Новая жизнь спустя семнадцать месяцев

      — Оповестите всех наших, что война началась, — смотря на клона Вана, поясняет незаконный. — Передай Пуонгу, чтобы он, Ханьюл, Джо и Пакпао захватили четверых старейшин, что сейчас находятся здесь. По возможности, пускай сохранят им жизни. Все остальные должны занять находящихся на этом Этаже офицеров.       Клон Вана растаял кровавым месивом, а из тени позади него возник силуэт оригинала, сначала держащего руки за спиной, а после с поднятой в полусгибе правой рукой возле сердца, сжатой в кулак.       — Рад, что вы снова с нами. Многие уже начинали сомневаться: вернётесь вы или нет, — наёмник убрал руку от сердца, при этом чувствуя некое облегчение и смущение. Жест показался ему странным, немного чуждым, ведь он впервые в жизни по собственной воле вверял свою судьбу в руки другого человека. — Мои копии доставят ваши слова, — он быстро решил перевести тему, понимая, что это выглядело глупо.       Удивлённо похлопав ресницами, Мария озадаченно наклонила голову набок. И чего этот вечно серьёзный человек сейчас выглядел таким растерянным? Неужели это из-за появления Ичиго?       — Отлично, — продемонстрированный несколькими секундами жест немного удивил его, но не заставил долго ломать над этим голову. Возможно, подсказало ему подсознание голосом старого Императора, этот рыцарь просто не знал, как нужно было тебя приветствовать. Ведь для него ты теперь больше, чем просто товарищ, ты — его господин, старший по званию, а у военных на подсознательном уровне заложено проявлять уважение и приветствовать старших. — Сайа, как освоение шрифта? — повернув голову к притихшему парню, он не заметил при том наличия привычного для него оружия.       — Всё замечательно, — предвкушающе оскалился тот. — Мне уже не терпится проверить новые способности на сильных противниках.       — Тогда выходим, — рыжеволосый удильщик, поправив вновь короткие волосы, ставшие нормальной, старой длины, быстрым шагом вышел из душной комнаты, через пару минут уже идя по коридору дворца.       Трое мужчин, что шли напротив Ичиго в десяти метрах впереди, резко замолчали, прерывая оживлённый разговор, проходя мимо незаконного и слегка задевая того плечами.       — Заметили же, — глаза Сайи кровожадно блеснули и он быстро развернулся на сто восемьдесят, готовый сразиться.       Три прошедших мимо человека, пошатнувшись в тот же момент, когда обернулся удильщик, замертво упали на каменные полы дворца.       Бывший наёмник, также всегда готовый к неожиданному нападению, слегка приоткрыл рот от удивления. Сначала он подумал, что ему показалось, как еле заметная тень коснулась тел троих бедолаг, но сейчас он уже не решался даже предполагать, что же он всё-таки увидел. Тень? Существо? Крупицу силы Куросаки?       Девушка же, мелко дрогнув всем телом, в отличии от тех двух, просто продолжила идти дальше за рыжеволосым мужчиной, что даже не обратил внимания на столь слабых противников, для победы над которыми ему хватило лишь своей тени.       Держа руки в просторных карманах джинсов, медленно идя вперёд, незаконный с отстранённым видом продолжал шагать дальше. Люди, что позарились на его жизнь, станут вскоре частью его силы. Души же животных, которые решили нацелиться на его ребёнка, называя того за глаза выродком и ребёнком ублюдка, будут стёрты, развеяны по ветру. Без единого шанса на спасение.       — Я уничтожу старейшин, и каждый, кто станет на моём пути, будет безжалостно убит.       Тихие слова эхом разносятся по огромному, освещённому множеством ламп коридору, который из-за сотен колышущихся теней казался Марие убежищем десятков кошмаров, что лишь ждали момента, когда их господин даст им волю. Спина идущего впереди человека, сначала показалась ей незнакомой, — слишком часто менялась внешность рыжеволосого мужчины, но что, если сейчас он принял свой самый что ни на есть настоящий образ? Возможно ли, что именно этот облик, одетый в обычную одежду и с привычной для глаза короткой причёской и есть настоящий Куросаки Ичиго?       