Сказание о демонах старшей школы

Киото шумел. На прилавках яркими огнями горели всевозможные сладости и украшения. Заколки, гребни… И много всякой другой чепухи. Ширануи не понимал этих жалких людишек. Толпятся на улицах, радуются окончанию войны. Глупые! Это вечная война, она будет длится вечно! Не понимают… Ладно, пусть радуются малым моментам счастья. Ему всё равно. Демон жёстко улыбнулся, поднося к губам ещё один стакан саке, но резко отдётнул руку. Возле какой-то забегаловки, неаккуратная судомойка, разбив несколько стаканов, зажмурившись, слушала крики хозяина. Кё это сцена немного позабавила — как же всё-таки бестолковы людские женщины. Но… Девушка вздёрнула голову и посмотрел прямо в глаза крикливому мужчине: — Я отдаю Вам свою зарплату за эту посуду, но вместо денег, я бы хотела получить дешёвую лапшу и полкило овощей. Если Вы, конечно, не хотите одной судомойки меньше на завтрашний день. Без еды люди долго не живут. — Ах ты!.. Ладно, я согласен, паршивка, — прошипел тот и вернулся к гостям. Через пару минут выдал девчонке овощи и лапшу. Вздохнув незаметно от облегчения, она отвернулась от места работы и отправилась в сторону леса. Ширануи заинтересованно заглянул ей в лицо… Не может быть! Это она! Демоница, что якшалась с Шинсенгуми! Девушка озадаченно остановилась и тихо прошептала: — Вы… — Я. Давно не виделись Юкимура Чизуру. — Айдзу… Харада… Он…? — Мёртв. По щеке поползла слеза. Страшно ей. Трусиха! Кё усмехнулся: никогда она не изменится. Всегда будет такой же дурёхой. Наполовину человеком, наполовину демоном. — Не думал, что ты выживешь, — озадаченно сказал он и вновь попытался поймать её взгляд — тщетно. — Как видите, вы ошиблись, — вздохнула та, с вызовом подняв взгляд. В нём читалась неприязнь. Жгучая и хорошо видимая. Ненавидит его? Правильно, зверей нужно ненавидеть. Ширануи улыбнулся. Боится она не его… Боится смерти, страха. Это похвально — боятся своих страхов. Но вдруг девушка вздрогнула и поспешила простится. — Я должна идти, Ширануи-сан, прощайте. Кё так и встал, с широко раскрытыми глазами провожая знакомку. Она помнит его имя? И простилась… Демон со всех ног помчался следом, схватил её за руку и развернул к себе. Дунул ветер, осыпалась сакура прямо ей на волосы. А глаза такие большие! И грустные… Чизуру не решалась возразить, стояла, аккуратно держа корзину с овощами. Ширануи вновь улыбнулся и тихо сказал: — Прощай, Чизуру Юкимура. Но ведь прощаются навсегда? А мы с тобой ещё увидимся… — Что Вы?.. — Т-с-с, — демон приложил к её губам палец, а второй рукой провёл по волосам. Мгновение, и… Он исчез. Вспорхнула сакура, пыль. Чизуру осталась совсем одна на пустынном мостике. Шумел Киото, а в списке появился первый участник…

