Если я упаду, собирай меня..

Шура Кузнецова—Воздух

Это звёзды падают с неба Окурками с верхних этажей.

***

От лица Марины. За то время, пока он несколько раз успел рассмотреть меня с ног до головы, я готова была уснуть прямо на стуле напротив его стола. Если бы взгляд не был столь прожигающим, готова поклясться, я бы это сделала. Щукин вновь поправил собственный галстук, чертовый раз осматривая мой внешний вид. Неужели он думает, что если станет разглядывать его так тщательно, то что-то изменится? Я надеялась на какой-нибудь серьезный разговор, честно говоря. Я и думать не думала, что мы станем играть в переглядки. У меня есть масса других проблем и забот, нежели сидеть перед ним, словно какая-то статуя. — Как ты себя чувствуешь? — когда я уже хотела открыть рот по поводу длительного молчания, он заговорил. Аллилуйя! И как по его мнению я себя чувствую? Превосходно, если не считать того, что вчера меня чуть не изнасиловали возле туалета. — Нормально, — выдавливаю глупую улыбку, с явным интересом желая продолжения. Неужели это все? Господи, да я готова поспорить в его голове множество вопросов, которые он хочет задать. — Хорошо, — вымученно кивает и откидывается на спинку своего кресла. Смотрит куда угодно, только не в мои глаза. Боится? Стесняется? Забавно.— У тебя весьма милый свитер. Ты решила поменять свой стиль? — Милый? Надо же, — буквально вчера он говорил, что я выгляжу соблазнительно. А сегодня он называет мой свитер милым. Я поменяла обтягивающий топ, блузку на более безразмерную вещицу. Конечно, это будет бросаться в глаза. Тем более, я старалась немного отойти от того, что послужило причиной вчерашнего недопроишествия. Если бы я не была одета в обтягивающую униформу, я уверена, что тот парень даже не взглянул на меня.— Я рада, что ты оценил. — Это имеет отношение к тому, что произошло вчера? — тяжело выдыхаю, пытаясь собрать весь круговорот слов, что вертится в моей голове в целостное предложение. Он мгновенно хмурится, заставив меня прекратить улыбаться. — А как ты думаешь? —слегка наклоняю голову, следя за его реакцией. Это действительно глупо с моей стороны.— Я хочу сказать, что мне удобно в том, что на мне одето. Вещи не облепливают мое тело, я чувствую себя комфортно, несмотря на мнение окружающих.—тяжело вздыхаю, опустив взгляд на собственные руки.— В некотором роде, я считаю, что именно мой внешний вид влияет на такое нездоровое влечение ко мне. Если бы моя униформа была скромнее, я уверена, тот парень даже не посмотрел в мою сторону. — Ты считаешь, что в том, что произошло вчера виновата одежда? — его губы содрогаться в еле заметной улыбке, после чего он встаёт со своего кресла и движется ко мне.— Конечно, одежда имеет роль, но незначительную. Поверь мне, ты была бы прекрасна, даже в мешке из-под картошки.— он вынуждает меня встать со стула и аккуратно берет за мою холодную ладонь. Тепло его тело плавно переходит ко мне, жаром переходя по рукам.— То, что ты надела на себя этот мешковатый свитер ничего не меняет. — И ты до сих пор считаешь, что я соблазнительная? — недоверчиво вскидываю брови, чувствуя, как к глазам подходит влажность. Слишком сентиментально. Только есть ли в его словах правда? — Знаешь, я уверена, что в подобной одежде вряд ли смогу кого-то заинтересовать. — Ты действительно в этом уверена? — буквально наступает на носки сапожек, заставляя меня прижаться спиной к его столу. Становится ко мне нереально близко, заставив обстановку накалиться до предела. Взяв мою ладонь, Щукин медленно целует тыльную ее сторону и начинает медленно опускать по своему телу. Моя рука медленно скользит по его груди, прессу, и меня вообщем-то никак не трогала бы эта ситуация, если бы моя рука не дошла до бляшки ремня. Мои щеки мгновенно вспыхнули, когда я почувствовала под плотной тканью брюк твердый бугорок, который теперь упирался в мою ладонь. Егора, видимо, эта ситуация хорошенько позабавила. Если бы не его тяжёлое дыхание, я бы с уверенностью сказала, что он абсолютно ничего не чувствует. Немедленно одергиваю руку, все ещё чувствуя лёгкую пульсацию. Что он пытался этим доказать? — Хорошо, — опускаю голову, стараясь не показывать насколько я смутилась.— Ладно, да, я была не права.— поджимаю губы, слыша его хриплый смех.— Весьма странное доказательство, не находишь? — Зато эффективное, — широко улыбается, устроив свои широкие ладони на моих бедрах. В следующую секунду он сажает меня на край своего стола, удобно устроившись между моими ногами. От неожиданности выпускаю несколько тяжёлых вздохов и начинаю ёрзать на месте, чувствуя как он упирается в мои ноги.