How would you feel

Джеймс завтракал свежеиспечённым хлебом и молоком, вдыхая воздух у открытого окна из которого открывался прекрасный вид на крыши Парижа. Первые недели такой пейзаж казался скучным, но вскоре он обнаружил в этом определенный шарм и прелесть. По вечерам полосы света, пробивавшегося из-за ставней, оживляли тёмную комнату. Он изучал мох на серых крышах, который становился ярким после дождя, а затем высыхал на солнце, становясь гармонично-зелёным. Рождение утренней зари и волшебная тишина ночи развлекали его. Из-за одиночества он иногда шептал себе под нос что-то вроде этого: — Эта парижская степь, которую образуют крыши, напоминает спокойную равнину. Но под собой она таит населённые людьми улицы. Разве это не похоже на меня? Возможно я просто медленно схожу с ума. Данная атмосфера города всегда идеально гармонировала с его мыслями и идеями. ~ Прошло два года. Мужчина устроился на работу в кафе, сделал небольшой ремонт в квартире. Каждый день был размеренным и скучным, но постепенно Барнс втянулся в подобный уклад жизни. Работая каждый день и ночь не покладая рук, он начал получать наслаждение от обычных людских занятий, вроде похода в магазин за продуктами или посещения театра. Всё, чем он занимался казалось наипрекраснейшим делом человеческой жизни, самым удачным решением её задачи. Работа мысли, поиски идей, мирная созерцательность искусства дарили неизъяснимое наслаждение, которое совершенно не поддавалось описанию. В Джеймсе даже открылся талант живописца, после постоянного посещения разных выставок и музеев. Купив краски, кисти, мольберт, палитру и холсты, он поднимался на крышу, испытывал наслаждение, слушал голос вдохновения и рисовал причудливые картинки, постепенно превращавшиеся в настоящую живопись. Конечно же он тосковал по своей прошлой жизни, постоянно вспоминая вылазки со Стивом. Он тосковал по упрямству Ванды и даже по насмешкам Тони. Но все они ясно дали понять, что не могут допустить его к заданиям. А зачем быть мстителем, если постоянно сидишь в штабе и даже не можешь выйти на поле боя? Но больше всего он переживал потерю любимого человека, чьё предательство со временем стало не таким значительным грехом. Простить то, что она не сказала ему обо всем, не предупредила и не попыталась объяснится, казалось теперь намного легче. К сожалению, он слишком долго пытался построить новую жизнь, вдали от дома, чтобы снова встретится с ней, сказать о своих чувствах и разрушить стену в его сознании этим жалким порывом страсти. ~ Ему нравилось работать в ближайшей булочной обычным официантом, где можно было каждую минуту наблюдать разных людей и животных. За четвёртым столиком, откуда открывался вид на длинную улицу с цветущими деревьями и маленький парк, наполненный зеленью всегда сидела девушка с блондинистыми волосами, а на её руках всегда была кошка. Она всегда заказывала две чашки кофе, круассан и стакан воды из которого порой лакало милое создание. Порой она рисовала с маленьком блокноте улицы или людей, проходящих мимо. Иногда приносила ноутбук и что-то долго писала, стуча по клавишам пальцами с нежно-розовым маникюром. Не важно, чем она занималась, белая как снег кошка всегда сворачивалась на коленях у владелицы. Барнс каждую субботу и воскресенье приносил ей одно и тоже, борясь с желанием спросить имя девушки или хотя бы узнать кличку питомца, каждый раз вспоминая, что не хочет привлекать лишнего внимания и заводить новых знакомств. И это было обычное воскресное утро, когда Джеймс обслужил всего пару покупателей. На часах было около семи утра, то самое время, когда люди предпочитают валяться в кровати и видеть сны. Слегка сонные глаза мужчины уже начинают поглядывать на часы в ожидании первого перерыва, когда появляется она. Как обычно на велосипеде с корзинкой, где сидит зеленоглазое и пушистое создание. Хрупкая, белокурая женщина садится за столик и смотрит на Баки своими необычайно большими голубыми глазами, которые становились светлыми