Долг
26 ноября 2017 г. в 10:54
— Даже не думай от меня убежать! — прошептал он. — Я всегда буду с тобой. Тайна Щербатой. Наказание. Глава III.
Бывшие глашатай и целительница. Кто бы мог подумать? Вряд ли кто-то конкретный предугадал этот исход, но великая история видит такое не впервые. Как и звёздные предки — известные хранители этой самой истории. Они понимают, насколько сладок плод запрещённой любви, поэтому позволяют свои детям его вкусить. Щербатая открыла глаза и с улыбкой подумала, как же хорошо очутиться ранним утром в одной подстилке с Клокастым. Он ещё спал, убаюкивающе сопел. Кошка боялась пошевелиться, чтобы не разбудить его, лишь прижалась ближе к тёплому боку и разглядывала ровные черты, тонкие разрезы глаз на покрытой розовыми шрамами морде. Они устроили подстилку из мха и голубиных перьев под сосной, на ковре из старых пожелтевших хвоинок. Было поздно, когда они пришли к этому месту, Щербатая устала за долгие часы на лапах и завалилась спать сразу же как нашла ямку среди выпирающих корней, покрытых мхом и лишайником. А Клокастый бережно подложил перьев и лёг рядом, согревая Щербатой бок. Живот заурчал. Вот она свобода, когда никто не принесёт в кучу с дичью еды. Лапы звали побегать по лесу, проверяя, не забыты ли навыки охоты, а сердце хотело остаться, ведь тепло так одурманивает. Клокастый сонно приоткрыл веки несколько минут спустя, после громкого крика вороны. Увидев, что Щербатая уже не спит, а вылизывает лапу, он улыбнулся. — Ну, как первое утро на свободе? Кошка отвлеклась от своего дела. — Голодно, — без особого впечатления ответила она. — Тогда надо поохотиться! — вскочил кот, готовый наловить целую кучу дичи только для одной любимой. — Постой, — Клокастый уже сделал шаг из гнёздышка, когда Щербатая его остановила, начиная прилизывать всклоченную со сна шерсть на щеке. Мягкие движения тёплого языка заставляли мурчать, и кот приобнял кошку хвостом. Закончив, она посмотрела ему в глаза с пылающим огнём желания. — Я пойду с тобой. Клокастый поманил её за собой. Не сказать, чтобы он не хотел охотиться с Щербатой, просто сомневался. Сколько она успела забыть об охоте? Не распугает ли всю дичь одним нелепым движением растерявшегося умения? Кот стыдился своих мыслей, но они имели право быть. Долгий перерыв в виде целительства мог нести серьёзные последствия. Когда беглецы отошли от устроенного на быструю лапу убежища, то припали к земле и пошли крадучись, вслушиваясь в каждое дуновение ветра, вдыхая каждый запах зелени. Клокастый отметил, что подруга ступала тише и пригибалась ниже его, скрываясь в траве, будто рядом её совсем нет. «Смотри, слушай и нюхай», — повторяла Щербатая старую мантру наставницы, продвигаясь навстречу едва уловимому шороху впереди. Клокастый не отставал, хотя не замечал близкой добычи. Пройдя ещё пару хвостов, кошка увидела маленькую птичку с неприметным коричневым оперением. Воробей. Щербатая коснулась хвостом друга, привлекая его внимание, и ушами указала на дичь. Клокастый кивнул и еле взмахнул хвостом в сторону птицы, предлагая кошке самой поймать. Он хотел её проверить. Щербатая возражать не стала. Ей даже больше нравилось охотиться в одиночку. Никто не мешает. Здесь ты отвечаешь только за себя, без всякой надежды на навыки напарника, точно знаешь — поймал дичь или нет. Никто не будет винить за промах да и некого. Всё просто — виноват только ты. Кошка проверила ветер. Она стояла против дуновений буйного воздуха. Запах воробья нёсся на неё освежающим потоком. Облизнувшись, она напружинила задние лапы, ожидая, когда воробей снова займётся своим делом — поиском семян или червяков на рыхлой земле. Его чёрный глаз на боку головы неустанно смотрел в сторону Щербатой. Страх быть замеченной или услышанной предательским пением живота заставил кошку сделать необдуманный прыжок. Воробей