Династия

- Проходите, господин Штольман, - новый главный полицейский империи даже не привстал с начальственного кресла. - Я отослал вашего Санчо Пансу, негоже нам с вами заниматься ерундой. Яков был готов к хамству. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Как всегда в начальственном кабинете, держать себя в узде помогало рассматривание портрета императора. На этот раз Александр Третий укоризненно глядел на Якова, уперев руку в необъятный бок. В белой перчатке была зажата какая-то бумаженция. Прошение о его, Штольмана, отставке? Не дождетесь, ваше жандармское не благородие. Бывший москвич краем глаза наблюдал за реакцией Штольмана. Удивительно, но начальник Сыскного отдела оказался тюфяком и проглотил оскорбление, даже не поморщась. Мгновенно сменив тактику, Николай Петрович задумчиво полистал лежавшую перед ним папку. - Как у вас дела в отделе? Впрочем, это тоже мелочи. Тут у меня запросы от губерний… - Выборг… - Лисицын взглянул на карту и решил, что до Выборга слишком близко. - Нет, это для вас мелковато. Вот. Варшава! «Граница империи рядом, бандиты шалят, можно и на пулю нарваться…» - Что Варшава, господин Лисицын? – Яков прикидывал, успеет ли встать москвич, если через стол послать хук с левой, а затем тут же дослать правой. «Не стоит. Стукнется головой об императора, а того жалко. Да и втягивать императора в драку невежливо…» Портрет уже не помогал. Кулаки зудели. - Не справляются с преступностью. Вы у нас – самый опытный полицейский, вам и карты в руки. Согласны на месячную командировку в Царство Польское? Обучите коллег, поможете с ликвидацией местных банд… Николай Петрович выжидал, когда же сыскной, такой горячий по слухам, не выдержит и пошлет непосредственного руководителя на все буквы телеграфа. Тогда вопрос с должностью для племянника можно считать решенным. Штольман подумал об Анне и детях. О том, чем займется, если уволится из полиции. И решил, что не будет менять дело всей жизни на миг торжества при виде поверженного, глотающего кровь из разбитого носа жандарма. - Разумеется, Николай Петрович. Могу выехать в конце недели. Нужно уладить текущие мелочи, знаете ли. Товарища министра финансов застрелили на днях. Гатчинский дворец ограбили. Сущая безделица, пара дней. - Да, да, понимаю. Кстати, - руководитель департамента вытащил нужную бумагу и положил перед собой. - Есть прекрасный сотрудник, Зиновий Евгеньевич Симаков. Приказ о назначении его… - Лисицын жирно замазал пером «начальником» и дописал «врио начальника», - временным исполняющим ваших обязанностей я уже подписал. - Разрешите идти? – гаркнул Штольман, припомнив манеры затонских городовых при виде Трегубова. Вытягиваться при этом во фрунт и щелкать каблуками Яков, разумеется, не стал. Благосклонно кивнув, Лисицын поднялся наконец из-за стола и подошел к Штольману. - И Яков Платонович, голубчик… Простите провинциального неуча… Мы в Москве политес уж не так соблюдаем, как вы, столичные штучки. Николай Петрович хлопнул Штольмана по плечу и добавил: - Передайте Анне Викторовне мои извинения. Выйдя из кабинета, Яков некоторое время подвигал застывшей челюстью, размял потерявшие чувствительность кулаки. Стер следы похлопывания с рукава сюртука и направился к своим полицейским. … В комнате Уголовного сыска Штольман подозвал к себе Коробейникова. - Ну как, Яков Платоныч? – Антон был взволнован. – Вы с нами? Яков хмыкнул. - Ненадолго. Командировка в Варшаву. Коробейников растерянно развел руками и открыл было рот, но Штольман отмахнулся от вопросов. - Давайте о делах, Антон Андреич. Что там с убийством заместителя министра финансов? Сыщики углубились в обсуждение незавершенных дел. Записывая указания, Коробейников не мог отделаться от ощущения, что если не помочь Яков Платонычу, сгинет тот на границах империи. И не увидит Антон своего начальника и друга больше никогда. Когда Штольман уехал в Гатчинский дворец, Антон закрыл дверь отделения на ключ и подозвал к себе проверенных агентов. - Мужики, нашего ЯкПлатоныча хотят того… подсидеть… Табаков, Викентьев и Лазарев угрожающе загудели. Опытный служака Ферапонтов нахмурился и спросил: - Кто посмел, Антон Андреич? Неужели … Он показал пальцем наверх. Кивнув, Антон рассказал, в чем дело. - Штольман не будет копать под начальство. Поедет в Варшаву, и поминай, как звали. Или вернется, а затем попросит об отставке, когда его господин Лисицын в другой раз на Камчатку зашлет. - Так что без нашей помощи ему не обойтись, парни… Сыскари не колебались ни секунды. - Что делать, Антон Андреич? Мы готовы, - высказал общее мнение Ферапонтов. - На столе у Лисицына я заметил билет в Мариинку на сегодня. Кто желает насладиться «Спящей Красавицей» и проследить за нашим … молодцом? – Антон оглядел заговорщиков и удовлетворенно улыбнулся. С такой армией