Хэллоуинская жуть в Закукуевке

      Из-за угла на всех парах выскочило нечто, напоминающее выкрашенную в серый цвет электричку. По инерции пронеслось мимо, со скрежетом затормозило через десяток метров, развернулось…       Тоня сглотнула.       Зверюга мало того, что была огромна и вонюча, сверкала красными глазами и кровожадно облизывалась, но ещё и почему-то обладала клочковатой шерстью, чахлыми пучками пробивавшейся на в целом — о ужас! — чешуйчатом теле. Да и голова была какая-то… змеиная, что ли… Лапы вроде волчьи, три хвоста с шипами на концах… И это чудище медленно приближалось к обмершей Коровкиной, скрежеща когтями и облизываясь.       — Зачем вызывал, Плюшка? — неожиданно человеческим, хотя и очень хриплым голосом спросило это нечто… вернее — некто. — Вот эту утилизировать треба? — он махнул одним из шипастых хвостов в сторону Тони. — Феоктистыч брезгует? И ты туда же… Помнишь, как когда-то мы с тобой веселились, эх… были времена! Ну ладно. Недосуг мне. Грязь здесь разводить не буду, — на вынос беру, как обычно. Сейчас, красавица, хвостом тебя к спине пристегнём… И он придвинулся к Тоне вплотную.       — Не… кто это… как это… не надо! — прозаикалась потенциальная невеста романтичного оборотня. — Кто это?.. Не надо!       — Остынь, Тузик, — меланхолично произнёс Плюшка, привалившись спиной к стене и снова начиная полировать когти. — Это не еда. Пока. А на ваш вопрос, девушка, отвечаю: это оборотень, как вы хотели! Заказывали оборотня — получите!       — Но это же… они же… не такие… должны быть…       — Не понял, — рыкнул Тузик, — кому это я должен? Перечислите с именами и адресами! Потому что, кому я должен — я никогда не прощаю!       — Ну да, гибридный у нас Тузик. Очень древний вид. С примесью крови динозавров, поэтому в основном чешуйчатый, хотя местами и шерстяной. И голова немножко отчасти как бы похожа на змеиную… Ну и хвостики тоже… Шипы ядовитые, кстати. А шо вам не нравится, я не понимаю? Тузик — вожак местной стаи. Если уж… хм… выходить замуж, то только за него! Другие не смогут такую… хм… невесту от остальных защитить!       — А почему Тузик? — спросила Коровкина, находящаяся в полуобморочном состоянии и не упавшая до сих пор только потому, что грудью привалилась к стене.       — А это от тиранозавра так… сократили. Тузик у нас такой же горячий парень! Вам должен понравиться! Не то что Феоктистыч. Ему девушки без надобности, ему бы книжку на холодке в гробу почитать, да опрокинуть кровушки телячьей. А вот Тузик… он любит сначала… жениться, а только потом сожрать! Соглашайтесь, раз уж так замуж невтерпёж. Милое дело — и на Тузике до леса прокатитесь. Другого такого случая не будет! Обычно оборотни и женятся, и обедают, где встретят, а это уж из уважения к нам Тузик предлагает. Ну как, согласна?       — Нет!!! — заорала Тоня.       — И незачем так орать, — поморщился Плюшка. — Видишь, Тузик, девушка передумала. Не нравишься ты ей.       — Не нравлюсь? — нехорошим тоном переспросил Тузик. — Ну уж нет, так не пойдёт! Охоту мне порушила, от стаи оторвала, а теперь не нравлюсь… Ничего! Сейчас понравлюсь! — и Тузик замахнулся хвостом, чтобы захлестнуть его вокруг талии «невесты».       Тоня с душераздирающим визгом кинулась прочь, не видя, как перемигнулись Тузик и Плюшка. И даже то, что бежать пришлось с головой, обращённой назад, ей не помешало! Под немыслимым углом вывернув шею, Тоня изо всех сил пыталась смотреть под ноги, чтобы не упасть.       — Я тебя вообще-то по другому делу вызывал… — вздохнул тем временем кот, обращаясь к Тузику, который и не подумал преследовать «невесту». — Из-за этой дурищи мы тут кровь зря разлили. А Феоктистыч наш, когда голодный, может и зверствовать начать! Ты ж его знаешь… Если заведётся — вдесятером потом не остановим… Приволоки там чего с вашей охоты-то… Обойдётесь уж… сухим пайком.       Тузик почесал шипом за ухом.       — Ну лады, братан, приволоку. А то Феоктистыч и правда может озвереть с голодухи… Ещё в город кинется, как в прошлом веке. Не оберёшься потом.       