Выживший

      Время... Я не знаю, сколько нахожусь здесь. Совсем. Я потерялся. Оно воспринимается иначе, хотя в сутках всё те же двадцать четыре часа. Но стоит лишь моргнуть — день сменяется ночью, на небе появляются яркие неземные звёзды... Возможно, в этом теле я просто их лучше вижу, поэтому эффект на меня они оказывают совершенно другой. Но все эти созвездия, которые раньше можно было увидеть лишь где-то за городом, и то, лишь часть их, лишь самые яркие... Они прекрасны. Их свет завораживал, приковывал к себе взгляд. В сочетании с пением ночных птиц — невероятные ощущения. Луны нет, лишь небольшой месяц на тёмном небе в окружении ярких звёзд, чуть блестящих рядом с ночным светилом.       Где-то там могут быть другие разумные, другая жизнь... Интересно, те, кто живёт здесь, знают, что мир не плоский? И что они не одни?       И миры...       Ха... А ведь я не знаю практически ничего о том, что представляет из себя этот. Здесь могут быть совершенно другие материки, совершенно другая флора и фауна. Всё совершенно другое. Что я знаю о перемещниях во времени или в пространстве?       Ничего.       Но я заперт здесь, на этом острове. Я не питаю иллюзий. Даже если он и сильнейший, то... Нет, я могу куда-то уйти, прогуляться даже до материка, но...       Но за мной кто-то охотится, да и камешек надо стеречь. К тому же за мной пойдут хвостиком мои охранники. Проще говоря, надсмотрщики. Может, Лорд догадывается, что я не я, поэтому и поставил такую плотную опеку? Ноблесс не должен никуда сбежать, он должен быть под присмотром и на территории Лукедонии. Да, есть и другой враг, но эта тушка должна быть здесь, желательно в самом замке под алыми очами местного правителя. Чтобы дополнительно закрепить меня здесь, можно пообещать сделать Лордом после себя или предложить свою дочурку в жены...       Что-то всякая ерунда лезет в голову.       Возможно, я просто излишне паранойю.       Но как бы насытить свою жизнь приятными вещами, пока оригинал не вернул под свой контроль это тело? Я...       А ему я подарю мячик.       И бассейн.       И столкну его туда за все дни моих мучений с местной каллиграфией.       Чёртов перфекционист... Мы перевели не меньше тонны бумаги во внутреннем мире, пока он учил меня, а попросту мучил, пытаясь сделать мне идеальный почерк, потому что Ноблесс не может писать как курица лапой.       Нет, я и правда просто прилип к окну. Это зрение идеально. И мир вокруг ещё не загрязнён. Воздух вкусный и свежий, прохладный... Я бы даже прогулялся, но за мной наблюдают, а иметь кого-то медленного и шумного под рукой — эта перспектива меня не прельщает. Только тишина, покой и сверчки.       А если... Всё равно же никто не видит.       Осторожно ступаю на подоконник и выхожу на улицу.       Всё-таки что-то здесь с физикой не так. Я просто хочу стоять на воздухе — стою.       Тело медленно опускается по моей воле на влажную от ночной росы траву. Бесшумно обхожу аккуратно постриженные кусты, но до каменной дорожки не дохожу. Мой путь лежит через заросли к тому дереву. Так будет короче.       А ведь я с тех самых пор и не выбирался на ту полянку в двух шагах от дома. Просто посидеть на прохладном воздухе, прислонившись к влажному дереву. И я не знаю, как давно это было, когда я впервые увидел здешнее солнце, почувствовал кожей горячие ласковые солнечные лучи.       Плюсом этого тела можно назвать то, что меня не кусают комары, не пьют мою кровь. Зудят где-то на переферии, из-за чего у меня несколько раз возникали фантомные ощущения того, что кто-то по мне ползёт и хочет укусить, но на деле они ко мне не садились. Я невкусный. Их здесь почти не бывает. Только ближе к лесу, где водится какая-нибудь живность.       Сажусь прямо так на корень дерева. Касаюсь мокрой травы. Мои надсмотрщики продолжают резаться в карты где-то с другой стороны особняка. Здесь они тоже, оказывается, есть. Немного иные, чем я привык, но есть. Эх. Но если кто-то пересечёт охранный контур, они об этом узнают. Да и меня отсюда со стороны окон или дверей не видно. Можно просто посидеть и о чём-нибудь подумать.       Мой арендодатель ожил. Всё чаще не просто сидел, а что-то делал, изучал. У меня было много времени, чтобы оживить ту серую гостиную внутреннего мира. Недостаточно, да и с компьютером ничего не вышло, но я старался. Он уже не в полудрёме и иногда даже улыбается. Необъяснимо, но факт.       