Сказание о демонах старшей школы

Огромная луна восседала на небесах, освещая серебряными струйками лучей чёрное покрывало леса, что раскинулось на холмах близ сиреневого моря. Еле поблёскивали звёзды на фоне желтоглазой хищницы — куда уж огонькам-пуговкам тягаться с Королевой ночи? Лунный холодный свет пронизывал каждый сантиметр своих владений от вершины «мёртвой» горы до самого берега, где расцвела бледная сакура… Под призрачным деревом виднелись две чёрные фигурки… А нет, подождите, ровно за секунду их стало трое. Три бледных силуэта стояли под величественной принцессой Японии, словно рассуждая, как ничтожна человеческая раса по сравнению с природой. Но казалось, что находящихся здесь вообще не интересует, как к ним относятся небеса, нет, у них шла своя, собственная битва за право быть признанным. В темноте блеснуло что-то острое, а за ним и ещё одно. Неожиданно они перекрестились, вызвав режущий слух скрежет. За этим движением раздался сдавленный девичий вскрик. Это была маленькая фигурка девушки, что стояла чуть поодаль от нарастающей схватки. Перед её глазами туда-сюда летели искры, от железных орудий. Она с ужасом наблюдала за кровавой битвой. В воздухе возник терпкий запах крови, и усилился запах дыма, который был почти не заметен. Горел порт. Корабли, дома, лошади, люди… Но этого никто не замечал, лишь девушка на миг зацепила взглядом горящий городок, и огненное чудовище заполыхало в её глазах, где навернулись хрустальные капли слёз. Ей было больно, больно осознавать, что всё кончилось, все её страдания, жертвы друзей были напрасны. Война закончилась, но не победой Шинсенгуми. Столько пролилось слёз и крови. За что? Для чего эти жертвы? Вдруг, разрушив безмолвную смерть многих людей, раздалось чьё-то недовольное шипение. Девушка резко обернулась и увидела, что сребровласый демон обезоружен и держится за кровоточащую рану в районе лица. Он что-то сказал сопернику и исчез, вызвав бурю из цветков призрачной бледно-розовой сакуры. Второй обладатель катаны обессиленно свалился на землю прижимая к груди победный клинок. Девушка, не веря, что любимый человек жив, со слезами и всхлипывать подбежала к нему, упав на колени. Мужчина чуть приоткрыл глаза, норовя хотя бы ещё раз посмотреть на девчушку с добрым сердцем, что обеспечила ему победу. Ведь мы побеждаем лишь ради кого-то, а не для себя. Девушка смеялась, рыдая, держа за руку победителя, словно боясь, что тот просто исчезнет и больше никогда не вернётся. Она прижалась к его груди, дабы услышать голос сердца. Жизненно важный орган отбивал ритм Судьбы, что так надеялась услышать девчушка. Мужчина тоже прижал любимую к себе, уткнувшись в копну её серых от пепла волос. Вдруг их осыпало целым градом белоснежных цветков — битва закончилась, и облетел последний лепесток дерева, что был судьёй этой войны. — С той поры прошло очень много лет, — сказал Казама в полную тишину. Он шёл одинокой тропкой по ночному лесу Токио. Вокруг не было ничего, даже ветер затих где-то в кронах сосен-гигантов. Парень дошёл до мёртвого забытого с годами поместья, что было когда-то сожжено и отстроено заново. — Здесь ты отдала путевод своей судьбы, — тихо сказал нежданный гость, будто бы рассказывая старому, поросшему плющом дому свою долгую историю. — Мои руки истекали кровью, моей кровью! Я резал руки катаной, а кровь добавлял в чай чтобы ты жила! Я поддерживал твоё существование эти двести лет. Сосуд демона, что остаётся без крови, становится уязвимым. Мне осталось года два или три, а ты, лишившись моей крови, тоже погибнешь… Но если твои воспоминания не выдержат перезагрузки, я смогу сделать тебя человеком, за счёт своей жизни… Этот круговорот выбрал не я, его выбрала твоя судьба. Но я без этого смогу сделать тебя смертной, на это мы договорились с Тошизо… Но вот этого точно не произойдёт. Даже при смерти я не дам ему выиграть! — в сердцах выкрикнул юноша, сильно всполошив лесную чащу: поднялся ветер, зашумела листва, засуетились звери, словно боясь, что сказанное им исполнится. Чикаге круто развернулся и зашагал прочь от этого дома, с которым связанно так много чужих воспоминаний…