***

— Не надо, Хиджиката-сэмпай! Рука парня остановилась в воздухе. Чизуру зажмурилась, прикрывая собой раненого Казаму. Открыв глаза, она улыбнулась защитнику и благодарно произнесла слова, что были так знакомы, наверное, обоим парням: — Спасибо, Хиджиката-семпай, но вы и так слишком много для меня делаете. Хрустальная фраза больно резанула слух. Слишком была знакома… Всегда она лишь благодарила… Больно… Девушке стало невыносимо больно. Колени подкосились и она рухнула наземь. Хиджиката с рычанием бросился к ней. Казама испугано опустился рядом. — Что с ней?! — взревел Тошизо, хватая демона за шиворот. — Да я откуда знаю?! — в свою очередь крикнул он и яро перебирал в голове всё, что могло случиться. Обморок?! От чего? Нет, не он… Осколок? Да, скорее всего… Но почему так болезненно? Скорее всего, он не вернулся, рано. Казама заглянул в лицо девушки. Безмятежное и детское. Бессмертное и демоническое… Точно! Демоническая сущность! Давай же, Казама, думай! После потери памяти, демон внутри заснул… И? Пробудился? Но почему не полностью? В чем проблема?! Неожиданно девушка простонала. Пряди её чёрных волос неаккуратно начали окрашиваться в белый… Перевоплощение… Нет! Только не сейчас! — Ей нужна кровь! Быстрее! — истирично выкрикнул Казама, ища взглядом всё, чем можно порезать плоть. Тошизо оказался быстрее, сбросив с плеча сумку, тот выудил оттуда длинное, заострённые оружие. Оружие? Нет, это было приспособление для резьбы по дереву. Не успел демон дать указание, как левая рука расецу зардела алым, красные змейки торопливо побежали в разные стороны. Экс-зам. командира аккуратно опустил губы на ручьи крови. Казама молча наблюдал. Не сказал и слова, когда Хиджиката нагнулся над девушкой, положил ладонь на её щёки, приподнял её голову и накрыл её губы своими… Красные струи помчались и по лицу Чизуру. Волосы демоницы вновь становились чёрными, белые пряди поспешно исчезали. Бледность демонов покинула её лицо, щёки вновь заискрились румянцем. Чикаге отвернулся. Кровь расецу забрала её силы. Ещё долго её вторая сущность не выйдет наружу… А всё-таки, как было обидно! Ведь это он должен был поцеловать её! Что бы уж точно никаких воспоминаний не осталось! Поганый расецу! — Хиджиката-сэмпай? — удивлённо спросила проснувшаяся девушка. — Это что, кровь?! — жалостно крикнула она, всматриваясь в лицо Тошизо. — Драка была в самом разгаре, когда ты попала под мою горячую руку, — едко произнёс Чикаге, оборачиваясь к ней. — Ты бы лучше о себе позаботилась, всё лицо в крови. — «Правда не в твоей» — про себя горько добавил Казама. — Как? — испуганно взвизгнула она, старательно вытирая щёки. — Иди, умой её, а то ведь опять свалиться. — Да пошёл ты! — разозлился Хиджиката, помогая Чизуру встать. Демон лишь усмехнулся, поспешно шагая прочь. Ещё одно поражение…

***

Чизуру было очень больно… Открыв глаза, первое, что она увидела, так это взволнованное и удивлённое лицо Хиджикаты-сеэмпая. Сиреневые глаза пылали таким огнём! Огнём страха! Хиджиката-сэмпай боится? С чего бы это?.. Но потом она увидела кровь, медленно ползущую по его лицу… Почему так больно? Почему во рту стоит привкус железа? — Это что, кровь?! Рядом что-то едко пробурчала Казама. Парень явно был не доволен. Надо же! Он не доволен! Но почему у неё во рту запах крови?.. — Иди, умой её, — со смешком предложил Чикаге, бросая на Хиджикату озлобленный взгляд. — А то опять свалиться. Неожиданно Юкимура почувствовала, как чьи-то сильные руки пытаются её поднять. Девушка испуганно оглянулась. Хиджиката-сэмпай. Тот аккуратно приподнял её за спину и с ободряющей улыбкой смотрел прямо ей в лицо… Такой тёплый у него взгляд… Такой родной… — Да пошёл ты! — огрызнулся он на едкое замечание Чикаге. Парень ничего не ответил. Как-то грустно усмехнулся, развернулся и поспешно исчез из виду. — Хиджиката-сэмпай… У вас кровь! — напомнила Чизуру, нарушая неловкую паузу. Посмотрела прямо в его глаза и смутилась. — Ничего. Пойдём. Наконец девушка встала. Неужели это Казама-сэмпай её так? Конечно, она подозревала о его бездушии, но до такой степени — не рассчитывала. Но почему ей не больно? Только привкус крови во рту, и всё. Вновь — загадка… Не много ли за день? Сначала отец, потом вот, драка на школьном дворе. Интересно, завтра к ним претензии будут? Эх… — Чизуру, ты должна мне пообещать, — вдруг серьёзно начал Хиджиката, остановившись и внимательно заглянув ей в глаза. Обещание… Опять… — Никто не должен знать об этом. Девушка лишь вздохнула. Она умеет хранить тайны, хорошо умеет… Может и ещё одну сохранить. Поэтому она только кивнула и опустила голову. А что, разве нужно что-то ещё говорить? Она же не дурочка, понимает, что знание об этом может плохо повлиять на всех троих. Хиджиката улыбнулся и поднял голову на сакуру. Безжалостно облетала лепестки, танцевали в воздухе. Редели ветки — всё как обычно, ничего не меняется. Парень молчал, шёл молча хмуро следуя каким-то своим мыслям. Чизуру показалось, что он вновь испуган. — Хиджиката-сэмпай, — тихо позвала она, останавливаясь. Тошизо озадаченно перевёл на неё взгляд, сильнее нахмурив брови. — Спасибо, но дальше я сама, до свидания. Юкимура резко развернулась и быстрыми шагами направилась к школе, нужно умыться. Мож сэмпай и последует такой же мысли, но больше рядом с ним она находится не могла. Почему? Девушка объяснить не могла, но это было что-то существенное. Какой-то… Страх… — До встречи, Чизуру!

