***
Королева оглядела своего мужа и кузин, собравшихся в библиотеке Брокет-холла. — Девяносто лет назад в этом доме, в этой самой комнате моя прабабушка Виктория IV выступила с рождественским обращением… — А потом наверняка ушмыгнула потрахаться с русским… — пробормотал дядя Дэвида, Джейми. Виктория закатила глаза. — Вы разве недостаточно развлеклись за ужином в компании моей тетки? — Я шотландец. Я никогда не устану любоваться, как английские особы королевской крови наезжают друг на друга. Королева взглянула на мужа. — Почему мы постоянно приглашаем его в гости? — Потому что он ведет себя приличнее всех остальных моих родственников, — ответил Дэвид. — Ну, кроме нее, пожалуй. Правда, она пока еще срыгивает на людей, — добавил он, кивая на спящую на его руках дочь. Виктория закатила глаза. — Не вздумай глаза закатывать, — предупредила Эмма. — Я же сейчас не репетирую. — Ты всегда репетируешь, — сказала Делла. — Так, с меня на сегодня хватит, — сказала королева, откладывая листы с речью. — Какая ты скучная, — пожала плечами Эмма. — Идите спать. Эмма, Джейми и Дэвид ушли. Делла довольно долго наблюдала за Викторией, а затем тоже поднялась. Виктория не сводила взгляда с картины — это был рождественский подарок от какой-то знатной особы. На картине была изображена незнакомая ей дама, позирующая сидя с двумя девочками и до странности знакомым на вид кинг-чарлз-спаниелем. А вот Делла эту даму знала. — Не знаю, кто это, но она кажется мне ужасно знакомой. Лорд Далкит говорил, что картина была написана по заказу Карла II, портрет немецкой дамы. Жены какого-то посла какого-то из германских государств. — Его любовница, — вставила Делла. Королева усмехнулась. — Зная его — скорее всего. Не пойму, как королева Екатерина с этим мирилась. — Она была добрейшая женщина. Королева посмотрела на Деллу. — Ты что, наводила о ней справки? Я ничего этого не знала. — Да, она выросла в монастыре. Терпение было одной из сильнейших ее добродетелей. — Да уж, пожалуй, без этой добродетели ей было не обойтись. — Королева сменила тему. — Ты едешь на свадьбу Уилла Лэма на Новый год? — Да. — Повеселись как следует. Я рада, что у тебя есть планы. Кивнув, Делла повернулась, собираясь уходить. — Делла, погоди-ка. — Что? — Мне нужно попросить тебя об одной услуге. — Какой? — Это касается твоего любимого майора. — Виктория вздохнула. — Я знаю, что вас связывают особые, исключительные отношения, но мне пора выбрать нового конюшего. Его начальство рекомендовало его на эту должность. — Вот оно что. — Как ты понимаешь, его больше не будет в Кенсингтоне. — Ясно… — Делла кивнула. — Я думаю, тебе стоит его взять. Он отлично справится. — Ты уверена? — Конечно. Эгоистично с моей стороны было бы удерживать его подле себя, когда ему предоставлена такая честь.***
— Это обязательно? — вздохнул Мельбурн. Виктория не могла понять его сдержанность. — Почему бы и нет? По-моему, это должно быть забавно. — Поставщик странностей, как есть. — Если мистер Барнум приносит людям радость, что в этом плохого? — Очень многое из того, что приносит людям радость, им не на пользу или не является ничем хорошим. Виктория выпрямилась. — Мне кажется, вы проявляете излишний снобизм. — Я — снобизм? — Да. — Что ж, Виктория, простите, что мои вкусы не способны снизойти до того, что предпочитаете вы и остальные массы. — Я и массы? — Да. Я до сего момента и не представлял, как близки вы к народу… — А теперь вы меня дразните… — Быть может, скоро вы начнете превозносить добродетели мистера Диккенса. — Он был весьма мил… — Можно и так сказать, конечно. В дверь постучали. Вошедшая няня поспешила присесть в книксене. — В чем дело? — Ваше величество, мастер Винтерхальтер… — Он закончил? — Нет, мэм, он грозится бросить работу. Виктория взглянула на Мельбурна. Тот покачал головой. — Это была ваша идея.***
