***
— Можно мне взять с собой Элоди? — спросила Регина. Виктория взглянула на старшую дочь. — Регина, ты ведь не хочешь мучить своего пони путешествием на пароходе? — Куда лучше мучить этим только своих детей… Виктория смерила мужа хмурым взглядом. — Да, ваше мнение нам известно… — Желаете услышать, как выразил бы мое мнение ваш премьер-министр? — А оно будет отличным от мнения моего супруга? — Французская монархия висит на волоске. — На волоске — это преувеличение. — Разумеется, они объединяются с испанцами. Единственная их надежда выжить — в установлении альянсов и, разумеется, они приглашают вас, дабы добиться альянса с Англией. — И через кого же они собираются его добиваться? Мельбурн красноречиво скосил глаза на Джину. — Лорд М, этого не может быть! — рассмеялась она, оглаживая ладонями волосы дочери. — Моей малютке всего шесть лет! — Что, мама? — Ничего, ничего. Мы совершим замечательное путешествие во Францию, — улыбнулась она. — Кстати, у меня для вас есть подарок. — Подарок! — с визгом подскочила на месте Мэгги. Виктория вручила им по свертку. Мэгги быстро разорвала свой, пока Регина развязывала бечевку и разворачивала оберточную бумагу. В обоих свертках оказалась по книжечке. Мэгги пролистала страницы. — Книжка пустая. — Разумеется, пустая, — рассмеялась Виктория. — Когда я была маленькой, mama подарила мне дневник, чтобы я записывала свои наблюдения во время нашей поездки в Бат. Я уверена, что на вилле короля Франции будет гораздо интереснее, чем в Бате. Мне хотелось бы, чтобы вы записывали свои мысли и наблюдения. — Иначе говоря, вы сажаете их за учебу… — заметил Мельбурн. — Я всего лишь хочу, чтобы они воспользовались этой возможностью, чтобы приобрести как можно больше знаний. — Она повернулась обратно к девочкам. — Вы знаете, что я буду первым после Генриха VIII английским монархом, посетившим Францию? — Карл II, — сказал Мельбурн. — Что? — спросила Виктория. — Карл II был сослан во Францию. — Это было до Реставрации. — Однако он был монархом — если предполагать, что монархи являются таковыми по божественному праву, как помазанники Божьи, а не по согласию парламента. Ваша коронация — это посвящение, а не введение в должность… — Разумеется. — А значит, Карл II очевидно был во Франции после Генриха VIII. — Он взглянул на девочек. — Можете это записать.***
Уилл зарулил в вагон шаттла Евротоннеля и припарковался. — Обожаю поезда, — сказала Виктория. Он не успел спросить, что она имела в виду, потому что она впилась в его губы. — Тридцать пять минут, и знаешь, что самое клевое? Лучшего занятия и не придумать. — Лучшего, чем что? Ухмыльнувшись, она опустила руку, обхватила его мошонку. — Кое-то, что поможет нам скоротать дорогу до Франции… хм-м, между нами девочками, кое-что приличных размеров и приятных очертаний. — Ты понимаешь, что мимо может пройти кто угодно? Вон там сидят дети, которых в машине удерживает только «В поисках Дори»… — Уилл, я скажу прямо. — То есть, до сих пор ты сдерживалась? — фыркнул он. — У нас скоро будет два младенца, и хотя я абсолютно уверена, что мы будем любить их до безумия и найдем множество очень интересных способов заниматься сексом в свете новых обстоятельств, очень возможно, что я еще очень, очень, очень долго не смогу почти прилюдно делать тебе минет. — Ясно… Есть в твоих словах смысл. Виктория с улыбкой расстегнула ширинку на его брюках, высвободила член, провела ладонью по стволу. — Конечно, есть. Небрежно потянувшись к рычагу, Уилл отодвинул свое сиденье назад. — Не знаю, полу… Она быстро взяла его в рот, и Уилл закатил глаза, стукнувшись затылком о подголовник. Она замычала от удовольствия. — Виктория… Он ухватил ее за волосы, и она одобрительно застонала, водя головой вверх-вниз и легонько прикусывая зубами. Член становился всё тверже, мошонка всё туже. — Виктория! Уилл кончил ей в рот, видя под зажмуренными веками взрывающиеся фейерверком звезды. Когда он пришел в себя, она уже проглотила последние капли. Виктория отерла лицо, пока он пытался привести себя в порядок. — Выкрикнул мое имя, — заметила она. — Не очень-то ты шифруешься. — Да уж. — Если хочешь, покричи еще, так, бессистемно, пусть думают, что это для тебя нормально. — Так, а тебе чего хочется? — Нет-нет, со мной посчитаешься, когда доберемся до гостиницы. — Правда? На тебя это не похоже — так долго не требовать с меня долг. Она улыбнулась. — А еще я читала, что это полезно для ребенка. — Что полезно? — Минет. — Пардон? — Было исследование — по крайней мере, если глотать, там какие-то антигены снижают риск выкидыша, ну и я, естественно, не против…***