вспорхнул, когти Щербатой приземлились точно в том месте, где стояла птица. В попытке исправить неудачу кошка прыгнула высоко, как могла, и махнула лапой в воздухе. Оказывается, не промахнулась. Дичь стремительно приближалась к земле, к месту, куда уже мчался Клокастый. Прыжок и воробей уже в зубах кота. Щербатая опустила взгляд, стыдясь первого после продолжительного отдыха промаха. Она честно старалась не оплошать, обходя все сухие сучки стороной, проверяя ветер несколько раз и прижимаясь максимально низко к земле. — Молодец, не растеряла навыков, — начал Клокастый, положив дичь под лапы. — А какой замечательный прыжок в конце. Уверенность в своих силах вернулась, стыд пропал. Теперь она с лёгкостью и улыбкой подняла янтарные глаза на любимого кота. — Спасибо. И за помощь тоже. Без тебя он бы снова улетел. Кот усмехнулся. — После такого-то удара по голове — вряд ли. Он нахваливал её, потому что видел то промелькнувший стыд. Клокастый хотел бы сказать, что не надо его стесняться, всякие неудачи в жизни преследуют котов, а он её любит, нет ничего страшного в небольшой ошибке, поймали бы ещё, но побоялся смутить подругу ещё больше. Они не стали тащить добычу в «лагерь». Теперь коты не племенные, вольны делать, что хотят. К тому же они хотели уйти подальше от границы, найти место лучше и безопаснее мшистых корней. Они поровну разделили воробья, хотя Клокастый предлагал Щербатой целого. Им обоим надо было подкрепиться, чтобы поймать ещё на другом краю Вселенной, в месте, куда не доходят угодья Звёздного племени. Этого гадкого сборища мертвецов, которые ни на долю мышиного хвостика не понимают любви. Её суть в том, чтобы быть друг с другом, как единое целое из двух половинок, а не ловить огорчённые, уставшие взгляды «давай и сегодня ночью встретимся». И пророчества составляют их мышиные головы, произнося неправильные слова, чтобы спрятать истину. Пристроившись у ствола дерева, они поедали свою добычу, переплетя хвосты.***
В лагере с самого восхода солнца стоял беспокойный шум. — Никто не видел Клокастого? — постоянно спрашивал Кедрозвёзд в перерывах между распределениями патрулей. — Нет, — отвечал каждый, кто проходил мимо. Полынницу разбудил этот галдёж. Кошка прижала уши и накрыла их лапами. Не помогло. Взволнованный гомон проникал в каждую клетку, отдаваясь неприятной пульсацией в голове. — Нельзя уже спокойно поспать, — фыркнула целительница. Недовольно закатив глаза, она всё же встала и вышла на поляну. Яркое солнце ударило в глаза. Полынница прищурилась и стала выискивать самого главного паникёра — Кедрозвёзда. Предводитель стоял в центре лагеря, раздавая поручения так, чтобы никто не сидел без дела, и отправил, наверное, патрулей десять на поиски своего драгоценного молодого глашатая. — Что за беда в такую рань? — спросила Полынница, хотя уже знала ответ на вопрос. — Клокастый пропал. Никто его не видел. Воины говорят, что он засыпал с ними в одной палатке, а когда проснулись, его не оказалось рядом. — Охотится, наверное, — зевая, спокойно рассуждала целительница. — Не волнуйся, ещё объявится. — Это воины Ветра. Они его взяли в плен. Они ненавидят нас так же, как мы их, — предположил он, едва не переходя на шипение. Белая кошка собиралась уходить, но остановилась, решив, что предводителя надо вразумить. — Не будь лягушкоголовым. Как бы они пробрались в наш лагерь без шума, мимо стражи и украли нашего глашатая прямо из палатки? Отзови патрули, нечего ворошить племя в такую рань. Наш Клокастый скоро объявится. С этими словами кошка развернулась и направилась обратно в палатку. Там её встретил благоговейный полумрак, захотелось снова разлечься на подстилке, закрыть глаза, отдаться сну. Ей мешало разве что племя, о котором надо заботиться. Старейшины опять ныли о больных суставах и блохах. Полынница тоже стара, но разве она хоть раз