Канун Нового года. Свадьба. И опять всё повторяется, невольно думал Уилл, входя в Бодлианскую библиотеку вместе с Огастасом. Навстречу им шла управляющая объектом. — Кэти Гусман. Уилл поразился той уверенности, с которой женщина протянула ему руку, и крепости рукопожатия. И тому, как хорошо он ее знал, хотя ни разу не встречал ее прежде. — Приятно познакомиться. Вы, наверное, жених. — Да… — Славно. Так, ваши гости войдут отсюда, комната для вас вон там… — Мы… — У нас чуть больше часа до прибытия гостей. Как видите, уже начали сервировать столики… — Ясно… — Где туалет? — спросил Гасси. — Вперед по коридору, вторая дверь справа. Гасси ушел в указанном направлении, не поднимая головы. — Милый мальчик, — заметила Кэти. — Да. Да, так и есть. — Значит, у вас будет уже трое, да? — Да. Дай то Бог. — Замечательно оставить после себя такое наследие, — сказала Кэти, с легкой завистью глядя на экран своего телефона. — Наследие порой передается иными способами… — сказал Уилл. — Это как? — О, если бы вы только знали. — Уилл! — услышал он голос Эмили. — Прошу прощения, я отойду, — сказала Кэти. Подоспевшая Эмили обняла брата. Уилл показал в сторону уходящей Кэти. — Знаешь, кто это? — Ни малейшего понятия не имею, — нахмурилась Эмили. Он вспомнил, что сестра и не может знать. — Управляющая объектом. — Окей. — Эмили пожала плечами. Уилл пожал плечами в ответ. — Помощь нужна? — Нет, нет, всё схвачено.***
— Мастер Винтерхальтер… — начала Виктория. — Нет, ваше величество, я не могу работать в таких условиях! Виктория оглядела дочерей. Все пятеро были одеты в белые платья — портрет должен был изображать их в весеннем саду. Джина и Мэгги сидели со скучающим видом. Делла как с цепи сорвалась. Она билась в истерике, отбиваясь от няни. Странно, что она до сих пор устраивала истерики, ни с одной из других девочек подобного не было. Разве что с Мэгги, но взрывы той были скорее объявлением войны, чем истерикой. — Делла? — Виктория безуспешно попыталась позвать дочь. — Делла, Делла, поди сюда. Мастер Винтерхальтер, мы наверняка можем прийти к какому-нибудь компромиссу… — Исключите принцессу Деллу из портрета. — Исключить ее? — Виктория нахмурилась. — Но мне нужен портрет моих дочерей. — Она отказывается слушать мои указания, она не отвечает мне, она вообще-то разговаривает? — выплюнул художник. — Разумеется, она разговаривает! Но правда была в том, что Делла не разговаривала. — Вы ведь вроде как художник, почему бы вам не нарисовать ее из воображения? — спросила Джина. — А еще лучше, нарисуйте из воображения нас всех, чтобы нам больше не нужно было тут сидеть… — добавила Мэгги. Виктория оставила слова старших дочерей без внимания. — Мастер Винтерхальтер, мне всего лишь нужен портрет всех моих дочерей… — Я не могу управиться с этой слабоумной! Нянечки явственно напряглись. — Слабоумной? — недоуменно переспросила Виктория. — Ребенок не слушается указаний, вопит от малейшего… — У принцессы Деллы горячий нрав… — Она слабоумна. И я не понимаю, почему я должен попусту тратить свой талант на… Виктория нахмурилась. Все присутствующие не сводили с нее глаз. — Оставьте нас, мастер Винтерхальтер. — Ваше величество… — Оставьте нас, или вас выведут стражники.***
Войдя в библиотеку, Мэгги заметила Деллу, искавшую себе место среди других гостей. Глядя по сторонам, она осторожно пробралась к Делле. — Извините. Делла подняла на нее глаза, и губы ее сложились в букву «О». Мэгги махнула в сторону коридора. — Поговорим? — Да. Они выбрались в коридор, осматриваясь по дороге в поисках других знакомых лиц. — Ты меня помнишь? Ты правда меня помнишь? — спросила Делла и почти рухнула в объятия Мэгги, прежде чем та успела ответить. — Ну конечно, я тебя помню. Мне просто никак не приходило в голову, как с тобой связаться. Наверное, можно было бы позвонить в Кенсингтонский дворец и сказать, что я твоя сестра из прошлой жизни… — Такое обычно добром