***

За окном светало. Защебетали ранние пташки, проснулся гомон машин, по тротуарам заходили люди. Ветер раздувал осыпавшиеся ночью лепестки сакуры — впрочем, всем нашлось какое-никакое занятие. Да и солнце начинало свой рабочий день: лучами-змейками оно проникало в ещё сонные дома, щекоча носы спящим «совам». Один из таких будильников пробрался сквозь тёмные шторки комнатки кареглазой школьницы. Лучик света проскользнул по обоям, затем перепрыгнул через деревянную тумбочку подле кровати, отразившись солнечным зайчиком на серебристой поверхности. После этого шальной гость добрался и до хозяйки сонной обители. Чизуру недовольно наморщила нос и повернулась на другой бок, лишь бы укрыться от настойчивости солнца. Но и тут ей не дали проспать законные два часа. В комнату, осторожно крадучись, прошмыгнул Каору — и как только ему удается так рано вставать? — и в своём репертуаре распахнул занавески, которые с трудом сдерживали навалившийся на них рассвет солнца. Лучи оранжевого светилы табуном ворвались в маленькую тёмную спальню, заставив её жильца покорно сесть на постель и с закрытыми глазами покачиваться из стороны в сторону. — Давай, соня, вставай! — весело закричал Каору прямо в ухо сестре. — Ты что, сдурел? — недовольно прохрипела она. — Сегодня выходной, можно хоть в этот день я посплю? — Вот именно, что выходной! — нахально промолвил он и сощурил глаза, покосившись на Чизуру. — Я буду спать, досыпать, — решила Юкимура и в доказательство рухнула обратно. — Нет, ты не будешь до-сы-пать, — пропел брат и начал тянуть «спящую принцессу» за ноги. Ну и конечно неудачливому родственнику прилетело ногой по носу. — Ты что?! — завопил пострадавший и схватился за несчастный орган дыхания. — Прости, пожалуйста, — соскочила Юкимура и кинулась к брату. — Я не хотела, честно-пречестно! — доказывала она, убирая руки Каору с лица. Но как только она это сделала, её глазам предстала довольная улыбка и хитрющие карие глаза. — Ну наконец-то! — торжественно воскликнул «обманщик» и отскочил назад — Чизуру в гневе, это что-то! — Ах ты! — накинулась на него Юкимура, вооружившись подушкой. — Я тебе покажу, как играть на моём сочувствии! — всё возмущалась сестра. Но получить притворщик не успел. В комнату вошла Кимигику и с досадой стала наблюдать за собиравшейся «пуховой» бойней. Но как только в помещении оказалась тётя, Чизуру сразу же отложила орудие и предупреждающе глянула на брата — ничего-ничего, ещё получит. — Во-первых, доброе утро, — продекламировала вошедшая. — Во-вторых, я даже не буду спрашивать, что здесь произошло… — и она уставилась на подопечных так, будто ждала объяснений. — Я её разбудил, — на удивление виновато пролепетал Каору. — Понятно, — по-философски скучающе вымолвила тётя. — Значит так, виновник получает на завтрак только половину обещанного, а пострадавшая всё и половину виновника, — окончила она свою тираду и важно зашагала на кухню. — А Кимигику-сенсей прям политик, — шепнул Каору сестре на ухо, ничуть не расстроенный конфискованной половиной завтрака. Естественно Чизуру пощадила несчастного «подсудимого», и тот с большим удовольствием съел всё, что было предложено, и утреннее происшествие быстро забыли. После еды Кимигику собралась и ушла, сказав, что выходной день полностью в их распоряжении. Это весьма радовало, но огорчало то, что нечем было заняться. А хотя нет. Примерно спустя час раздался звонок в дверь. И какова же была «радость» Каору, когда на пороге стояла О-Сэн и улыбалась аж до ушей. — Всем доброго дня, — поздоровалась прибывшая и, по-хозяйски обойдя брата Чизуру, направилась вглубь комнаты. — Итак, распорядок