***
Ту Пери замер и передёрнул плечами. Идущий позади него Бернард и Ван также остановились, пронзённые невидимой молнией и осознанием невидимых изменений в их силе, а также того, что с Куросаки что-то произошло. И это что-то явно повлияло на них всех. — Вы это тоже почувствовали? — Сайа, как всегда, появился из ниоткуда, просто оказавшись слева от Пуонга. — Он снова стал сильнее. Ответив на подобное тихим хмыком, Ван посмотрел на Бернарда, который в спешке принялся связываться с Эстер и Дорис, а после на Ту Пери, принявшегося копаться в своей новой игрушке, подаренной ему господином. Удивительно, но наёмник совершенно иначе представлял себе легендарный светоч — Оперу. Хозяин яркого клинка убрал с лица довольный оскал, почувствовав, как возле Куросаки появился ещё один источник силы. Та женщина успела оказаться у Ичиго быстрее, чем они! — Интересно, — задумчиво хмуря брови, проронил Ту Пери, привлекая нежелательное внимание вспыльчивого мечника. — Чего там? — Сайа быстро оказался перед полупрозрачным монитором, на котором то и дело каждую секунду всплывали всё новые и новые сообщения, несущие какой-то неизвестный ему смысл. — Что всё это значит? — Ичиго должен узнать об этом, — кивнул сам себе Пуонг, подзадоривая Сайу. — Пойдём, я поясню всё в кабинете Директора. Сайа фыркнул, убрав руки в карманы белой формы, но всё-таки двинулся следом за остальными.***
— А разве это тебя касается? — пожимает плечами молодой Император. С чего бы этой женщине задаваться таким вопросом сейчас, да и чего бы ему отвечать на подобное? — Неужели ты думаешь, что мы равны или что у тебя есть какие-то привилегии? Зрачки Куросаки угрожающе собрались в один, подтверждая опасения Ханы: какой бы новой силой не завладел этот человек, он уже полностью её контролировал. Понимание того, что сила человека напротив до сих пор росла, даже когда он уже обладал мощью, достаточной для победы над главой семьи, слегка пугало. — Звиняй, но мы без приглашения, — открывая дверь, произнёс Сайа, заходя в кабинет первым. — Не вовремя? — насторожился, сразу заметив бывшую главу семьи Йеон, которая поспешно встала с места, поглощённая какими-то своими мыслями. — Ничего, госпоже Йеон уже пора, — холодно произнёс Куросаки, смотря на Вана, что любезно пропустил уходящую женщину к двери, а после подошёл к свободному креслу справа от главного стола Ичиго и сел за небольшой столик. Напротив того сел Бернард. Ту Пери и Сайа сидели напротив Директора. — Что-то произошло? — приподнимает одну бровь, готовый к расспросам. — У меня есть важные новости, — первым начал Ту Пери, активируя Оперу и пару плоских экранов перед каждым из присутствующих. — Это касается активности в армии Захарда. Проверив сведения, полученные от некоторых высших офицеров, мне стало известно, что на конечной станции Адского Экспресса произойдёт нечто, что потребовало там присутствия капитана четвёртой эскадрильи Королевских Гвардейцев, высшего офицера Калабана, а также длинного списка менее известных высших и обычных офицеров, которые также будут задействованы и на нескольких других Этажах. Учитывая подобное, смею предположить, что в этом действии будет замешен Директор Сорок Четвёртого Этажа, а также пассажиры Экспресса, что ещё больше подливает масла в огонь. Так как по закону офицерам запрещено вмешиваться в дела Избранных, если только они не проводят испытание или не являются экзаменаторами. Ичиго ответил кривой усмешкой, опираясь на правый кулак и прикрывая карие глаза. — Думаешь, мне стоит там поприсутствовать? — интересуется, ожидая хоть каких-то предположений со стороны. — Считаешь, что лишить Захарда власти на одном из более чем ста Этажах, всё ещё подвластных ему, недостаточно, и