Выживший

      — Паршиво выглядишь, друг, — оборотень дружелюбно похлопал меня по плечу, заставив резко выдохнуть. Есть шансы, что всё будет хорошо.       Трое против двоих, массовку не считаем. Если вывести из-под удара опоённых, то станет проще — не буду переживать и стану действовать без оглядки ненароком зашибить. Мораль у настолько древнего существа, вероятнее всего, сильно отличается от привычной мне, нужно работать аккуратнее. Вполне мог застать времена, когда с людьми так не возились, сопутствующие потери подчинённых не считали и вообще был важен лишь результат.       — Я смотрю, ты налаживаешь отношения со всеми расами, Музака. С одной ребёнка сделал... кажется, Эшлин? С другой вот тоже собрался?       Светлая шерсть встала дыбом при упоминании девочки. Зря Мадьюк сказал это. Злить врагов вредно.       — Не смей произносить её имя! — прорычал оборотень, претерпевая довольно заметную трансформацию. А ведь они ещё даже драться не начали.       Да, не люди. Совсем не люди. А они способны совсем в зверя превращаться? "Усы, лапы и хвост — вот мои документы".       Фразочка из прошлой жизни, почаще бы так и поменьше брешей в памяти. Но я бы с удовольствием посмотрел на полную трансформу...       ... если буду находиться подальше от эпицентра драки этих полузверей.       — А то что?       — Огр-р-р-ребёшь.       — Ну же... я жду. Докажи, что не пустозвон, дорогой Лорд, — последнее слово он выделил несколько издевающейся интонацией, приводя белобрысого в ещё большее бешенство.       Видимо, кровавый камень даже в таком примитивном состоянии способен отключать критическое мышление. Лорд оборотней не чета кому-то из стаи. Или я что-то не знаю?       — Он усиливается.       Аристократы не вмешивались в перепалку, хотя Градеус явно еле сдерживался от того, чтобы кому-нибудь вмазать. Неважно, кому. Главное — процесс.       У Лагуса есть "поводок", чтобы держать берсерка в узде?       Неожиданно две девушки из пушистого клана стали оседать. Их подхватили сородичи. Не слышу, что они начали вещать, но теперь им это тоже не нравится. Взгляды, направленные на бунтовщика, крайне красноречивые.       Бунт на корабле? Тем лучше. Музаке нужны союзники. Но даже если и не союзники, так чтобы не мешались под ногами! Гр-р-р-р... грёбанная массовка! Хорошо хоть эти без веществ в голове.       — Мадьюк! — вряд ли он тебе ответит, ну попробуй.       — Это временные неудобства, — оборотень даже не повернулся в их сторону, сосредоточившись на Музаке. — Во имя всеобщего блага потерпите немного. Взамен я освобожу вас от придурка-Лорда, который давно наплевал на свой народ.       — То есть нашим благом можно пренебречь?!       — Я и есть народ. Вы — часть. Некритично...       — А ну отвали от них!       Рывок — и два оборотня эпично сцепились немного правее меня. Стоять так близко к этим психам — не очень хорошая идея...       О щит ударились камни от резкого начала драки. С другой стороны Градеус попытался пробить барьер своей ковырялкой.       Кровавое поле выпустил небольшое, чтобы не помешать сражающимся отдельно. Это не мой бой.       А вы не сбежите. Здесь я царь и бог.       Удар! Удар! Ещё удар о барьер! Земля буквально раскалывается на части, остаются глубокие длинные следы, заставляющие менять положение или наоборот стоять в воздухе. Это раздражает, пусть и не приносит вреда.       Градеус, ты совершенно себя не бережёшь. А теперь полетай.       О, этот звук осыпающейся скалы от тела психа... Быть сильным прекрасно.       Теперь ты, мумия.       Вокруг Лагуса была дымка, благодаря которой он испытывал меньшее давление моей силы на себя. Умный.       И всё-таки не постучится ли кто снаружи? Не уверен, что хватит надолго, если попробуют разбить.       — Роктис не с вами? — произнёс Рейзел вслух. Его всё ещё беспокоило отсутствие в их рядах черноволосого главы клана Кравей. Хочет убедиться в чём-то? А если соврут?       — Ну почему же? С нами, — Лагус очень нехорошо улыбнулся, а глаза сверкнули каким-то зеленоватым светом.       Он всё-таки на их стороне? Жаль. На первый взгляд, адекватный мужик, пусть я его особо и не видел. Только в воспоминаниях.       