День 15: Прогулка по кораблю
27 октября 2014 г. в 16:43
— Идите за мной, мисс! — позвал меня Бенджамин, проворно сбегая по крутому трапу в темный провал люка, ведущего на нижнюю палубу.
Я последовала за ним, уже начиная корить себя за поспешный ответ капитану. При более здравом размышлении перспектива бродить среди пушек в полумраке радовала меня все меньше. Но отказываться тоже было неловко, поэтому я полезла в люк, надеясь, что не сверну себе шею в попытке догнать стюарда.
Еще наверху я ощутила жар, идущий от стоявшего в зените солнца, но и под палубой облегчения не наступило. Наоборот, к жаре прибавилась ужасная духота, от которой меня сразу бросило в пот. Как будто не мылась всего полчаса назад!
И, как назло, Бен умчался куда-то вперед, что-то тараторя.
— Погоди же! — позвала я его, чувствуя, что если буду носиться с такой скоростью, то меня хватит тепловой удар.
Глаза после солнца ничего не видели, поэтому совершенно неудивительно, что я запнулась о канат и едва не упала.
— Осторожнее, мисс! — чьи-то сильные руки подхватили меня и поставили на ноги.
Оглянувшись, я увидела Нэда Огла, глядевшего на меня сверху вниз. И этот взгляд нельзя было назвать приветливым.
— Простите… — пролепетала я смущенно. И еще больше пожалела, что выбрала именно это место для прогулки. Огл меня почему-то пугал. Возможно, потому что он больше походил на морского разбойника, чем его капитан. Или потому что затеял в свое время бунт против Блада?
Полумрак перед глазами рассеялся, и теперь я видела ряды пушек, скрытых под парусиновыми просмоленными чехлами. Порты были открыты, и через них внутрь падали яркие полосы света.
— Это для проветривания, — пояснил Бен, вернувшийся ко мне.
Впрочем, никакого освежения это не приносило, наоборот, воздух снаружи был еще более горячим.
Я потянула ворот своей мешковатой рубашки, чувствуя, что волосы мои снова взмокли, даже не успев высохнуть после мытья.
— Неужели здесь всегда так жарко? — вырвалось у меня.
Огл криво ухмыльнулся.
— Только когда корабль не движется. Проклятый штиль! Поджариваемся тут уже несколько дней! Не знаешь, куда днем деться. Сидим, как у дьявола в аду на сковороде.
Я повертела головой и обнаружила, что пушечная палуба пустынна. Видимо, все члены команды спасались от жары наверху или в более проветриваемых помещениях корабля.
Отсутствие других пиратов придало мне смелости. Я подошла к ближайшей пушке и принялась ее рассматривать. Чехол скрывал ее почти всю, но даже в таком виде она была огромной.
— Мисс интересуется пушками? — услышала я насмешливый голос старшего канонира за спиной.
Почему-то этот тон меня задел, и я кивнула, вызывающе прищурившись.
— Насколько я помню, «Арабелла» несет около сорока орудий? — спросила я у Огла.
— Сорок два, мисс, — ответил он, подойдя ко мне.
— А это, полагаю, одна из тяжелых пушек, — продолжила я, изо всех сил стараясь не заикаться. И положила руку на лафет. — Двадцать четыре фунта, не так ли?
Предположила почти наугад, отчаянно напрягая память. Кажется, на корабле Блада были такие пушки.
Огл приподнял бровь, недоверчиво посмотрев на меня.
— Именно так, мисс. У нас четыре таких орудия. Они установлены на нижней палубе, на корме. Остальные пушки более легкого калибра. Двенадцати и восьмифунтовки…
Я погладила лафет, а потом наклонилась, приподняв просмоленную ткань, решив проверить еще одну свою дикую догадку. Помнится, в кино и в книгах о парусниках часто писали и показывали, что моряки давали своим пушкам имена. Интересно, а тут эта традиция соблюдается?
— Мисс? — Огл явно встревожился моим чрезмерно пристальным вниманием к его драгоценной пушке.