следовало бы нанести удар по его боевой мощи? — с интересом наблюдает, как предвкушающе скалится Сайа, ему и самому захотелось сразиться с кем-то. Бернард же выглядел более сдержанным и отрешённым, явно думая о чём-то другом. А вот Ван, вставший с места и подошедший к столу, похоже, имел что сказать. — Если позволите, — держа осанку, произносит солдат. — Лично мне кажется, что о подобном ещё рано думать, так как Экспресс прибудет на конечную станцию лишь через несколько месяцев, — он вытянул вперёд правую ладонь, после сжав её. — Используйте это время, чтобы овладеть своей новой силой полностью, а также следовало бы усилить основные войска. Я думаю, что вам не стоит таскать за собой несколько тысяч зольдат, а лучше будет провести тщательный отбор боем и создать отряд из тысячи людей, которые будут превосходить всех остальных в силе, навыках, смекалке и умениях, а также которые будут верны вам до безрассудного фанатизма, но полностью подчиняющиеся каждому вашему слову. Молодой стратег обдумывающе почесал затылок, смотря на бывшего наёмника задумчивым взглядом. — Я согласен с Ваном, — не долго думая, кивает в поддержку Ту Пери. — Лучше укрепить основные силы, а уже потом думать об остальном. В любом случае, если ты захочешь вмешаться, то всё, что тебе для этого потребуется, это встать и придти туда. Вряд ли будут те, кто решит встать у тебя на пути, а даже если встанут, то они пожалеют об этом, — он отвёл взгляд в сторону, потирая подбородок. — А тысяча фанатиков, обладающая силами Квинси, станет отличным подспорьем в любой ситуации, которая коснётся защиты Зильберна или Лихтрейха в целом. Бернард дёрнул указательным пальцем левой руки, закрывая сообщение от Эстер в котором говорилось, что с ними всё в порядке и что они сейчас вместе с Марией, и принялся вникать в суть оканчивающегося диалога. — Получается, вы предлагаете превратить "пока что людей" в безмозглых марионеток? — скаут с усмешкой посмотрел на Куросаки. Тот выглядел скучающим и почти не реагировал на слова своих товарищей, а лишь изредка приподнимал то одну, то другую бровь и криво улыбался, словно смотря фильм или читая книгу.***
Ночью, когда с расспросами было покончено, а сам он вдоволь налюбовался своими детьми, перекинувшись с Иларде парой слов, он смог остаться на едине со "своими мыслями". Встав со своего кресла, он неспешно подошёл к зеркалу во весь свой рост. — И какого это вам, ощущать нас единым целым? — едко усмехается, проводя по гладкому стеклу кончиками ногтей. Его размножившиеся зрачки замирают, уставленные в отражение дальнего тёмного угла комнаты, находящегося рядом со входной дверью. Под острым взглядом своего "напарника", Старый Император медленно выходит из тени, утягивая её часть с собой. Не один Ичиго изменился после "поглощения", а они все потерпели ожидаемые изменения в своей внешности. — Превосходно! — десятки глаз Яхве, плавающих в чёрной силе, находящейся на правой стороне его тела, хищно прищурились, когда он вытянул вперёд сжатый кулак правой руки, копируя жест наёмника. — Сила Короля Душ наша, — он закидывает голову немного назад, как бы позволяя силе теч по его телу, а после, слабо посмеиваясь, скалится во весь рот. — Я недооценил тебя, сын, рождённый во тьме, — он приближается к стоящему спиной Куросаки ещё на пару шагов. — Но против кого тебе потребовалась такая сила? Что ты увидел своими глазами такого, что тебе потребовалось стать обладателем силы, равной божественной? — А не всё ли равно? — скрипит металлический голос Пустого, разносящийся под высоким потолком зала. Старый Император остановился, наблюдая за медленно материализующимися занпакто. — Кто бы мог подумать, — наблюдая за "Минусом" и человеком, что