такой: сегодня мы идём в парк, потом в кафе, а на вечер у нас фейерверк в центре города. А, и ещё маленький поход к храму. — На одном дыхании выпалила она и ярко улыбнулась, довольная своим планом. — Чизуру не… — начал Каору видя, как сестра готовится дать, по всей видимости, положительный ответ. — Здорово! У нас как раз не было планов, — опередила его девушка. — Вот и замечательно. Давайте, шустрей, у вас двадцать минут. Я на улице подожду. А у вас есть что-нибудь покушать? А то выбежала, как встала. — Нет, — отчеканил Каору и поступил взгляд. — Да, — оспорила Чизуру и повела подругу на кухню под вздыханием и закатыванием глаз к потолку брата. Пока О-Сэн за обе щеки улетала вчерашнюю подогретую лапшу, брат с сестрой быстро (ну как быстро, не очень) готовились к предстоящему путешествию. Даже было слышно, как Каору «радуется» у себя в комнате, проклиная все свои джинсы за то, что аккуратно сложены в шкафу. А Чизуру за то, что у неё их нет. И вот, когда вся лапша была съедена, джинсы прокляты и найдены, все наконец-то собрались в прихожей. — Ну что, все готовы? — деловито спросила девчонка и, даже не дождавшись ответа, распахнула перед собой дверь. — Я иду только для того, чтобы ты мою сестру в гроб не свела, — пробурчал Каору и брезгливо скривился. — Что-что? — пропищала О-Сэн. — Эм, ребята, давайте хоть в этот день обойдёмся без ссор, — предложила Чизуру, но сразу же растеряла свою уверенность, видя, как брат сверлит взглядом невозмутимую подругу, а та лишь строит ему кривые ухмылки: «мол, ничего не выйдет». — Я не против, — прорычал Каору, даже не посмотрев на неуспешного оратора. — Я тоже, — примирительно пролепетала О-Сэн. — Ну что, идём? — Ага, — подтвердила Юкимура и спешно направилась за подругой. Её верный «рыцарь», закатив очи к небу, послушно зашагал за делегацией девчонок. Химе, открыв деревянную дверь, с облегчением выбежала на улицу и стала вдыхать свежий воздух, как будто долгое время была в горящем помещении. А хотя, если тебя проклянают таким взглядом, задышишь тут. Пока Каору закрывал дом, экскурсовод уже составила маршрут. И уже приступила к его покорению, поэтому парню пришлось догонять их аж через улицу, где всё ещё опадала сакура. Бледные листья сыпались прямо с неба, заставляя забыть обо всем и просто наслаждаться этим мгновением жизни. — Как красиво, правда? — восторженно шепнула О-Сэн подруге на ухо. — Да… — Эй, госпожа проводник, — ехидно обратился Каору, — долго ещё? — Нет, зануда, почти пришли. — Что ты сказала?.. — возмутился было он, но остановился и с восхищением посмотрел куда-то наверх. Перед ними выросло великолепное здание, чем-то напоминающий пятиглавого дракона. Посередине возвышалась самая красивая башня с резной крышей и всевозможными узорами, а вокруг неё встали её четыре маленькие копии. Но это была лишь малая часть того чуда. Это всего-навсего крыша, а внизу располагался и сам храм. Он был красный, символизируя кровь. Разной широты и длинны колонны поддерживали «головы» чудовища, а внутри, словно бьющееся сердце, спрятался барабан желаний. — Это храм Хэйан-дзингу, — дикторским голосом объявила Химе. — Кстати, центральное здание этой территории — копия императорского дворца в Киото, только она меньше оригинала на треть. — И она указала на самое большое сооружение в центре. И вправду, что-то знакомое Чизуру уже видела, но отнюдь не на картинке… — А-а-а, — понимающе протянул Каору, — это ведь здесь обожествили последнего императора, при котором Киото был столицей Японии? Комэя, кажется? — Да-да, именно здесь, — без тени сарказма подтвердила О-Сэн. Кажется, что вся её враждебность просто улетучилась. — Слушайте, а разве не эти тории считаются одними из самых больших в стране? — Чизуру указала на две красно-оранжевые колонны прямо над ними, похожие на ворота. — Ага, верно. А эта кумирня, — девчонка указала на пятиглавого «дракона», — посвящена императору Камму, который перенёс столицу в Хэйан-кё. Кстати, храм был построен на 1100-летие основание Хэйан-кё, ныне Киото, оттуда и название Хэйан-дзингу. — Окончила она и продолжила восторгаться храмом. Вокруг ребят было полно народу, все хотели хоть одним глазком взглянуть на творение мастеров 19 века. Но вот, когда началась толкотня за это призвание, наши герои решили покинуть священное место и пойти дальше. — Великолепный храм! — всё восторгалась Чизуру под довольной улыбкой подруги. — А дальше куда? — В центральный парк, — объявила Химе и вырвалась вперёд. — Тебе не надоело? — к Каору вернулась обычная угрюмость. — Ничего, потерпишь, — подколола его девчонка. Следующие минуты прошли в полном молчании. О-Сэн что-то набирала в телефоне, наверное карту, Каору недовольно поглядывал на неё, а Чизуру с улыбкой смотрела на это, ведь дружба всегда начинается с ссоры. Но вдруг подул несильный ветер где-то слева. Девушка обернулась и увидела Казаму. Парень очень внимательно за ней следил, но, когда его заметили, он просто… исчез. Чизуру стало жутковато. Что-то пугало её, не то чтобы это был только Чикаге, нет. Сам город, новая школа, этот орден. И та головная боль вчера, после раздачи листовок. Это пугало… — Эй, Чизуру-чан, с тобой всё хорошо? — обеспокоенно спросила Химе. — Ты какая-то бледная. — Нет, всё в порядке, всё хорошо. Идём дальше. Знаете, может велосипеды на прокат возьмём? — Это хорошая идея! — Я… Просто промолчу, — выдохнул брат и пошёл вперёд. — Зануда. — Да ладно. Чизуру вновь улыбнулась, но, когда ребята отошли на приличное расстояние, она вновь посмотрела налево. Никого. Странно, может ей просто показалось? Наверное, да. И девушка побежала вслед за друзьями. В парке было тихо и безлюдно. Цвела сакура, текла каменная речка, пели птицы. Красота! О-Сэн побежала бронировать велосипеды, а брат с сестрой отправились за мороженым — что может быть лучше холодного десерта в жаркий весенний день? У ларька деньги оказались только у Каору, поэтому пришлось бедолаге оплачивать это удовольствие на всех. — Ну вот, прогулка с ветром оформлена на троих, — это подбежала довольная Химе и одобрительно посмотрела на порцию мороженного, которую так недовольно подавал мальчишка. — Даже не думай, — предупредил он, и вовремя — О-Сэн уже раскрыла рот для едкого замечания. — Ладно. Какое было наслаждение сидеть на скамейке и уплетать сладкую смесь, покрытую шоколадом! Ничего приятнее в жизни нет, да ещё в кругу друзей! Вот она, радость выходного! Но вот она быстро заканчивается. Мороженое не вечно, жаль. — Ну что, кто хочет прокатиться? — первая соскочила Юкимура и с лёгкостью оседлала двухколёсного скакуна. — Я, — выкрикнула подруга и тоже приготовилась к старту. — Ну, а ты? — она обратилась к Каору. — Я пас. — Испугался? — Ну держись! — На перегонки? — Конечно! Глотай пыль! — выкрикнул кареглазый и первый сорвался с места, за ним Химе и Чизуру. Ветер играл в волосах, лез в глаза, наполняла лёгкие чувством свободы. Навстречу летели сакура и пыль дорог, но это не что, по сравнению с этим ощущением. Ничего не может заменить это! Ничего! Так хочется взлететь и выкрикнуть: «Свободна, как птица!». Именно эти слова застряли в горле Чизуру. Свободна? Не совсем… В заезде победила О-Сэн, чем была весьма довольна, но вот на Каору было жалко смотреть: парень просто сгорал от стыда и насупленно отдавал велосипед обратно в прокатную. — Ничего, пыль тоже бывает полезной, — захихикала победительница и довольно оглядела проигравшего. — Самоуверенность может мешать. Сильно, — пробубнил тот. — Да ладно, зато у тебя почётное второе место. Вон Чизуру, последняя, а ей всё равно. Учись, сестра-то гуманней. — Что ты понимаешь? — Уж куда больше твоего. Ну вот началось. Опять. Эти двое будто магнит: отталкиваются друг от друга, но, если поставить в правильное