упомянула о покалывании в груди? — Щербатая, выведи блох у старейшин, они снова начали жаловаться, — сказала она в глубину палатки. — Я пока приготовлю мазь для их лап. Кошка прошла к кладовой. Она с довольной улыбкой осмотрела аккуратные стопки листьев и кучки ягод в ямках. Как хорошо они с Щербатой прибрались вчера — ни пылинки на лекарствах, ни одного сухого стебелька. — Щербатая? — позвала она свою ученицу, вспомнив, что не видела её с тех пор как легла спать. Ответа не последовало. Пожав плечами, целительница взяла в пасть травы и направилась на выход. Кошка специально прошла через подстилку Щербатой, уделив внимание тому, что она успела остыть. Ничего, наверное, отошла в поганое место или снова пошла «собирать травы» с Клокастым. Сколько раз наставница советовала ей перестать этим заниматься, но она продолжает. Похоже, Полынница недооценила силу их любви. Она замечала эти взгляды, видела, как часто они пытаются быть ближе друг к другу, но не хотела этому верить. Кошка стыдилась, что не смогла научить свою ученицу самому главному — отрешённости от своих чувств во благо племени. Суматоха в лагере заметно утихла. Наверное, потому, что Кедрозвёзд убрался с центра поляны и больше не капал всем подряд на мозги своим глашатаем. Нет, целительница ничего не имела против его должности предводителя, он был достоин этого и доказал, принимая трудные решения, что приводили племя к выживанию и победе. Но порой он делал из мухи слона. Полынница уверена, что к полудню пропавший вернётся да ещё и в самом хорошем настроении, ведя за собой Щербатую. — С добрым утром, — проговорила целительница, выплюнув листья на пороге палатки старейшин. — С добрым, — приветливо ответили Пташка и Камнезуб, единственные пребывающие в палатке. Кошка больше не воротила нос от устоявшегося в палатке затхлого запаха старости и сырых, пыльных подстилок, как это делают оруженосцы. Один из главных показателей собственной старости. Потому она больше чем уверена, что теперь пахнет так же. — Это для тебя, Пташка, — целительница кивнула на листья. — Суставы болят по-прежнему? Маленькая рыжая старуха высунула голову из-за спины Камнезуба. — Ох, нет, уже лучше, — прокряхтела кошка. — Чем теплее, тем меньше болит. Полыннице это знакомо. С наставшим потеплением Юных Листьев, когда за день солнце успевало прогреть землю, кошка сама стала чувствовать себя лучше. Даже несмотря на то, что утро выдалось прохладным, Полынница хромала не так сильно. — Отличная новость, но это не значит, что пора прекращать наносить мазь. Она подобрала лекарство и подошла поближе к Пташке, начиная пережёвывать листья в зелёную кашицу с обжигающим горло привкусом горечи. Старейшина почесала задней лапой за ухом. — Когда там Облачко уже станет оруженосцем? Такой рослый, ему пора учиться выводить блох, а то я с ними намаялась уже. — Так вот, что думаешь, Кедрозвёзд носится по лагерю? — задал ей риторический вопрос бывший глашатай. — Он Клокастого ищет, чтобы сделать того наставником! Пташка понимающе кивнула, пока Полынница начала втирать ей мазь. — Вот то-то же, хороший у нас предводитель — заботится о стариках! Кстати, а куда это Клокастый запропастился? — Да Звёздное племя его знает, — махнул лапой Камнезуб. — Охотится, наверное, где-нибудь. Принесёт нам полную кучу дичи. Целительница почти закончила со своей мазью. Полынница не стала опровергать версию кота, вполне возможно такое, правда, сомневалась, что Клокастый сможет утащить столько еды. — Ну вот и всё, — сказала кошка, когда втёрла последние крупицы целебной кашицы в лапы старухи. — Завтра приду ещё. — Ой, спасибо, Полынница. Не приведёшь сюда свою ученицу, а то я никак не могу справиться с блохой? — протараторила Пташка, пока целительница не ушла. — Блохами, — буркнул Камнезуб, переваливаясь на другой бок — подальше от блохастой