были одеты в белые формы Синигами, Яхве начинал испытывать некоторое раздражение. — Что ты позволишь ему остаться, Ичиго, — недовольно щурится Яхве, наблюдая за спокойным подчинителем, что своей внешностью больше напоминал Пустого, нежели человека или Синигами. — Эта форма, лишь его воспоминания, — безразлично пожимает плечами Директор Этажа, поворачиваясь к Яхве лицом и слабо кивая в сторону Куго. — Крест Казни принял её, так как это лицо, последнее, что он помнит о своём старом хозяине. — Это пиздец, Король, — закидывая ногу на ногу, фыркает Зангетсу, сидя на столе. — Ладно я мирился со Стариком, но теперь ещё и это?! — он яростно махнул в сторону второго занпакто, слившегося с полным подчинением первого И. О. Синигами. — А тебя и не спрашивали: хочешь ты или нет — решаю я, — грубо отрезал незаконный. — Поэтому смирись и наслаждайся тем, что ты старший в иерархии. Пустой недовольно что-то прорычал, но умолкает и довольно скалится, наблюдая за тихим воплощением сил полного подчинения и тем, как недовольно скривился старый Император Квинси, стоило только Куросаки указать на главенство занпакто.***
Хьеон повернулся на другой бок. Ему уже третий день не удавалось нормально поспать: то сперва его гонял Ван и Ту Пери, которые спешили расспросить прибывших высших офицеров о Адском Экспрессе, то после его начали доставать уже его старые знакомые, которым было велено наблюдать за зольдатами. Но даже вопреки отсутствию сна, его тело не хотело отдыхать, чего нельзя было сказать о сознании, не привыкшем к подобному распорядку дня. — Можно? Хьеон раздражённо привстал с кровати. В его комнату, в отличии от комнаты Вана или же Ту Пери, почему-то входили без стука и задней мысли. Он не замечал этого раньше, а точнее не хотел уделять подобному внимания, но не в данный момент. — Я хотел спросить... — зольдат средних лет осёкся, упав на колени, обволакиваемый тяжёлым и невидимым шинсу. — П-Простите... — пролепетал он. — П-Пр... — его горло с силой сжалось, когда Штернриттер встал в шаге от него. Молодой обладатель шрифта дёрнул запястьем, вызывая на лице младшего по рангу гримасу боли. Где-то через мгновение после этого в коридоре послышались быстрые шаги убегающих, а ещё через пару секунд в дверном проёме очутился второй по непредсказуемости своих поступков человек в Зильберене. — Развлекаешься? — риторически интересуется хозяин яркого клинка, сжимая волосы на макушке у стоящего на коленях человека. — Или наказываешь провинившегося? Тогда я тоже хочу, — его губы растянулись в садистской усмешке, а взгляд испытывающе уставился на виновника веселья. — А тебе больше заняться нечем? — ослабляя давление, чтобы зольдат не задохнулся, Хьеон недоверчиво косится на Сайу. — Я хочу поучаствовать как можно в большем количестве всякого рода происшествий, что происходят в Зильберне, — пожимает тот плечами, откидывая ослабшего человека в коридор. — Впрочем, когда Куросаки вернулся, значит мы все вскоре поучаствуем в чём-то грандиозном. Собственно, поэтому я и здесь, — вспомнил парень. — Пуонг просил передать, чтобы ты со своими людьми пришёл к Куросаки. У того, похоже, появились новые игрушки для которых нужны верные ему люди, как мы. Сайа махнул на прощание, перед тем, как свалить с глаз долой. В последнее время носитель шрифта Точки только и делал, что скакал по Этажу, ищя нечто, что могло хоть немного затупить лезвие его шепчущего клинка.***