У нас было много времени на знакомство. Быть может, он когда-нибудь вспомнит об таком недоразумении, как я. Потом.       Кстати о птичках.       Где-то недалеко от дома пели в ночи какие-то странные птицы. Мелодия звучала словно со всех сторон, вызывая в душе странное болезненное чувство одиночества. Звуки этой песни, ещё не испорченные влиянием и шумом цивилизации, которым стали подражать пернатые в моё время, пробирались к самому сердцу, заставляя вспоминать что-то грустное из прошлой жизни, о которой я помню не так много. Большой прогресс для того, кто даже имени своего не знает...       А мои ли это воспоминания? Ведь поглотил я многих... И я уже нечеловек.       Но имеет ли это хоть какое-то значение? Это кадры из реально существующих жизней. А я уже давно не я, лишь придаток к сверхсуществу, которое скоро оправится. Не важно, чьи. Главное, что это ценность. Эти крупицы — часть души, часть личности.       Но кто решил и по какому праву, что станем пищей для существ? Откуда взяли, почему решили, кто право дал, и кто посмел? Ведь чтобы придумать какой-то ритуал, нужно время. Убедиться, что это действительно получается, что эффект выходит нужный. Это неоднократно опробовали, раз решились дать именно ему. Сколько душ уже было потрачено на это? И... Мы лишь расходный материал, да?       Я не знаю. Как не знаю, живые использовали или уже ушедшие за грань.       Не имею ни малейшего представления, буду ли я существовать в дальнейшем, когда сила, заключенная в моей душе, станет его. В религиях говорилось об аде, о рае, о реинкарнации. Кто-то вообще в души не верил, считал лишь то, что жизнь одна, и в ней надо всё попробовать, не заботясь о том, как выглядят поступки со стороны, задевает это кого-то, нарушает ли это законы или мораль... Таких было много.       Как я успел убедиться, души существуют. Но что происходит с ними дальше, мне неизвестно. И откуда они берутся? Куда уходят?       Помню лишь слова, что я "сохранил разум в потоке". Что за поток? О чём то существо говорило? Напомнило персонажа какого-то мультика про равноценный обмен. Крупицы даже таких знаний касаются моей памяти, но до сих пор не могу вспомнить своё имя.       Я вспомнил сестру. Маленькая Алиса. Лишь имя и далёкий образ какой-то девочки со светлыми волосами и голубыми глазами. Возможно, я выглядел так же или хоть немного похожим образом.       Я помнил дом, в который приезжал на лето. Большой, бревенчатый. Он пах сыростью, пока не протапливалась печка. Потом он менялся на запах теста, чего-то вкусного. В саду росла малина. Красная и желтая. А ещё вишня, целые заросли. Только её мы не всегда успевали даже попробовать — всё было украдено до нас пернатыми. А что не украдено, то понадкусано. Я помню силуэты родных. Лишь силуэты, не более.       Я помню свежесть местных лугов, вкус сладкой луговой клубники, яркое палящее солнце и огромный мегаполис, в котором жил в обычное время.       Я помню технологический прогресс, предметы, которыми пользовался, кучу странных фактов, которые никогда здесь мне не пригодятся. Я помню много, порой даже то, что помнить не должен. Как паззл — это знание моё, а это не моё. Излишне подробное что-то, белые пятна, или просто что-то обтекаемое, почти непонятное, но такое тягучее и важное...       Порой всплывают яркой вспышкой, потом снова затихают, прячась в глубинах сознания.       И я стал терять себя. Я слишком изменился. Это заметно по тому эпизоду с человеком. Я не бросился спасать его, оказывать первую помощь. Мой разум сразу отметил, что он не умрёт без моего вмешательства, оценил его потенциал и стал размышлять, как его нужно использовать, и пригодится ли он мне. Это ненормально для такого, как я. Это слишком рационально, это слишком безэмоционально, это не я!       Когда я увидел, что благородному было плохо, я, будучи просто душой, которую он должен был поглотить, попытался помочь, сделать ему что-нибудь, чтобы облегчить состояние. Для меня сострадание, а не шкурный интерес, было в приоритете!       Именно это — я.       Но я стоял и смотрел, как этот блондин истекает кровью. И в этой картине меня смущал лишь тот факт, что он заляпает мне коридор. Всё!       Безумие. Как они борятся с этим безразличием? Что это вообще было такое?!       Но он пожалел меня тогда. Это существо, тело которого я временно занял. Ему доступно сострадание, и он не собирался поглощать нас, если бы у него был выбор. Значит, эти эмоции, это ощущение и эта пустота не его?       Или всё-таки его, но он с ней тоже борется?       