можно горы свернуть. … Анна едва не расплакалась при известии об отъезде мужа. Она отвернулась к окну и сердито заметила: - Вот почему мне не снились про тебя сны. Потому что тебя рядом со мной нет! Яков сгреб ее в объятия, уткнулся в волосы и не знал, что сказать. - Разве ты не мог отказаться? – Анна подняла голову. Он вздохнул. - Мог. И все еще могу. Ты хочешь? В ответ на непонимающий взгляд жены Яков пояснил. - Анечка, Лисицыну нужно посадить человека на мое место. Похоже, он это уже обещал. Когда я не бросил ему в лицо прошение об отставке, он очень удивился, и теперь воспользуется любым поводом для моего увольнения. - А ты можешь решить дело через… Грустно улыбнувшись, Яков покачал головой. - Через градоначальника? Министра внутренних дел? Императора? Милая, никому не нужны склочники. Я на службе. Приказали – выполняй, не желаешь – свободен. - У Лисицына – высокие покровители. Думаю, что это великий князь Сергей Александрович, московский генерал-губернатор и брат нашего императора. - Яков, я не смогу без тебя долго, - Анна изо всех сил прижалась к груди мужа. - Давай все вместе поедем в Польшу... - С Дюком и Верочкой? С кроваткой, игрушками, кошками, собаками? – он обвел рукой дом. - Пожалуйста, милая, потерпи несколько недель. Я за это время подумаю, чем смогу заниматься, подготовлю почву. Если через месяц Лисицын пошлет меня еще куда-то, мы с тобой будем готовы. Сейчас не стоит срывать малышей с места. - Кстати, Анечка… - Яков прикоснулся большим пальцем к губам любимой, ощутил их мягкость. - Помнишь, ты вызывала Дюка из сна? Анна кивнула с закрытыми глазами, наслаждаясь лаской. - Если соскучишься, зови меня. Я приду. Она распахнула глаза. - Яков! Ты не будешь сердиться? Ты же запрещал мне… - Где дети, милая? – Штольман начал расстегивать пуговички на ее блузке. - Спят оба. Верочка только заснула. - Тогда давай повторим все это наяву. Чтобы ты как следует запомнила… … На следующее утро, когда Яков уехал на службу закрывать дела, Анна оделась потеплее и вышла на лужайку. - Дух Павла Первого, явись… Но дух не появлялся. Подумав, что призрак обижен на Штольманов за попытки сжечь шарф, Анна вернулась в дом. Придется обходиться собственными силами. После прогулки с Верочкой Анна прилегла отдохнуть в гостиной и внезапно вздрогнула. Над подоконником парил мутный силуэт с развевающимся шарфом. - Если вы забыли, дорогуша, я – император… - пробурчал призрак Павла. - С чего бы мне нестись через всю столицу к вам на зов? У меня и во дворце забав достаточно… Анна пожала плечами. - Не знаю, государь. Может быть, потому что это мы вас освободили? Фыркнув, Павел покачался на люстре, но улетать не стал. - Хотите, Всемилостивый государь, развлечься со смыслом? Призрак ухватил себя за ночную рубашку, как дама за юбку, и спланировал на диван. Полы рубашки немного задрались, обнажив кривые волосатые икры. Павел заложил ногу за ногу, одернул рубашку и церемонно предложил: - Я к вашим услугам, сударыня. Анна вздохнула. Стараясь не смотреть на странного собеседника, она описала объект развлечения. Павел покачал ногой. - Из окна выкидывать? Или только попугать? Настолько серьезный был у императора тон, что Анна даже на секунду задумалась. Но тут же очнулась. - Нет, Павел Петрович. Убивать не надо. "Разве что ранить. В пах", - мстительно подумала она, но император, ухнув, уже вылетел в форточку. … Доклад нового руководителя полиции на совещании у градоначальника начался вроде бы удачно. Лисицын похвалил ушедшего в Сенат предшественника, выразил надежду на достижение взаимопонимания с коллегами. Перейдя к официальной части, он знаком показал помощнику разложить на овальном столе папки с планами развития департамента. Участники совещания с деловитым видом раскрыли папки. Председатель пожарного общества фыркнул. Член опекунского совета императорской канцелярии поперхнулся минеральной водой и оплевал брызгами пожарника. Министр финансов, недавно потерявший своего заместителя, захихикал. В его папке картинка с одалисками была особенно фривольной. Министр путей сообщения, которому требовались неотложные финансовые вливания в рельсы и шпалы, угодливо засмеялся. Но, рассмотрев свою картинку, покраснел как рак и отбросил папку в сторону, задев финансиста по совсем не скорбной физиономии. Покрывшийся малиновыми пятнами финансист встал с места. - Что это, любезный господин Лисицын? – вопросил градоначальник фон Вайль, вчитываясь в план развития. - Возьмите живого колбасуся. Обложите колбасуся матом и припущенным рисом, нарезанным ломтиками. Как только колбасусь зашипит… - Николай Петрович, кто такой колбасусь? – недоуменно взглянул Виктор Вильгельмович на полицейского. Председатель пожарного общества заржал, как лошадь. - А у меня, ваше высокопревосходительство, бабы! Вам сегодня не везет!