"Колорадо"

Он не спит которые сутки, пытаясь затопить пустоту внутри. Только все стало налаживаться, как решил он, так жизни нужно было внести свои коррективы. Твою мать! Тиг смотрит на запотевший бокал с виски и выпускает табачный дым из легких. Сегодня за барной стойкой снова Никки. Снова одна разливает алкоголь уже несколько дней. А он как идиот ходит сюда в ожидании, когда хлопнет дверь подсобки и появится Бет с ящиком пива. — Эй, красавчик, снова грустишь? — блондинка появляется из неоткуда с цветной тряпкой в руке. Она сдувает упавшую на глаза прядь сожженных дешевой краской волос. — Может, чего покрепче плеснуть? Треджер усмехается и качает головой, с небрежностью отодвигая от себя пузатый бокал. — Нет, солнышко, не думаю, что это хорошая идея. — А мне плесни, малышка. Знакомый голос раздаётся над самым ухом, заставляя Тигги сжать кулаки. Нет, мужик, дыши и забей на него. — Я, кажется, предупреждал тебя, Треджер, по поводу моей сестры. Но ты снова нихрена не понял. Брэдли падает на соседний стул, опираясь локтями о деревянную стойку. Зелёные глаза Маршалла блестят то ли от освещения, то ли от количества выпитого. Треджер совершенно не хочет видеть его ни здесь, ни сейчас. Ни ближайшие пару сотен лет. Их неудачный вчерашний разговор, когда Тигги завалился к Маршаллу на порог, чтобы узнать, где Бет, закончился неудачно, но слишком предсказуемо. Брэдли снова был пьян, зол и со стволом в руке, когда узнал припаркованный байк возле отцовского дома. И все попытки Тигги провести диалог без надоедливых соседей, драки, стрельбы и копов были безнадёжны. Маршалл на контакт идти не желал, все пытаясь вставить магазин в пистолет. — И что ты сделаешь? — Тигги смотрит ему прямо в глаза, так нагло, что напряжённость между ними хоть ножом режь. — Хватит строить из себя Рэмбо, Брэдли. Жалко смотреть. Маршалл ничего не отвечает, залпом вливая в себя бурбон. Алкоголь опаляет все внутренности, неплохо давая по шестерёнкам. — Ты сделаешь ей больно, — совершенно спокойно заключает Брэд, словно это неоспоримая правда. — Разобьешь ей сердце. Она достойна лучшего, Треджер. — Я никогда не причиню ей боли. Брэдли усмехается. Слова Треджер звучат для него как детский лепет. Он не знал, как его младшая сестренка, что навсегда в его памяти будет пятилетней малышкой с выглядывающими из-под бейсболки кудряшками, перенесла смерть Козика. Он не был рядом, когда, возможно, так был нужен ей. Понимал, почему Бетти ненавидит клуб. Она многих потеряла, кого любила. Даже их ебанутого на всю башку отца, который играл со смертью в русскую рулетку. Они сами связали когда-то свою жизнь не только с клубом, но и с вечным ожиданием, когда пуля окажется в их лбу. И он.», и Тиг когда-нибудь найдут свою смерть во имя клуба, что причинит боль его сестренке. — А если тебя грохнут, ты подумал о ней? Вопрос так и повисает в воздухе. Треджер не задумывался об этом. Нет, в его тупой башке пару раз всплывали эти мысли, но он как упрямый баран отгонял их. Мол, да нет, он же блядь чертов везунчик. Смерть всегда обходит его стороной. Сколько он уже танцует с ней танго? Но теперь этот вопрос из уст Маршалла звучит по-другому. — Я не смогу без неё, — голос Треджера звучит тихо, но собеседник его слышит прекрасно. — Без неё ничего не имеет смысл, понимаешь? Тигги выдыхает и спрыгивает со стула. Кладёт на стойку пару долларов и уже собирается уходить, как в спину летит то, что он так хотел услышать: — Она у матери в Аризоне. Приедет завтра. Бет разминает шею, не спуская рук с руля. Возможно, ей стоило выбрать самолёт, но что-то всегда манило её в поездках на машине. Удивительно, что мустанг Джека выдержал такое расстояние. Новый мотор приятно гудит под капотом, пока из динамиков поёт Стиви Тайлер. Поездка домой как всегда закончилась ничем. Ребекка упрекала дочь в нежелании двигаться дальше, оставить прошлое, как когда-то сделала она, а Бет мать в том, что та просто сбежала, оставив отца разгребать все дерьмо одного. И лишь Том, приняв нейтральную сторону, пытался изо всех сил провести спокойный семейный ужин. Вторая сигарета за сорок минут, разбавленная седьмым энергетиком, кажется, придаёт сил и не даёт глазам закрыться окончательно. Она ехала всю ночь, без остановок, чтобы к полудню добраться до Чарминга. Возможно, это