соплеменницы. Целительница усмехнулась, а старуха даже не услышала этого. — Когда я проснулась, Щербатой не было в палатке. Не знаете, где она может быть? — обернувшись на пороге, решила спросить кошка. — Ох, молодёжь-то нынче пропадает, — удивлённо возмутилась Пташка, услышав свежую новость. — Кто же тогда будет блох выводить да про подвиги наши слушать? — Не знаю, — ответил уставший от этого разговора Камнезуб и принялся отстранёно вылизывать лапу. Полынница не дождалась ответа на свой вопрос, но поняла, что они ничего не знают. Забрав оставшиеся листочки, целительница вышла из палатки и направилась в свою. Вдруг Щербатая уже вернулась. Проходя мимо свежей кучи с дичью, у неё заурчало в животе. С утра она не съела ничего, кроме сока лекарственных трав. Подняв голову, она увидела, что треть дня давно миновала. Солнце быстро поднималось, освещая лес. В палатке Щербатой не было. У кучи с дичью тоже. В лагере ею и не пахло. Небольшая тревога поселилась в больном сердце целительницы, когда ученица не вернулась к полудню. Когда солнце перевалило за свой зенит, тревога возросла, быстро, стремительно, как рассветный луч, и Полынница пошла к предводителю. — Кедрозвёзд, можно? — спросила кошка, стоя у входа в обиталище главного кота племени Теней. — Конечно, заходи. В темноте кот мерил шагами свою палатку. — Я послал несколько патрулей прочесать лес, — Кедрозвёзд сел, обвив лапы полосатым хвостом. — Воины нигде не смогли найти его или его следы. Только вчерашний запах у границы, но он ходил вчера вечером туда охотиться с патрулём. Ума не приложу, где он может быть, а главное — что с ним могло произойти, — он фыркнул. — Не мог же глашатай так просто пропасть с территории. Кот задумался, нахмурившись. — Если мы не найдём его в ближайшее время, то придётся отдать Облачко в ученики другому коту… — продолжил Кедрозвёзд, с силой выдавливая из себя слова, которые не хотел произносить. Он не хотел раньше времени хоронить воина, — и должность глашатая тоже. — Щербатая пропала, — вставила Полынница, пока предводитель не начал новую тираду размышлений о том, что же делать с Клокастым. Объявлять племени как о временно пропавшем или мёртвом? Сейчас её больше волновала ученица, которая вскоре должна стать настоящей целительницей, постигшей все знания своей наставницы, что столько времени вдалбливала навыки в её голову и лапы. У Кедрозвёзда отвисла челюсть. — Ты уверена? В смысле она точно не пошла снова собирать травы? — Последний раз я видела её вчера ночью, после Совета, — отчаянно, с ноткой паники в голосе всхлипнула кошка, сильнее сжимая хвост вокруг лап. — Великое Звёздное племя… — плечи предводителя устало поникли. — Думаешь, стоит сообщить племени? — Поспрашивать точно стоит. О Кедрозвёзд, я так волнуюсь за неё. Кошка упрямо отбрасывала мысль, что сейчас её ученица счастливо проводит время с дорогим ей Клокастым. Да, она уже делала это, но не так долго. Она всегда возвращалась. А сейчас… пусть лучше окажется, что их порвали лисы или утащили Двуногие, чем-то, что они сбежали вместе навстречу запрещённой любви. Целительница вздрогнула от собственных ужасных мыслей. — Пойдём. Полынница не рассказала о своих опасениях Кедрозвёзду, иначе грозилась нарушить данное Щербатой обещание. Знать, но молчать. К тому же она сама пыталась отогнать эту поспешную идею. В конце концов, они, простые смертные, не знают всей истории. Возможно, есть веские причины их отсутствия. Предводитель повёл дрожащую кошку на выход из палатки и на пороге прокричал: — Пусть все коты, способные охотиться самостоятельно, соберутся на собрание племени. Племя потихоньку выходило из всех углов лагеря, собираясь в центре. Быстрее всех из детской выскочил радостный Облачко, думающий, что пришёл его час становиться оруженосцем. Следом, с высоко поднятым хвостом вышла Крапивка, гордая своим