Я уставилась на темные буквы, вырезанные на лафете. Обалдеть! Так это не выдумка! У пушки действительно было имя! И какое!
— «Иоанн Креститель», — прочитала я вслух.
Потом, опомнившись, повернулась к Оглу, который возмущенно смотрел на меня.
— Простите, что трогаю орудие, но очень хотелось проверить, действительно ли все пушки носят свои имена.
— Только лучшие, мисс, — ответил Огл, стиснув зубы. Я видела, что мое присутствие в его заветных владениях явно его напрягает. — Эта вот у нас «Креститель», а вон та — «Отче наш».
Я невольно улыбнулась.
— Так уж их ребята назвали, мисс. Мы говорим: «Отслужить молебен», это значит — дать бортовой залп. Возможно, вы это за богохульство сочтете, но такой уж у нас народ бедовый здесь подобрался.
— Думаю, что могу это понять, — вежливо ответила я.
— Будь этот штиль неладен, если бы не он, давно уж догнали бы мерзавца Ривароля и отслужили бы по нему славную панихиду, — проворчал Огл сквозь зубы, глядя на гладкое как стол море через открытый порт.
— Хотелось бы посмотреть, как эти пушки стреляют, — сказала я, двигаясь дальше. — Я слышала, что у капитана Блада лучшие канониры во всем Карибском море.
— Много про нас всяких небылиц плетут, но насчет канониров, пожалуй, соглашусь. Парни подобрались что надо, — ответил Огл.
И тут меня снова черт за язык дернул.
— И про вас тоже много слышала, — сказала я.
Огл резко остановился и посмотрел на меня, облокотившись о пушку.
— И что же вы слышали, мисс? — спросил он мрачно.
— Говорят, что вы — лучший канонир у капитана Блада, — сказала я. Раз уж начала разговор, придется его закончить.
— И кто это говорит, интересно? — тон Огла оставался насмешливо-ехидным.
— Да сам капитан и говорил, — ответила я, окончательно обнаглев. А что? Если верить тому, что в книге было написано, Блад часто своего канонира нахваливал. — Когда мы на необитаемом острове были, постоянно о вас вспоминал.
— В самом деле? — Огл настороженно разглядывал меня.
— Ага. Говорил, как ему повезло с таким метким канониром, как вы. И про то, сколько раз вы всех выручали. С тем же Истерлингом, например…
— И про Истерлинга вам рассказал?!
Огл явно был изумлен.
— Да, рассказал. Про то, как ваш холостой выстрел всех спас. И как вы ловко потопили шлюпки с испанцами в Бриджтауне, и про бой с испанским адмиралом...
Я посмотрела Оглу прямо в глаза.
— Для меня большая честь увидеть человека, которого капитан так уважает и ценит.
Огл сглотнул и опустил глаза.
— И рада, что вся команда «Арабеллы» так верна капитану Бладу. Если бы вы не вернулись, если бы прекратили поиски… — я развела руки в стороны, — вне всякого сомнения, мы все бы погибли.
— На возвращении настаивали мистер Питт и капитан Хагторп, — буркнул Огл, несколько раз быстро моргнув. — Так что моей заслуги тут нет.
— Но на сходке-то вы тоже голосовали за поиски, сэр… — вмешался Бенджамин, который до этого момента молча стоял в стороне.
— А тебя, черномазый, вообще не спрашивали! — строго рыкнул на него Огл.
Бен чуть отступил от него и повернулся ко мне.
— Что еще мисс хочет посмотреть?
Это был явный намек на то, что нам пора отсюда уходить, пока старший канонир совсем не рассердился.
— Всегда было интересно увидеть камбуз, — сказала я, попятившись к трапу.