было глупо вот так срываться, ничего не объяснив и отключив телефон. Да, она сказала Брэдли, что поедет к матери, на что брат лишь хмыкнул и пожелал удачи. Но Бет совершенно не думала о том, чтобы предупредить Треджера. Да и зачем? Они друг другу ничего не должны, ничем не обязаны. Но почему-то ей хочется знать, чем он занят прямо сейчас. Хочется проявить хоть какие-то чувства. Бет усмехается и качает головой. Чувства. Ну да, не они ли привели тебя к разбитому на мелкие осколки сердцу? Не они ли стёрли твои легкие в пепел, лишат возможности сделать вздох? Не они ли разрушили твою жизнь, когда ты их впустила с фанфарами в свою душу, а после наблюдала, как там осталось пепелище? Да, замуровала любые чувства, лишь бы снова не было больно. Не давала им шанса появиться, рубила все на корню. Да и где им было появиться снова? Её жизнь превратилась в одну сплошную работу с редким посещением дома. Старалась не думать ни о чем, кроме работы. Бар, бар, бар, крутилось в ее голове последнее время. И так было проще. Легче. Черт бы побрал этого Треджера! Заявился в её бар, похлопал глазками своими печальными, где отчаяние за края плескалось. Может Ребекка права? Может, продать к черту этот бар в этой дыре, перебраться куда-нибудь подальше от Чарминга и жить спокойно? Но разве одобрил бы отец этот поступок? Что бы он сказал, узнав, что Бет хочет все к хуям пустить и начать все заново? Ответ очевиден. Старый психопат проворчал бы, что она трусиха — самая настоящая трусиха. Слабая, маленькая девчонка, что так боится заглянуть жизни в глаза. Будет бегать и бегать, пока подошва не сотрется в пыль. И, наверно, он снова был бы прав. — Да пошёл ты, Джек, — кидает Бет, взглянув в своё отражение в зеркале. — Это ты трус. Выцветшая надпись «Добро пожаловать в Чарминг» мелькает перед глазами, и Бет прибавляет газу. Сейчас бы холодный душ и пару часов на сон, чтобы хоть немного восстановить свой режим. Брэдли будет в клубе или где-нибудь со шлюхами, поэтому у неё будет предостаточно времени, чтобы спокойно отдохнуть без расспросов с пристрастием. Она паркует машину рядом с домом, хватая с заднего сидения скромные пожитки. Бет берет в руки телефон, попутно пытаясь его включить, но гавнюк сообщает, что давно разрядился. Она чертыхается, свет его в задний карман джин и поднимает глаза. Маршалл вздрагивает и останавливается на полпути, замечая сгорбленную мужскую фигуру на ступеньках. Он так и сидит, уткнувшись в телефон, выкуривая черт знает какую по счету сигарету, а рядом сиротливо стоит пустая бутылка из-под пива. Он прикладывает в который раз телефон к уху в надежде услышать знакомый голос и поднимает взгляд, натыкаясь на женскую фигуру со спортивной сумкой. Бет чувствует, что все это напоминает дешевый ромком, где все жили долго и счастливо. Она снимает темные очки и делает несколько шагов навстречу, стараясь скрыть непонятно откуда взявшееся волнение. — Ты что тут делаешь? — вопрос звучит холоднее, чем она хотела. Будто ничего между ними и не было. Словно они опять чужие друг другу. — Сомневаюсь, что Брэдли дома… — Вообще-то, я тебя жду, — Тиг запускает шершавые пальцы в отросшие кудри и ловит себя на мысли, что давно не стриг патлы. Но это потом. Бет снова холодна и неприступна. — Могда бы и предупредить, что уехала. В его голосе проскальзывает обида, хоть и пытается скрыть напускной небрежностью. И тогда Маршалл выпускает шипы. — А разве должна была? Треджер сжимает челюсти, что слышно, как эмаль скрипит. — А разве нет? — Я ничего тебе не должна, — она скрещивает руки на груди, обороняется и сама готова себе тумаков надавать. — Как и ты мне… — Да что за хуйня с тобой происходит? — Тигги не выдерживает, повышает голос и пытается сократить расстояние, но Маршалл делает шаг назад. — Чего ты боишься, Бет? Что с тобой не так? Блядь! Бет поджимает губы и выпускает весь воздух из легких. Боится. Да, черт возьми, боится, что Тигги уйдёт, как ушёл Козик. Боится, что кинется в эту бездну, надеясь, что там поймают, но вновь разобьётся. — Уходи. — Бет… — Проваливай, Треджер! — она срывается, повышая голос и обнимая себя за плечи, обходит Тигги стороной, лишь бы быстрее оказаться дома, в безопасности. Он слышит, как громко хлопает входная дверь, а после как с хрустом трещит что-то под рёбрами.