сыном. Как жаль, что придётся их разочаровать. Рассевшись на места, взгляды некоторых косились на рослого котёнка, который выпятил грудку, другие на Полынницу. Действительно, что же делает целительница подле предводителя? Кедрозвёзд делал вид, что не замечает этого и невозмутимо ждал. — Как вы знаете, — вздохнув, начал предводитель, когда все взоры обратились к нему и все хвосты были твёрдо прижаты к земле, — сегодня я искал нашего глашатая, Клокастого. Он пропал. Шёпот прошёлся по рядам воителей. Каждый хотел прокомментировать ситуацию, возмутиться колкостью, выразить товарищу своё мнение. Плечи Крапивки поникли, узнав, что новость всего лишь о глашатае. Но Облачко не терял надежды, до конца ожидая церемонии. Вот только наставник отсутствует. — Сегодня утром воины не обнаружили Клокастого в палатке, — продолжил Кедрозвёзд. — Патрули не нашли ничего, кроме старых запахов. Может кто-нибудь дать полезные сведения, куда он мог пойти? Облачко взглядом проедал предводителя, который даже не смотрел в его сторону. Племя пожимало плечами. Кто-то выкрикивал версии об охоте, незапланированном патруле, желании побыть в одиночестве после такого скорого избрания в глашатаи. Полынница грустно смотрела в глаза Кедрозвёзда. Она хотела, чтобы предводитель переключился на её ученицу. Больное сердце не предсказывало ничего хорошего. — Есть ещё объявление, — заглушая трёп соплеменников, крикнул кот. — Щербатая тоже пропала, — коты удивлённо охнули. — Если вы знаете хоть что-то, то… — Я видела её вчера! — вставая со своего места рядом с братом, выкрикнула Лисохвостка. Всё племя обернулось на кошку. Целительница подалась вперёд, желая всем своим слухом впитать мягкие слова надежды. Полынница не может потерять ту, что учила столько лун, на которую потратила столько времени, с теряющимся терпением рассказывая о целительстве и лекарствах. — Продолжай, — тихо попросила целительница. Кошка замялась. Казалось, кончики её ушей начали краснеть от стыда. — Ночью я пошла на поганое место. Там я столкнулась с ней. Она меня прогнала, чтобы сделать свои дела в одиночестве, — Лисохвостка не могла смотреть в глаза предводителю, рассказывая о своих «интимных делах». — Но я не видела, чтобы она вернулась в лагерь. Показания рыжей кошки вызвали бурю эмоций у котов. У них появились те же подозрения, что и у Полынницы. А как могло быть иначе? Кот и кошка пропадают в одну ночь — сбегают посреди ночи подальше от Воинского закона — версия побега скоро приобрела популярность. Целительница знает, что Щербатая любит Клокастого, они часто пропадают вместе, затем ученица ушла куда-то ночью и не вернулась. Полынница застыла, разинув пасть, потому что её худшие опасения оказались правдой.***
Сгущались ранние для Юных Листьев сумерки, погружая в матовую тьму лес за территорией племени Теней. Воздух ещё отдавал свежестью прошедших Голых Деревьев и остужал зеленеющую почву. Щербатая лежала на траве рядом с новым гнёздышком на полусогнутых лапах, приподняв основание хвоста, прижимая кончик к боку. Клокастый возвышался над её спиной, опираясь лапами на позвоночник. Кошка практически не чувствовала его веса, она забывала о тяжести тела, впиваясь когтями в землю, когда он входил в неё. Щербатая мяукала на весь лес и тихо стонала под нос от боли, пронзающей её сзади и уходящей волнами вдоль всего тела. Клокастый делал это медленно, в определённом темпе, аккуратно входил и выходил, с каждым движением вставляя свой член всё глубже. Оттого эта боль была блаженна — их плоть соединялась, словно идеально подходящие друг другу кусочки паззла. Какой-то дикий инстинкт глубоко в мозгу, что-то мелко прописанное в ДНК заставляло Щербатую получать удовольствие. На этот раз Клокастый, потеряв терпение, вошёл резко, всадив почти по самые яйца. Щербатая вскрикнула от неожиданности. Дрожь прошлась по её