновения преодолел смешное для себя расстояние и с огромной мощью врезался в выставленный перед собой веер, отбрасывая его хозяйку на внушительное расстояние. Он не жалел силы, понимая, что если противники перед ним будут того же уровня, что и Гатлинг, то сдерживаться будет глупо. Хотя бы до тех пор, пока не "откроет глаза".       — Семья Йеон объявляет войну Королю Башни Захарду! — во всеуслышание произнёс Куросаки, одной фразой останавливая все происходящие сражения и переключая всё внимание на себя. Его тело покрывали мелкие голубоватые разряды взбешённой шинсу, струящиеся во все стороны на многие метры, создавая подобие энергетического шара, закрывающего Избранных у него за спиной и отражая, подобно силовому щиту, любую атаку извне. — Кто встанет у меня на пути, лишиться своей жизни, — его губы растянулись в тонкой ухмылке, ровно как и руки, разведённые в разные стороны, они в огромном количестве источали чёрную дымку. Его одежда потеряла видимые границы, волнами стелясь по воздуху и оторванными лоскутками улетая прочь, принимая форму бесчисленного количества клинков все возможных форм и разных размеров. — Серо Арсенал.       Избранные и Со Ён упали, подавленные чужой шинсу, закрывшись руками, стараясь хоть немного защититься от ужасающих порывов ветра, вызванных устремившимися к своим целям теневыми клинками. Где-то на заднем плане, за многие километры отсюда, виднелись взрывающиеся суспендолёты, а совсем близко отрывались от крыши Мега-купола огромные пластины, укрывающие жилые помещения и балки, что их удерживали.       — Всем прекратить сражения!       Рахиль убрала руки от лица, опираясь о стену вагона позади, чтобы не быть раздавленной шинсу. Ужасно огромное количество энергии, что недавно грозилось уничтожить, порубить всех на куски тысячами лезвий и разнести всё в пух и прах, казалось, просто испарилось в одно мгновение, оставив после себя лишь голубые небесные просторы Сорок Четвёртого Этажа. И тут девушка осознала, подавляя крик безумия в голове, — кто-то смог отразить эту невероятную атаку!       Атака небывалых размеров была аннулирована.       — Моё имя Эльпасион, — представилось огромное существо, закованное в синий доспех, что в несколько раз было больше человека. Этот высший офицер выглядел мускулисто, невероятно статно и грозно, пускай его лицо и оставалось безэмоциональным, а тёмно-синие глаза спокойными. Он заметно выделялся посреди всех остальных, кто находился рядом с ним. — Я адепт света под командованием Калабана, — вежливо представился он, смотря в глаза главы семьи Йеон, а между тем убирая сотни светочей, которыми он нейтрализовал атаку противника. — Я удивлён, что человек, захвативший пост Директора Двадцать Первого Этажа, да ещё и провозгласивший себя новым главой семьи Йеон, прибудет сюда лично.       Куросаки фыркает, видя как сильно поменялось поле битвы после прозвучавших слов и появления этого человека. Всё стихло в один миг, будто конфликта между армией Захарда и Избранными с Адского Экспресса и не было. Все ждали развязки с бесчисленным количеством всевозможных последствий, молча уставившись в два силуэта вдали друг от друга. Ичиго опустил руки, заводя их за спину своей белой Императорской шинели, что пришла на замену костюму, расщеплённому на лоскутки. Сейчас он предстал перед армией Захарда в своей боевой форме с медленно материализующимся за затылком чёрным светочем, — материальным воплощением сил Квинси и сосудом, где находилась душа старого Императора. Закреплённым строго под углом в сорок пять градусов напротив атланта.       — Куросаки Ичиго, — представился он, слегка высокомерно прикрывая глаза и наклоняя голову немного вперёд. Его ярко-рыжие волосы, собранные на затылке при помощи однотонной резинки с видимым изображением символа семьи Йеон, приятно скользнули по шее. Взгляд был возбуждённым и немного беспокойным. Весёлые огоньки в глазах то и дело вспыхивали с новой силой, разгораясь в полную силу вместе с полностью материализовавшимся светочем. — Глава семьи Йеон, прибывший на этот Этаж, чтобы проследить за целостностью одного из Избранных, того именного, что вам было приказано устранить, — усмехается он снова, давая понять, что им всем не избежать с ним конфликта. Ведь, как говорится, кто ищет, тот найдёт.       