Династия

- Тетя, вам не больно? Можно голову потрогать? А если потеряете? - восхищенный фокусом Дюк ринулся к пышно одетой женщине. Тетя Мария-Антуанетта еще не встречала таких резвых почитателей. Люди, кроме знакомых моряков, обычно её пугались, поэтому, когда малыш подбежал потрогать красивые королевские букли, Мария от неожиданности отпрыгнула к планширу и выронила голову. - Дюк! - вскрикнула Анна, поблагодарив небеса за то, что королева Франции не понимает русского. Когда малыш добежал до борта и взобрался на лежавшую рядом веревочную бухту, Яков негромко произнес: - Дмитрий Яковлевич. Дюк оценил тон, каким было произнесено его имя, опустил занесенную ногу, слез с бухты. Подошел к Петру Ивановичу и подергал его за штанину. - Деда, подними меня! Там же голова! - Дмитрий, - Штольман поманил сына пальцем. Картинно повозив о палубу носком ботинка, малыш подошел к Якову и уткнулся носом в его бедро. Яков подхватил Дюка на руки и строго сказал: - Не смей приближаться к бортам без меня, мамы или дедушки. Ты понял? Дождавшись неохотного кивка, Яков подошел к борту и взглянул вниз. - Вон она! - заорал Дюк, чуть не оглушив отца. Призрачный шарик в буклях, то ныряя, то выбираясь на водную гладь Гутуевской гавани, яростно хлопал глазами и широко открывал рот. - Папа, она ушами гребет? Или ресничками? Над палубой туда-сюда бесцельно носилось безголовое тело королевы. Не выдержав накала событий, Петр Иванович обошел суетящиеся ноги в туфлях с золотыми пряжками и ушел утирать слезы за фок-мачту. ... - Мсье Сорель, простите моего сына, - Анна опасалась, что их немедленно и с позором выгонят с корабля. Француз пожал плечами. По нему не было видно, что он переживает за целостность королевы. - Ничего страшного, мадам Аннет. Мари уже который раз за борт падает, мы привыкли, - признался он, умолчав, что первый раз моряки пытались таким образом отделаться от надоедливого призрака. - И как же она... обратно собирается? - Это долгая история. Туфли вон бегают... - Андре вежливо пропустил нижнюю часть привидения, тут же скрывшуюся за капитанской рубкой, - парик купается. Когда ноги за борт выпадут, так и будут плавать, пока не встретятся. - Что же вы не оставили её, пока ноги голову искали? - поинтересовался Штольман, не спуская Дюка с рук. Андре грустно улыбнулся. - Однажды попробовали. Мы тогда у Антильских островов были, там течения разные встречаются. Голова нашей королевы упала в Атлантический океан, тело в - Карибское море... Пару недель так и ходили без нее, думали, избавились. Вздохнув, Анна потерлась губами о нежную щечку малышки. Карибское море... Антильские острова... - Судя по результату, ничего не вышло? - Агу, - подтвердила Верочка. - На нас тогда будто ураган несчастий обрушился - в шторм попали, на мель сели, матросы чуть друг друга не поубивали. В конце концов парни решили, что королева - наш талисман, и заставили меня повернуть обратно. Но она уж и сама нас нашла. Дюк, всё высматривающий плавающую голову, дотянулся до локтя Анны: - Мама, тетя кричит. Она хочет обратно? За бортом пожилой моряк, размахивая веслом из шлюпки, безуспешно пытался подтолкнуть голову к бригантине. Глянув на трехлетку, Сорель удивился: - Малыш, ты ее слышишь? У нас только старый Шарль как-то понимает, что она говорит. Он сокрушенно развел руками. - Мы не можем поднять Мари, её ничем не зацепишь. Павел Петрович с неподобающим царственной особе выражением лица "Ох уж эти бабы" воспарил над суетой. Вытянув длань над волнами, он пошевелил пальцами. Голова Марии-Антуанетты поднялась в воздух, немного погонялась за телом и шлепнулась на законное место. - Ой, какая я тут толстая... - огорчилась голова. Пригладив торчащие кружавчики на своей юбке, она приказала: - Быстро поверните меня! Руки взметнулись и развернули голову на сто восемьдесят градусов. Собранная воедино Мария-Антуанетта пихнула императора в грудь и уважительно выдала: - Ну ты даешь, русский! - Не стоит благодарности, вы просто пушинка, - едва ли не зарделся призрак Павла. - Я еще и кирпичами бросаться умею... Королева панибратски похлопала императора по плечу. - Пойдем, салага, я тебя с местной фауной познакомлю. Тараканчики так смешно пугаются! Только не называй меня больше мамзелью, хорошо? - Марья Антоновна? - застенчиво предложил Павел Петрович. Фыркнув, француженка скрылась в трюме. Счастливо улыбающийся самодержец последовал за ней.