Возможно, что так влияет на мозги именно эта сила, ведь её выводили не для того, чтобы она просто была, а с определённой целью. Все кланы имеют свою специализацию, их сила различается. У кого-то барьеры, у кого-то что-то ещё. Это наследуемое. Это вывели отдельно путём селекции. У каждой есть своя цель.       Не думаю, что им нужно было просто пугало. Возможно, был какой-то враг, ради победы над которым или просто сдерживания они раскачивались, развивали то, что дала им природа. Развили до невиданных высот именно узкие специальности.       Потому что если нет врага, то медленно, но верно наступит деградация. Развития не будет, а с их способностями такая людская мотивация как "выжить и сделать жизнь свою и потомков легче и проще" не котируется.       Они создали монстра. За неимением сильного врага, роль которого, возможно, играли оборотни, монстр стал страшилкой для того, чтобы благородные вели себя хорошо. Но о нём мало кто знает. Как-то нелогично. Или изначально знали, когда был враг. После победы или нейтралитета, чтобы сами жители Лукедонии не боялись, этот род решили забыть. Обо мне знает лишь ограниченное число. И чем дальше, тем меньше. Нет, они знают, что я кто-то важный, но чем являюсь — нет.       И я один. Брата грохнул этот Рейзел. Причина — хотел захватить мир. Логичное желание, учитывая уровень силы этого существа, он же ещё был старшеньким. Не удивлюсь, если с предыдущими носителями этой крови случилось нечто подобное.       Всем свойственно бояться тех, кто их сильнее. Абсолютно всем. А ещё это хочется контролировать или найти способ силу отобрать. Кого-то могли украсть, пока этот кто-то был маленьким, чтобы понять, изучить, расчленить, вытащить из этого тельца силу, понять, чем они отличаются от остальных красноглазых. Кто-то мог захотеть занять своё "достойное место", да и войну никто не отменял, она могла произойти. Вон сколько слишком молодых глав клана. Где остальные? К тому же, они не слишком сильно размножаются, так как долгожительство и все дела. Лорд работает над этой проблемой, в этом ему помог наш новый враг. Хорошая мотивация - "стругай детишек, авось один доживёт". Ха...       Эх, я слишком много думаю. Но чем мне ещё заниматься? Только читать, смотреть в окно и думать. В иные моменты вокруг слишком много всяких личностей с их обрывками мыслей, эмоций, страхами...       Ещё и эта их вера в непогрешимость благородных, которая прослеживается во всём, даже если это не так. В упор не видят... Просто по той причине, что они являются благородными. Индульгенция по праву рождения, прерываемая лишь в особых случаях карающей дланью местного аналога бабайки. Чьё место занял я.       Можно быть кем угодно, делать, что угодно. Если ты не попадёшься, то всё хорошо.       Человека нужно разговорить, но уже того, что я понял из оговорок, обрывков мыслей и вообще отношения его к нам, выводы приходят неутешительные.       Среди благородных есть крысы, которые лезут в мир людей и провоцируют войны. Они заключают контракты, получают всякие подношения, снабжают тех, кто больше заплатит, знаниями. Те же, в свою очередь, создают своих монстров, карманных, которые пьют кровь.       Забавно, а те вампиры, о которых слышал я в своём мире, в фантастике, могут ли они быть потомками вот этих? Своеобразными. Ведь фантастикой считается всё, что не доказано, или то, что придумано. А этих тварей могли выкосить. Кому понравятся кровопийцы по соседству?       Так вот, создаются монстры не только кровососущие, но и плотоядные. А вот это похоже на дело рук оборотней. Просто у этих специализация другая. Я не эксперт, но чуйка орёт благим матом на тему, что в этой ситуации виноваты и блохастые. Они не смогли бы пройти мимо. Там же тоже не святые сидят.       Вывод — я, конечно, за мир, дружбу и жвачку между расами оборотней и благородных, но не такой же "весёлой"! А эти редиски явно что-то задумали. Под ударом текущая структура Лукедонии, ключевые посты которой хотят занять предатели с нашей стороны, а в случае оборотней — желание просто уничтожить. Кому понравится прекрасно себя чувствующий враг?       Но временно они могут быть союзниками. Пока их цели совпадают. Они и у себя могут революцию готовить.       А потом пойдёт грызня.       В общем, у меня много претензий к местному Лорду оборотней. Знает ли он об этом или он такой же наивный как наш? Нет, наш не идиот, но разведка поставленна таким образом, что если втихую превращаешь людей в вампиров, то про твои делишки никто и не узнает.       