Высший офицер сделал глубокий вдох, делая еле заметный жест в сторону командира первой дивизии.       Девушка, что казалось ребёнком на фоне Эльпасиона, одетая в белую кофту с открытыми плечами, короткие шорты и бежевые туфельки, скромно кивнула, молниеносно исчезая и занося свою иглу для колющего выпада. Её длинные светлые волосы, собранные чуть ниже уровня глаз в две косички с тремя ромбовидными заколками бежевого цвета по краю и красной сердцевиной, колыхнулись влево, замерев в потоках шинсу.       — Ответь, — веки Императора слегка приопускаются, когда указательный палец на правой ладони упирается в левую кисть напавшей девушки.       Высший офицер округляет глаза за мгновение до прозвучавших слов, краем сознания, словно со стороны, наблюдая за медленно приближающимся к её ведущей руке пальцем, в следующий миг останавливающий её руку и меч, замерший на месте в паре сантиметрах от горла мужчины.       — Если обращаться к правилам Короля Башни, то какого наказание за нападение на главу семьи?       Голубые глаза мелко подрагивали, мечась то влево, то вправо, абсолютно не понимая причину остановившегося вокруг мира. А после хрупкое тело пронзила голубая молния, проделавшая сквозное отверстие в руке Ари Брайт Шарон, разойдясь по каждой клетке непередаваемым ощущением боли. Страх захватил сознание девушки, столь же быстро, как и осознание их недооценки представшего перед ними противника, в силах которого было повлиять на противника настолько, что тот терял связь с реальностью.       — Тебе страшно? — его глаза удивлённо приоткрылись, жадно уставленные на неподвижную перед ним девушку.       Высший офицер попыталась повернуть голову, но это действие показалось ей настолько медленным, что за всё это время ей удалось рассмотреть то, как медленно тянулись от чёрного светоча тысячи еле заметных нитей, упрямо продвигающихся по всему небу. Словно неизвестная болезнь, его сила стремилась подчинить, захватить всё вокруг, сделав частью себя. Его частью.       — Ты их видишь? — Куросаки улыбается, хватая девушку за руку левой и резко дёргая на себя, прижимая к груди спиной и впиваясь всей правой пятернёй в горло, вдыхая сладкий аромат. — Вы все умрёте, если посмеете и дальше вставать у меня на пути, — произносит он, отпуская окружающее шинсу из-под своего контроля и позволяя тому течь с той же скоростью, что и до этого.       Эльпасион вздрагивает, оступаясь на мгновение и теряя равновесие, а после, обретя на секунду померкнувший разум, уставляется на схваченного товарища.       Император слегка наклоняет голову вперёд, касаясь своим лицом нежной кожи девушки и пристально всматриваясь в ясные голубые глаза.       — Полагаю, что после того приказа никто не выжил? — медленно тянет мужчина, между тем ослабляя хватку и позволяя девушке оказаться на свободе и спустя какое-то мгновение она уже стоит возле адепта света. — Похвально, что даже с раздробленной рукой и почти пребывая в беспамятстве, ты не выпустила свой меч, — довольно произносит Куросаки, смотря на спешно алеющий белый рукав девушки, а после на тонкие пальцы и стекающую по ромбовидной гарде кровь. — Гордись, лишь только поэтому я не разорвал тебе горло.       Адепт света сжимает кулаки, наблюдая за быстро бледнеющей Шарон. Та выглядела невероятно скверно, особенно это относилось к её левой руке, рукав которой уже весь пропитался кровью и та явно не собиралась останавливаться. Силы той, казалось бы, "скромной атаки" оказалось более чем достаточно, чтобы полностью проигнорировать прочность тела уровня высшего офицера и даже больше — лишить его всех примитивных регенерационных способностей.       