лапам. С довольной ухмылкой она поймала себя на грязной мысли, что хочет ещё такой сюрприз, чтобы целиком ощущать предельную, измеримую на клеточном уровне близость. Кот на секунду вышел и, почувствовав напряжение в пульсирующем твёрдом члене, вошёл обратно в Щербатую, готовый кончить. Кошка вздрогнула, заскулив от новой боли, вжала когти в землю сильнее. Ощущение, будто её рвут изнутри крысы, но отчего-то именно сейчас кошка достигла высшей точки земного, живого наслаждения, как и Клокастый. У него не было способностей Щербатой чувствовать предел чужой боли, но он, словно по сигналу, излился в чрево своей подруги и отстранился. Кошка, часто дыша, опустила онемевший хвост, лапы больше не желали стоять. Кот сел рядом, его грудь тяжело вздымалась и опадала, а морда растянулась в лучезарной улыбке. Бывшая сумрачная кошка сбивчиво замурчала. Как же теперь на них смотрит Звёздное племя? С отвращением или презрением? Как на грязных предателей племени или похотливых нарушителей Воинского закона, который клялись выполнять? Не нужны были вопросы, ответы читались в янтарных глазах пары. Их первый опыт прошёл с большим успехом, чем сама преисполненная энтузиазмом идея Клокастого о соитии. Щербатая чувствовала себя вымотанной, как после целого дня собирательства и уборки. Она встала и прошла в укрытие под корнями поваленного дерева с древесными стенами и моховыми полами. Кошка развалилась на подстилке, зная, что эта ночь пройдёт в тепле родной полосатой шерсти. Бывший воин, ныне простой бродяга, пошёл за ней. Кот лёг рядом, накрыл её хвост своим. Он ещё долго с довольным клокотаньем горла вылизывал любимую кошку, прежде чем она заснула. Щербатой снились родные болота, по которым она не скучала. Там она выслеживала лягушек, вкус которых без разочарования забыла. Кошка пригнулась, заметив амфибию на кочке. Она подкралась со спины, стараясь находиться против ветра. У лягушек тоже есть нюх пусть и не такой развитый, как например у мышей. Огибая шуршащие камыши, Щербатая подобралась максимально близко, напружинила задние лапы. Её прыжок получился лёгкий, словно ветер понёс кошку к добыче через мутную воду, а приземление на лягушку тяжёлым. Передние лапы со всей силы надавили на дичь, теперь она не сможет уйти. Щербатая быстро прикончила её укусом в шею, подняла голову и выронила лягушку, широко открыв пасть от увиденного. Перед ней выросла бледная, сотканная из сверкающей звёздной пыли фигура. Блёклая тёмно-серая полосатая фигура с яркими, как у неё, янтарными глазами, которую Щербатая видит впервые. — Меня зовут Галечник, — сказал звёздный предок, — и я целитель племени Теней. Кошка захлопнула пасть. Она уже слышала это имя первого целителя её бывшего племени от бывшей наставницы, но не думала, что зайдя так далеко за границу, всё равно наткнётся на Звёздное племя. — Зачем же ты пришёл? — спросила Щербатая без какого-либо раздражения, но с ненавязчивым любопытством. Злоба на глупое племя растворилась в идиллии сна. Галечник посмотрел далеко за спину серой кошки, чья шерсть на солнце отдаёт тем же звёздным блеском как знак дарованной небесами способности. — Давай пройдёмся. И ушёл в камыши, не удосужившись узнать мнения Щербатой. Ей оставалось только последовать за древним котом. Вскоре она его нагнала, поняв, что её ведут в лагерь. По пути им встретился вечерний патруль, в который входил её брат Орех. Невольная тоска по родственнику сцепила грудь. Когда-то они были так близки, каждый день играли вместе с Калинкой, искали приключения на хвост. Это было простое, счастливое время, когда не приходилось принимать некие сложные решения во имя своего блага, которые противоречили правилам племён. Галечник прошёл прямо сквозь патруль, то же получилось и у Щербатой. Ни один кот даже усом не повёл, что впечатлило кошку, а для целителя было обычным