Путешествие началось с поездки в экипаже до Дувра, где они погрузились на пароход. Разобравшись с государственными бумагами, Виктория отправилась на поиски супруга. — Лорд М, я… Войдя в комнату отдыха, Виктория обнаружила, что муж, сняв сюртук и закатав рукава, придерживает волосы Джины, нянька держит на руках позеленевшую Мэгги, а Элли вопит что есть мочи. — Что здесь происходит? — потребовала она объяснений. — Что происходит? — поднял бровь Мельбурн. — С вашими детьми происходит морская болезнь. — Это невозможно, мои дочери самые здоровые девочки в… Мэгги вырвало на нянин фартук. Виктория зажала нос. Мэгги подняла голову и разрыдалась. — О, Мэгги, — вздохнул Мельбурн. Он встал, меняясь местами с нянькой, взял Мэгги на руки. — Ну вот. Видишь? Всё будет хорошо. Виктория вздохнула. — Значит, английский двор прибудет во Францию, весь покрытый рвотой? — Прости, мама… — всхлипнула Мэгги. — Тебе не за что просить прощения, Мэгги, — сказал Мельбурн, с упреком глядя на жену. — В конце концов, ты в этом не виновата. — И что это значит? — возмутилась Виктория. — Меня не волнуют ни намерения, ни внешний вид английского двора. Крайне волнует меня лишь состояние наших дочерей…***
Виктория вздохнула, держа на руках Элли, которую она забрала из комнаты отдыха в свою каюту. — Может быть, ты будешь больше любить меня, Элли. Я знаю, папа столько может тебе предложить, но я… Элли повернула головку. Виктория снова вздохнула. Глаза малышки недавно изменили цвет и стали похожи на отцовские. Элли была веселым и довольным ребенком. Тетя Аделаида отметила, что в этом она похожа на Викторию — и почему бы и нет? Чуть ли не с первых секунд после своего рождения она купалась во внимании и заботе родителей и старших сестер. Элли уже начинала ползать. — Подумай, Элли. Пароход замедлял ход. Виктория подошла к иллюминатору, в котором виднелся приближающийся берег Франции.***
Выбравшись из машины, они сдали ключи парковщику. Виктория широко улыбнулась и посмотрела на Уилла. — Ничего не изменилось. — Ну, кое-что изменилось. Обойдя машину, она взяла его за руку. — Точно, в этой поездке мне не придется тебя соблазнять… — Она поцеловала его. — Скорей бы подняться в номер. — Вообще-то, у нас работа. — В прошлый раз мы и поработали тоже. — Ты знаешь, не припомню никаких исследований в ту поездку — разве что я выяснил, что такое бразильская эпиляция… — Профессор Лэм, мисс Кенсингтон, — приветствовал их администратор за стойкой регистрации, пожилой мужчина по имени Луи. — Смотри, нас помнят. — Наверное, из-за жалоб на шум. — Извините, он просто очень-очень хорош в постели, — сказала Виктория. — И это был наш первый раз… С тех пор я приучилась сдерживать крики… Немножко. — Я вижу, вас можно поздравить… — кивнул Луи на выступающий животик Виктории. — Двойняшки, девочки, — ответила Виктория и повернулась к Уиллу. — Уилл, во французских магазинах наверняка совсем другой ассортимент! — Тебе не кажется, что мы достаточно накупили? — Ты подумай — привезем их домой из клиники в прелестных одинаковых нарядах аж из самой Франции. — Мы разместили вас в люксе королевы Виктории. — Серьезно? — Виктория взглянула на Уилла. — Это ты запросил? — Нет, я не… — Считайте это компенсацией, в свете жалоб на шум. Они вошли в лифт. — М-да, вот уж не думала, что французы будут так осуждать чужую половую жизнь… — Ты очень громко кричала. — Ладно, вот когда у тебя будут множественные оргазмы, дай мне знать, как громко полагается кричать.***
Луи-Филипп и французский двор ждали у причала. Виктория сошла на берег, держа на руках Элли, следом за ней Мельбурн со старшими дочерьми. — Ваше величество, — сказал Луи-Филипп. — Ваше величество, — улыбнулась Виктория. — Вы решили осчастливить нас, привезя всех принцесс, как славно. — Да, я очень надеюсь, что эта поездка пойдет на пользу их образованию. — Я в этом не сомневаюсь. Ваши королевские высочества. Лорд Мельбурн. Мельбурн склонил голову. — Ваше величество. — А это моя супруга, королева Мария Амалия. Французская королева сделала книксен. Мельбурн еще раз склонил голову. — Не могу поверить, что мы до сих пор не имели удовольствие познакомиться, — сказал Луи-Филипп. — В конце концов, наша милая Луиза замужем за вашим дядей. Амалия посмотрела на Мэгги. — Это она толкнула маленького Леопольда? — Вы знаете Леопольда? — спросила Мэгги. — Разумеется, — рассмеялся Луи-Филипп. — Он наш внук, ваше королевское высочество. — Он злой мальчик, — сказала Мэгги. — Что ж, у нас сейчас гостят другие наши внуки. Быть может, их общество вы найдете более приятным. Мельбурн бросил на Викторию утомленный взгляд. — Да, — кивнула Амалия. — Кажется, маленький Филипп не намного старше принцессы Регины. Виктория поспешила переменить тему. — Позвольте представить вам моего министра иностранных дел и зятя, лорда Палмерстона. — Ваши величества. — И мою золовку, леди Палмерстон. — Ваши величества, — присела Эмили.***