как летнее небо если она была счастлива, когда же её что-то или кто-то беспокоили, они становились цвета бушующего моря. Он без слов все понимал и через несколько минут уже нес её круассан и кофе. — Спасибо, Джеймс. — Всегда пожалуйста, мисс. Уже развернувшись и направившись обратно за стойку, где можно было беспрепятственно любоваться красотой этой нимфы, она окликнула мужчину. — Джеймс? — Да? — Можно задать нескромный вопрос? Барнс слегка напрягся, но согласился, готовясь к любому повороту разговора. — У тебя скоро перерыв? — Должен быть через десять минут, но могу освободится чуть раньше, а что? — сам не замечая, что заведомо соглашается на все, что ему предложат. — Я недавно в въехала в новую квартиру неподалеку и просто не знаю, кого можно попросить перенести некоторые вещи из грузовика. Если бы ты мог помочь или посоветовать кого-либо. — Без проблем, я помогу. Подождёшь минутку, я скажу боссу? — улыбнулся он. — Да, конечно. Спасибо. — Но сначала я должен хотя бы узнать твоё имя, раз ты знаешь мое. — Ах, да, точно. Меня зовут Камилла, а это Мелани, — женщина указала на кошку. — Прости, что не представились раньше. — Ничего, возможно раньше я сам был не готов. ~ — В темноте слышно только мое дыхание. И я постоянно вижу его в форме, прямо как в день, когда мы впервые встретились. Красная звезда на руке и маска, закрывающая половину лица. Я чувствую его запах, его руки в моих волосах. Его поцелуи, прикосновения. Будто кто-то в моем сердце не потушил огонь и он разгорелся ещё сильнее, поражая все жизненно важные органы, но тепло этого внутреннего пожара согревает меня, разгоняет кровь. Я смотрю в голубые глаза… Боже, как прекрасны его глаза. В них есть все, что мне нужно. И я знаю, что он меня любит. Знаю. Потому что, когда он смотрит на меня, в уголках глаз появляются маленькие морщинки, и я знаю, что он улыбается. Знаете, у него шикарная улыбка. О, а какой у него смех! Когда слышишь его, на душе сразу становится легче и появляется такое чувство, будто ты дома. Становится так тепло и хорошо. Он редко говорил о своих чувствах, предпочитая их прятать, но я не могу винить его за это, ведь со мной происходит тоже самое. Но также я всегда знала, что он считает меня красивой, что он выбрал меня, что он считает меня любовью всей жизни. Если бы он только мог слышать меня прямо сейчас. Я бы всю ночь кричала, что выбрала его и считаю его любовью всей своей жизни. Прошло уже так много времени, а я по прежнему лежу на нашей кровати и вдыхаю запах его подушки, смотрю на нашу фотографию, которой уже столько лет… И я ненавижу себя в эту секунду. Да, спустя много наших сеансов я поняла, что совершила большую ошибку. И да, я чувствую свою вину. Я совершила неправильный поступок, я знаю, я признаю. И я очень хочу, чтобы он простил меня, но прошло уже много времени. И я думаю. Не поздно ли ещё вернуть его? — Наташа незаметно вытерла слезу, скатившуюся по алой щеке и поерзала в кресле, усаживаясь поудобнее. — Наталья, я вижу большой прогресс и должна сказать, что вам удалось удивить меня. Мы начинали от злобного молчания и вот к чему пришли. Скажите, вы звонили Джеймсу хоть раз за все это время? — Один раз, но трубку взяла какая-то женщина, думаю, что он переехал или сменил номер. Я просто хотела узнать о его жизни, сообщить, что посещаю психолога. Мне кажется он бы гордился мной. — Уверена, это так. Это наша последняя встреча и я полностью уверена, что теперь вы полностью контролируйте себя, свои эмоции и свою жизнь. Можно поинтересоваться о ваших дальнейших планах? — Если честно, я собиралась все-таки найти Баки, кажется, он до сих пор живет в Париже. — Но прошло уже три года. Он наверняка давно живет своей жизнью. — Да… Полагаю, что он мог завести собаку. Попугая или кошку, — Наташа закатила глаза, представляя как Барнс кормит маленького попугайчика. — Я говорю немного о другой жизни, Наталья. — Вы про то, что у него появилась девушка? Ради Бога, я вас умоляю. — Мы приходим в этот