Он медленно оборачивается, смотрит девушке в глаза проницательным, немного уставшим взглядом, и произносит:       — Да. Именно так, — слетает с его уст. — Запоминай всё, что видишь. Ведь эти дни станут последними для великой семьи Йеон.       Его слова заставляют юную девушку вздрогнуть. Холодный, бездушный, одним словом — пугающий, но не терпящий пререканий или отрицаний голос. Что произошло в голове у этого человека, раз он стал настолько категорично относиться к образовавшейся ситуации, почему он решил уничтожать всех, а не карать лишь виноватых?       Быстро нагнав Ичиго, Ван успел услышать только последние слова, но и их стало достаточно, чтобы чувства его господина смогли просочиться по связывающей их силе и донести смысл сказанного до головы и сердца. Он краем глаза также успевает заметить блеснувшие ядовито-жёлтым глаза чудовища, что пряталось в тени за спиной Куросаки и скалило свои ужасные клыки, а также высокий мужской силуэт, от которого веяло безграничной уверенностью.       Ван дотронулся до передатчика в своём ухе и, быстро закивав, обратился к Ичиго:       — Ту Пери и команда Пакпао уже выдвинулись, — коротко доложил он. — Остальные также получили ваш приказ. И как я предполагал, они в недоумении, — он всем видом старался дать понять, что ему нужно больше сведений, больше объяснений, которые он мог бы передать остальным и немного объяснить тем самым сложившуюся ситуацию.       Скулы на лице Ичиго мягко расслабляются, а сам он внимательно концентрируется на потоках шинсу, что гуляли по дворцу, и спокойно размышляет.       — Им это не нужно, — незаконный пожимает плечами. — Многим не нужно, — более точно повторяет он. — Пакпао и его компания умны и уже долгое время состоят в F. U. G. Они взрослые, и придумают, чем себя занять, и как трактовать мои слова, — поясняет он. — Хьеон со своими друзьями знают меня намного хуже, чем остальные, поэтому они вряд ли поймут весь мой план, только если не начать разжёвывать его с самого начала, а это займёт слишком много времени, — ему приходится пожать плечами, чтобы не казаться уж слишком равнодушным к сложившейся ситуации. — Что касается Бернарда и его подруг, то... Они вряд ли сработаются с Пуонгом, Паком или, тем более, с командой Хьеона. Они изначально были одиночками, каждый из этих троих, как тебе известно, рос в трущобах. И только они понимают себя так, как им нужно, — Куросаки холодно смотрит в пол, медленно поворачиваясь в обратную сторону. — Я собрал вокруг себя много разных людей, и ты с Марией среди первых, поэтому единственным вашим "связующим" являюсь я. Но сила, которую я вам дал, ещё не окрепла, ещё не сроднилась с вашими душами, а значит и я ещё не могу называться Отцом всех Квинси, который с лёгкостью сможет донести суть всего всем и каждому. Поэтому даже если я и расскажу всё, многие просто не смогут принять мои слова. Поэтому будет лучше, если пока каждый из них будет решать сам, что ему делать, а что нет.       — А... Мы особенные? — девушка тревожно нахмурилась. Что значили слова её господина, что он хотел этим сказать?       — Да, — серьёзно кивает незаконный, чувствуя колебания внутри девичьего сердца и смятение, которое исходило от бывшего наёмника. — Из всей команды лишь четверо смогли полностью принять силу, которую я дал, как не их собственную, не как проявление их скрытых или непроявившихся способностей, а как часть меня, как частичку меня. Ты, Ван, как бывший солдат, наёмник, убийца, уже давно знал предел своих возможностей и смирился с той мыслью, что тебе никогда не стать кем-то большим, кем-то более сильным. Ведь ты — самый обычный человек. Поэтому тебе было легко понять, что сила шрифта "K" — не принадлежала тебе, ведь твоя бы сила никогда не вызвала у тебя неприязни. Мария...       