Виктория вздохнула, осматривая люкс. — Боже мой, просто дух захватывает, — воскликнула она. Она повернулась к посыльному: — Это тот самый номер? В котором останавливалась королева Виктория? — Его недавно обновили… — Да к черту обновления. Я ищу следы секса. — Виктория шумно выдохнула: — В спальне! Она унеслась в спальню, а Уилл посмотрел на посыльного. — Она очень любит историю… — Ага! Царапины на полу под кроватью! Уилл последовал за ней. — Ты ведь помнишь, что с тех пор успела произойти пара войн? Виктория задрала голову. — Погоди, мы еще заглянем в секс-дневник. Уилл поднял взгляд на висящий на стене портрет, служащий напоминанием о самых легендарных постояльцах гостиницы — портрет Виктории и Мельбурна периода их визита во Францию. — Итак, встреча двух королевских семей, одна из которых будет продолжать править империей, а загородный дом другой переоборудуют в гостиницу. Виктория со вздохом плюхнулась на кровать.***
— Я удивлена, что вы взяли с собой принцессу Элеонору, — сказала Амалия. В экипаже Виктория и Мельбурн устроились напротив французской королевской четы. Элли сидела у Виктории на коленях. — Почему же? — Она еще так мала. Я полагала, вы оставите ее на попечение нянек. Подобные заботы ниже вашего достоинства. — Что ж, я так не считаю. У дворцовых дверей они воссоединились со старшими девочками. Виктория заметила, что Мэгги вручила свой дневник Эмили. — Что ты делаешь, Мэгги? — Я делала запись в своем дневнике, мама. Виктория взглянула на Эмили. — Да, ваше величество. Мэгги и ее тетя обменялись хитрыми улыбками. Мельбурн вздернул бровь. — Ну-ну. — Молодец, Мэгги, — сказала Виктория. Король и королева повели их во дворец. — А, это моя невестка, герцогиня Елена, и мой внук, принц Филипп. После обмена поклонами и реверансами Амалия сказала: — Быть может, Филипп покажет принцессам свои любимые места в замке? — А ты знаешь Леопольда? — спросила Мэгги. Регина спряталась за Мельбурна. — Что с ней? — спросил Филипп. — Ничего. — Думаю, принцесс утомило путешествие, — предположила Эмили. — Да, разумеется, — сказала Виктория. — Пожалуй, нам лучше пройти в свои покои.***
— Значит, Виктория пишет, что она подарила принцессам дневники … — протянула Виктория. — Так точно. — Ну и где они? Я к тому, что вот у нас лорд М, крайне недовольный, что маленький принц попытался поцеловать Регину. У Виктории горяченькая глава в секс-дневнике… Уилл открыл свой ноутбук. — Я точно видел дневник Маргарет, в Кенсингтоне как-то была выставка о детстве в королевской семье… — Да, но я знаю всё о Регине. У нее был дневник, почему она ничего не писала об этом? — Нашел. — Записи Регины? Не может быть. — Нет, Мэгги. — Уилл встал и подошел к окну. — Что там? — Кажется, эскиз замка, то есть, не эскиз, а скорее общие контуры. Виктория взглянула на экран ноутбука, затем подняла его и принесла к окну, встав рядом с Уиллом и тоже осматривая открывающий вид. — И правда. Что это за человечки, по-твоему? Уилл оглянулся. — Они стоят у дверей. — То есть, там, где обычно стояли стражники? — Эти штуки вроде похожи на пушки. А тут, кажется, из стражника торчат ножи… — Маргарет приехала во Францию и нарисовала в своем дневнике планы атаки… — Похоже на то… — Ну, говорят ведь, что она унаследовала Ганноверский характер. Она однажды ударила Джона Брауна. — Ударила? — нахмурился Уилл. — Пощечину дала? — Нет, ударила, кулаком. Я видела письмо какого-то придворного. У Брауна даже ссадина осталась. — Точно, Ганноверский характер, — кивнул Уилл. — А представь, каково было мужчине, которому пришлось говорить, что принцесса Маргарет врезала ему кулаком по лицу.***
— Она застенчива. — Прошу прощения? Виктория посмотрела на Мельбурна. — Не говорите мне, что вы этого не замечали. — Джина? — Да, Джина! Уж точно не Мэгги. — Она указала на среднюю дочь, болтающую с одним из королевских стражников. — Она просто подошла к этому человеку и начала с ним разговаривать. Нужно что-то делать. — Что делать? — Лорд М, если ей суждено однажды стать королевой, так не пойдет. Я достаточно хорошо знаю историю, чтобы понимать, что судьба таких монархов незавидна. — С возрастом это пройдет. — Вы предлагаете сидеть сложа руки? — Она живет в вашей тени… — В моей тени? Правда? Неужели это так ужасно — жить в моей тени? Мельбурн взглянул на жену. — Как вы думаете, каково было бы вам, если бы ваша мать было королевой? Если бы каждый день вашей жизни люди смотрели на нее, но никогда на вас? — Вы говорите ерунду. — Папа! Они и не заметили, как к ним присоединился предмет их беседы. Мельбурн подхватил протянувшую к нему руки Регину. — Принц Филипп позвал меня играть. — Разумеется, ты должна пойти, — сказала Виктория. Мельбурн нахмурился. — Она явно не желает с ним играть. — Мы гости французов, и гости должны вести себя подобающим образом. — Я сомневаюсь, что участие или неучастие Джины в играх принца имеет какое-либо отношение к браку королевы Испании. Виктория