Тогда почему его нет? Руководит изменённым "мясом", которое идёт мародёрствовать и геноцидить?       Надо его остановить. Если мужик просто под веществами, то Лукедония не ослабится ещё сильнее. Какое-нибудь наказание будет, но не вечный сон. Сильных и так осталось мало, а люди однажды создадут атомную бомбу. Нужно соблюдать баланс.       — Он всегда будет с нами, ха-ха-ха, — Градеус заржал, оперевшись на своё оружие. Если и помялся, то несильно. Даже сильнее стал... Блин! Его же нельзя трогать! Только уничтожать.       Рейзел! Почему ты не остановил меня?! Я ж дебил!       Рваный рот заставил меня внутренне брезгливо поморщиться. Красный псих терял человеческий облик всё сильнее и сильнее.       Может, всё-таки попробовать взять под ментальный контроль? Перехватить поводок Лагуса. Он вполне может действовать по этим принципам.       — Вы тоже будете с нами, ха-ха... нашим знаменем победы, с которым мы поставим мир на колени... — начал было он, посмеиваясь, но потом резко замолчал. Секунда, вторая. Пустой взгляд остановился на мне. — Рейзел-ним, давайте встряхнём этот мир, а?       Хотелось спросить "с хрена ли я стану каким-то знаменем?" или ещё как-нибудь более матерно, но благородные не выражаются. Жаль.       Не совсем та реакция, которую я ожидал.       — О чём ты?       — Дома так скучно, умирать неинтересно, следовать глупым законам Лукедонии — бесперспективно... — он способен в таком состоянии выдавать целые осмысленные предложения? Благодаря мне, но всё же это удивляет. — Я... не хочу... умирать... но мы все обречены.       Обречены?       Не менее жалко, что я уделил этому аристократу мало внимания. Быть может, удалось бы что-то изменить. Но поздно.       Или нет?       Если сейчас ликвидировать Лагуса...       — Тогда не самоубивайся об меня, — я попытался улыбнуться, чем вызвал лёгкий ступор у берсерка и скрежет зубов мумии. Да, не в характере Рейзела, но не пофиг ли сейчас? Когнитивный диссонанс — наше всё!       — Кажется, Роктиса мы больше не увидим.       Почему?       — Он мёртв.       Эм... А как же "он всегда будет с нами?"       Отбил кровавые пики психанувшего Традио.       Заставил замереть очнувшегося от наваждения Градеуса. Увы, от моего. Бесит. Поводок слишком прочно проник в самую душу аристократа, поскольку приказы совпадали с его сутью.       Опять эти грёбанные способности мумии с его вечными попытками меня продырявить!       Бесишь! Замри! Держать сложно, но мне нужно сосредоточиться.       Их жертвы живы, сердца бьются... в кровавом пространстве я это чувствую. Идиан хуже всего, но это из-за резерва. Юроки даже пытался встать, но потом вырубился от неудачно прилетевшего булыжника. Зарга просто в отключке. Поток утекающей силы я перекрыл до конца, но у Традио, помимо просто камня, сила прибывает извне... Убрать бы врага подальше от жертв.       В паре километров сражаются два монстра, в которых с трудом узнаю оборотней. Тоже проблема.       — Они пустили Роктиса на один из ингредиентов кровавого камня, — пояснил мне Ноблесс с заметной горечью в голосе.— Источник извне может быть частью их кланов, ты читал о таком способе.       Оу...       Кравея растащили на камни? Сокланов тоже могут прямо сейчас?! Там выхлоп лишь десять процентов... Это же расточительство!       — Человек!       И не надо мне говорить, что такие мысли не благородны! Видать, он совсем отчаялся, раз идёт на это.       И в этом контексте "вы всегда будете с нами" меня полностью не устраивает!       Едва не потерял концентрацию от удара по кровавому пространству снаружи. Пушистый снаряд имени Музаки — это не то, что я жажду увидеть. Но хорошо летел, низко. Видать, к дождю...       — Даже не думай проиграть, — говорю поднимающемуся на ноги буквально в нескольких шагах от меня оборотню.       — Пусть не надеется, урою, — он неплохо потрёпан, но бодрится.       — Удачи.       Градеус, ты действительно обречён.       Я тяну поводок на себя, Лагус делает тоже самое, а в итоге пепельноволосый просто сходит с ума от раздирающих его противоречивых приказов.       