положение, — притягиваются. Такая вот у них дружба, лучше которой нет ни-че-го! Подумав об этом, девушка закрыла глаза и счастливо рассмеялась. Уж чего-чего, а этих воспоминаний её не лишит никто! Пока она смеялась, остальная часть команды наконец-то перестала браниться и решила отправиться дальше. Следующий пункт назначения — булочная. Да уж, после такого насыщенного дня, неплохо бы и подкрепиться. Темнело. Город как будто ожил: загорались фонари и вывески магазинов. То здесь, то там раздавалась тихая, спокойная мелодия. Рокотали в парках сверчки и ночные бабочки. Восходила луна. — Эй, а откуда ты знаешь, что сегодня на набережной будет фейерверк? — спросил Каору. — У жены друга моего отца, который работает в магазине фейерверков, сегодня день рождения. — И как ты умудряешься быть в курсе всего? — О-Сэн лишь деловито улыбнулась, открывая дверь в пекарню. Внутри царил сладкий аромат свежей выпечки. Вот на витринах знакомые пряники в виде животных из мифологии. На прилавке ещё дымящиеся булочки… С кари! Чизуру с удовольствием вдыхала запахи невообразимого мучного царства. — Ну что, поедим и в центр, да? — Конечно, — обрадовалась Юкимура и поспешила занять столик на веранде с ползучим растением. Благо, там никого не было. Через минуту Химе принесла поднос с целой корзиной всякой всячины и с тремя кружками ароматного горячего кофе, от которого ещё шёл пар. Расставив «ужин» на столе, девчонка с шумом приземлилась на стул и схватила ближайшую кружку тёмного напитка, с наслаждением отхлебнув большой глоток. — Не подавись, — едко предупредил её Каору. — Мог бы и промолчать, а хотя лучше бы спасибо сказал. — За то, что вытащила меня из дома? Может у меня были свои планы. — Да? — удивилась сестра и сочувственно покосилась на него. — Я сказал: «может». — А, понятно. — То бишь не было, — вынесла О-Сэн свой вердикт. Каору только вздохнул, показывая, что разговор окончен, и тоже отпил из кружки. Такой пряный вкус. Приятным теплом кофе разливалось по телу, и сейчас брат Чизуру был похож на кота, который объелся сметаны и его не застукали. Да, наслаждаясь такой вкуснятиной, можно и не ссориться. Следующие двадцать минут разговор шёл о школе, учителях и одноклассниках. Но, когда речь зашла о фестивале, Чизуру замялась. — Слушай, а что насчёт праздника-то решили? — Ну, будет на тематику войны Боссин, — ответила девушка и откусила булочку с яблоками, и тут её осенило. — Что касается фестиваля, О-Сэн-тян, а могу я попросить тебя об услуге? — Конечно, а что? — Можешь обеспечить нам вкусную кульминацию праздника? — А то! — обрадовалась она и гордо вздёрнула нос. — Я не иду, — заявил Каору, с наслаждением уплетая вафельную трубочку. — Да-да, как же, наш самодовольный мальчик решил оставить себя без своих любимых булочек. — Много о себе думаешь! — Стойте, ребята. Давайте пойдём, а то фейерверк пропустим, — примирительно протараторила Чизуру. — Ага. На набережной была невыносимая толкотня. Все куда-то спешили, толкались и кричали. Благополучно в такой толпе компания разбрелась и отстала друг от друга. Несчастная Юкимура металась из стороны в сторону, пытаясь отыскать хоть кого-нибудь из друзей, но всё было тщетно. Каждый раз, когда появлялся проём к выходу, его тут же загораживали. Так бы бедняжка простояла здесь до утра, если бы не чья-то сильная ладонь, что потянула её куда-то в бок. — Хиджиката-сэмпай? — спросила девушка, наконец увидев своего спасителя. — Надо быть осторожней Чизуру-чан, раздавят же, — добродушно пошутил парень, тем самым смутив девчушку. — Ямазаки рассказывал, что тебя чуть не затоптали на том перекрёстке. — Ямадзаки-кун значит рассказывал, — ещё больше расстроилась Юкимура. — Да ладно, мы же не со зла, — утешил её Тошизо. — Ты, кстати, что здесь делаешь? — Да мы тут гуляли, на фейерверк пришли посмотреть. — А-а-а, ясно. Да, я видел, там под мостом готовили. Большой будет. Ты с