Только ты

Рэд решил насладиться своим отпуском и спокойствием и подарить полноценный отдых своим людям. Погода и пейзаж за окном располагали к этому, и все наслаждались этой обстановкой. Полистав брошюры для туристов, Рэддингтон решил, что он не станет посещать достопримечательности. Он просто брал машину, выезжал на побережье, или поднимался немного в горы. Наслаждался он и особенностями местной кухни, вобравшей в себя столько национальных особенностей, что уже нельзя было назвать ее чисто испанской. Здесь все было немного необычным, даже пляжи не имели ничего общего с привычными — вулканический черный песок придавал месту некой загадочности. Банановые плантации оттеняли этот райский уголок своей буйной зеленью. Хотя, такое созерцательное времяпрепровождение в чистом виде было не для Рэддингтона, он не мог не оценить эту местами строгую и величавую красоту. Время после завтрака отводилось и на дела, разговоры по телефону с адвокатом, с некоторыми компаньонами и доверенными лицами, давали ощущение, что всё под контролем, потерять его было бы непростительной ошибкой. Обязательство перед ФБР, из которого он мастерски извлекал еще и плюсы для себя, было на время отложено, и только редкие звонки Купера иногда прерывали эту идиллию. Но и они не огорчали его, напротив, напоминали ему о течении обычной жизни на том конце света, откуда он сбежал, и с каждым днем огорчения и разочарования, случившиеся там, уже не казались такими болезненными и безнадежными. Он выжидал не зря, злость уступала место тихому философскому размышлению о том, что всё проходит, и время все расставит на свои места. Завтра его команда покинет остров, Рэд решил прогуляться еще раз по обрывистому берегу. На обратном пути он заметил, что за ним по извилистой и довольно крутой тропинке идет женщина, весьма уверенной и ловкой походкой, что выдавало в ней не туристку, а местную жительницу. Рэд не стал заставлять ее ускорять шаг, он остановился на небольшой площадке, в тени. Маргарет догнала его.  — Рэддингтон, добрый день! Я хотела тебя увидеть и поблагодарить за то, что ты держал дистанцию всё это время. Еще раз сказать, что благодарна за дочь. Мне так важно было знать, что она под твоей неформальной опекой. Только это давало силы пережить эту разлуку. Простит ли она меня когда-нибудь? Если бы у меня был шанс…  — Маргарет, на сегодня, думаю, не стоит поднимать эту тему (кто знает, кто их мог услышать даже здесь), у нас была общая цель, не стоило даже говорить об этом — тихо ответил Рэд. Да, Элизабет в порядке, но, конечно, легкой ее жизнь не назовешь. Но она молодец. — Моя новая, с трудом воссозданная жизнь, после твоего появления стала очень хрупкой, — продолжила Катерина. — Ты уверен, что я могу оставаться здесь?  — Да, думаю, лучше места не придумаешь. Я постараюсь быть в курсе намерений Кирка, и в случае опасности, предупредить тебя.  — А ты, Рэд, как жил все это время ты? Ты встретил кого-нибудь? Тебя ждет кто-то там, куда ты возвращаешься? — немного сбивчиво спросила Катерина.  — Да, встретил. Ждет ли — не знаю, — с усмешкой ответил Рэд. - Жизнь ведь продолжалась всё это время, даже когда я считал, что потерял тебя навсегда! — Этот укол достиг цели. Катерина, уже собиравшаяся уходить, снова набрала воздуха, и выдала:  — Ты не можешь обвинить меня в том, что я просто хотела выжить, мне было очень, очень страшно за себя, за дочь, и… за тебя!!! Да, я боялась за тебя! Потому что очень, очень любила. И не думай, что мне было просто забыть. Но это было единственным правильным решением — что только подтвердил скандал, когда правда прорвалась даже через столько лет. Если бы было возможно другое решение, поверь, ничего так не желала бы я больше, чем… остаться с тобой! — Катерина замолчала, она ждала, что скажет ей Ред, не заключит ли он ее в объятия, но… была жутко разочарована его молчанием, и ей пришлось прервать эту паузу самой: — Что же, теперь прощай!  "Я помню каждый миг, проведенный с тобой. Каждую нашу встречу, и какой была луна над нами. Я помню," — думал Рэд, глядя вслед убегающей женщине. Она не должна этого услышать. Может быть, она и знает, только к чему это теперь ей? К чему это сейчас ему? Это была прекрасная история, была когда-то. Так давно, что стёрлись немного уже краски и с той луны, и с синевы ночей. А может, это не краски стёрлись, а чувства? Даже такой накал страстей не может гореть непрерывно и долго, когда умирает последняя надежда, и думаешь, что человека больше нет. Всё проходит со временем. Нельзя жить прошлым, тем более, когда сам себя с этим прошлым заставлял расстаться, столько сил и времени сгорело в этой борьбе. Рэд постоял немного, но понял, что красота этого острова перестала его трогать, попрощался с ним, и отправился туда, куда он стремился всей душой, даже независимо от ответа на этот вопрос: а ждут ли его? Самолет успокаивающе действовал на него всегда, особенно сейчас, когда можно было поставить точку в истории, не дававшей покоя. Они поняли друг друга, простили все, и были благодарны друг другу. А слезы… но сейчас это были слезы уже не такие горькие, а скорее, чистые, светлые, как та благодарность, которую каждый уносил в своем сердце. И синева другой ночи, под другим небом вспоминалась ему. Ночь была волшебной. И что за чёрт?! Ему было приказано забыть о ней. Смириться с причинами для этого приказа было гораздо сложнее, ибо это было абсурдом. И вот с этим он не намерен был смириться так легко. Следующие несколько месяцев он провел уже в США, однако, возвращение в город, где его ждали обязательства перед ФБР, он не торопил.