посмотрела на Джину. — Я говорила, что во время этой поездки вы будете представлять Англию, и я считаю, что негоже королевской принцессе отвечать отказом на приглашение графа Парижского, как по-твоему? — Нет… Мельбурн потрясенно взглянул на Викторию. — Но она не хочет. — Разумеется, хочет. Правда? — Да, мама. — Вот и молодец. Беги. Не веря своим ушам, Мельбурн опустил Регину, и та поплелась прочь. — Она не хотела. — Она не может всегда делать то, чего ей хочется. Разве не это вы всегда говорите мне? — Вы королева. Она ребенок. — Она не вечно будет ребенком! — Понятно. И если она не захочет выходить замуж за того, кого вы однажды для нее выберете… — Не говорите глупостей, — рассмеялась Виктория, — я же сказала, она еще слишком мала. — А когда Альберт был предназначен вам? Как вы думаете, сколько вам было лет, когда ваш дядя решил, что неплохо было бы, чтобы на английском престоле сидел Кобург? — Я самостоятельно приняла это решение. — Как Джина самостоятельно приняла решение только что, с вашей подачи. — Вы почему-то в то время не высказывали своего мнения касательно моего первого брака… — Что я в моем положении мог сказать? Виктория выпрямилась, замерла. — Сейчас ваше положение позволяет вам высказаться, Уильям. Прошу. — Ваш дядя Леопольд — один из самых ловких интриганов и манипуляторов, каких я имел несчастье знать, и я не советовал бы вам следовать никаким его рекомендациям. Я сказал тогда, что не считаю брак между двоюродными братьями и сестрами разумным предприятием. Вы и покойный принц не подходили друг другу. Я никогда не встречал такого высокомерного человека, как он, и я считаю, что он был слишком похож на Леопольда. Мне продолжать? — Почему бы и нет? — Вы сами признавались, что были несчастны, и я думаю, что с годами вы становились бы еще более несчастной. Я думаю, что несчастной была бы вся ваша семья, но нет, разумеется, это было ваше и только ваше решение. Виктория вскочила, раздувая ноздри. — Мне нужно обсудить дела с королем.***
Мельбурн сидел на покрывале в саду вместе с Элли. Он постарался устроиться неподалеку от того места, где Регина играла с графом Парижским, и издали она казалась грустной. Элли попыталась привлечь внимание отца, швырнув в него погремушку. Мельбурн опустил на нее взгляд, и девочка радостно захихикала. — А ты и впрямь пошла в маму, да? — Папа? — Да, Мэгги? — Почему мама не с нами? Мельбурн вздохнул. — Ей нужно обсудить дела с королем. — Вторжение? Мельбурн невольно улыбнулся. — Мне придется тебя разочаровать, прости — мы не собираемся вторгаться во Францию. — Я работала над планами. — Вот как? Мэгги спрыгнула с бордюра, по которому вышагивала, подошла к своей сумочке и вынула подаренный матерью дневник. — Я шпионила. — Шпионила? Под личиной английской принцессы? Очень хитрая маскировка… — Я занесла сюда всех стражников и их позиции, чтобы наша армия знала, где атаковать. Он кивнул. — Ты провела весьма тщательную подготовку. — Лорд Мельбурн. Мельбурн поднял голову. К ним направлялась герцогиня Елена. Закрыв дневник Мэгги, он поднялся. — Ваша светлость. — Приятно видеть, что вам нравятся сады его величества. — Они восхитительны. — Насколько мне известно, вы и сами выдающийся садовод. — Всего лишь любитель. — Папа выращивает самые лучшие цветы, — возразила Мэгги. — Как видите, мои критики весьма предвзяты в мою пользу. — Это вы вырастили орхидеи, которые носит королева? — Да. Я держу оранжереи в Брокет-холле. Мэгги внезапно издала пронзительный визг. — Мэгги, что во имя Господа… — Он поцеловал ее! Мельбурн повернулся в указываемом Мэгги направлении, туда, где играли Джина и Филипп, и бросился к ним. — Джина, что с тобой? Джина ничего не ответила, только обхватила руками его ногу. Мельбурн повернулся к юному принцу. — Что вы с ней сделали? — Ничего. — Он поцеловал тебя? — Да… — Не смейте приближаться к ней. Не смейте и взглянуть на нее! А если вы осмелитесь, я… — Лорд Мельбурн! — Елену его поведение, кажется, позабавило. — Они просто дети. — Да. Это мой ребенок. И вам лучше держать своего ребенка подальше от моего, принц он или не принц! — Вы слишком бурно реагируете. — Если уж на то пошло, я слишком мягко реагирую. Доброго дня.***