не заканчивается, — покачала головой Делла. — То есть, ты пробовала? — Я не понимаю. Как получилось, что ты помнишь? — Я была в метро, когда взорвалась та бомба, воспоминания вернулись кусками. — Но ты помнишь маму и папу и… — Да, всё это. — Мэгги вздохнула. — И даже больше, что оказалось несколько проблематично. Мы с Уиллом разбирались в этом всем… — С Уиллом? — Да, — сказала Мэгги. — Он… — Я знаю, кто он. А Уилл как давно знает? Мэгги подумала. — Тоже со дня взрыва, думаю… — Уилл знал? Уилл почти месяц знал, кто я такая? — Я не знаю… Делла помрачнела. — Зато я знаю.***
— Мама? Виктория подняла голову. Эффи. — Здравствуй, милая. — Я принесла тебе подарок. — Вот как? — Виктория отложила государственные бумаги. Эффи кивнула, вручая матери рисунок… Рисунок чего-то. Эффи делала успехи в рисовании, но ей еще нужно было совершенствоваться в искусстве изображения вещей такими, как ею было задумано. — Спасибо. — Это портрет, который ты хотела. Виктория наконец сообразила, что на рисунке были изображены пять отдаленно напоминающих человеческие фигур. — Ах да, разумеется. Спасибо, милая. — Прости, что мне не удалось заставить Деллу позволить мастеру Винтерхальтеру закончить. Виктория покачала головой. — Ничего страшного. Мама найдет кого-нибудь еще. — Я буду стараться лучше. — Эффи, тебе не нужно стараться. — Но вам нужна моя помощь с Деллой. Виктория улыбнулась. — Ты и так очень помогаешь своей семье.***
— Волнуешься? — спросил Фред. — Ни разу. — А я бы на твоем месте волновался. Один-то раз ты уже того... и смотри, что из этого вышло… — Фред скосил взгляд на Гасси. — Исключая присутствующих, приятель. — Если бы только один раз… — пробормотал Уилл. — Что? Женился тайком, а нам не сказал? — хохотнул Фред. — Ну и сколько же раз? — Честно говоря, я уже со счету сбился. Фред рассмеялся. Они вышли в зал, где собрались гости. Это была одна из самых маленьких его свадеб на его памяти, как и последний его с Викторией поход в регистратуру. Он заметил Мэгги и Деллу. Мэгги улыбнулась. Делла не стала. Он не знал, что Делла была в числе приглашенных. От размышлений его отвлекла Виктория, идущая по импровизированному проходу. Она была неотразима в своем розовом платье и с букетом бело-розовых орхидей. Сколько раз уже это происходило? Сколько мест, сколько жизней, сколько свадеб? И почему ощущения всякий раз были одинаковыми? Почему он столько раз это делал? Он и сам не понимал. Виктория, пребывающая в блаженном неведении о тысячах мыслей и воспоминаниях, проносящихся в голове Уилла, улыбнулась ему. — Привет, — прошептала она. — Привет, — откликнулся он.***
Виктория закончила аудиенцию с Палмерстоном. То, что премьер-министр был ее родственником никак не делало это занятие более приятным. Ни один премьер ее не будет радовать так, как радовал муж. Она направилась в детскую. — Ваше величество, — присела перед ней нянька, стоявшая у двери. — Я хочу видеть своих детей. Странно, что ей вообще понадобилось озвучивать свое требование. — Принцесса Элеонора и принцесса Евфимия в саду. — Так… Услышав пронзительный визг, она протиснулась мимо девушки и с грохотом отворила дверь. В комнате она обнаружила лорда Мельбурна, другую няню и незнакомого ей мужчину. Делла пряталась в углу. — Что происходит? Мельбурн взглянул на незнакомца. — Мэм, позвольте представить вам доктора Картрайта. — Принцесса Делла больна? — Нет… — Зачем нам в таком случае доктор? И что вы с ней сделали? Делла по-прежнему отворачивалась. Виктория приблизилась к дочери, и та вновь истерично завизжала. — Делла… Девочка отбежала. — Если позволите, ваше величество, подобное поведение весьма распространенно среди детей с такими расстройствами. Виктория смерила Мельбурна гневным взглядом. — Достаточно, доктор Картрат, можете идти. Доктор с поклоном удалился. — Как вы смеете обращаться к врачу, не спросив моего разрешения… — Разрешения? Я ее отец. — А я монарх. Я отвечаю за благосостояние моих детей, или вы забыли? Посему именно я буду решать, когда нам нужно обращаться к врачу и нужно ли вообще… — Не могли бы мы обсудить это в другом месте? — спросил Мельбурн, указывая на обезумевшую Деллу. — Ну и кто в этом виноват? — Вы рассуждаете сердцем, а не разумом.***