делом. Вот и сосна с изогнутым стволом, прямо за которой находился лагерь племени Теней. Они нагло вошли через вход, оставаясь незамеченными для Орляка, сторожившего лагерь. Звёздный целитель сел посреди вытоптанной тысячами лап, миллионами шагов, поляной. Его белое пятно на груди казалось прозрачным, через него можно было увидеть поникшие плечи и печальный взор предводителя, ужинавшего в тени и одиночестве. — Посмотри на сумрачных котов, — велел Галечник. Она послушно взглянула на тех, кого бросила. Прихрамывающая наставница несла травы в кладовую. Она прошла мимо невидимой пары, и Щербатая почувствовала покалывания в груди и ноющую боль в колене. Кошка вздрогнула. Она успела забыть о своей способности за долгий день пребывания в беззаботной любви. Волкогрив и Лисохвостка обсуждали их с Клокастым уход. Крапивка утешала Облачко у детской. — Вот Клокастый, — с рычанием она произнесла его имя, — вернётся, тогда Кедрозвёзд опомнится и точно сделает тебя оруженосцем. Котёнок грустно пискнул и уронил голову на лапы. Сердце Щербатой сжалось, хотя Полынница давно ушла. Мимо прошёл Вьюрок, неся во рту свой ужин, и Щербатую будто ударили в живот сильные задние лапы котов племени Ветра. Этому воину надо срочно дать пару ягод можжевельника. Рядом сел Жабоход и начал вылизывать лапу. Мигом его боль передалась серой кошке. Шип ежевики глубоко пронзил мягкую подушечку. Каждый кот племени успел пройти мимо Щербатой, отдавая ей свою боль: в животе, пульсирующую в голове, пронзающую в боку, ломоту в лапах, даже зуд в кашляющих лёгких. Она отстранилась, садясь рядом с Галечником. Тяжело дыша, она пыталась сконцентрироваться на собственных ощущениях, а не на чужих страданиях, как учила её Полынница. Голова кружилась. — Они все больны, — немного придя в себя, заключила Щербатая, — не признают этого, но страдают. — Поэтому ты им нужна. Слишком горды и глупы, чтобы говорить о слабости здоровья. — За этим ты привёл меня сюда? — Да, — он посмотрел на неё горящими, как оранжевые звёзды, глазами. — Тебе не зря был дан дар, ты не зря вступила на путь целительницы. Ты нужна своему племени, когда они даже не подозревают об этом. Поэтому целители не заводят своих котят, чтобы те не отвлекали от истинного долга. Всё племя — это наши дети, которым нужна наша помощь. Щербатая снова оглядела поляну, давая себе время для осознания истины. — Даже предводителю? Галечник повернул голову в сторону уставшего старого Кедрозвёзда. — Особенно ему. Предводители те же котята, если целитель не поможет своим мудрым советом. — Тогда как целитель сам становится мудрым? — спросила Щербатая, наблюдая за поникшим Облачком, медленно катающим маленький шарик мха. — Для этого у них долгие года обучения, познания мира и связь с Звёздными предками, которые всегда готовы наставить. — А если я не хочу котят, а только быть с Клокастым? — Твоя любовь не должна быть отдана одному коту. Так она будет только отвлекать, мешать. В твоём сердце должно быть место для каждого. Даже для Лисохвостки, что постоянно задирает тебя. Щербатая вздохнула, потому что Галечник был прав. Она не могла ничего сказать против, возразить. Но возвращаться тоже не хотелось. Она любит Клокастого всем сердцем, он её тоже, она уверена, но в племени им не дадут быть вместе. — Твоё племя страдает, и только ты сможешь его излечить, Щербатая. Возвращайся домой. У кошки застыл ком в горле. Он прав. Ей надо вернуться, несмотря на бесконечную любовь к Клокастому. Её племя, что вырастило её, кормило всё это время, дарило знания и заботу нуждается в ней. Она с неприятным трепетом чувствовала, что так будет правильно. Галечник встал и собирался уйти, когда Щербатая выкрикнула: — Постой! А Клокастый? Кот далёкого прошлого обернулся. — У него своя судьба. Его ждёт горькая жизнь без тебя, но за счёт горечи он станет великим