Дорис тяжело выдохнула, смотря на свою любовницу, а после на Марию, которая мялась под их пристальными взглядами. — Так когда вы собираетесь сообщить об этом Куросаки? — Эстер, улыбаясь, уставилась на притихшую девушку, которая, стесняясь, отводила взгляд в сторону. — Не знаю, — забито пожала плечами та, потирая предплечья ладонями. — А что, если это ему не понравится и он будет против? Ведь, как-никак, мы его Штернриттеры! — Это глупо, — пожала плечами Дорис и нахмурилась. — Ему плевать на подобное. Поверь, нашему капитану абсолютно насрать кто с кем и как проводит время, пока мы выполняем то, на что были запланированы. Пускай Пуонг и уверяет нас, что мы играем какую-то важную роль... Что, конечно, возможно, но лишь для него лично, а не для Ичиго, способного сражаться против главы семьи на одном уровне. Мария понурила взгляд, продолжая теребить концы белой рубахи. — Но лучше, чтобы о твоём с Мареком решении Ичиго сообщила ты одна. Гигант вспыльчив; порой, когда дело касается его самого, он может сделать какую-то глупость, — Эстер потёрла шею, слаживая руки в крепкий вертикальный замок под грудью, вспоминая неукротимый нрав Марека. — Чёрт! И чего вам взбрело в голову жениться именно сейчас, когда этот чёртов Ту Пери снова нарыл какую-то информацию про Адский Экспресс! — она с досадой вспомнила сообщение от Бернарда, который также был в курсе ситуации Марека и Марии, а также он первый из тех, кому стало известно про новую зацепку о Экспрессе от Пуонга. Девушки замолчали, размышляя над лучшим способом, чтобы сообщить о положении Марии лично Куросаки, как вдруг дверь в комнату резко открылась и в неё зашёл Марек. — Где ты был, о тебе весь день ни слуха? — встревоженно встала Мария, подходя к запыхавшемуся мужчине, лакающему воду из графина как из кружки. — Он знает, — отдышавшись, выдохнул Марек, вытирая воду с лица. Его жёлтые глаза испуганно замерли в чёрной бездне белков, пока он переводил сбившееся дыхание. — Ему известно всё: и о ребёнке, и о нас, — всё. Эстер и Дорис переглянулись, одновременно вздыхая. Неужели эти двое считали, что смогут утаить хоть что-то от Ичиго, когда у того тысячи глаз и ушей по всему Лихтрейху? — Это после разговора с ним, тебя так жажда замучила? — скептически фыркнула Дорис, смотря на краснокожего мужчину. — Нет, — сглотнув, ответил Марек, уставившись на свои руки пустым взглядом. — Когда я пришёл к нему, он что-то обсуждал вслух... Сам с собой, понимаете? Но стоило мне только опомниться, как я осознал, что моё зрение исчезло, а после, через несколько минут, когда оно вернулось, я увидел перед собой человека, того, которого Ичиго назвал Яхве. Он был совсем другой: сила, которую я ощутил тогда, изливалась изнутри его тела густой чёрно субстанцией с десятками глаз. А после, осмотревшись, я увидел ещё двоих: незнакомого мужчину и неправильную копию Ичиго. Так вот, когда я опомнился, то все, кроме Ичиго, уже исчезли. Я подумал: ну и к лучшему. Рассказал ему всё, что хотел, он выслушал, объяснил, что знает о твоей беременности, — он нежно взял Марию за руки, — так как чувствует жизненную силу каждого живого Квинси и даже те, что ещё не родились — не исключение. Я думал, что уже всё, конец и я могу быть свободен, как он попросил меня с кое-чем сразиться... — Марек замолчал. — С чем? — встревожились женщины. — Он назвал их Асаучи, — тихо произнёс гигант. — Это существа с чёрной кожей без рта, а вместо глаз у них крохотные рты. Ичиго сказал, что они способны стать чем угодно, а потом эти твари накинулись на меня. Они невероятно сильны, настолько, что, казалось, они будут сильнее тебя до тех пор, пока сами не захотят проиграть. Сражаясь с ними, мне почему-то казалось, что они хотят проиграть мне, но что-то им не давало этого сделать. Возможно это Куросаки, я не знаю. Единственное, в чём я уверен и что хотел донести до меня той битвой Ичиго — вскоре всех нас ждёт испытание для получения силы этих самых Асаучи. Такое же я чувствовал, когда он предложил мне стать Квинси.