Сattus in vestimentum lupi/Кот в волчьей шкуре

      Адриан вернулся с боя еще более подавленным, чем уходил. Сняв трансформацию, он сразу направился в душ - смывать с себя этот день. Он едва успел одеться и выйти в комнату, как в дверь постучали. К нему пришла Натали. Женщина сообщила, что отец вылетел по срочным делам в Нью-Йорк. «Да, спасибо, я понял»,- мягко улыбнувшись, ответил парень. А внутри облегченно выдохнул. Отъезд отца был только на руку: Агресту-младшему как никогда сильно требовалось побыть одному.       Ужин в одиночестве сегодня впервые не казался тягостным. Адриан, как мог, пытался собраться с мыслями. Детально разобрав инцидент с акумой и сказанное Тикки, он понял, что слишком беспечен. ЛедиБаг права. Ему давно пора повзрослеть. Заодно наконец бросить привычку сочинять кошачьи каламбуры. Шутки теперь казались глупыми и неуместными даже ему самому.       Вернувшись в спальню и подойдя к компьютерному столу, Агрест заметил, что у смартфона мигает дисплей. Сняв блокировку, парень увидел непрочитанное сообщение. Писал Нино:       «Маринетт в госпитале Сан-Антуан, 184 улица Фобур. Её палата 511 на 5 этаже*. Окно у пож. лестницы. Удачи тебе».       Блондин невидящим взглядом уставился на экран.       - Ну что? Пойдешь? – спросил его Плагг.       - Не сегодня. Время уже позднее, - ответил юноша, закрывая переписку и глядя на часы. – Уже полдесятого. Время посещений закончилось.       - Для тебя это не проблема.       - Издеваешься? Как только я появлюсь в госпитале, там мигом соберется толпа. Огласка – последнее, что мне сейчас нужно.       - А я и не говорю, чтобы ты шел как Адриан. Иди инкогнито. Как Кот Нуар. Ему-то, в отличие от тебя, ничего не угрожает. Прощупаешь почву и узнаешь, как много Маринетт известно.       - Точно! Я могу спросить её о случившемся, не выдавая себя, – воодушевился Адриан. – Плагг, ты гений!       - Даже не сомневался, - расплылся в гордой улыбке квами…       Через десять минут парень стоял на крыше госпиталя Сан-Антуан. Неласковый апрельский ветер взлохматил волосы и заставил слегка поежиться от холода, но юношу это не остановило. По винтовой пожарной лестнице он легко спустился вниз и оказался у нужного окна. Створка была приоткрыта. Легко отодвинув защелку, Адриан проник в палату.       Полумрак в помещении рассеивала лишь маленькая люминесцентная лампа, но «кошачье зрение» позволяло осмотреться. Палата была одноместной. Две двери в торцевых стенах вели, судя по всему, в уборную и в коридор. К стене слева были придвинуты небольшой столик и стул. По правую руку стояла больничная кровать, а у кровати - второй стул, небольшая тумбочка и какие-то громоздкие медицинские приборы. Маринетт лежала там, на постели. Кажется, она уже заснула: её глаза были закрыты, а грудь размеренно поднималась и опускалась. Блондин крадучись подобрался к кровати и осторожно присел на стул.       Лицо Дюпен-Чен выглядело немного бледным. Девушка была укрыта почти по грудь. Поверх одеяла осталась лишь правая рука, к которой крепились пластырем какие-то проводки. Кот проследил взглядом, куда они подсоединены. Проводки отходили к большому аппарату, на мониторе которого бежали разноцветные кривые и постоянно сменяли друг друга цифры. Кажется, он назывался пульсометр.       Нуар перевел взгляд на одноклассницу и тихонечко вздохнул. Он даже обрадовался тому, что застал её спящей. Кот не представлял, как начать разговор, не падая Маринетт в ноги с порога. Ведь это Адриан Агрест, а не герой Парижа, должен молить о пощаде. Можно, конечно, разбудить Дюпен-Чен и поговорить с ней, вернувшись в обычный облик. Но тогда придется объяснить, каким путем он попал ночью в госпиталь. Вряд ли Плагг и ЛедиБаг одобрят его откровенность. Да и Принцесса окончательно в нем разочаруется.       