Убить старика первым не выйдет — берсерк начинает защищать его, стараясь выловить удары и усилиться. Убить первым Градеуса более реально, но придётся тратить силы на удержание Лагуса. Одновременно вообще не вариант. Слишком усилились для текущего состояния тушки...       Снаружи постучали.       Нет, это не был снова Музака. На огонёк заглянули изменённые, монстры и другие эксперименты. Они пытались проникнуть внутрь, повинуясь чужим приказам или программе, заложенной в них создателям.       Часть полезла на ослабленную компанию оборотней.       Если проникнут внутрь, то решат закусить и моими сородичами.       Дерьмо!       Пора заканчивать с шутками. Давай мы просто их дезинтегрируем, а об остальном подумаем потом?       — Человек... — он явно хотел сказать что-то ещё, но понял, что это бесполезно. Я прям почувствовал его тяжёлый вздох, мол, "он безнадёжен".       Я справлюсь.       Это ведь делается... вот так?       За спиной я почувствовал что-то странное, словно у меня начали появляться дополнительные конечности.       В висках стучал пульс.       А я наполнялся силой.       Теперь же...       Сдохните!       Из рук вырвалась энергия, которая по моей воле закручивалась вихрями. Быстрыми. Мощными. Они уходили куда-то ввысь, превращая небо в какой-то розоватый кисель.       Градеуса закрутило, но я не собирался давать ему возможность усилиться. Просто отвлёк тех, кто может мне помешать, попутно уничтожая мусор.       Теперь сжать кулак. Сосредоточиться.       Ткань пространства напряглась. Импульс в одну точку должен быть аккуратным, чтобы не создать пространственно-временную аномалию. Только воззвать исторгнуть враждебное. Не больше. Точечно. Одного-двух.       Вдох, выдох... не слушать крик. Не слушать совесть, шепчущую, что он умрёт из-за моего невмешательства.       Прости, возможно, твои цели были изначально неплохи, но сейчас ты страшно мешаешь. Так будет лучше.       — Рейзе-е-е-ел!!!       Всё затихло, а меня обдало резким порывом воздуха после вихрей.       Внутри царило какое-то опустошение.       Получилось?       Да.       Но не совсем. Мумия ещё неплохо сохранилась.       Ну хоть минус один... Я ведь не задел своих?       Покачнулся. В глазах темнеет...       Меня аккуратно потеснили с главенствующей роли.       Но лучше не стало, только тело встало ровно, как подобает аристократу.       И дело не только в том, что я идиот-самоубийца.       Не вырубаться! В жизни слишком мало событий, чтобы пропустить подобную битву.       Таймера, по которому видно, сколько мне ещё осталось, нет, но догадаться, что это конец, несложно. Но я хочу посмотреть!       — Хо-хо-хо... Вы очень изменились за это время, Рейзел-ним, — Лагус похлопал по набалдашнику своей трости, ухмыльнувшись. Его не заботит то, что он только что лишился своей главной ударной силы? — Но не только вам достаточно всего капли крови, чтобы сделать со своим противником всё, что угодно. Вы отравлены. Они тоже.       Что? Как? Когда успел?!       — Чем больше сил вы потратите, тем сильнее будет он. Я старался исключительно для вас, Рейзел-ним. Я сделаю всё, чтобы мы остались на вершине пирамиды. Ради удовлетворения своей алчности люди забирают чужие жизни. Их много, и они развиваются с огромной скоростью. Почему мы должны отойти в сторону и не мешать? Почему мы должны ограничивать себя и не пользоваться той силой, что дарована нам? Разве это не глупость? Рагнарёк придёт по душу нашего народа. Мы сами себя уничтожаем, отдав на откуп этот мир слабым муравьям, что так старательно стараются походить на нас. Разве вы этого не понимаете?       — Ты слишком много болтаешь.       Рейзел, вокруг дохрена красного тумана. Не твоего. Кровавое пространство же рухнуло. Сделай что-нибудь!       — Развею.       — Значит, мне осталось уничтожить главное препятствие на нашем пути — Вас, — всё время битвы небольшой камень в центре его груди светил слабым светом, но сейчас резко набирал яркость. Мышцы стали раздуваться, а от него повеяло силой, несопоставимой с той, что я видел у окружающих ранее.       Рейзел не стал дожидаться конца активации и врезал кровавым вихрем.       Кажется, я плохо на него влияю.       И ещё раз.       И ещё, даже не дожидаясь, пока развеется пыль.       — Эти камни слабее моего, но более хрупкие. Им не хватило времени на завершение экспериментов, — пояснил Рейзел, продолжая давить букашку.       Ясно-понятно. За пояснения спасибо.       — Молчи и набирайся сил.       Думаешь, я это переживу? Какое наивное благородство.       А вот эти тентакли опасны!!!       Ноблесс не без труда удержал щит.       Проехал полметра, держа его?..       Мать! Это что за страхолюдина? Верните Градеуса, он был ещё ничего!       Новый удар по форме напоминал огромные кровавые когти. Толщиной каждый по метра три.       Удержал.       И ещё удержал.       Что же это такое? Он заставил ноблесс уйти в жесткую оборону, иногда отстреливаясь?       Так не должно быть!       А теперь этот бронепоезд несётся на нас!       Кулак монстра замер буквально в паре сантиметров от раскрытой ладони Рейзела. Он поднял вторую руку, задержал её над конечностью Лагуса, после чего по ушам ударил дикий крик сминаемого невидимыми потоками силы чудовища. Трещали кости, мышцы, лопалась кожа, раскурочивало рёбра. Я помню ту книжечку с этим приёмом...       А потом всё восстанавливалось, словно так и надо. Буквально на глазах кровавый камень исправлял последствия рукопожатия Ноблесс.       Рейзел успел увернуться от ответки, совершенно неаристократично рванув в сторону.       И правильно сделал.       — Убью!!! — взревела тварь, выпуская просто колоссальное количество кровавых пик и пут в нашу сторону.       Уворот.       Ещё один.       Даже не пытается взять на щит атаку, чтобы зря не расходовать силы. Старательно уходит с линии огня, уводя его на новые территории. Здесь ещё были целы деревья.       Не думаю, что это надолго.       Скалы крошились, словно это было печенье.       И это недоделанный камешек?! Мне кажется, что он очень хорошо доделан! И вовсе не в нашу пользу!       Светящиеся полосы полностью покрыли тело каджу Традио, надвигающегося на нас. Когда он не сгорблен, подобно древнему старцу, то довольно высок.       Внушает.       И... это было больно.       Рейзел, вставай!       Дикая паника охватило всё моё существо, когда Ноблесс влетел спиной в остатки бедной скалы, вообще ничего от неё не оставив.       Рейзел!       Нет, так нельзя. Я взял себе слишком многое из того, что мне не принадлежит.       Нет. Я не наберусь сил, прости.       — Даже не думай об этом!       Безумно приятно, что обо мне хоть кто-то будет помнить, но увы.       Я не чувствую других каджу. Ты ведь понимаешь, что это значит?       Просто выживи, пожалуйста.       Отдавать силы несложно, особенно повреждённой душе. Даже если она сопротивляется.       Сильно сопротивляется, но ему нельзя отвлекаться от боя.       Вести борьбу против двоих одновременно — это сложно, правда?       Впервые радуюсь нашей крепкой, словно канаты, связи. Правда, она дико истончилась... Это ты так старательно пытался меня спасти? Спасибо. Я давно не погружался во внутренний мир на правильную глубину. Максимум только в "гостиную", и то был один.       Картинка перед глазами пропала.       Так правильно. Но...       Усилие. Ещё одно. Снова вижу, как Рейзел что-то делает. На этот раз Лагус не так довлел над ситуацией.       Не думал, что я так сильно сдерживал Ноблесс. Отголоски ярости и гнева долетали даже до меня. А сила поражала.       Я догадывался.       Но не настолько же!       Снова проваливаюсь в темноту.       Я хочу узнать финал! Да, я отдал всего себя, но хочу!       Ещё пару раз удавалось пробиться к чужим ощущениям, даже не к тактильным, а просто зрительным. С каждым разом это удавалось всё сложнее и на более короткий срок. Слабо. Нечётко. Мне просто хотелось узнать. Он вряд ли чувствовал, что я ещё есть.       Лагус проиграл. Я видел искры, отлетающие от его тела. Я видел подбежавшего Музаку, поймавшего своего друга. Он что-то кричал, но я не слышал ничего. Могу только догадаться по губам, на несколько мгновений попавшим в кадр, и по тому, как сильно картинка перед глазами шаталась. Трясти друга после битвы — это не лучшая идея, блохастый.       На этом всё.       Надежда, что он выживет, загорелась с новой силой. Музака ведь друг. Он должен помочь. Он знает, к кому обратиться.       Я хочу этого. Я привязался.       