Девушка из семьи Ари стиснула зубы, после отрывая левый рукав и, презрительно наблюдая за тем, как медленно тянется по её коже паутина из чёрных сосудов, без сомнений вспорола себе руку. Наружу брызнула неестественно чёрная кровь. Она извивалась, как живое существо, медленно вытекая наружу желеподобным веществом. Медленно, но жижа стала принимать форму чего-то вытянутого с парой отростков по бокам, а ближе к плоскому кончику, раздвоённому и напоминающему две сплющенных губы. Оно извивалось, игнорируя все попытки девушки избавиться от себя при помощи иглы и даже шинсу не возымело никакого эффекта.       — Какой интересный итог, — хмурится Ичиго, шкребя затылок и наблюдая за частью своей шинсу. — Похоже, что моя сила вообще не может существовать без помощи носителя, — он быстро замечает на себе непонимающий взгляд Эльпасиона и невинно пожимает плечами, растягивая губы в оскале. — Чего уставился? — приподнимает бровь, широко разводя руки перед собой. — Вы мне не ровня, смиритесь и признайте. Отдайте то, зачем я пришёл, и проваливайте прочь, молясь, чтобы я не решил вас прикончить!       Высший офицер молчит, наблюдая за Брайт Шарон, что безуспешно пыталась оторвать от своего тела непонятную субстанцию. Вырвать её из своей руки, как вырывают сорняк из земли. Но стоило ей только ухватиться за червеподобную дрань, как та проскальзывала между пальцев, оставляя на них плотные капельки, стекающие вниз и ниспадающие.       — Неужели, я вижу перед собой кого-то по-настоящему сильного?       Эльпасион хмурится ещё сильнее, настолько, что за падающей на лицо тенью уже не было видно глаз. Ещё её ему здесь не хватало.       — Прошу прощения? — вскидывает взгляд Куросаки, ощущая подступающий к себе жар.       Женщина, одетая в зелёную с красными элементами военную форму, кровожадно усмехнулась, искося посмотрев на тяжело дышащую девушку, уже обессилившую от борьбы с чем-то омерзительным и быстро растущим из её руки.       — Но вряд ли ты та, кто и впрямь сможет по-достоинству понять насколько я силён, — пожал плечами Ичиго, наблюдая вспыхнувшее вокруг появившейся женщины яркое пламя, один из языков которого испепелило его ничтожное творение, оставив ужасный ожог на половине тела обессиленного высшего офицера, но, тем не менее, избавив от участи иссохшего трупа. — Если подобным ты хотела доказать мне обратное, то это забавно. Ещё никто не пытался привлечь моего внимания, а лишь заблаговременно бросался оскорблениями, — рассмеялся он, показушливо прикрывая рот правой ладонью. Эта женщина отличалась от всех, кого он здесь чувствовал. Она была иной. Уникальной настолько же, как и та черноволосая принцесса из семьи Ха, а может даже больше. Внутри неё ощущалась некая мощь, сила, что напоминала собою мощь, подобную Хранителю Этажа.       — Не сравнивай меня с ними, — Эванкхелл усмехнулась так, как умела лишь она одна. Жестоко, слегка кровожадно, предвкушая сражение с сильным противником. В её взгляде промелькнули радостные искры, и одновременно с этим шинсу вокруг неё воспламенилось, превращая огромный участок в небе в нечто, больше напоминающее огненное море. А прямо над ней, как корона на голове у Королевы, возвышался огненный Орб, изливающий спиралевидные языки пламени, закручиваясь над женщиной подобно небольшой звезде.       Император весело засмеялся, немного закидывая голову назад и выставляя по немому приказу барьер, спрятавший и его и Избранных позади него. Безусловно, как и большинство высших офицеров, она также прошла через многое, теряя и обретая, сражаясь за место "под солнцем", отстаивая собственные интересы, но при этом не забывая главного. Сражение должно приносить не только смерть и разрушение, но и наслаждение. Которого, правда, никогда не добиться, если скрещивать свой меч со всеми подряд. Это наслаждение мимолётно, но оно оставляет долгое и сладкое послевкусие, совершенно отличимое от мерзкого, как считал Пустой, абсолютного и холодного превосходства над противником. Оно не доставляло наслаждения, не радовало, а лишь огорчало, злило, заставляло в истерике смеяться над самим собой, так как стремиться к чему-либо больше не было смысла. Для таких, как они, битва — это не просто искусство, не просто способ почувствовать себя живым, не какое-то там развлечение, а способ вернуться в те старые деньки, когда они ощущали себя живыми. И не важно, если для этого придётся плясать под чью-то дудку.       