мир и покидаем его в одиночестве… А что делать в промежутке? Мы просто обязаны найти себе компанию. Нам нужна помощь, нужна поддержка, иначе мы останемся совсем одни среди чужих, отрезанные друг от друга, забыв, насколько мы близки. Поэтому мы выбираем любовь, выбираем жизнь, и на миг нам становится не так одиноко. Так вы уверены, что он не выбрал жизнь? Шпионка слегка задумалась и поколебалась, но все же ответила: — Конечно же уверена. ~ Мы тратим наши жизни, переживая о будущем, планируя будущее, пытаемся предсказать его, как будто это смягчит удар. Но будущее постоянно меняется. Будущее — это дом наших самых глубоких страхов и диких надежд. Но с уверенностью мы можем сказать только одну вещь. Будущее никогда не оказывается таким, каким мы его представляли. Жизнь Джеймса оказалась именно такой. Непредсказуемой и удивительной, ведь рядом с ним была такая же удивительная девушка. И сегодня была их годовщина. Они познакомились ровно год назад. Ровно год назад Баки обрёл идеальную гармонию и счастье. Сначала он думал, что лучше быть с кем-то, даже если все ещё больно, даже если эта боль невыносима, и больше этого ничего быть не может, он думал, лучше быть с кем-то и оказался прав. Поэтому этим вечером на Джеймсе был лучший смокинг, его волосы были идеально уложены, а в карман он положил маленькую бархатную коробочку с прекрасным сапфировым кольцом, ведь этим вечером все должно было стать ещё лучше. Возможно он не мог позволить себе столик с ресторане на самом верху Эйфелевой башни, но он украсил кафе, в котором работал и первый раз увидел Камиллу различными лампочками и гирляндами с цветами. Она была великолепна… Волосы цвета белого золота спадали на плечи, а затем на спину. На платье были вышиты всевозможные цветы, а на спине красовался глубокий вырез. Худые ключицы выступали из-под наряда и были покрыты утончённым запахом духов из Прованса, где влюблённые провели целый месяц, наслаждаясь цветущими лавандовыми полями и друг другом. Долгие разговоры за бутылкой прекрасного вина и морепродуктами, что может быть лучше? Камилла прекрасно знала, что Баки собирается сделать предложение. Уж слишком много разговоров было о браке и свадьбах, но она была вовсе не против, ей нравилась его лёгкая наивность. — Я уже говорил как ты прекрасна сегодня? Девушка засмеялась. — Уже около десяти раз, но можешь повторить ещё разочек. — Ты похожа на ангела. — с замиранием произнёс мужчина. Камилла покраснела от очередного комплимента и ещё сильнее сжала руку любимого. — Знаешь, в детстве врач сказал, что мне нужно носить очки. Я не понимала зачем, ведь я нормально видела. Когда мне купили очки, я надела их и закричала. — Почему? — Потому что все зеленые кляксы, которые я всю жизнь видела, оказались не кляксами, а листьями на деревьях. И я увидела листья. Мне и в голову не приходило, что я их не вижу. Я не подозревала, что они существуют, и вдруг… листья! Это ты. — Я листья? — Нет, ты — мои очки. Джеймс хотел начать сводить беседу к главному событию этого вечера. Он уже было начал произносить заранее заготовленную речь, но кто-то постучал в дверь. Молодой официант, обслуживающий пару подал знак, что не нужно беспокоиться и побежал к двери, пока Барнс продолжал говорить о взаимных чувствах, безграничной любви и счастливых моментах, когда официант прошептал на ухо Зимнему Солдату: «Вас спрашивает какая-то блондинка. Говорит, что ей нужен Джеймс Бьюкенен Барнс.» — Кто бы это не был, передайте, что я занят, пусть позвонят мне, — не отворачиваясь от любимой сказал Баки. — Джеймс? Знакомый до боли голос будто откинул мужчину со всей силы на годы назад. Он не осмелился повернуться, боясь посмотреть в глаза своему прошлому. — Джеймс? — повторил голос, нарушая полную тишину. — Это я. Наташа. — Я не знаю вас, — сухо ответил Барнс спустя какое-то время. Так и не повернувшись, он встал и направился к запасной двери, совершенно не понимая, что делает и чувствует. Он просто ушёл, так и не заглянув ей в глаза.