— Что? Работать, сейчас? Виктория обернулась и увидела, что Уилл пристально изучает ее блокнот. — Ты что делаешь? — с паникой в голосе спросила она. — Список имен. — А, это просто… Она попыталась выхватить у него блокнот, но он отвел руку. — Это имена для детей? — Я просто набросала. — У меня право голоса есть? — Уилл… — Есть у меня право голоса или нет? — Нам еще очень далеко до имен! Он нахмурился. — Поппи? — Чем тебя не устраивает Поппи? Поппи Лэм-Кенсингтон, ну же. — Ненавижу это имя. — Ладно, — вздохнула она. — Вычеркивай. — Тогда и Айла тоже. — И Айла тебе не нравится?! — И Ава… — Уилл! Ты не можешь вот так взять и забраковать всё, что я подобрала. — Детям жить с этими именами каждый день, до конца жизни, нельзя просто выбрать то, что тебе кажется модным. Виктория приподнялась и села. — Ну хорошо. Как вы с Кэрри выбирали имена? Уилл фыркнул. — Думаешь, я позволил Кэрри выбирать? Если бы выбирала она, Гасси был бы Зедом, а Эллисон — Стардаст. — Стардаст? — У нее была тогда хипповая стадия. Ну как хипповая — Дэвид Боуи, ароматические палочки… в общем, она сбежала из клиники, не успев подписать свидетельство о рождении, так что окончательное решение принимал я. — Ну, думаю, очевидно, что я не сбегу из клиники и успею подписать свидетельства о рождении, так что нам нужно всё-таки прийти к соглашению. У тебя есть варианты? — Виктория. — Да? — Нет, это мой первый вариант. Виктория Лэм-Кенсингтон — ну, если ты именно так хочешь поставить фамилии… — Нет. — Почему нет? — Ненавижу, когда дочерей называют в честь матерей. — Почему? — Ненавижу и всё! — У нас в стране целая монархия построена на дочерях, названных в честь матерей. Может, позвонишь своей новой подруге королеве и спросишь ее мнение? — Ты же знаешь, что Виктория не назвала свою дочь в свою честь. — Нет. Лорд М хотел, чтобы она назвала ее в свою честь, и он об этом писал. Потом Регина всё равно взяла тронное имя «Виктория», не могла же она зваться «королева Королева».***
Виктория взглянула на зятя. — Беда в том, мэм, что нам нечего предложить французам. — О чем вы говорите? Наверняка есть у нас какая-нибудь подходящая дама. — Безусловно, есть, но мы не можем предложить им никого равного по положению испанской королеве. Разве что… — Разве что? — Разумеется, это долгосрочный план, мэм, но по-моему, французы благосклонно смотрят на союз между принцем Филиппом и королевской принцессой. Виктория широко раскрыла глаза. — О нет, лорд Палмерстон. Поверьте, вам нельзя будет возвращаться в Англию на одном пароходе с лордом М, если я позволю такой союз. — Собственно говоря, решение по этому вопросу остается всецело на усмотрение вашего величества. Вы единственный ее живой родитель. Виктория замерла. Неужели леди Палмерстон за все эти годы так и не рассказала ему? — Лорд Палмерстон, я считаю лорда М отцом Регины во всех отношениях. Вам это ясно? — Да, мэм. — Значит, немецкие варианты. — Конечно, мэм. Распахнулась дверь, и в комнату ворвался Мельбурн с Джиной на руках. По пятам за ним бежала Мэгги. — Лорд М, я как раз собиралась присоединиться к вам с девочками… — Джина больше не будет играть с наследником французского престола. — Что? Почему? — Он ее поцеловал, — охотно ответила Мэгги и подошла к дяде. — Дядя Палмерстон, хотите посмотреть мои планы атаки? Оставив пока без внимания последние ее слова, Виктория посмотрела на Регину. — Джина, принц поцеловал тебя? — Да. — Ты хотела, чтобы он тебя поцеловал? — Разумеется, она не хотела! — Джина? — Нет, мама. — Что ж, тебе, должно быть, было неприятно, и мне очень жаль, что это произошло. — Неприятно? Он принудил ее! — Лорд М! — Виктория покачала головой. — Для маленьких мальчиков такое поведение обычно, как я понимаю… — Для невоспитанных маленьких мальчиков, которые старше девочки на три года! — И к тому же французы, — добавил Палмерстон, изучая записи Мэгги. — А это что? — Тут мы расставим орудия. — О, превосходно. — Чего вы от меня ждете, Уильям? Чтобы я объявила Франции войну? Мэгги подпрыгнула. — Ура! — Мэгги. — Виктория взяла дочь за руку. — Мы не будем объявлять войну Франции, и лучше тебе прекратить составлять военные планы. — Они подали мне улиток!***
— Скверное же у тебя настроение, — заметила Эмили. — Эта поездка мне его испортила, — ответил Мельбурн. — Ах, Уильям, ты ведь знаешь, маленькие мальчики часто целуют маленьких девочек… — Это не оправдание. — Лучше, конечно же, угрожать девятилетнему наследнику французского престола. — Я пойду и на большее, защищая своих дочерей. Эмили вздохнула. — Я уже предвижу, как чудесно будет находиться в твоем обществе, когда твои дочери начнут выезжать в свет. — Я не хочу, чтобы они попали в ловушку королевских браков. От этой напасти спасения нет. — Ты думаешь, твоя жена этого не понимает? Представляю, в каком отчаянии она была. — Я не допущу, чтобы их выдали замуж и обрекли на несчастливую судьбу. — Нет, пусть лучше сами выберут себе мужей и станут несчастными самостоятельно — как ты, когда сам выбрал себе супругу. Мельбурн закатил глаза. — Ступай, извинись перед женой. Мельбурн осведомился у одного из стражников о местонахождении королевы. Он разыскал место, где разложены были рисовальные принадлежности, но самой Виктории нигде не было видно. Вдруг он заметил мелькнувший среди деревьев краешек ее платья. В эту неделю их сопровождала большая группа сыновей Луи-Филиппа — сейчас они купались обнаженными в озере, а его жена смотрела. Смотрела, как завороженная. Он направился обратно к дому — в еще более скверном настроении.***