предводителем. Племя ещё будет им гордиться, если он вернётся с тобой, как луна и звёзды. Это было его прощальное слово. Галечник растворился в воздухе, его словно сдул лёгкий порыв ветра. Щербатая села и вскоре растворилась сама. Она открыла глаза ранним утром на прежнем месте рядом с Клокастым. Заря розовела за её спиной, окрашивая лес пастельными цветами. Неожиданно гнёздышко показалось Щербатой слишком душным, она выскочила наружу без страха побеспокоить сон кота. Прохладный ветер ударил в морду, всколыхнув шерсть на загривке, роса намочила широко расставленные лапы. Оттепель решила отступить, но Щербатая не поёжилась, подставляя ветру пушистую шерсть. Закрыв глаза, она подумала обо всех котах, что оставила в лагере. Подумала о Клокастом под корнями всего в двух хвостах от неё. Если Щербатая уйдёт, то никогда больше не посмотрит, не прикоснётся к любимому, когда захочет. Если же останется, то ответственность за все эти жизни ляжет на её плечи. Сможет ли кошка жить в постоянных мыслях о том, сколько соплеменников могла спасти, но не спасла, променяв бесценные жизни на своё счастье? Ведь не зря ей этот дар, это предназначение. Щербатая знала, что нужно, чтобы поступить правильно и это с болью отдалось в сердце. Кошка подняла веки, услышав, как из гнёздышка выбирается Клокастый, отряхивая комочки мха из всклоченной шерсти. — Ты так быстро убежала. Что-то случилось? — в глазах и в голосе его громко, как Гремящая тропа, звенела тревога за неё. Кошка твёрдо знала, что пора расстаться с беззаботностью, но червь сомнения, проедающий голову, не давал покоя. — Надо вернуться, — просто сказала Щербатая, смотря на облака, которые розовой ватой отражались в её глазах. Клокастому это сразу не понравилось. Он нахмурился, сомневаясь в адекватности решения кошки. Коту не хотелось снова встречаться на болотах, озираясь в страхе, что их застукают вместе. — Помнишь, — начал он, смотря за отражение колыхающихся веточек в янтарных глазах, надеясь на что-то, что подсказывало бы ему, что всё это шутка, — я обещал не идти на войну, чтобы ты не чувствовала боли? Щербатая повернулась к нему. В глазах стояли слёзы. Она поняла, что побег был устроен полностью для неё, лишь с сотой долей ради самого Клокастого. Его старания нашли место в её душе. — Да, но… — Поэтому мы здесь, — кот не обратил внимания на её слёзы, хотя смотрел прямо в глаза. Слишком много сделано, много пройдено, чтобы отступать сейчас. — Воители не могут без войн, на то они и воины, но бродяги могут. Мы можем прожить жизни без боли, страданий и предназначений. Зачем нам возвращаться? Щербатая хлюпнула носом и опустила взгляд. Она бы очень хотела остаться, но не может. — Сегодня ко мне явился звёздный предок… — Мы же отреклись от них, когда покинули племя! — Я знаю! — отчаянно ответила она на крик Клокастого. Назревала ссора. — Это был Галечник, первый целитель племени Теней. Он показал мне наш лагерь, переполненный больными котами, сказал нам вернуться за своей судьбой. Клокастый скептически смотрел на свою пару. — Облачко ждёт тебя, Кедрозвёзд не справляется, Полынница ожидает моей помощи, сумрачные коты в ней нуждаются. Мы нужны нашему племени, Клокастый. Прошу, — прошептала она, — мы не можем просто бросить котов, которые любили и заботились о нас столько лун. Возвращение — наш долг перед ними. Кот выдохнул, бросил взгляд на нежно-голубое ясное небо. Серебряный пояс давно скрылся. Значит, они видели, что происходит здесь, на земле далёкой от племенной? — Ты же знаешь, я не могу без тебя, — прошептал Клокастый с улыбкой. Щербатая, обрадованная, что он понял её, бросилась к коту. Она прижалась к его груди, громко мурлыча, уткнулась носом в его тёплую шерсть. Возвращение в племя будет нелёгким, Клокастому совсем это не нравилось, но он, скрепя сердце, вернётся потому, что так хочет Щербатая.