Девушка дёрнулась, услышав своё имя, произнесённое строгим голосом.       — Дарование части моей души способно залечить любые раны: будь они физическими или душевными — раненный — будет исцелён. С самого нашего знакомства, ты несла непередаваемый груз тяжёлых мыслей, которые исполосовали твою душу. Моя сила исцелила эти раны, но оставила пустоту, которую почти что невозможно заполнить. Твои старые воспоминания, что своей болью заставляли тебя поверить в твоё прошлое и которые придавали твоей жизни горьковатый привкус реального, поблекли и даже не оставили рубцов после себя. Поэтому ты и стала носительницей шрифта Памяти, что больше не позволит тебе забыть ничего, чтобы это ни было.       — А что насчёт меня? — Сайа нетерпеливо уставился на Ичиго, улыбаясь во все тридцать два.       — Ты ведь и так знаешь, так зачем мне это объяснять? — не желая подкармливать тщеславие Сайи, Куросаки лишь лениво махнул на него рукой. — Но шрифт, который обозначает само присутствие, вкупе с твоим желанием битвы... Вижу он идеально вписался в твой "темп", в твой стиль боя.       Довольно хмыкнув, слегка растерянно взъерошив волосы, хозяин яркого клинка слабо улыбнулся. Теперь у него точно не было сомнений насчёт места своего нахождения.       — Передай всем мои слова: сражайтесь или будете убиты офицерами семьи Йеон, что сейчас шныряют по всему дворцу. Это их испытание. Проиграют, значит нам не по пути, — сказав это, незаконный побрёл дальше по коридору.       Ван стоял на месте пару секунд, а после повторил слова Куросаки, удерживая кнопку связи.       Ещё будучи в своём старом мире, он прекрасно помнил каждую битву, каждое сражение: будь то поражение или победа — всё без исключения. А тренировка в Рисовом котле сделала их лишь ярче, красочней, разложила на мельчайшие крупицы. Эта тренировка сделала его прожитую жизнь подобной книге — в любой момент он может взять её с полки, открыть нужную главу и перечитать. Что враги, что товарищи, что друзья, — все пытались достигнуть "финиша", который назывался "победой над самим собой" любыми доступными способами. Пожалуй, сейчас он мог сказать, что понимал мотивы старых врагов с самого начала, но это стало бы ложью самому себе.       Кинуть своих друзей в битву из которой невозможно сбежать, дать им почувствовать мощь офицеров, которые явно не будут сражаться в полную силу против "глупых детей", чтобы те поняли с кем им придётся дальше встретиться. В такой-то ситуации они точно должны будут выложиться на полную, а иначе — смерть. Либо вперёд, либо конец. Таково одно из главных правил войны, когда враг превосходит тебя в количестве и в качестве.       — В любом случае, они должны будут отвлечь на себя всё внимание "мошкары", — тихо произнёс Куросаки, останавливаясь возле больших дверей, ведущих в спальню Иларде.       Тихо скрипнувшая дверь застала благородную женщину врасплох, от чего она резко обернулась, ожидая увидеть свою служанку или того паренька, что возомнил себя правой рукой её фаворита.       — Давно не виделись, — в его словах совсем не слышалось тепла или любви, но глаза жадно поглощали тело женщины, выискивая на нём хоть малейшую царапинку, хоть малейшую причину безрассудно броситься в битву.       — И правда, — держа себя в руках, высокородная женщина отводит взгляд в сторону. И где, спрашивается, расхваливаемая старейшинами охрана?!       Тени над головой её фаворита зашевелились, из-за чего Иларде слабо, незаметно для Ичиго, улыбнулась.       Ждали, значит, удобного случая? Думает она с надеждой, перед тем, как посмотреть в окно.       Но в тот же миг двери её комнаты скрипнули ещё раз и ещё раз и вот позади Ичиго стоят ещё трое людей.       Личная свита, понимает женщина. Но эти трое ничего не смогут противопоставить наёмникам из F. U. G. Просто не успеют.       — Стиль Пустого. Поглощение Душ.       Пять тел, лишь и успевших достать из инвентаря свои иглы, набитыми мешками упали на пол.       Мария взвизгнула от неожиданности, а после, увидев высушенные тела выскочивших из ниоткуда людей, закрыла рот руками.       — Так вот что это было, — хмуро начал понимать Ван, сравнивая тела этих людей с теми тремя, оставленными в коридоре позади них.       — Довольно высокомерно с их стороны мешать нашей встрече, — с издёвкой ухмыляется незаконный. — Создаётся такое впечатление, что ты знала об этом, моя дорогая Иларде, — он с досадой смотрит на женщину, а после грубо обрывает свои разочарования на половине. Его поступок будет куда ужаснее, чем это жалкое и предсказуемое предательство со стороны этой женщины. Поэтому он лишь вздыхает. — Впрочем, это неважно. Я лишь хотел убедиться, что рядом с тобой нет опасных личностей, но, вижу, тебе никто вредить не собирается.       — Думаешь, что сможешь переубедить старейшин? — с насмешкой спрашивает Иларде, медленно поворачиваясь на своём кресле. — Считаешь, что у тебя хватит сил? — в её голосе не было сомнения. Она прекрасно знала, что старейшины — это не просто старые женщины из семьи Йеон, а древние офицеры, что обладали нешуточной силой и властью в Башне.       — Я? — улыбается незаконный. И всем на миг становится не по себе от его высокомерной ухмылки. — С ними разберётся моя Воля. Мне незачем лично с ними пересекаться, чтобы понять, что они лишь ширма, красивая оболочка, словно фантик от конфеты, но не более. Меня интересует лишь одна из них, что возвышалась над всеми и смотрела на меня сверху-вниз.       На лице Иларде появляется ужас от осознания прозвучавших слов и она заливается звонким смехом.       — Да кем ты себя возомнил, мальчишка?! — грозно произносит она, делая резкое движение и поднимаясь со своего места, попытавшись приблизиться к Ичиго. Эмоции на её лице меняются с невероятной скоростью.       — Сидеть.       И женщина, чувствуя страх, падает обратно в мягкое кресло, округляя от осознания глаза. Она более не властна над своим телом. Это чувство было совершенно иным, если бы её сравнили с куклой на верёвках, подвешенной в воздухе. Это было что-то другое, необъяснимое, нечто, что можно было охарактеризовать как инстинкт... Как повиновение непослушного ребёнка отцу, с новой волной ужаса осознаёт женщина.       — Ответь мне вот на что, — словно ничего и не произошло, спрашивает Куросаки. — Если я подчистую выжгу этот Этаж, она появится? Если я убью всех офицеров в этом дворце, она появится? Если нет, тогда что мне сделать, чтобы она появилась? Ответь.       Иларде молчит. Не потому, что не может ничего сказать или боится прослыть предательницей, а из-за незнания самого ответа.       Наклонив голову набок, понимая, что его действия могут нежелательно повлиять на беременную женщину, Ичиго разворачивается к двери.       — Начинаем, — как можно более спокойно произносит незаконный, обращаясь к Вану. — Оставь при ней своего клона, пускай докладывает тебе о ситуации каждые полчаса.       Солдат кивает и из тени за ним появляется пара его копий.       Выйдя из спальни леди Иларде следом за Марией, которая последовала за Ичиго первой из их троицы, Сайа лишь бросил косой взгляд на женщину, оказавшуюся в довольно-таки скверном положении. Ведь как не посмотри, но действия Куросаки — не шутки, ответственность за них ляжет и на ребёнка. Вряд ли это коснётся матери, но вот ребёнок...       — Прекращай думать о чём-то, кроме сегодняшней битвы, — трезво размышляет солдат, закрывая за собой двери.       Хозяин яркого клинка высокомерно хмыкает и ускоряет шаг. Ичиго ушёл довольно далеко, но куда он шёл, никто не знал.       