***
Спустя какое-то время мы, наконец, подошли к кабинету директора. По сравнению с каноном, никаких горгулий не было, лишь простая резная дверь, даже без таблички. Я обрадовался, что у человека нет мании величия. Иоким постучал и стал ждать. Через несколько секунд послышался щелчок, и мы вошли внутрь. Помещение было не очень большим, по размерам сопоставимо с кабинетом Дамблдора. Посередине стоял стол, заваленный бумагами, у стен стояли шкафы с книгами, а вот на стенах висели палочки и мечи. Я предположил, что это трофеи предыдущих/нынешнего директоров. Спрашивать я, разумеется, не стал. Хотя в целом кабинет не производил впечатления величайшего волшебника. Когда мы вошли, директор сидела не на своем рабочем месте, а в кресле, и читала книгу. Не подняв головы, она спросила: — Что на это раз? — будничным и пробирающим до костей тоном спросила она, вставая со своего места. — Драка в коридорах с использованием магии высшего порядка, Мирослава Ксенофонтовна. — Есть жертвы? — Спросила она. — Да. Морозова-Салтыкова. — Всего лишь кровь из носу! — вмешалась Вилена и замолчала, когда на неё перевели взгляды. — Простите. — Да, её ударили в нос, и я попросил отвести в медпункт, — не стал оспаривать Иоким. — Так. — Соколинская посмотрела на нас. — Виноградов зачинщик? — Не совсем, — подал голос я. — Мне пришлось отвечать на атаку, что и привело к драке — А я просто врезала этой су… Софии в нос. — Продолжила Настасья. — А остальные? Группа поддержки? — директор указала на Вилену и Станислава. Те кивнули, боясь ляпнуть что-то лишнее. — Хорошо. Иоким, можешь идти. Я с ними поговорю сама. Иоким кивнул и вышел за дверь. Мирослава Ксенофонтовна прошла через кабинет и села за свое рабочее место. Её взгляд был очень убийственен и серьезен. Мои друзья начали дрожать, а вот я и Настасья, к моему удивлению, даже не среагировали. Меня таким не проймешь, студентом и не такое видел, а вот почему Настасья не реагирует — загадка. Когда напряжение в комнате возросло, женщина произнесла: — Присаживайтесь, — директор, взмахнув палочкой, указала на материализованные стулья. Мы послушно сели. — Не бойтесь. Просто расскажите, что было. Я посмотрел на всех и понял, что все шишки опять на мне. Ну что ж, раз кашу заварил, то и расхлебывать мне. Я полностью все рассказал, не упустив ни одной детали. А зачем мне врать, правда? Пока я это делал, женщина смотрела на меня очень внимательно, как будто искала на мне дырки. Не волнуйтесь, я весь заштопанный! — Так, так, значит массовая драка. — Подвела она итог моей истории. — Ещё и применение заклинания Протего. А откуда вы про него узнали, Виноградов? — Как откуда? Из учебника! — Парировал я. — В учебниках вашего курса такого нет. Я это знаю, потому что лично их писала, — напирала Соколинская. — Я взял его у старшеклассника, — не отступал я. Мирослава Ксенофонтовна смотрела на меня, но потом вздохнула. — Я уточню это. Но все же запомните: не применяйте заклинания, которые слишком сильны для вас. Даже если очень хочется. — А что теперь делать? — Возмутился я. — Если магия запрещена-то. — Не запрещена, — пресекла мою речь директор. — Просто высшие заклинания не произносятся в коридорах во избежание жертв. Это записано в правилах. — Но… — Виноградов! — Произнесено это было очень негромко, но властно. Поэтому я решил заткнуться. — Я не говорю, что вы поступили неправильно. Но правила есть правила, вы будете наказаны, так же, как и Настасья. Хотя могу заверить, что наказание будет не слишком тяжелым. Друзья сзади меня заулыбались, а я в душе облегченно вздохнул. Мне повезло, что наш директор был не Снейпом в юбке, а вполне себе нормальным человеком. Да, она была властная и боевая женщина, но все же доброй внутри. Так, Александр, ты заговорил уже пафосными речами, поэтому прекрати. — Останетесь после уроков у…у... — Мирослава задумалась. — у Лаврентия Павловича. Я не сдержался и улыбнулся. Да это просто… - … я вижу, что вам весело, — немного нахмурилась директор, глядя на меня. — Я знаю, что это для вас не будет наказанием. Но послушайте вы четверо. Не пытайтесь нарушить правила в следующий раз. Любой, кто садится мне на шею, обычно заканчивает исключением из школы. Вам ясно? — Да, Мирослава Ксенофонтовна. — Сказал я угрюмо, а все остальные кивнули. Я и не хотел садится её на шею и дальше продолжать хулиганить. Но всецело понимал