***

Следующие дни пролетали с невероятной быстротой. В выходные утром, О-Сэн снова потащила их отдыхать. В кино. Каору не проронил ни слова, при таком заявлении. Молча собрался и стоял на выходе. Чизуру это очень не понравилось, брат как-то странно ведёт себя в последнее время. Она волновалась. Но подойти и спросить не хватало сил. Просто старалась не замечать. И вот, когда все были готовы, они вышли, оставив Кимигику наедине с разнообразными бумагами. До автобусной остановки шли не долго. Каору молчал, Чизуру тоже. Лишь одна Химе разглагольствовала о какой-то ерунде. Впрочем, не привыкать. Но Чизуру всё больше напрягали молчание брата… Автобус прибыл быстро. Заскрипели его колёса, лениво разъехались створки и друзья поспешно протиснулись внутрь. В салоне царила невыносимая духота и теснота. Толкались, вздыхали, жались! Бедной Юкимура не раз наступили на ногу! Но, с горем пополам, они всё же доехали до кинотеатра. С облегчение вывалившись из автобуса, они торопливо зашагали к кассе. Фу-у-ух! Чуть не опоздали! До сеанса 7 минут! О-Сэн истерично, чуть не сорвавшись на кассире, купила билеты, и они, как на пожар, рванули в зал номер 3. По дороге им не попалось ни одного человека. — Опоздали! Опоздали, я так и думала! Я же говорила! — причитала Химе, бежав впереди всех. — Когда?! И кому?! — неожиданно взвился Каору, невольно замедляя шаг. Да и шаг ли? — Тебя забыли спросить! Не останавливаемся! — гаркнула девчонка, чуть не подскользнувшись на блестящим покрытие. Вовремя её словил Каору. Теперь пришло время удивлённо моргать Чизуру. Девушка так и встала, смотря на эту неловкую картину. — Ты что творишь?! А ну пусти! — верещала подруга, пихаясь и пинаясь. — Очень надо, — скривился парень, поморщив нос. Но девушку отпустил. Никогда ещё Юкимура не видела её смущенной. Щёки пылали, в глазах блестели молнии, губы дрожали. Чего это она? Стесняется что ли? Да перед кем? Подумаешь, чуть не упала, друг помог… Вон ей самой вчера тоже «помогли», если, конечно, можно так назвать вчерашний инцидент. В голове всплыл обрывается того дня. Оранжевый закат, сакура и сиреневые, словно сумерки, глаза… Чизуру интенсивно помотала головой, пытаясь скрыть правду… Да и какую? Было ли это правдой? Девушка вздохнула. О, Ками-сама, помоги во всём разобраться! — Идёмте, а то точно опаздаем, — устало вздохнула она, быстрым шагом удаляясь от сцены недавнего раздора. Ей вслед мгновенно обратились два озадаченных взгляда, а вскоре и осторожные шаги где-то сзади. Чизуру улыбнулась, ныряя в приоткрытую дверь зала.