— Что делаешь? Виктория оглянулась на Уилла. — А ты как думаешь? Составляю новый список имен, раз уж мой вкус оказался таким ужасным. — Она продолжила стучать по клавишам ноутбука. Уилл подошел и уселся рядом. — Почему ты не хочешь, чтобы одну из них звали Викторией? — Просто не хочу. — Тема труда всей нашей жизни… — Самое распространенное женское имя в Англии в последние сто восемьдесят лет. У нее в группе в детском саду только будет штуки четыре Виктории, наверное. А скоро коронация! — фыркнула она. — После коронации количество Викторий всегда растет, как грибы после дождя… — В моей детсадовской группе было три Уильяма. Я это пережил. Виктория что-то пробормотала себе под нос. Уилл закатил глаза. — Ты же понимаешь, что я ничего не расслышал. — Я не хочу, чтобы она меня ненавидела. — Почему она должна тебя ненавидеть? — Потому что так и бывает. Дочери ненавидят матерей. — Ничего подобного. — Регина и Виктория. — Она злилась на мать, но не ненавидела ее. Это бывает, и это прошло. Ты вот ненавидишь свою? — Да. — Уилл поднял бровь. — Нет. Иногда. Убивать ее я бы не стала. — Тебе не интересно, почему я хочу, чтобы одну из них звали Викторией? Виктория посмотрела на него вопросительно. — Потому что если она когда-либо усомнится в себе, я хочу, чтобы она взглянула на тебя и вспомнила, какая она на самом деле сильная. Виктория улыбнулась. — Ну хорошо. Одну назовешь ты, но второй имя выбираю я. — Но у меня есть право вето. — Никаких Поппи, Айлы, Авы… — Просто исключи самые распространенные существительные и любые отсылки к Боуи. — Лейла? — Лейла Лэм? — Да уж. Перебор с аллитерацией. Уилл вздохнул. — Ну что теперь? Виктория повернулась к нему и широко улыбнулась. — Исторические исследования, — ответила она на его немой вопрос.***
Виктории не нравилось быть не в ладах с мужем. Почему она так часто пререкается с ним? Она не могла припомнить ни одного спора, в котором она одержала верх над ним, хотя подозревала, что порой муж пытался сделать так, чтобы она поверила в обратное. Ее тень. Неужели она действительно не позволяла Джине выйти из своей тени? Лорд М рассказывал, как ее дядя Джордж, будучи принцем Уэльским, часто впадал в отчаяние из-за своего положения, проживая праздную жизнь в ожидании престола. Неужели такая же судьба ждет Джину? Виктория знала, что старшая дочь нравом пошла в лорда М и не склонна была к конфликтам. Его не было рядом. Прошлой ночью они спали в одной постели, но едва ли обменялись и парой слов, а сегодня и того меньше. Нет, так не пойдет. — Лорд М? — Виктория вошла в гостиную. — Что вы делаете? Почему вы не в постели? — Идите спать. — Нет. — Она подошла ближе. — Вы пили. — Всё в порядке. — Вы пьете один, в темноте. Вы отказываетесь ложиться в постель. — Я видел вас. Она покачала головой. — Видели меня? — Когда мужчины купались в озере. Она села рядом с ним. — И что с того? — Вам лучше знать. Вы решили, что совершили ошибку? — В чем? — Связав себя со стариком? — Лорд М, вы не старик. — Я вам надоел. — Вы никогда не можете мне надоесть, лорд М. — Вы стали холодны. Холодна? — Я завидую. — Чему? — Девочки любят вас больше. Вам так легко с ними. — Они обожают вас, Виктория. Неужто вы этого не видите? — Что до того, о чем я думала, смотря на купающихся мужчин… — Ее губы изогнулись в усмешке. — Мне неловко было бы говорить об этом вслух. — Тогда вы просто обязаны сказать мне. — Помню, я подумала, что мой муж крупнее размерами, чем те мужчины. — Крупнее? — Да. Крупнее, — ухмыльнулась она. — Вам приятно мое наблюдение? — Виктория, я всё-таки мужчина. — И вас это заботит… — Не могу сказать, что меня это заботит, но слышать это я рад. — А еще я думала, как это должно быть весело. — Купаться без одежды? — Да. Естественно, я никогда не могла делать ничего такого… — Он приподнял бровь. — А вы? — Когда был моложе. — Вы и сейчас молоды. — Вы что-то предлагаете?***
Завернувшись в зеленое пальто мужа, самое любимое ею, и надев единственные туфли на плоской подошве, которые ей удалось найти, Виктория следовала за ним к озеру. Мельбурн нес фонарь. — Что подумают, если вдруг заметят нас? — Предположительно, что я пытаюсь украдкой выгулять свою любовницу… — Вы ни за что не завели бы любовницу, тем более, не привезли бы ее во Францию… — Мы на месте. Они добрались до обрыва. — Я должен прыгнуть первым, — сказал Мельбурн. — Что? — На всякий случай — если кому-то из нас и ломать шею, это мне, а не вам. — Он начал раздеваться. — Хотя будет нелегко объяснить, что произошло… — Вы не должны так шутить. — Впрочем, неважно. Попросите Эмили что-нибудь придумать. Он встал перед ней совершенно нагой. Взгляд Виктории скользнул вниз. — Всё еще думаете о размерах? — Я нахожу ваши размеры довольно приятными. — Что