Бен радостно поманил меня наверх…
* * *
В сопровождении стюарда я обошла почти весь корабль. Правда, время для экскурсии мы выбрали на редкость неудачное: во второй половине дня жара стала совершенно невыносимой. Несмотря на тенты, натянутые над палубой, дышать было нечем. Из пазов между досками выступила расплавленная смола, и я основательно обожгла и испачкала ноги, когда решила пройтись босиком. Обувь, которая мне досталась, была слишком велика и постоянно сваливалась при ходьбе. Матросы все собрались наверху. Я узнала, что по случаю возвращения капитана, офицеры устроили команде что-то вроде выходного. И пираты лениво лежали на палубе тут и там, загорелые до черноты, на большинстве были только широкие парусиновые штаны. Мы вышли из камбуза, который оказался маленьким филиалом ада из-за растопленной печи — кок уже готовил что-то на ужин, — и угодили под фонтан от небольшой помпы. Боцман приказал полить палубу и паруса водой. Некоторые пираты с воплями и смехом полезли под струю. Мне отчаянно хотелось сделать то же самое, но я сомневалась, что стоит привлекать внимание этих парней. Пираты заинтересованно смотрели на меня и Бена, когда мы шли мимо. Но вели себя предельно вежливо, улыбались и даже кланялись мне. Гуляя по кораблю, я отмечала тут и там признаки скорого ремонта: вот некрашеные доски в фальшборте. Свежие трещины в переборке рубки. Наскоро сплесненные тросы и брасы. «Арабелла», чистая и тщательно выскобленная, тем не менее, выглядела очень потрепанной. Бен проследил за моим заинтересованным взглядом и сказал: — Довелось нам побывать в серьезном бою в Картахене, мисс. Если бы не предательство этого напыщенного французского барона, до сих пор бы стояли на ремонте. Нам в том сражении сбили грот-мачту. Конечно, мы поставили ее на место, но было очень страшно, когда налетел тот шквал, что капитана нашего унес. Думали, сломается мачта. Но, слава богу, выдержала… Я посмотрела на грот-мачту и увидела, что она единственная стояла без парусов, стянутая широкими металлическими полосами-кольцами. Подойдя поближе, я увидела длинную белую трещину, которая шла вдоль всего ствола. — Мистер Питт опасается на ней ставить все паруса, — пояснял Бен, дотронувшись до нее. — Может снова сломаться, если ветер усилится. Если бы не эта беда, мчались бы раза в два быстрее… — Иногда от штиля бывает польза, не так ли? — заметила я. Негр кивнул. — Ремонт кое-какой сделали, да. Но лучше бы все-таки ветер поднялся, мисс. Нет ничего хуже для моряков, чем безделье в штиль. Да и припасов мы взяли немного. Торопились выйти в море за этим французским ворюгой. Быки и куры, которых мы в Картахене погрузили, во время шквала погибли. Так что сидим на солонине. Но вы не беспокойтесь, ужин я вам обеспечу превосходный! Кое-какие деликатесы мне удалось приберечь… Прямо перед нами хлынула вода, пущенная из помпы, и мы невольно подпрыгнули. Хейтон, стоявший неподалеку, рявкнул Бену: — Смотри под ноги, ротозей! Не мешай людям работать! Бен поманил меня за собой, на бак, туда, где высилась носовая позолоченная фигура. Мы остановились у поручней, глядя на безбрежное ярко-синее море. Я заметила, что носовая статуя тоже серьезно повреждена: позолота была покрыта мелкими щербинками, одна рука вообще отсутствовала, а на голове фигуры… — тут я моргнула, — на голове красовалась лихая черная повязка поверх глаза. — И красавице нашей тоже досталось, — сказал Бен, заметив мой изумленный взгляд, — один залп испанцев прямиком нам в бак пришелся. И лицо ей осколками изуродовало. Вот наши матросы повязку статуе справили. Потому что как-то неприлично с такими повреждениями на людях быть. Когда доберемся до Тортуги, починим даме личико. А пока пусть так ходит. — Она теперь как Волверстон! — невольно вырвалось у меня. Бен мгновенно встрепенулся. — А вы что же, мисс, знакомы с мистером Волверстоном? — Капитан о нем рассказывал, — быстро выкрутилась я. Негр кивнул. А потом добавил шепотом: — Матросы и впрямь нашу статую между собой зовут теперь «Мисс Волверстон». Только, мисс, вы капитану об этом не говорите, хорошо? Я кивнула, пытаясь сдержать улыбку…