***

— Паршивый мальчишка! — взвыла Кимигику, рыская глазами по шкатулке, которую взяла с холодильника. Там на дне, где, по идее, должны лежать несколько купюр, небрежно накаряченная лежала записка — вырванный листок из блокнота. «Извините, тётя, но вы меня всё равно не остановите. Деньги я верну. Потом» — гласил узнаваемый почерк. Сколько она уже тетрадей проверила! Каору всё-таки отправился вслед за отцом! Паршивец! Позади заскрипели дверь, в прихожей раздался звонкий девичий голос: — Я дома! Каору сказал, что пойдёт раньше, а мы с О-Сэн в кафе посидели. Он уже дома…? — незаконченный вопрос оборвался, как только девушка взглянула в потерянные глаза опекунши. — Он… Сбежал… — Как?.. — растерянно пролепетала Чизуру, прикрывая рукой рот. Но увидев пустую коробку, нерешительность девушки пропала. — Может, это шутка? — робко предложила она. — Нет. Это не шутка. Он такой же как и отец! Упрямый и глупый! — в сердцах выкрикнула она, захлапывая шкатулку. — Говорила я Азуми, говорила! Не послушалась… Теперь и… Имя покойной матери больно резануло по ушам. Да, Кимигику и Азуми были сёстрами… Кимигику — старшей, а Азуми, следовательно, младшей. Но Азуми умерла раньше, оставив блезнецов сиротами. — Он вернётся, — уверенно сказала девушка. — Он всегда возвращается, как и отец. — Ох, Чизуру! Ты такая ещё маленькая! А такие вещи говоришь… Конечно, он вернётся. Иди спать. Утром всё решим… Девушка послушно кивнула и поспешно вбежала вверх по лестнице. О, Ками-сама!

***

На вокзале царила невыносимая тишина. Солнце неторопливо опускалось за горизонтом, выпуская на мир сумерки. Каору стоял на перроне ожидая свой поезд. Осталось две или три минуты. Главное, не дать слабину, не передумать… Как разозлится тётя, даже не хотелось представлять. А как расстроится сестра… Перед глазами тут же всплыл грустный и честный взгляд. Парень поёрзал, прогоняя ведение. Нет, только не сейчас! Он прерывисто вздохнула и переступил с ноги на ногу. Поднял глаза, щурясь от резкого света. Зачем он это делает? Доказать? Что и кому? Смелость? Силу? Бесстрашие? Какой смысл во всём этом? Нет, это было нечто другое. Какое-то странное чувство долго, непреложности и обязательства. Он просто обязан это сделать и всё тут. — Эй, парень, не поздновато ли? Шататься по перрону совсем одному? — раздался позади ехидный голос. — Хотя, если бы ты был девчонкой, вероятность катастрофы увеличилось, а раз парень… — Философскую тираду голос не закончил, Каору развернулся. Лицо «нравоучителя» показалось смутно знакомым. Кажется, он учится в его академии. Светлые волосы, дьявольские алые глаза… Да это ученик углублённых классов! Точно! — Жаль, что вместо тебя здесь не твоя сестра, — страдальчески выдохнул тот и притворно склонил голову. — Ты знаешь Чизуру? — с сомнением выдал парень, которому этот разговор приятен не был. — Хм, твоя дорогая Чизуру не осмелилась бы мне «тыкать», — усмехнулся сэмпай, склонив голову набок. — Да? Я не такой! — Ладно, ладно, я не против. А волноваться бы твоя сестра стала? Ты ведь, наверняка, сбежал? — Как вы узнали?.. — поражённо спросил Каору. — Если ты не оглядывался так воровато, я бы ещё подумал над школьной информацией… — Какой информацией? — перебил его парень, навостив уши. — Невежливым мальчишкам — никакая, — прошипел он. — Вы же с сестрой новички, вас обязательно будут обсуждать. Да и ещё вам не повезло подружиться с О-Сэн Химе… — Почему не повезло? — вновь перебив, Каору неожиданно обиделся за подругу. — А потому, что ты слишком невежлив. И ещё она очень любит поболтать. И по её «источникам» никуда ты в ближайшее время уезжать не собирался. — Закончив, светловолосый облегчённо вздохнул. — Ясно, — буркнул Каору. — Знаешь, дядя, иди-ка ты дальше. Я и без тебя разберусь. — Не знал, что блезнецы бывают такими разными, — удивлённо протянул он, отворачиваясь. — Твоё дело, парень. Мешать не буду. Если хочешь — делай глупость, не хочешь… Всё равно сделаешь глупость. — Почему это? — Потому что это неотъемлемая часть человеческого естества. Ладно, бывай, — кивнув на прощанье, он запахнулся в пальто и скрылся за рядом колонн. — Некоторые не любят соблюдать правила… — Услышал Каору его устрашающее шипение. По спине парня пробежала толпа мурашек, а на лице выступили капли пота.