Франкенштейн же сможет забодяжить что-нибудь и от этого яда? Человека не могли пожрать монстры, сила Тёмного Копья вполне позволяет раздать всем сёстрам на орехи. А оборотни умеют передавать свою силу, если захотят. Рейзела должны спасти.       Борясь со сном и не ощущая ничего, я всё сильнее проваливался в темноту.       Жарко.       Палящее солнце заставляет жмурить веки и отворачиваться.       Песок.       Зной и горячий ветер.       Пульс стучит в висках. Нужна тень.       — Братик?       Алиса, нам нужно в прохладу. Но ноги словно увязли в песке. Воздух вязкий, как кисель.       — Тебе плохо? — голубые глаза смотрят с беспокойством. Красный мячик в руках притягивает, заставляет концентрироваться на нём, а не на ребёнке, который не понимает опасности.       Песок резко приблизился.       Жар и боль! Казалось, словно я на сковородке, но это и было так!       Он пёк, нагретый солнцем.       А встать нельзя. Не выйдет.       — Мама! — звонкий голос резанул слух и пропал.       Комната. Прохлада. Изящная фарфоровая чашечка и белый заварочный чайничек с красными розами на нём. Чёрный деревянный столик. Тёмные шторы. Вечернее солнце, пробивающееся сквозь листву в окне.       Пошевелиться нет сил, словно я постарел сразу на две сотни лет, а тело задеревенело...       Кто эта женщина, что вяжет, сидя в кресле? Чепчик старинного фасона, белый фартук, тёмная форма...       — Господин, вы проснулись? — заметив мой взгляд, женщина поднялась со своего места и засуетилась. — Ваша матушка принесла сегодня свежих ягод. Лично выбирала — произнесла она с неподражаемой гордостью, словно любимый ребёнок завоевал первое место в городской олимпиаде. — Обязательно сделайте вид, что вам понравилось! — сделайте вид? Что, простите?       Губы не слушались, чтобы спросить, что происходит. Чужие руки поправили подушки, посадив непослушное тело хоть в какое-то подобие сидения. Женщина взяла ложечку и попыталась ими меня накормить. Зачем? Что происходит?! И это вообще нельзя есть! Они ядовиты!       А она — дура. Явная. И я смутно помню её имя. Откуда?       Комната кружится под аккомпанемент противного голоса восторженной убийцы. Вольной или невольной, неясно.       Если бы не несчастный случай, здешний я вполне мог бы стать наследником большого состояния...       — Не спи — замёрзнешь!       — А я и не сплю! — раздражённо огрызаюсь.       Холодно.       Вокруг снег и смех. У костра шесть подростков. Кто-то режет колбасу, кто-то достал сгущёнку, ведь скоро будет чай девчонкам. Васёк раздобыл балык и немного самогонки.       Поход в лес. Показать всем, в том числе и себе, что ты уже взрослый... и Ленке. Но чем этот-то лучше?!       Куртку можно было взять и потеплее, зато спальник у меня лучший, да!       Или не у меня?       Где я вообще?! Чья это жизнь?!       И... судя по обрывкам воспоминаний, здесь водятся медведи. Тогда зачем вы принесли с собой настолько притягательную по запаху еду?! А если медведь-шатун?! Эй!       Но вмешаться не получается. Словно со стороны наблюдаю происходящее. Чужие чувства, чужая жизнь... чужая боль и смерть от лапы худого медведя, пришедшего на аромат еды, которую нельзя ни в каком виде проносить в леса с подобными зверями. Они чувствуют за десяток километров твои запасы колбасы...       Но это знаю я, а не они.       У шатуна хороший ужин из тех, кто не успел сбежать.       Смешно.       Я всё-таки умер после битвы с теми предателями, а теперь разгребаю "богатство" от остатков чужих душ, ставших со мной одним целым?       Похоже на то. Но я бы предпочёл обойтись без информации о том, как можно смертельно подорваться во время химического опыта или быть раздавленным упавшим на здание краном. И даже кусочек жизни старого профессора-ботаника не примиряет меня с действительностью.       Да, он был довольно приличного размера, но я хочу другого. Невозможного, но такого притягательного.       И вся жизнь пролетит перед глазами.       Что со мной? Зачем всё это?       Что из этого всего я?!!       И надо ли мне это знать? Какой смысл?       Зато в эти моменты я хоть что-то чувствую. С каждым разом слабее, но...       Во всём свои плюсы.