ж, пожелайте мне удачи… Мельбурн сделал шаг с края обрыва, повернувшись спиной к воде. Виктория завизжала и рванулась вперед, не видя его. — Уильям! Он показался из воды. — Уильям! — Я же говорил, что уже делал это. Она застонала, на миг возненавидев себя, скидывая пальто и ночную рубашку. Она королева, жена и мать трех дочерей, о чем она только думала? — Вода холодная? — крикнула она. — Ну, эффекта от выпитого бренди я больше не ощущаю… Виктория вздохнула, сделала глубокий вдох и с разбега прыгнула с обрыва, издав конфузный визг, когда почувствовала, что земля исчезла из-под ног. Свобода. Ничто не удерживает ее, она оторвалась от Земли. Вода, поглотившая вдруг ее ноги, бесцеремонно вернула ее к реальности. Она ушла под воду и почувствовала на плече руку лорда М, тянущую ее наверх, под лунный свет. — Всё хорошо? — спросил он. — Превосходно, — улыбнулась она, заводя одну руку за его спину, другую положив на его затылок и прижимаясь губами к его губам. Он ответил на поцелуй, держа ее талию, скользя ладонью по изгибу ее ягодиц. — Я помню, было время, лорд М, вам не нравилось, когда меня трогают за это место… — Тогда всё было иначе. — Верно. — Тогда она была совсем еще девочка. Теперь она это ясно видела, вспоминая ту ночь, больше десяти лет назад. Девочка, утверждавшая, что она женщина, девочка, испытывавшая к своему красавцу премьер-министру чувства, которые сжигали ее изнутри, чувства, которых она не понимала и не могла понять. Теперь же она была женщиной, которая слишком хорошо понимала всё это — страсть, желание и, конечно, любовь. Не та любовь, которая, по всеобщему утверждению, приходит со временем в браке по расчету, а та, что всё росла и поглощала их. Мельбурн поцеловал ее снова, обхватив ладонью ее грудь. Груди были чувствительны от воды, к тому же, она еще кормила Элли… Виктория застонала. — Уильям, выйдем на берег. — Да. Он вынес ее на берег почти без усилий. Она раздвинула ноги, и он устроился между них. — Нужно забрать нашу одежду, — сказал он. — Да. Просунув руку меж ними, она обхватила ту самую часть его тела, которой так восхищалась чуть раньше, и с удовлетворением увидела, как закатились его глаза от ее манипуляций. — Виктория… Он отомстил ей, вернув ладони на ее соски. Она застонала. Усыпав ее груди поцелуями, он отвел ее руку от члена, заменяя ее собственной и входя медленно и мучительно нежно. — Уильям… — Виктория… Его движения стали резче, быстрее, и тишину ночи разорвал ее крик. Чуть позже они лежали бок о бок. — Почему мы вообще ссоримся? — вздохнула она. — Подозреваю, что причина в вас. Виктория сделала глубокий вдох. — Подозреваю, что вы правы… Он глянул на нее с любопытством. — Еще раз, — улыбнулась она.***
— Мы не будем прыгать с уступа, — сказал Уилл. Они шли в темноте. — Уилл, но в этом же чуть ли не весь смысл! — Ты беременна, — напомнил Уилл, ведя ее по тропе к озеру. — Я прекрасно осознаю этот факт, поверь мне, — вздохнула она. — Знаю. — Дойдя до береговой линии, он повернулся и поцеловал ее. Она встала на цыпочки, он задрал на ней платье. На обоих было минимальное количество одежды, поскольку эта небольшая прогулка имела совершенно определенную цель. Она в мгновение ока оказалась раздета, обнаженная кожа замерцала в темноте. Виктория хитро улыбнулась. И неожиданно рванулась и прыгнула в воду. — Ты сказала, что не будешь прыгать с уступа! Уилл со стоном стянул рубашку и джинсы и прыгнул следом. — И в чем смысл этого упражнения? — Знаешь, я думаю, Виктория I очень дельные вещи писала о сексе. Живи она в наши дни, могла бы вести колонку в «Космополитене». — Почему ты не ведешь колонку в «Космополитене»? — Историки нечасто получают подобные предложения. Он притянул ее ближе, приподнимая в воде и с упоением целуя. Вдруг Виктория отстранилась. — Ты чего? — Дежавю… Уилл нахмурился. — Лично я вот этого точно никогда не делал. — Да нет, просто с тобой… — попыталась объяснить она, смотря на его озадаченное лицо. — Просто иногда у меня такое ощущение, что я всегда была с тобой, что рядом с тобой — мое место…***
— Мы слишком долго прождали, — прошептала Виктория, кутаясь в пальто мужа. Они шли обратно к замку. — Просто идите так, будто вы королева Англии. — Думаете, они будут болтать? — спросила Виктория, проходя мимо стражи. — Думаете, не будут? — Главное, чтобы нас не застали наши… — Мельбурн осекся: в спальне их встретили дочери. — Джина, Мэгги, что вы здесь делаете? — Мы искали вас, — ответила Джина. — Где вы были? Виктория оглянулась на мужа. — Мы ходили на прогулку. — А нас не взяли?! — заверещала Мэгги. Мельбурн прочистил горло. — Знаешь, Мэгги, иногда взрослые должны гулять одни. Мэгги надула губы.***