Церемония была короткой, и вскоре начался прием. Гости весело танцевали, провожая Старый год. Виктория быстро устала и ненадолго вышла. — Чудесная свадьба, — сказал Джон. — Спасибо, — улыбнулся Уилл. — Я знаю, Мари нипочем не сознается, но на самом деле она довольна. Думаю, она просто рада, что Виктория наконец остепенилась. Уилл оглянулся на свою извечную тещу. Та беседовала с кузинами Виктории. — Да, наверное. — Я попытаюсь что-нибудь сделать, чтобы она не очень мешалась у вас под ногами, но ты и не представляешь, какой она может быть упертой. Уилл невольно фыркнул. Уж он-то точно знал, какой упертой может быть Мари. Он взглянул на Деллу, которая о чем-то ожесточенно спорила с Мэгги, и это не сулило ему лично ничего хорошего. — Я пойду проверю, как там Виктория. Выйдя из зала, он направился к маленькой соседней комнатке. — Эй! — услышал он голос Деллы. В ту же секунду в стену над его головой врезалась одна из бесценных книг Бодлианской библиотеки. Уилл обернулся. Стоявшая рядом с Деллой Мэгги замерла в шоке. — Ты знал! — крикнула Делла. — Ты знал, кто я! — Делла… — Но тебе было плевать, да? Тебе всегда было плевать… — Делла, я… — Помнишь Дэша? Уилл покачал головой. — Которого? — Первого. Того, которого ты подарил маме. Мэгги переводила взгляд с одного на другого. — Я, кажется, чего-то не понимаю. — А что Дэш? — спросил Уилл. — Ничего. Я просто хотела напомнить, что тебе и тогда было плевать. — Неправда… — Все для тебя были важнее меня. Признайся! Ты поэтому хотел упрятать меня в психушку… — Я никогда не хотел никуда тебя упрятывать. Вышла Виктория. — Что тут происходит? — Ничего… — сказал Уилл. — Ровным счетом ничего, — выплюнула Делла. — Ничего нового! — Я… — Виктория не сводила с него глаз. И Уилл не знал, что сказать. Она не должна узнать. Никогда. — Я не знаю, о чем ты… Делла выбежала, хлопнув дверью.***
Мельбурн вошел в покои Виктории. — Разве я за вами посылала? — свирепо воззрилась она на мужа. Закончив свое дело, Скерретт сделала книксен и быстренько ретировалась. Атмосфера весь день царила напряженная, и ужин с министрами выдался неловким. — Вы позволите мне объясниться? — Что тут объяснять, лорд М? Вы явно считаете, что с Деллой что-то неладно… — Разумеется, с Деллой что-то неладно! Виктория ошеломленно села. — Вы еще не понимаете, что можно любить ребенка и вместе с тем понимать, что с ним не всё в порядке. — Вы думаете, что Делла как Огастас? Но это нелепо… — Я когда-то и сам был как вы, я думал, что нужно просто найти нужный метод, нужного учителя, нужного доктора… и тогда у меня будет такой ребенок, которого я всегда себе представлял. Я потратил впустую столько лет его короткой жизни, которых мне никогда не вернуть. Вы не понимаете, каким глубоким может быть сожаление. Виктория попыталась осознать его слова. И все же. — Делла не… — Пусть она и не Огастас, но вы ведь понимаете, что она не такая, как другие наши дети. Учитывая то, какую жизнь ей придется вести как вашей дочери, слишком жестоко притворяться, что это не так. — Ну и что вы предлагаете? Его ответ ее удивил. — Не знаю. — Вы не знаете? — Не знаю. Однако я знаю, что не желаю, чтобы она стала чудачкой, всеобщим посмешищем. — Этому никогда не бывать, Уильям. — Мне кажется, вы не понимаете, какими жестокими могут быть люди, Виктория, и я сделаю всё, чтобы ее защитить.***