— Эй, полегче. Если ты не заметила, то мне чуть-чуть тяжело сдерживаться. — Это все, о чем ты хотел поговорить? — слегка наклоняю голову в сторону, ухватившись за его широкие плечи. Совсем нет желания говорить о его силе воли и прочих причиндалах.—Спросить как я себя чувствую? — он пожимает плечами и как-то слишком легко улыбается.— О, я ожидала большего. — Мы сможем увидеться вечером? — крепко сжимает ладонью мое плече, не позволяя выбраться из его клетки, которую он создал из собственного тела. Чувствую себя мышью в мышеловке, ей богу. — Я работаю, если ты не забыл.— его брови мгновенно подлетают вверх, а рука, находящаяся где-то между талией и бедром непроизвольно сжалась. Он недовольно сщурился, наклонившись к моему лицу неприлично близко. — То есть ты решила вернуться туда, серьезно? — он недоверчиво кусает губу, к слову, мою губу, слегка облизывая место укуса. Черт бы его подрал.— Неужели для тебя работа официантки так важна? — Ну, у меня же нет такой высокооплачиваемой работы, как твоя. И да, запасной работы у меня тоже нет.— слегка надавливаю на его плечи, ссылаясь на то, что хочу освободиться.— Если я хочу хоть как-то зарабатывать себе на жизнь, то да, я возвращаюсь. — Хорошо, а если.— совершенно не собираюсь выслушивать его предположения о возможном повторении ситуации. Все же я учла для себя огромный урок. — Если не будет, — теперь настала моя очередь хмурится, отчего парень слишком мило улыбается.— Я тоже вчера очень испугалась, и это значит, что теперь я буду более внимательна. По крайней мере, пока я не найду ничего лучше, мне придется работать там. — У меня есть один знакомый, я могу попросить его устроить тебя.— вновь недовольно щурюсь, закатив при этом глаза. Если я не отучусь от этой привычки, думаю скоро мои глаза просто вытекут из орбит. — Даже не думай, — легко провожу ладонью по его скуле, наслаждаясь его улыбкой. Светлой и приятной.— Я не хочу от кого-то зависеть. Я хочу расти сама, а не. Чувствую как его тёплые, немного сухие губы примыкают к моим, нагло прервав мою речь. Аккуратно двигает губами, проводит указательным пальцем по моей щеке, убирая выбившуюся прядь за ухо. Поцелуй, наверное, предполагался лёгким и невинным, если бы Щукин не провел своим шершавым языком по моей губе, в секунду разрушив стенку между нами. Настойчиво хватается за мою шею, продолжая посасывать мои губы. У меня никогда не было похожего парня в плане отношений. Егор умел целоваться. Я бы сказала, что он делал это очень профессионально. В каждом его мимолётном движении был какой-то смысл, а каждое прикосновение отдавалось лёгким током на теле. Такое мое тело ещё никогда не испытывало. — Хей, мне правда трудно себя держать. Чертовски трудно, ты не представляешь какая ты красивая.— от выдыхает это прямо в губы, отчего собственное сердце начинает трепетать, словно крылья бабочки при полете.— Ты не будешь против, если я сегодня вечером, скажем часов в 7, заскочу в бар? — Я не имею права быть против.— наконец спрыгиваю со стола и поправляю джинсы. На самом деле, я нагло вру. Я готова хоть сейчас запрыгнуть на него обратно, чтобы вновь почувствовать его губы на своих.— У меня сейчас пара. Мне нужно идти. — До вечера, — он подмигивает, а мне ничего не остаётся, как улыбнуться и покинуть аудиторию. Несколько раз провожу языком по губе, чтобы вновь почувствовать его вкус, и поправляю на плече сумку. Правильно ли я делаю, что выпускаю в свою жизнь Егора и врываюсь в его? Он недавно расстался со своей невестой, которая сделала от него аборт. Он явно находится в стадии нужнонайтиотвлечение. Если бы я не попалась под его руку, попался бы кто-то другой. Но, на самом деле, я не хочу думать об этом сейчас. Мне очень комфортно с этим человеком и я не могу понять, как та девушка могла променять его на кого-то ещё. Видимо, она действительно никогда его не любила. А люблю ли его я? Это ужасно глупый вопрос. Да и не умею я любить. Последний раз я встречалась в десятом классе с парнем, который мне давно нравился. Тогда все было немного проще, да и он не был моим учителем. Сейчас все выглядит до тошноты неправильно. Но я устала быть правильной. В конце концов я имею право хоть раз нарушить собственное правило?

***

Любовь не спрячешь за стенами, Она пронзает все кругом И бьёт могучими крышами Спокон веков и день за днём.