её. Действительно, если кто-то будет нарушать правила, а им в ответ будут давать легкие наказания, то это будет означать лишь анархию. — Хорошо, все свободны, — Мирослава указала нам на дверь, и мы спокойно направились к ней, но на полпути директор сказал: — Александр, Вилена. Зайдете ко мне завтра после 17:00. — Хорошо, Мирослава Ксенофонтовна. — Я опять удивился и теперь окончательно вышел в коридор. Мы направились в свои комнаты, так как последний урок уже подходил к концу и смысла на него идти уже не было. Как только наша группа отошла на достаточное расстояние. я начал говорить: — А мы ещё легко отделались. — Угу. Мне говорили, что она очень строгая, — Вилена кивнула мне. — Мой отец утверждал, как она в начале своего правления школы выгоняла всех налево и направо и устраивала тут порядок. — Надеюсь, этой Софье дадут наказание пожестче, — произнес злобно Станислав. — Да зачем? — Как зачем, Саша! Она же специально все подстроила и заставила тебя отвечать. Если бы не она, ты бы не был у директора и не заслужил наказание. — Стас, она просто озлобленная девочка с мозгами набекрень. Когда повзрослеет, то станет поспокойней и милой. Вот увидишь, — заверил его я, а Настасья с улыбкой посмотрела на меня и сказала: — А говоришь ты прямо как взрослый, — я немного вздрогнул, испугавшись. — Просто в школе видел такое, когда в октябрята меня зачисляли. — В октябрята? * — Хитро прищурилась Настасья. — Не пионеры? — Я уже не помню. — Отмахнулся я, а у меня в голове уже была паника. — Что ты прицепилась? Мы уже подошли к развилке, где мальчикам и девочкам нужно расходится по своим комнатам. — Да ничего. Забудь про эту фигню. — Сказала она. — Всем пока, я пошла спать. Встретимся на наказании. Махнула она рукой и направилась по коридору. Вилена, сказав мне пока, тоже направилась за ней. Станислав дернул меня за руку. — Пошли. Нам ещё домашнюю работу делать. — Сказал он безэмоциональным голосом, но я его не слушал. Я все глядел в сторону этой девушки. Была в ней какая-то своя грация, да и говорила она очень интересно. Я чувствовал, как будто говорю с человеком своего уровня. С человеком… своего уровня… — Настасья! — Крикнул я, чтобы девушка обратила на меня внимание. Она обернулась, и я произнес. — А ты знаешь, что такое «фигня»? Девушка улыбнулась, но ничего не сказал. Подмигнув, она юркнула за поворот, да с такой скоростью, что Вилене пришлось её догонять. Станислав, стоявший рядом, поднял бровь. — «Фигня»? — спросил Котовский. — Не бери в голову. Это такой пароль. Лучше пойдем к себе в комнату, а то нас там заждались, — я сделал пафосное лицо и двинулся по коридору. Ну как пафосное, со стороны это выглядело дебильно, но я же не видел себя со стороны и поэтому чувствовал себя уверенно. Пока что уверенно. Я не знаю, что творилось в голове у этой Софии. И что она предпримет в следующие месяцы. Такие мстительные девочки всегда добиваются своего. Эх, а мне так хотелось, чтобы Колдовстворец не был похож на Хогвартс. Чтобы были сады и радужные пони, а получаешь только г…***
Как только провинившиеся ушли из кабинета, Мирослава Ксенофонтовна заснула за своим столом. Женщина не отдыхала уже несколько суток, и держалась лишь на бодрящих заклинаниях и маскирующих чарах. Эти дни были тяжелыми. Её визит в Дурмстранг дал нехорошие результаты. Каркаров опять был против её предложения, и не дал доступа к библиотеке. Возможно, виной тому были три убитых шпиона, которых она послала туда две недели назад. Министр магии СССР был взбудоражен новостью о неизвестных смертях в землях Албании и попытке похищения философского камня в Англии, поэтому ещё больше нагружал Мирославу работой. Отдел по борьбе с нечистью** выезжал по вызову чуть ли не ежедневно. А ещё и на Международной конфедерации магов Дамблдор вел непонятную игру. Ему вдруг взбрело в голову провести Турнир волшебников, и поэтому старый волшебник выяснил, кто именно хочет участвовать. А в Колдовсторце было ещё хуже. Магия земли вокруг неё и самого замка никак не могла обновиться и подчиниться ей. Это все настолько сильно навалилось на Мирославу, что она почти проглядела одного индивидума, который сидел напротив неё несколько минут назад. Александр Виноградов, ты думал, что я не прочитаю твои мысли? Зря. И мне теперь ясно, что начинается буря. Мирослава подложила стопку бумаги под свое лицо, и продолжала лицезреть сладкий сон…