Потому что ты не мог этого сделать, ты же благородный!       Как ни противно звучит, но они абсолютно наивны. Слепы в своём высокомерии.       Мне нужно с этим что-то делать. Поймать на месте преступления? Но как?       В принципе, у меня есть Франкенштейн — живой свидетель и маленький вивисектор. Можно будет разыграть эту карту.       Только вот людей здесь за людей не считают. Скорее за животных. И даже если он ткнёт пальцем в тех, кто творил бесчинства, ему мало кто поверит. А те, кто не поверит, будут разыгрывать карту против поддержавших, чтобы занять более высокую позицию в местной иерархиии. Это же политика. И Лорд хоть и единоличный правитель, который по сути может принимать свои решения без оглядки на окружающих, но он тоже политик. Он не будет это делать. Ему невыгодно сопротивление, которое может возникнуть даже здесь, где "это невозможно в принципе". Ага. Просто два раза.       Или я ошибусь так же, как и с местным Центральным Аппаратом.       Божечки, почему тут половина наивная до одури, часть пофигистичная, а ещё часть достаточно умная, чтобы не палиться?..       Как по мне, здешнее общество отличается от человеческого только сроком жизни и сильнее мутировавшими тараканами.       И с этим надо что-то делать.       Когда Франкенштейн говорил, что он отработает моё покровительство, я не думал, что он возмётся за это настолько ответственно.       Да он чёртов перфекционист!       Ещё один.       Мне иногда кажется, что они с Рейзелом прекрасно бы сошлись. Что один, что другой...       Но обо всём по порядку.       Не успел человек оправиться после встречи с милейшими представителями высшей аристократии Лукедонии, как он начал наводить порядок буквально во всём, до чего мог дотянуться. Начал с этой гостиной.       Да, присланные представители кланов работали неплохо, но по большей части они работали для галочки, как бы там ни говорили их каджу, я же вижу. Но убирались они хорошо. Не отлично и не плохо, а просто хорошо. Без фанатизма, так сказать. Если не лезть в углы, на верхние полки, то можно сказать, что всё прекрасно убрано. Замечаний, если не искать, выразить не к чему.       Когда я пришёл сюда почитать или поглазеть в окно, я подумал, что ошибся комнатой. Я вышел, посмотрел на дверь. Понял, что эту гостиную тем знаменательным взрывом не цепляло, и её никто тогда не переделывал. Показалось?       Зашёл снова.       Не показалось.       Чистота. Полы буквально блестели в ярких солнечных лучах, проходящих сквозь абсолютно прозрачные стёкла огромных окон особняка. Я сначала подумал, что стёкол нет... Даже со своим совершенным зрением.       Пол же был идеально отполирован буквально до зеркального блеска.       Я даже на мгновение испугался, что поскользнусь, но в этом теле мне это не грозило.       Слишком идеально.       Люстра не отставала от них. На ней прыгали солнечные зайчики, скользя по золочёной поверхности, задерживаясь и играя в хрустальных подвесках, напоминающих драгоценные камни. От них перепрыгивали на стены. Кажется, я завис, любуясь переливами.       Ты по потолку лазил, что ли?.. Но там тоже чисто. Даже маленьких трещинок нет. А вот в том уголке на пятиметровой высоте жил паучок Серёжа. Кажется, его выселили.       Обивка мебели тоже выглядела белее, а узоры более яркими. Из-за контраста, наверное. Интересно, что за средство он использовал? Не мог же он поменять здесь всё? Наверняка использовал какие-то подручные вещи. Но я не встречал таких приспособлений, которые могут делать что-то такое. Может, кто силой способен так оперировать, или где-то есть специальные вещества...       Витрины в стелажах и шкафах были отмыты, как и сами массивные элементы мебели, да и не только они. Все шкафчики, все полочки, все предметы, находящиеся в них... Нигде не было ни пылинки, ни пятнышка. Ничего. Книги тоже чистые.       На всякий случай открыл одну из них. Уфх... Текст на месте. Мой гримуарчик цел.       Я и без этого чувствовал себя здесь как в музее... Теперь это ощущение усилилось. Мне даже прикасаться к этому не хочется, чтобы не заляпать собой. Ещё и страх что-то сломать... Помнится, когда я был в музеях, я всегда боялся споткнуться и налететь на какой-то экспонат или испортить картину. Вжух — и ты влетел на кучу бабла. Теперь мой дом стал музеем. Надо как-то убрать эту фобию. А-ха-ха... А то это невесело.       