Поездка из Оксфорда обратно в Кенсингтон на заднем сиденье машины прошла как в тумане, сквозь который до нее доносился звон Биг Бена и возгласы людей, встречающих Новый год. Делла сидела, уставившись слепым взглядом в затылок водителя, и, едва автомобиль замедлил ход, выскочила и забежала в свои апартаменты во дворце. Только очутившись в спасительном уединении своей гостиной, она позволила себе потерять самообладание. — Ваша светлость? — в дверь забарабанили. — Ваша светлость, это майор Бидл. Делла вздохнула. — Уходите! — Не хотите поговорить? — Нет! — Хотите, чтобы я тут всю ночь простоял, колотя в дверь? — Нет! — Ну, тогда у нас только один выход… Делла застонала. — Дверь открыта. Ее любимый майор показался на пороге. — Я думал, ты поехала на свадьбу. — Я и поехала. — Я думал, женщины любят свадьбы. — Всё сложно. — Это я вижу. Чаю? Делла со стоном поднялась и направилась в кухню. Джордж проследовал за ней. — Что стряслось? — Я разочаровалась. — В смысле? — Вы не поймете. — М-да, продуктивный складывается разговор. — Но вы не поймете! — Я пытаюсь тебе помочь… — Мне не нужна помощь! — огрызнулась Делла, роняя кружки и чай. Джордж присел на корточки, помогая ей их собрать. — Почему бы тебе не начать с начала? Что произошло на свадьбе? — Вы не поймете… — А ты попытайся объяснить. Делла вздохнула. Как такое объяснишь? — Вы бы поверили мне, если бы я сказала, что эта вот жизнь — это не всё? Что у нас были другие жизни, что мы были другими людьми? Джордж подумал немного. — Да.***
К тому времени как они добрались до гостиницы, гости были изрядно навеселе, а Новый год был в полном разгаре. Виктория, казалось, и думать забыла о недавнем инциденте. Уилл и не подозревал, что она просто затаилась на время регистрации и ждала, пока они войдут в номер. — Дай-ка мне секунду… — Что произошло у вас с Деллой? — Что? — Она выбежала в слезах. Уилл пожал плечами. — А что она говорит? — Она мне не отвечает. Что она тебе сказала? — Я ничего ей не говорил… — Чем Мэгги была недовольна? — Что? — Уилл, хорош косить под дурачка, тебе это не идет. — Мэгги могла быть недовольна чем угодно, — слова вырвались у него сами по себе. Виктория вздохнула. — Она случаем не говорила тебе про всякие там реинкарнации? Уилл потрясенно уставился на нее. — Ну… — Я просила ее не говорить тебе. Я знала, что ты психанешь… — Я не психовал… — Уилл, да она же всего-навсего запутавшийся ребенок! Ну придумала она себе безумную теорию, зачем же с ума сходить. Уилл схватился за этот спасательный круг. — Я знаю. Прости. — Господи Иисусе… — Виктория встала и направилась к ванной. — Я хочу принять ванну. — Виктория… — Всё нормально. Просто дай мне минуту. — Прости… — начал было он снова. Дверь ванной захлопнулась.***
1865 Делла замерла, прижавшись ухом к двери. — Услышала что-нибудь интересное? Она подскочила от неожиданности. Перед ней стояла Мэгги. Делла покачала головой. — Он не верит, что я справлюсь. — Это всего лишь открытие крошечного мостика. — Вот именно. А он не верит, что я справлюсь. — Она нахмурилась. — Возможно, он прав… — О, я тебя умоляю. Я это уже столько раз делала. Просто стоишь и говоришь: «Сим объявляю этот мост открытым именем ее величества королевы Виктории», и все хлопают. — Когда говорю я, никто не хлопает. Дверь открылась, заставив обеих отпрянуть. Вышла Виктория. — Мэгги, тебе нечем заняться? — спросила она. — Я как раз… собиралась… спросить Элли о ее шотландском друге… — Ты не помнишь его имя, да? — сказала Виктория. — Нет. Виктория со вздохом повернулась к Делле. — Ты едешь в Йорк открывать от моего имени новый мост. — Спасибо, мама. Она подняла взгляд. За спиной матери стоял Мельбурн с видом человека, потерпевшего жестокое поражение в споре. — Ты будешь мной гордиться, — сказала Делла. — Я в этом не сомневаюсь. Делла взглянула на отца. Тот отвел глаза. — Тебе пора в путь, — сказала Виктория. — Увидимся по твоем возвращении, — пробормотал Мельбурн. Родители удалились, оставив девушек одних. — Пожалуйста, — сказала Мэгги. — Вот тебе твой мост. Развлекайся.