***

От лица Марины. Не торопясь прохожу в уже порядком знакомое мне здание и осматриваю зал. Маша все ещё быстро мечется от одного столика к другому, надеясь на хорошие чаевые. Народу совсем немного, но это никак не успокаивает мое бешено бьющееся сердце. Неловко поправлю широкий свитер и двигаюсь в направлении раздевалки, чтобы вновь облачится в вечно улыбающуюся и легкомысленную официантку. И я не виновата, что в каком-то роде улыбка является важным составляющим всего процесса. Вяло улыбаюсь в знак приветствия немного удивлённому Мише и все же решаю подойти. Не могу себе отказать в удовольствии, чтобы не поинтересоваться их личной жизнью с Морозовой. — Привет, Мишка, — стараюсь спрятать своё не очень хорошее настроение куда подальше и нормально поговорить со своим другом, а не обсуждать мои вечные проблемы. Он ведь мне не психолог.— Хорошо выглядишь, как и всегда. — Привет, Касатик, — он тоже немного неестественно оголяет свои ровные зубы и протягивает мне стакан с чем-то ярким. Хмурюсь брови, пытаясь определить содержимое.— Это просто сок, расслабься. — Спасибо, — принимаю стакан, как я выяснила, с соком и делаю небольшой глоток, прикрыв глаза. Мой любимый. Вишневый.— Как там у тебя с Алиной? — А она что-то говорила? — вскидывает брови, любопытно подперев голову руками. Закатываю глаза, отрицательно помазав головой, что заставило его, кажется, ещё больше напрячься. — Если бы она мне что-то сказала, стала бы я спрашивать у тебя? — делаю ещё пару глотков, чувствуя как тепло разливается по всему телу. Странно, но сейчас, в его окружении я чувствую себя защищённой.— Логично, что нет. — Касаткина, ты не поддаешся никаким законам логики.— ставит мне лёгкий щелбан на носу и разворачивается в пол оборота к барной стойке.— У нас все стабильно на данный момент.—слишком легко произносит парень и мечтательно улыбается.— Ладно, мне она очень нравится. Только не говори ей. — Ты должен сказать ей сам, — пожимаю плечами, не замечая, как лёгкий румянец покрывает мои щеки. Все это выглядит так мило, что начинаешь задумываться о реальности их отношений.— Я очень за тебя рада, правда. Тем более, я уверена, что Алина чувствует то же самое. — Я скажу, как только буду в этом уверен.— хочу сказать, что это немного глупо. Они ведь уже ходили на свидание, они вместе работают, вместе проводят свободное время. Мой бог, невооружённым глазом видно, что они друг другу симпатичны. Возможно, Миша не уверен в ней. Я слышала, что его бывшая изменила ему с его же лучшим другом. Я его прекрасно понимаю и поддерживаю. В человеке, с которым ты собираешься проводить свои дни, нужно быть полностью уверен. Все у них получится. Я это знаю. — Мне нужно пойти переодеться, ладно? — ставлю полу-пустой стакан обратно на бурную стойку и лениво плетусь в сторону раздевалок. Мысли непослушно путаются, не разрешая мне трезво мыслить и оценивать ситуацию. Надеюсь, этот день закончится так же быстро, как он и начался.

***

Я верю умному присловью, Я знаю: истина в вине. В вине, что мы зовем любовью.