Ичиго подался вперёд, за миг материализуя в правой ладони свой занпакто. Его удар ещё в подлёте разрезал поток сплошной волны огня, заставляя пространство вокруг искажаться от жара столкнувшихся шинсу. Эта битва, пускай и спланированная, пусть и навязанная кем-то, была так долгожданна, что он был готов простить любого. Это бешенное пламя, кроха безумия во взгляде противника, море из пламени, расплавляющее ближайшие суспендолёты и даже одежду и кожу офицеров, что наивно посчитали себя достойными стоять рядом. Этот противник не шёл ни в какое сравнение с главой семьи Йеон. Однозначно, Йеон Хана была сильнее. Но у той не было желания сражаться, не было причины "впиваться в горло" врагу, чтобы вырвать хотя бы кроху надежды на победу. Не было ничего, что было у Эванкхелл, женщины, прошедшей сквозь Ад!       — Я вижу "это", — его губы дрожали в небольшой улыбке на застывшем от восхищения лице, пока правая рука, подрагивая, но всё же теснила соперника назад, скрежетя лезвием о цилиндрическую рукоятку воспламеняющегося меча высшего офицера. Посветлевшие на пару тонов, карие глаза Императора дрожали, жадно рассматривая красное существо, морда и голова которого, в целом, частично напоминали ему слона, а телом походили на мясистого гуманоида, разодетого в какие-то церемониальные одежды в тон к коже.       Эванкхелл поперхнулась кровью, не в состоянии больше удерживать широкое чёрное лезвие огромного клинка, раздробившего рукоять её орудия и уже медленно впиваясь всё глубже и глубже в тело, касаясь костей. Противник явно превосходил её в грубой силе, даже позволяя себя отвлекаться на посторонние вещи, явно будучи уверенным в своём превосходстве и мастерстве. Собрав все мысли воедино, возведя левую руку к Орбу, мгновенно отреагировавшему на желание сокрушить врага, отчего он воспылал ещё сильнее, заполняя абсолютно всё пространство вокруг них багровеющими языками, казалось, живого пламени, старательно пытающихся оттеснить опасного для госпожи человека прочь.       Орб редкого вида. Смертный приговор.       Огонь, закружившись по спирали, собираясь вокруг Орба и льстясь к поднятой руке, разгорелось с новой силой, мгновенно обрушиваясь на Директора Двадцать Первого Этажа сплошным столпом пламени. Пользуясь выдавшейся секундой, чтобы перевести дыхание и осмотреться, Эванкхелл быстро сообразила, что её бой с этим человек ещё не закончился.       Разрезав ослабевшее пламя перед собой, Император повёл мечом вправо, собирая на кромке лезвия голубую шинсу, полностью остановившись примерно в десяти метрах от женщины.       — Мой черёд, — хрустнул плечами и выпрямился, напрягая руку и, полуоборачиваясь, выпуская тонкую волну энергии перед собой.       Избранные, что до этого находились под барьером, испуганно взвизгнули, прижимаясь друг к другу.       — Берегитесь! — Со Ён спешно повалила девушек на голубую полупрозрачную платформу, закрывая их своим телом, когда вагон Адского Экспресса, что стоял позади них, разрезало на две горизонтальные части, идеально отделив одной сплошной линией крышу от остальной части транспорта. Их задело лишь слабым дуновением поднявшейся из-за шинсу-атаки ветром, а затем, где-то дальше произошёл взрыв, слышимый из-за разрушенного этой атакой барьера.       Эванкхелл нахмурилась, лишь после произошедшей атаки разглядев около двух десятков искорёженных или же полностью уничтоженных светочей высшего офицера, защитивших женщину, которую этот рыжеволосый мужчина отправил недавно далеко вниз. Похоже, поняла она, когда обернулась в сторону Эльпасиона, молча сложившего руки на груди и строго уставившегося на её противника, стоявшего лицом к возвратившейся "со дна" Чон Хи, что тот был союзником для армии Захардка в той же степени, что и она сама.