— Мсье Лэм. Мадмуазель Кенсингтон. Луи смотрел на них с подозрением. — Мы проводили исследования, — объяснила Виктория. — Важные исторические исследования. Она втянула Уилла в кабину лифта и опять поцеловала его. — Пожалуй, нам нужны еще исследования… — В 1847 году тут лифта не было. — Это да, но если бы был, Виктория точно решила бы в нем потрахаться. Уилл подумал и нажал на кнопку остановки. Виктория ухмыльнулась. — Никто не поверит, что лифт сломался, — сказал он.***
Настала последняя их ночь в замке. Ужин прошел спокойно и приятно, затем дамы по очереди играли на фортепьяно. Наконец дошло дело до обсуждения насущного вопроса. — Безусловно, вы можете заключить и более выгодные союзы, — заметила Виктория. — Возможно, мы с вами могли бы прийти к соглашению, — предложил Луи-Филипп. — В конце концов, если между Англией и Францией установятся более тесные связи… Виктория улыбнулась и с довольным видом оглянулась на мужа. — Кто же у вас на уме? — Королевская принцесса. Виктория вспыхнуло. — Прошу прощения? Мельбурн попытался перехватить инициативу. — Не думаю, что это возможно, сэр. Английский народ никогда не примет французского консорта, а Парламент никогда не одобрит консорта-католика… — Всё это неважно — я приехала сюда не для того, чтобы продать свою дочь! — Ваше величество… — Ей всего шесть лет, она еще живет в детской, а вы хотите, чтобы я выбрала для нее партнера, с которым она проведет остаток жизни? Это не обсуждается… — Ваше величество… Виктория поднялась. Остальные британские гости последовали ее примеру. — Я не хотел обидеть… — начал Луи-Филипп. — Не знаю, как могло быть иначе! Виктория и Мельбурн молча вернулись в свои покои. — Хотите позлорадствовать? — спросила она, стягивая перчатки. — Не имею ни малейшего желания. Я хочу лечь в постель и утром отправиться обратно домой. Виктория улыбнулась. — Интересно, не имеется ли у вас иных желаний, лорд М? — О да, имеется — если ее величество доставит мне такое удовольствие. — Нет такого удовольствия, которое ее величество не доставила бы лорду Мельбурну. — Тогда лорд Мельбурн хотел бы взять ее величество, раздеть ее донага и подарить ей такое наслаждение, что король Франции лишится сна. Оглянувшись, Виктория поняла, что в комнате ее ждали камеристки, которые несомненно слышали сказанное ее супругом. Однако хищный блеск в его глазах не померк. — Дженкинс, Скерретт, думаю, сегодня мы справимся сами. — Хорошо, мэм, — ответила Дженкинс, и обе женщины быстро сделали книксен и вышли. Виктория повернулась к мужу. — Ну же, лорд Мельбурн, ваша королева ждет.***
— Что ты делаешь? — спросил Уилл. Распластавшаяся на полу Виктория подняла голову. — Наши царапины от кровати на полу совпадают с их царапинами. Следы секса. А казалось бы, можно было бы за столько лет отполировать паркет. — Ну, это следы секса королевы Англии. Они имеют историческую ценность. — Уилл помог Виктории подняться. — Нам пора отправляться в Париж. — Жду не дождусь. Я нашла несколько магазинов, где можно поискать одежду для Ви и Икс. — Ви и Икс? — Ну, Ви — понятно, Виктория, а второе имя я пока не выбрала окончательно, так что Икс — это неизвестная. Ви и Икс. — И кто из них кто? — Потом разберемся. — Виктория взяла свою сумку и портфель с ноутбуком.***
Наконец пришло время отъезда. Держа Джину за руку, Виктория шла к пароходу. — Тебе понравилось здесь? — Нет, мама. — Совсем ничего не понравилось? У них такие замечательные пудинги. Хотя бы они тебе должны были прийтись по душе. — Да, пудинги понравились. Поднявшись на борт, они направились в каюту Виктории. Мельбурн замыкал арьергард с остальными. Виктория села и усадила Джину к себе на колени. — Я знаю тебя. Ты скучаешь по своему пони, грачам и орхидеям… — Я скучаю по Дэшу. Виктория замерла. — Я тоже скучаю по Дэшу. Очень долго он был моим единственным другом. Но по собачьим меркам он был очень старый. Мы должны быть благодарны, что он оставался с нами столько лет… — Да, мама. — Хотя мне трудно чувствовать благодарность, когда я так тоскую по нему. — Она встретилась глазами с дочерью. — Но мне кажется, Дэш был слишком хорошим другом и не оставил бы нас, если бы не верил, что мы можем это выдержать. Как ты считаешь? — Да. — А теперь почему бы тебе не показать мне свой дневник? Джина покачала головой. — Почему? Это секрет? — Я ничего не написала. Виктория покачала головой в ответ. — Почему ты ничего не написала? — Мне ничего не приходило в голову. — Но ведь ты о чем-то думала. — Но это неинтересно. — Разумеется, интересно. — Виктория поставила ее на ноги. — Пойди, принеси свой дневник. Регина подошла к своей сумочке, вынула дневник и передала его матери. — Я хочу, чтобы ты записывала всё, что с тобой происходит. — Но это будет не… — Разумеется, это будет интересно, — улыбнулась она. — Джина, если тебе когда-либо что-либо нужно, ты должна говорить мне. Понимаешь? — Да, мама. — Молодец. — Виктория снова подняла ее к себе на колени. — Скоро мы будем дома.