Я буду ждать

19 апреля, 2012. Кирилл, В последние несколько дней я отчётливо поняла, что безумно скучаю по тебе. До какого-то умопомрачения, едва я представляю твой образ, силу твоих рук, аромат парфюма, в глазах начинает темнеть, а сердце предательски сжимается, и так сильно, что воздуха не хватает. И что кажется, что умру скоро от этой тоски. Я схожу с ума: мне всюду мерещится твой голос, будто ты войдёшь сейчас в эту треклятую комнату и спасёшь от неминуемой гибели. Будешь обнимать, прижимая к себе, говорить, что ждал и верил все эти дни. А я сквозь слёзы буду улыбаться, держа тебя за руку. Но я устала ждать, слышишь меня, устала. Мне кажется, что прошла уже целая вечность. День сливается с ночью, образуя замкнутый круг. А вырваться из этого замкнутого круга, увы, невозможно. Только лишь вновь и вновь следовать по протоптанной дороге. А это слишком страшно и слишком больно знать, что другого пути у тебя нет. И что исправить ничего нельзя. И я готова сделать всё, лишь бы изменить действительность, лишь бы не видеть эти стены, не мучать себя мечтами о жизни, счастливой жизни, которой, возможно, и не будет больше. И мы сделали. Сделали всё, что было в наших силах. То отверстие в стене, про которое я тебе писала, оно ведёт в соседнюю комнату. А там, в той комнате, ящики. Десятки, если не сотни, ящиков с вакциной. С той самой вакциной, которую мы искали на протяжении долгих месяцев. А ещё мы смогли открыть дверь, ведущую из хранилища. И знаешь, то, что я сейчас чувствую, просто не передать словами, не описать. Вот он – выход, единственный шанс к спасению, который мы чуть не упустили. Вот то, что приведёт нас к новой жизни, что позволит вырваться из этого ненавистного замкнутого круга, раз и навсегда разорвав его. Взяв несколько ампул с вакциной с собой и пообещав Наташе с Надей, что вернусь за ними, как только найду дорогу, я пишу к тебе, чтобы хоть немного успокоиться, найти поддержку. Сердце бешено колотиться о грудную клетку, а я ещё никогда так не волновалась. И я надеюсь, что это письмо – последнее. Что больше не придётся писать, только из-за того, что другого способа выразить все эмоции, нет. Сейчас, после всего произошедшего, мы будем говорить, всё и всегда рассказывая друг другу. И тайн никаких никогда больше не будет. А ещё мне кажется, что больше никогда я не смогу писать письма. В предвкушении свободы, любви и спокойствия, яркости, цвета, красок, шума. В предвкушении жизни, которой, как я поняла, находясь в этом заточении, дорожу неимоверно; которую так жаль будет потерять. Я иду к тебе, и, что бы ни случилось, что бы мне не пришлось преодолеть на своём пути, я дойду, клянусь тебе, сделаю всё, чтобы быть счастливыми. Осталось совсем немного. Ты главное, дождись. Прошу тебя. Я уже совсем близко. Уже почти рядом. Уже навсегда. До встречи. С любовью, Вера.