Приложив ладонь к уху, бывший наёмник вслушивается в донесение своих людей, которые оповестили о том, что отряд Ту Пери вступил в битву и сейчас сражается возле зала со старейшинами. Дослушав последние слова, солдат нахмурился. Нутро подсказывало, что старейшины уже давно должны были всё понять и скрыться. Тогда в чём же дело? Почему его господин молчит?       — Сайа, — незаконный подозвал неугомонного мальчишку, быстро оказавшегося рядом. — Не убивать. Старейшины должны остаться в живых.       Рыцарь довольно хихикает, театрально кланяясь и расплываясь в дерзкой усмешке.       — Когда закончим с этим, — юноша сделал шаг назад, отступая к тени в углу. — Я хочу просить о реванше, — желая поскорее скрестить их клинки, Сайа мгновенно исчезает в тени, отправляясь за сбежавшими со своего места работы старейшинами.       Похоже, прозвучали мысли старого Императора, этим детишкам нравятся способности Квинси, что позволяют перемещаться через тени. Возможно, таким способом они чувствуют себя более защищёнными? Наивные.       Поморщившись, Куросаки убрал руки из-за спины, выставляя правую ладонью к ближайшей стене, вбок, накапливая на внутренней части комок шинсу.       — Стиль Пустого. Серо.       Издав резкий, оглушающий звук изменяющей свою форму шинсу, тонкий алый луч из энергии пробил все шесть стен дворца, что отделяли его от внешнего мира, даже не думая утихать и соприкасаясь с горой на открывшемся горизонте Этажа за многие десятки километров от дворца.       Прогремевший вдали взрыв закладывал уши, а ударная волна и всплеск огромной силы, полностью изменившей поток шинсу на Этаже, подавлял восприятие каждого человека.       В немом страхе смотря на исчезнувшую часть рельефа, где по его сведениям находилось запасное укрытие старейшин, способное пережить любое нападение, Ван не мог подобрать слов, способных описать произошедшее. Куросаки просто уничтожил гору, которая, по идее, являлась спасательной шлюпкой на тонущем корабле старейшин.       Оглядев искрящиеся красной силой пальцы, Ичиго хрустит шеей, снова убирая руки за спину и продолжая идти дальше, обдумывая своё следующее действие. Уничтожение этого убежища должно дать старушкам понять, что он достанет их из-под земли, если понадобиться. И сейчас у них было всего два пути к отступлению: во-первых — они могут сбежать через врата, правда это вызовет много шуму, во-вторых — у них скорее всего есть запасной путь к отступлению, но Сайа вряд ли позволит им так просто исчезнуть из замка. Но они также могут и не убегать, а попробовать дать отпор, возглавив находящихся здесь офицеров...       — Кстати, — он хмурится, с трудом пытаясь почувствовать сильные ауры. — Ван, — он поворачивается к своему рыцарю. — Сколько офицеров семьи Йеон сейчас на этом Этаже?       Солдат обеспокоенный вопросом хмурится, вспоминая.       — Около семнадцати, — непонимающе произносит тот. — Наёмников из F. U. G., конечно, в несколько раз больше. Но ведь это не страшно? Так ведь? — стараясь понять смысл задаваемого вопроса, он напрягает каждую извилину, но ответа так и не находит.       — А разве офицеров не должно быть больше? — в голове проносятся нехорошие домыслы и едкий, железный смешок. — Что, если в Башне произошло нечто более важное для семьи Йеон, чем уничтожение нежеланного фаворита? И почему старейшины здесь, в главной резиденции семьи, а не в укромном местечке? Ведь им не обязательно так рисковать, чтобы получить донесение о моей смерти. Создаётся впечатление, словно они все заняты какими-то более важными делами.       Недоумевающе похлопав глазками, Мария, всё ещё не отойдя от выходки Куросаки, напряжённо сглотнула, посмотрев на растерянного товарища.       Начав сбавлять свой темп ходьбы, Куросаки лишь сильнее хмурился, совершенно не представляя, где он мог найти разыскиваемую им женщину. Она была здесь, на Двадцать Первом Этаже. Он знал это! Это ощущалось кожей, на уровне инстинктов, которые не умолкая твердили: "Она здесь", "Ищи лучше".