Принцесса… Он точно не знал, почему дал девушке это прозвище. Чем-то она действительно походила на сказочную героиню. Добрая и отзывчивая, способная поддержать и утешить, вступиться за обиженного и уверенно отстоять свою точку зрения. Не побоялась дать отпор даже ему, воспользовавшись Талисманом. Кот по-доброму усмехнулся. Из Маринетт вышла бы отличная защитница города. Не хуже самой ЛедиБаг.       Голова одноклассницы чуть шевельнулась, и Нуар напрягся. Но потом расслабился, видя, что девушка продолжает спать. Столько нужно ей сказать... и об очень многом расспросить. В первую очередь – какие детали она помнит, кто еще знает подробности случившегося. Парень не хотел представлять, что произойдет, если девушка предаст огласке его имя. Тогда неминуемо пострадает отец. Завистники и конкуренты и так выискивают любой способ сбросить Габриэля с вершин модного Олимпа. А тут такая удача. Одной лишь фразы: «Это сделал со мной Адриан Агрест» хватит, чтобы уронить небо Агрестам на головы.       Парень сжался. Может, Маринетт все-таки никому не рассказала? Вдруг ему повезло? Тогда можно будет попробовать уладить дело мирным способом. Например, деньгами. Отец всегда говорил: купить можно что угодно, вопрос только в цене… Адриан мысленно дал себе оплеуху. О чем он думает? Такой подход – удел подонков, трясущихся за свою шкуру. Хотя… юноша теперь мало чем от них отличался.       Нуар застыдился. Маринетт никогда не возьмет деньги. Она слишком хорошо воспитана. И она всегда всех прощает. Даже Хлою, хотя та изрядно отравляет ей жизнь. Может, Дюпен-Чен простит и его? Тогда он всеми силами постарается оправдать её доверие. Вряд ли её, конечно, полюбит - его сердце уже отдано Леди, - но хорошим другом будет охотно. Хотя нужна ли теперь Дюпен-Чен его дружба? Если Маринетт не замкнется в себе, сумеет нормально жить дальше и найдет достойного парня, которого полюбит всем сердцем, это будет необыкновенным счастьем.       Агреста неожиданно уколола ревность. Он почему-то не представлял одноклассницу вместе с другим парнем. Даже мечтательно глядевшим на нее Натаниэлем. Юноша помотал головой, отгоняя картины в голове. Дюпен-Чен остается его Принцессой, а он её верным рыцарем. Он с готовностью поможет ей в любом деле, сколько бы обожателей вокруг неё не вилось. И, может, крепкой поддержкой хотя бы частично загладит свою вину.       Адриан не удержался. Поднявшись со стула, парень протянул руку к девушке и осторожно коснулся её лица. Маринетт заворочалась, и он замер. Но тревога опять оказалась ложной. Тогда он нежно провел обтянутыми черным спандексом пальцами по скуле, от виска к подбородку. Бережно прижал к девичьей щеке ладонь. Маринетт чуть улыбнулась во сне, и Нуар загорелся ответной улыбкой. На душе потеплело, а настроение заметно улучшилось. На такую девушку можно любоваться часами...       Немного постояв, Кот решил, что пора возвращаться домой. Завтра будет насыщенный день. Ему не помешает выспаться. А после всего, вечером, они с Маринетт обязательно поговорят. Пускай Дюпен-Чен набирается сил. Алья вроде говорила, что подруга, помимо ранений, лечится еще от воспаления легких. У Агреста тоже однажды было воспаление, и любое упоминание болезни вызывало в нем не самые приятные чувства.       Парень забрался на подоконник и хотел уже исчезнуть в темноте. Но все-таки с мягкой улыбкой прошептал в сторону спящей девушки:       - Доброй ночи, Принцесса. Завтра мы обязательно увидимся. Я обещаю.