кем гуляла-то? Если не секрет, — спросил он, опасаясь даже не зная чего. — Я? С братом и О-Сэн, подругой. Мы в толпе разбрелись, а потом я Вас встретила. — Я помогу тебе найти их, хорошо? — Конечно! Большое спаси… Но её дальнейшие слова благодарности заглушил весёлый грохот. Люди затихли, как будто перед бурей. И вдруг всю небесную материю озарило яркими цветами из искр. Они то появлялись, то вновь исчезали. Выстраивались в неповторимые узоры и фигурки животных. Отовсюду летели звёзды и взрывался смех зрителей. Чизуру смотрела как заледенелая, даже не дышала, боясь спугнуть эти чувства. — Великолепно, да? — тихо спросил Тошизо, немного приблизившись к девушке. — Словно взрываются пушки, там за горизонтом. Около перевала Бонари… Ещё долго Юкимура не поймёт, почему сэмпай выбрал именно это сравнение, но этого она и не хотела знать, всё ещё смотря в небо, ожидая продолжения огненного шоу. Но это напрасно. Брызнули в сторону ещё букеты разноцветных линий, выстроившись в имя «Юри», — наверное, так зовут именинницу — и всё закончилось. — Невероятно! Так красиво! Ничего подобного я и в жизни не видела! «Видела, — подумал Хиджиката, — только не искры разлетались, а кровь.» — Да, завораживающе. Ну что, Чизуру-чан, я обещал помочь тебе с поисками. Идём… — Так, так, так, — пропел чей-то голос, и из-за дерева мягко выполз силуэт Казамы. — Я смотрю, развлекаетесь? — Тебе какое дело, Чикаге? — прорычал Хиджиката, заслоняя собой девушку. Этот поступок показался ей смутно знакомым, но это ощущение, подобно весеннему ветру, улетело глубоко в подсознание. — Да так, ничего. Помни, Хиджиката Тошизо, я слежу за правилами, — зловеще прошептал он и ближе подошёл к Чизуру, откровенно проигнорировав суровый взгляд её защитника. — Я лишь хочу подружиться, только и всего. Подари мне ещё один шанс, — попросил он, нежно проведя по щеке девушки. — А ну не трожь её! — ещё больше взбеленился сиреневоглазый. — Усмири свою шавку, а то загрызёт, — делано-испуганно умолял он, за что получил точное попадание в челюсть. — Ах ты, жалкий расецу! Я скручу твою тонкую шею, подделка! — ругнулся Казама и ответил на удар синяком под глаз. Завязалась драка. Бедная девушка бегала вокруг дерущихся, умоляя остановиться. Как неудачно, что вокруг не было не души. А из комка пыли летели скверные ругательства. — Прошу вас, остановитесь! Пожалуйста! — от бессилия завопила Чизуру. — Хиджиката-сэмпай! Казама-сэмпай! — Но всё безуспешно — они и не собирались прекращать. — Как жаль, что уже не дерутся на катанах! Я бы подправил твою лживую морду! — причитал Чикаге. — Я бы успел первым, Казама! — Посмотрим, не успел тогда, не успеешь и сейчас, — философски заметил он и, сощурив глаза, встал на ноги, отряхиваясь от пыли. — Прошу извинить меня за этот инцедент, Чизуру-чан. — Склонив голову на бок тот виновато улыбнулся и скрылся за ближайшим углом. — Да кто он вообще такой? — возмутился Хиджиката. — Павлин напыщенный. — Эм… Он говорил о катанах… Как раз о них, — вспомнила девушка. — Я знаю ещё одного человека, который мог бы принять в этом участие… — Эх Чизуру, всё про фестиваль? — неодобрительно покачал головой парень. — Могла бы забыть о нём хоть в выходные. Завтра нахватаешься работы. Кстати, вечером, после занятий Хейске проводит тебя к Сайто. Обсудишь с ним. Пойдём, я тебя до твоих провожу. Чизуру показалось, или он вправду рассердился на неё. А если не на неё, то на кого же? На эти и другие странные вопросы, девушка долго не получит ответов… Уже дома Юкимура задумалась: «Интересно, а почему сэмпаи так враждуют между собой? Вон, драку на набережной затеяли. Странно всё это… А Казама-сэмпай про катаны вспомнил… И про какие-такие правила он говорил?..» Вдруг, распахнув окно, в комнату ворвался ветер, словно боясь дальнейших мыслей девушки. Вместе с холодным воздухом в помещение проник лепесток сакуры и присел возле катаны…