В - Винтерхолд. В - Вайтран. В - Вилкас

В «Кобыле» не должно быть так темно, Хульда никогда не задергивает занавеси на окнах. Может, ей не очень хорошо после праздника? Минуточку. Потолок в таверне не был каменным. И где балкон? Почему так тихо? Бретонка осторожно пошарила вокруг руками. Постель, шкуры, ещё тёплые.. видимо, кто-то недавно лежал рядом. Скума, хвала Азуре, не давала о себе знать пресловутым похмельем, но девушку всё-таки мутило, больше со страху. «Я в пещере?! – мелькнула ужасная догадка. – Я раздетая?!» Нижняя рубашка оказалась всё же на ней, но робы и близко не было видно. В потёмках, крадучись и мучительно вспоминая заклинание тихого шага, бретонка выглянула из «пещеры». Коридор, устланный пунцовым ковром, и флаги, затканные золотом, были ещё хуже, чем пещеры и их обитатели. Эти признаки ясно указывали на то, что находилась скумопийца в Йоррваскре. Магия тишины окутала её тело, и Дж’Эсси натянула отыскавшуюся в углу робу. Замирая на каждом шажке, она снова выглянула из своего убежища. Из дальнего конца коридора слышалось явно довольное напевание, и со страху бретонка умудрилась различить попивающего из кубка Кодлака. Глава соратников ухмылялся сам себе и что-то строчил. Память услужливо подсунула образ Аркадии, намеренно изогнувшейся в дверях «Котелка». Дж’Эсси захлопнула рукой себе рот и тут же отдернула ладонь: губы саднили. Наверняка упала по дороге сюда. А нос цел? Странно. На всякий случай повторив заклинание приглушения, адептка по стеночке двинулась в сторону выхода. - Стой, где стоишь, - отдал ей приказ силуэт из угла у двери. Бретонка потерла глаза и ясно разглядела норда, что сидел на скамье и, морщась, держал у головы мешочек со льдом. – Ты ужасно шумишь, девчонка. Дж’Эсси изумленно оглядела себя. Заклинание крепко держалось на ней, но как? Как он обнаружил волшебницу? Обитатели Йоррваскра, судя до шорохам и зевкам (а также стонам и ругательствам), просыпались. Это был провал, и следовало позорно бежать, пока вокруг не собралась улюлюкающая толпа. Дж’Эсси снова двинулась к дверям на верхний этаж. - Ты отсюда и шагу не ступишь, клянусь воинами Исграмора, - снова пригрозил Вилкас, отложив мешочек. – Только не после всех оскорблений, что я выслушал о себе. - Кто так дерётся? – продолжал мужчина, приближаясь к ней. – Кто пнул меня под колено и задрал юбку? Ты и понятия не имеешь, как нужно драться? - Я… прошу прощения? – Предприняла ещё одну попытку ушмыгнуть бретонка. - Вчера Кодлак подверг нас обоих испытанию, и драться с тобой было унижением для меня, знай, - презрительно произнес Вилкас. Девушке не было даже обидно, она очень хотела просто закрыть за собой дверь зала и скрыться во мраке кладовой Аркадии со своей совестью, наточившей клыки, и целым йоррваскром сожалений. – Ты на испытательном сроке с этого дня, снежная лиса на загривке Акатоша. - Оставь её, брат, всё наверняка не так плохо, - примирительно заметил подошедший Фаркас и положил руку на плечо волшебнице. – Здесь многие говорят не слишком приятные вещи, но это делает нас сильнее и лучше, - обратился он к ней. – Идём, я покажу тебе твою кровать. К её удивлению, воин повёл её дальше по коридору, и тёмная куча подозрений зашевелилась у девушки в груди. Стало быть, ночевала она в чьих-то покоях. - Выбирай себе кровать и падай туда, как выбьешься из сил, - махнул рукой в сторону пары пустовавших кроватей близнец. – Но не советую ту, что рядом с Торваром – он любитель поддать мёду, так что от похмелья будете страдать оба. А ты, я смотрю, любишь потанцевать, кстати. – Фаркас вдруг очень внимательно на неё посмотрел. – В Йоррваскре много талантов. Скьор говорит, что во мне – сила Исграмора, а в моём брате – его ум. «Этот ваш Скьор умудрился на обоих опрокинуть ведро грязи разом», - подумала Дж’Эсси. В общей комнате дремали девушки. Одна, с красными боевыми узорами, приоткрыла глаза: - Новенькая, заклинаю Исмиром, принеси воды… Бретонка с сочувствием и готовностью повернула к дверям и была награждена увесистым шлепком пониже спины. - Отнеси мой меч Йорлунду, пусть наточит. О такую недотёпу самый острый клинок затупится, - процедил Вилкас, всё так же сидевший у выхода. Он отвернулся, оставив ученицу Коллегии наедине с закипевшей в ней злобой. Кузнец, слегка удивившись фигуре в робе мага, принял её ношу, снисходительно объяснив, что новичкам всегда приходится бегать по поручениям старших. Скала, нависавшая над Небесной Кузницей, имела очертания гигантской птицы, угрожающе раскрывшей крючковатый клюв. «Удивительные люди, - подумала Дж’Эсси. – Кругом оружие и символы войны». Она рассмотрела броню, лежавшую на столе кузнеца. На подозрительно знакомой юбке красовались порезы, будто эту часть пытались нарезать лапшой. «Понятия не имею, что это тут произошло, - вдруг подумала она, сделав невинное лицо. – Это не я». Надо будет, пожалуй, объясниться с главой соратников. Вступать в какое-либо сообщество под хмельком – дело не совсем разумное, даже в культуре воинственных нордов такой поступок расценили бы как незрелый. Но сначала – в «Котелок», сделать ещё шаг на пути домой. Алхимичка напевала тот же мотив, что и Белая Грива, с довольным лицом полируя сосуды с зельями. Она рассеянно взглянула на ученицу и посоветовала отправляться в Винтерхолд как можно скорее. - Тебе нужно успеть до начала сезона северных бурь. Ледяные привидения становятся практически неуязвимыми в таких условиях, да и Фаральда меня торопит, - Аркадия помахала письмом. – Она просит тебя после охоты заглянуть в Коллегию. Бретонка приободрилась: прекрасный повод ускользнуть от расследования цепи событий прошлой ночи. Она упаковала вещи на скорую руку и двинулась к конюшням Вайтрана.