Нянька для поп-группы

Утром меня снова ожидает сюрприз за дверью: у противоположной стены стоит кружка, полная свежесваренного кофе. Сперва мне хочется наподдать ей в сердцах ногой, на этот раз специально – ну надо же, они опять взялись за старое! Однако прежде, чем я успеваю это сделать, меня осеняет догадка: кружка специально стоит так далеко, чтобы я на нее не наступила, прежде чем увижу… В смятении я оглядываюсь, но коридор по обе стороны пуст. Затем забираю кружку и возвращаюсь в комнату, позабыв, куда и зачем вообще собиралась. Кофе остывает, а я все никак не могу взять в толк: неужели кто-то оставил его для меня, чтобы сделать приятное? И если так, возможно… и в прошлый раз было то же самое? Эта мысль долго не дает мне покоя, как и следующая за ней: Кто?.. В дверь входят без стука, и сразу в комнате становится тесно, несмотря на то, что размерами она с вертолетную площадку. Их трое: Тэхен, Чимин и Чонгук, разодетые как последние пижоны. На Тэхёне кашемировое пальто кричащего канареечного оттенка; продай одно такое – и, наверное, можно с легкостью купить квартирку в центре Сеула. Чимин весь в черном, и его розовые волосы – словно вспышка фейерверка в ночном небе. А у Чонгука сегодня, похоже, день белого цвета – на него даже смотреть боязно: вдруг испачкаешь. Я ёжусь и покрепче затягиваю узел на поясе халата. Под ним у меня, кроме белья, только старая растянутая майка… - Ты почему еще не собралась? – Тэхён смотрит свысока, полуопущенные веки придают ему вид скучающего, избалованного отпрыска знатного семейства. – Быстро одевайся, машина уже ждет. Пытаюсь выдавить из себя если не возмущение, то хотя бы закономерный вопрос «зачем?», а получается опять какая-то ерунда. Тэхён закатывает глаза, но потом все же снисходит до объяснений: - Я приду на твою вечеринку только в одном случае: если ты будешь похожа на человека, а не на уличную побирушку. Он кивает Чимину, и тот, снимая солнцезащитные очки, подходит к шкафу и принимается выбрасывать лежащие в нем вещи на пол. Мои вещи. - У тебя есть хоть что-нибудь приличное, в чем можно доехать до магазина? – спрашивает Чимин, не оборачиваясь. – Всем этим даже пол вытирать должно быть стыдно. - Эй, вы кто? Полиция моды? – пытаюсь возмутиться, но Чонгук уже тянет меня за руку вверх. - Да пусть так едет, - кидает он Тэхёну. – Дойти-то всего лишь до машины. Оставишь ее переодеваться – еще сбежит. Тэхён еще раз бросает взгляд на мой наряд и коротко кивает: - Едем. А потом они волокут меня через коридор к лифту, ведущему в подземный гараж, и я настолько шокирована этим, что еще долго не оказываю никакого сопротивления. Только когда они запихивают меня на заднее сидение, я, наконец, начинаю как-то шевелиться. - Это похищение! В моем контракте такого нет! – кричу запоздало. Но они – Чонгук и Чимин – уже садятся рядом и с обеих сторон подпирают меня плечами. Тэхён – впереди, около невозмутимого водителя, который поворачивает ключ зажигания и как ни в чем ни бывало плавно выруливает к выезду из гаража. Словно каждый день на его глазах в машину садится полуголая девица в халате! Да что не так с этими людьми?.. - Ты хоть представляешь, как тебе сейчас повезло? – поворачивается ко мне Чимин со своей фирменной улыбкой, и в очках отражается, как вытягивается мое лицо в ответ. – Сотни тысяч фанаток могут только мечтать о том, чтобы прижиматься к моему бедру в тесной машине. Я бью прямо по его драгоценному бедру, но Чимин только смеется. - Сотни? – осведомляется Чонгук. - Остальные миллионы, конечно же, мечтают пощупать твое бедро, - отзывается с переднего