***

От лица Автора. — Касаткина! — девушка с полу-язвительной улыбкой настигает Марину около раздевалок, заставив ту остановиться и повернуться. С этой особой шатенка хотела бы разговаривать в последнюю очередь.— Притормози на пару минут. — У меня вообще-то имя есть, если ты не забыла.— она поправляет лямку довольно тяжёлой сумки, вытягивая из себя подобие ухмылки.— Что ты хочешь от меня? — Поговорить хочу, — голубоглазая несколько раз проводит взглядом по внешнему виду своей собеседницы и ели сдерживает смешок.— Если ты хочешь сегодня хоть немного заработать, то тебе стоит переодеться. Ужасный вид. — Для безмозглой шлюхи, может быть, — легко пожимает плечами, искоса смотря на брюнетку. Миронова слишком много себе позволяет на самом то деле.— Их, как брови, не нарисуешь. Увы и ах. — И что же, Егор Андреевич предпочел тебя из-за твоего острого язычка? — кусает пухлую губу и складывает руки на груди.— Видимо, ты работаешь им лучше меня. — Что ты несёшь? — брови Касаткиной мгновенно сходятся где-то у переносицы, а в горле пересыхает. Откуда она знает, черт побери? — Ты думаешь я не замечала всех этих взглядов и обжиманий в кабинете? Однако хорошо ты подцепила его, раз он не может от тебя отлипнуть. Только не надейся на какие-то отношения ей богу.— деловито помахала головой и прижалась к двери, не пуская девушку внутрь. Марина, кажется, забыла как дышать. — Что ты, черт подери, несёшь? — срывается Марина, надеясь, что наконец сможет заткнуть ее хотя бы на минуту. — Он мой учитель, понимаешь? И это низко спать со своим преподавателем. — Тогда ты упала ниже низшего.— воздух вырывается из лёгких, словно девушку хорошенько ударили в под дых. Ее бесит эта ситуация, в которую она попала. Ее бесит ее бывшаялучшаяподруга, которая не даёт ей жить спокойно. А ещё ее бесит то, что она права. — Как и я, — пожимает плечами, так легко и просто, а внутри Марины мир рушится.— Естественно в твоём понимании.— шатенка больно кусает губу, наблюдая, как Маша расплывается в яркой улыбке.— Ну, это было всего раз, но ему понравилось. И знаешь, нас с тобой отличает то, что я отказалась это продолжать. — То есть, ты с ним.— получается тихо и хрипло, что девушка сомневается, услышала ли ее реплику подруга. Судя по ее широкой улыбке, со слухом у Мироновой все в порядке. — Он довольно привлекательный мужчина, ты заметила? Ну я и подумала, почему нет? — мечтательно улыбается, замечая негодование в глазах шатенки. — Только не говори, что ты ревнуешь. Спать с преподавателем это же ниже низшего. — Зачем ты мне все это рассказываешь? — незаметно поднимает глаза к потолку, стараясь не дать волю эмоциям и слезам. Огромный ком застревает где-то в горле, не позволяя не только что-то сказать, но и вздохнуть. — Чтобы ты не думала, что у тебя все хорошо.—улыбка плавно соскальзывает с ее губ, оставив лишь каменное выражение лица.— Разве ты не понимаешь, что не нужна ему? Мы для него куклы, на которых можно отыграться и развлечься. Если бы сейчас вернулась его ненаглядная невеста, он бы не задумываясь вернулся к ней. — Ничего нет, Маша.— голос начинает дрожать, отчего Марина на мгновение замолкает и прочищает горло.— Ты, возможно, перепутала меня с кем-то другим. У меня есть любимый человек, но это не Егор Андреевич, поэтому твоя лекция была мне не особо полезна. Теперь я могу зайти в раздевалку? — Нет, — лицо Мироновой вновь приобретает серьезный вид, после чего она резко отталкивается от стены, разглядывая лицо, будто пытаясь что-то понять. Что бы Касаткина не говорила, девушка уверена, что она обманывает. Брюнетка не насколько глупа, чтобы не видеть очевидного. Что он в ней нашел? Что есть в Марине, чего нет в ней самой? — Тебя Геннадий Петрович звал к себе. Я не знаю что ты натворила, но он действительно зол. И чтобы ты знала, я в этом не виновата. Ещё раз обводит своим придирчивым взглядом шатенку и возвращается в зал. Она прекрасно знает, что ее не ждёт ничего хорошего в кабинете директора. И ещё она знает, что девушка скорее всего уже никогда не наденет на себя чертовски соблазнительную форму официантки. Маша решила для себя, что Марина должна это узнать не от нее самой, а от руководства. Так будет лучше. — Виновата только я, — больно кусает губу и морщится. Сердце стучит с невыносимой болью, а дышать становится невероятно тяжело. Она морщится, стараясь заглушить лезущий из груди всхлип. Слабая. Маленькая. Беспомощная. Марина устала. Марина попросту устала быть сильной. Показывать на людях свою яркую улыбку даже при тех обстоятельствах, когда тебе плохо. Когда действительно хреново, что хочется выть. Она утирает широким рукавом своего свитера крупные капли слез, продолжая насиловать собственную губу. Наивная. Глупая. Жалкая. Она ведь действительно поверила, что что-то значит для своего учителя истории. Она ведь действительно надеялась, что чувства, которые огнем вспыхнули в груди, совсем не мимолётные. Медленно скатывается по грязной стене, оседая на холодные пол и запуская руки в распущенные волосы. Глупая. Глупая. Глупая. Бьёт своим маленьким кулачком по полу рядом с собой. Она надеялась. Она верила, что значит для него что-то. Получается, что он переключился на нее лишь потому, что Маша отказала. Неужели Касаткина и правда пала так низко, удовлетворив лишь потребности молодого преподавателя? Но ведь она же ничего не чувствует к нему, верно? Это было мимолётное увлечение, которое ничего не должно значить. И сейчас, она не должна сидеть на холодном полу рядом с раздевалкой и задыхаться в собственных слезах. Если Щукин и правда ничего не значит для Марины, тогда какого черта так больно? Глупая.

***

Как-то особенно больно Плакать в тиши ни о чем. Плачу, но плачу невольно. Плачу, не зная о чем. ©