Не самое приятное ощущение. Но кто-то очень постарался. Надо выдать печеньку. Мне как раз прислали от Лорда понравившийся мне виноград и новое веяние местного кондитерского искусства в виде необычных, но безумно вкусных пирожных и печенек. Задабривает, наверное, мол, не забывай обо мне. Как я понял из разговоров с Рейзелом, раньше Лорд не был столь активен. Раз в десять лет призовёт к себе или сам забежит. В десять! Я понимаю, что здесь время течёт несколько иначе, но...       А что, если я здесь уже лет десять?.. Я же слишком долго был в себе.       Так, если я буду об этом думать и дальше, то мне станет грустно. Где там наш чистюля?       Книжные шкафы. Он и их отполировал... И так качественно... Воском, что ли? Или ещё какой состав использовал?       Провожу пальцами по деревянной поверхности. Гладко. На пальцах никаких следов не остаётся, я даже погладил их друг о друга. Никаких необычных ощущений, просто кожа рук.       Даже на картинных рамах не было ни пылинки...       С ума сойти.       Шторы тоже пали под напором его энтузиазма. Они словно стали ярче, а белая тюль стала совсем белой... Хм. Ладно. Но когда успел-то?       И тут стало свежее, просторнее... Небольшая перестановка пошла на пользу.       Если он так сделает по всему дому, то он молодец.       Сам генеральный уборщик обнаружился кверху попой за одним из кресел. Он натирал ковёр каким-то составом. Я наблюдал минут пять. Потом он взял и побрызгал его водой... Дорогущий коврик стал покрываться пеной.       Офигеть... Но, надеюсь, он знает, что делает.       В эти доисторические времена существует что-то подобное? А это составчик из недр Лукедонии или его собственный? Хм... Если только он раздербанил какую-нибудь кладовку. Так-то я не видел, чтобы он покидал пределы особняка. Но он мальчик умный, мог что-то из подручных средств сделать.       В идеале она должна была быть белой, но...       Боже, это что, всё грязь?!       Продолжай, Франки, продолжай.       Рядом с человеком лежали различные инструменты и небольшая тетрадь, в которую он начал заносить какие-то данные. Хм... Экспериментальный состав?       Дописал, хотел было начать счищать пену, но соизволил почувствовать мой заинтересованный взгляд. Повернул голову.       Смутился.       Заинтересованно наклоняю голову. Да, я тебя спалил.       — А я тут решил немного прибраться, — начал оправдываться мой излишне чистоплотный человек.       Откуда же ты такой взялся в этом Средневековье? У людей, в лучшем случае, есть хотя бы крыша над головой, и то не у всех, а тут такой чистоплотный маньяк на мою голову...       Перевожу взгляд на тёмно-серую, местами даже чёрную пену. Она остановила свой подъём, и стала выглядеть уродливой массой на моём дорогущем ковре.       Надеюсь, он знает, что делает. А то мой внутренний хомяк это не переживёт.       — Я всё уберу! — поспешил меня заверить он. — Это грязь, жившая в этом пылесбо... ковре. Рисунок не пострадает, а вот грязь, микробы и другие лишние элементы будут уничтожены.       Наблюдаю, как он начал ловко смахивать гадость в ведро. Как же здесь не хватает пылесоса. Водного пылесоса. Ох, двадцать первый век, я скучаю по тебе!       — Ты учёный? — задаю давно мучающий меня вопрос. Это очевидно, но лучше спросить лишний раз, чтобы узнать наверняка.       — Да, за это меня и не любят.       Слишком умный и своевольный. Понятно.       Киваю и направляюсь к креслу. На первый взгляд оно сухое.       Прикасаюсь, провожу по девственно чистой обивке. Она и раньше была чистая, но был своеобразный налёт времени. А теперь она такая, словно этот предмет мебели сделали только вчера и на заказ.       — Я немного перестарался, да? — интересуется мой человек.       — Всё хорошо, я доволен. Как ты это сделал?       И он начал объяснять...       Он воспитанный и образованный. Возможно, что он из среды аристократов, но это неточно. Манеры из высшей касты, а вот происхождение не гарантировано. И ум...       Но я очень рад, что он попал ко мне.       Только вот есть один нюанс... Он слишком быстро восстанавливается, и он умён не по годам. Если бы он жил в двадцать первом веке, то можно было бы сделать вывод, что он просто поглощал знания как губка. Но здесь поглощать практически нечего. До всего нужно доходить самому, не считая базовых всем известных знаний и информации. Выглядит он молодо, очень молодо. Я бы не дал ему лет двадцать пять, не больше.       Интересно, а сколько тебе лет на самом деле?