сидения Тэхён. - Так что тебе, Техас, повезло дважды. - Вы просто отвратительны, - говорю. Жаль отвернуться никуда нельзя – в этой машине слишком много айдолов. Мы приезжаем к огромному торговому центру, и меня точно так же, под конвоем, проводят по магазинам одежды – одному за другим. И всякий раз за нами закрываются двери и больше никого из покупателей не пускают. Чувствую себя подопытным кроликом: меня вертят, осматривают, запихивают в одну примерочную, в другую, в третью… а затем я перестаю считать. Продавщицы бегают вокруг: приносят одежду, уносят одежду – платья, костюмы, пальто, блузки, юбки, джинсы. А троица моих похитителей придирчиво крутит пальцами: нет, нет, нет. Успеваю заметить астрономический ценник на одной невесомой, прозрачной тряпочке – как может кусок ткани стоить так дорого?! А мне уже несут ворох каких-то перьев по цене в два раза больше. - Вы спятили? – кричу в голос. – Это вы для своих концертов можете хоть с ног до головы в перьях вываляться. А я это не надену! Под конец они с боем притаскивают меня в магазин нижнего белья – видимо, ждали, пока я окончательно перестану понимать что-то и сопротивляться. Мне вручают несколько крохотных полосок ткани. - Даже не думай, что я выйду к вам в этом, - тыкаю пальцем в Тэхёна. – А тебе, - теперь в Чимина, - я разобью лицо, если ты скажешь хоть слово до тех пор, пока мы отсюда не уйдем. Чонгук предусмотрительно поднимает руки над головой. Следующая остановка – салон красоты. Тут надо мной колдуют в несколько пар рук сразу. Предупреждаю: - Никакого розового. И красного. Да-да, синего и зеленого тоже не нужно! Мне делают маникюр, педикюр и еще десяток процедур, названий которым я даже не знаю. Стригут волосы, красят, укладывают… Разве что не освежевывают. Я так устаю, что даже умудряюсь вздремнуть под визг фена. Финишируем мы уже после обеда. Я смотрю в зеркало на незнакомое лицо в облаке золотых волос, на открытые тонкие руки… Я? Не я? От меня остаются бледность и шрамы, которые не замаскирует даже самое чудодейственное средство. И по ним я, наконец, узнаю себя. Я. - Техас, да ты похожа на… постой-постой! На девушку! - Это самый очаровательный комплимент в моей жизни, Тэхён, спасибо. Чимин подходит сзади так близко, что я чувствую тепло его тела. Он касается моих волос, отводит в сторону, и теперь в зеркале отражаются два лица: его – отчего-то очень серьезное, и мое – испуганное. - Оставайся такой, Майя, - шепчет он мне на ухо. – Ты красивая. От его дыхания по шее бегут мурашки. - Ты справилась, - тепло говорит Чонгук и снова берет меня за руку, только на этот раз никакой грубой настойчивости. Мы идем обедать в ближайший ресторан, и я получаю шанс немного освоиться в новом образе. На каблуках непривычно, и мне приходится тщательно рассчитывать каждый шаг, чтобы не грохнуться. Но я уже чувствую, как моя походка становится изящнее, легче. Да и руки больше не засунешь в карманы – на платье нет карманов, а значит, незачем сутулиться. Даже палочки за обедом я держу как-то по-новому… Но больше всего меня, конечно, изумляет, как по-новому смотрят на меня мои спутники: никто из них больше не шутит, да и мне не хочется ёрничать. На обратном пути Тэхён успевает сделать пару звонков, и в гараже нас встречает мусорный бак, из которого выглядывает рукав моей старой куртки. Тэхён выливает в бак бутылку с горючей жидкостью и подает мне зажигалку. - Отныне ты девушка, не забывай про это. Не знаю, чем я думаю, но я делаю все, что он хочет. Щелкаю зажигалкой, бросаю ее поверх прежней меня и смотрю, как второй раз за мою жизнь я умираю.