Тоня бежала, пока совершенно не выбилась из сил. Только где-то через час до неё дошло, что она бегает по закольцованному коридору. Девушка сползла по стене на пол, сжалась, обняв колени, и заскулила. Оборотень Тузик произвёл на неё поистине неизгладимое впечатление. Было тихо, но вот где-то послышалась капель… «Кровь капает», — подумала Тоня. В полумраке коридора она заметила, что на стене, в которую она практически уткнулась носом, что-то написано. Кажется, красным… Будто кто-то макал палец в кро… в краску.       «Во всём виноват Дамбигад!» — гласила надпись. — «Фикрайтеры Пушися и ИР были здесь».       Коровкина истерически захихикала.       — И кто такой этот Дамбигад, — подумала Тоня, — может, хоть этот нормальным мужиком окажется? Все остальные звались мило, но внешне настоящие уродцы!       Немного успокоившись, девушка решила пройти весь путь ещё раз, вдруг какой шкафчик отыщется? Бегать, когда ты в шоке, задом наперёд ещё как-то можно, возможно, тапочки на ногах помогали, а вот идти крайне неудобно, приходится пятиться, спотыкаясь на каждом шагу. Запнувшись, в который уж раз, девушка полетела на пол, пребольно ударилась затылком и зарыдала от боли.       — Так, и кто тут шумит? — послышался чей-то красивый баритон.       Коровкина повернула голову и увидела приоткрытую золотую дверь, украшенную изумрудами и бриллиантами, которой миг назад ещё не было. Из неё выглядывал молодой мужчина лет тридцати, с копной рыжих волос, невероятно красивым лицом, зелёными кошачьими глазами и аккуратной каштановой бородкой.       Девушка только и смогла, что рот открыть и вытаращить глаза. Вот это мужик, так мужик, натуральный прынц!!!       — О, вижу Весельчак набезобразил, — незнакомец вздохнул, вышел из-за двери, теперь романтичная страница смогла разглядеть, что одет он был в медицинский белый халат, заляпанный кровью, зелёной слизью и невесть какой ещё пакостью, на руках — резиновые перчатки, на ногах — резиновые же сапоги, наверняка раньше имевшие зелёный цвет, теперь же создавалось впечатление, что их владелец долго шастал по болотам или канализационным коллекторам.       Мужчина протянул свои кошмарные перчатки, ухватил девушку за голову и резким поворотом вернул её в нормальное положение. Потом протянул руку, взял Тоню за ладошку и помог подняться.       — С-спасибо, — пролепетала несчастна, — простите, не знаю вашего имени.       — Дамбигад я, — представился спаситель, — некромант по профессии.       — Ух ты, — Коровкина сглотнула, — как романти-и-ично. Ваша жена, наверное, счастливейшая женщина, хотя и плохо за вами присматривает. Халатик можно было бы и постирать!       — Нет у меня никакой жены, — некромант передёрнул плечами.       — Как же так? — девушка всплеснула руками, — такой прекрасный образец мужеского полу и не пристроен к телу… то есть к делу! Эти девушки совсем уж придирчивыми стали. Я бы за вас с радостью выскочила, только пальцем поманите.       — Прости, ты для меня слишком живая, — Дамбигад хмыкнул.       — Так, я не поняла, — Тоня подбоченилась, — вы — «некромант» или «некрофил», что значит «недостаточно живая»?       — Я-то нормальный, — некромант нахмурился, — да только научная деятельность и личная жизнь — две вещи несовместные. Если заниматься и тем, и тем, совмещать, не преуспеешь нигде. Мужчина должен быть или хорошим мужем, всё своё время и силы посвящающим семье, или истинным учёным. Кстати, с творчеством то же самое.       «Вот ведь ботан, — возмутилась мысленно Коровкина, — ну, ничего, я тебя быстро переделаю»!       — Ладно, если как женщина я вас не привлекаю, может, в ученицы возьмёте? — с надеждой в голосе спросила девушка, — чёрная магия это нечто! Не говоря уже о том, что у злых волшебниц всегда такие стильные платья и манящий чёрный макияж. Я и ногти отращу длинные и заострённые. И сама Ника Веймар напишет про меня свою новую замечательную историю! Просто мечта!       — Ученица это интересно, мне не помешает помощница, — оживился мужчина, — а какое у вас образование, позвольте спросить?       — Школьница пока, — романтичная странница смутилась.       — По биологии, химии и математике какие оценки? — гнул своё некромант.       — Тройки, — Тоня совсем поникла.       — А как с языками, латынь знаешь, на английском сколь свободно общаешься? — Дамбигад нахмурился.       — Не даются мне языки, только олбанский немного, — девушка шмыгнула носом, — типа, «превед медвед» и «аффтар жжёт», но вам ведь это не подойдёт?       — А хоть по одному предмету хорошая оценка есть? — устало поинтересовался волшебник.       — Пятёрка по музыке, — Коровкина надула губы.       — Во имя девяти тёмных богов, эта дурища ещё и поёт! — мужчина воздел руки к потолку. — Нет, милая, с такими знаниями ты мне не подойдёшь, разве что пробирки мыть, но с этим и зомби справляются неплохо. Моё почтение. Да, будь осторожна, тут болтаются два моих неудачных эксперимента, коих кличут Пушися и ИР, попадёшься им в жадные ручки, шалости Весельчака покажутся детским озорством. Тут уже не Никой Веймар, а Михельманом запахнет, а в его историях, как ты, наверняка помнишь, девушкам лучше мутировать с самого начала и добровольно, подвывая при этом от счастья, а то такое устроит, даже повеситься не сможешь.       Некромант захлопнул дверь и она тут же исчезла.       — Вот ведь натуральный Дамбигад, иначе и не назовёшь! — Тоня погрозила кулаком стене, — образованную ему, видите ли, подавай, а у самого халат не стиран и сапоги по самые колени не пойми в чём! Надоела мне эта нечисть, противные, уйду я от них, поеду в Москву пута… в смысле, манекенщицей, работать. Только бы выход найти, чтобы не любоваться этими рожами ещё год!       Тоня пошла прямиком к выходу из особняка, вся в расстроенных чувствах, но зато с головой на плечах. Но кто вам сказал, что там, где вход, должен быть и выход? Тем паче, если речь о такой непростой недвижимости, как старинный особняк! Вот и Тоня, вместо выхода, нашла лишь очередной поворот в лабиринте коридоров и закрытых дверей. И тогда она решила наугад дёргать все двери — авось где-то забрезжит свет в конце тоннеля!       Дверь справа выглядела вполне обычно, весьма похоже на вход в квартиру. Тоня дёрнула её на себя. Дверь со скрипом открылась, а там…       Монстр — механическая игрушка, выскочив из темноты спальни, щёлкал челюстями! Тоня быстро захлопнула дверь в опасной близости от острых зубов.       Вторая дверь была какая-то облупившаяся, с клочьями пыли и паутины. Поморщившись, Тоня осторожно открыла её. Небольшое кладбище освещал лунный свет, а над склепом был укреплён плакат: «Каспер. Школа молодых призраков».       Призраки и впрямь по одному стартовали из склепа, соревнуясь в высоте полёта.       — Орлята учатся летать! — покачала головой Тоня и закрыла дверь.       Следующая дверь была скорее не дверь, а вход в сейф-хранилище. Тоня даже подумала, что вряд ли она откроет её. Однако, тяжёлый металл поддался нажиму, и Тоня вошла… в заброшенный сад. А в саду стоял особняк, точь-в-точь, как тот, в котором она находилась. У входа кто-то сидел, укутавшись тёплым пледом и мечтательно глядя вдаль. Тоня пригляделась. Да это же она! Только выглядит как-то иначе, загадочнее и женственнее…       — Привет! Эй, я здесь! — Тоня окликнула себя-двойника, помахала, подпрыгнула, но девушка смотрела мимо, будто не замечая Тоню.       — Не видит она тебя! Ты для неё как призрак! Страшное прошлое! — неожиданно появившийся Плюшка осторожно взял лапой Тоню за руку и увёл за дверь. — Это твоё альтернативное будущее.       — То есть как — альтернативное? И почему она… я… такая странная? И бледная? — Тоня затараторила, осыпая Плюшку вопросами.       — Это твоё вампирское альтернативное будущее! — мявкнул Плюшка. — Всё, проехали! Не положено тебе наперёд смотреть! Может сбыться, а может и нет!       — Значит, этот ваш Зарывайло, который Дормидонт, всё-таки ещё того? Ого-го? В смысле реальный вампир? — Тонина надежда приобщиться к миру мистического всё-таки не хотела угасать.       — Так тебе выход показать? — перевёл стрелки Плюшка.       — А как же задания? — подозрительно прищурилась Коровкина. — Отделаться от меня хотите? Боитесь, что стану тут Тёмной Леди и всем вам придётся мне служить?!       — Ага-ага, — издевательски покивал Плюшка. — А владычицей морской стать не желаете, ваше темнейшество? Дура ты, Коровкина! Лечиться тебе надо от клинического идиотизма! Или хотя бы учиться… Увидела — и ничегошеньки не поняла! Ну сидит она там вся такая из себя… импозантная — и что?! Смотрит вдаль — тоска же смертная! Ты раскинь своим скудным умишком! Весело ли тебе будет вот тут с нашим-то Дормидонтом Феоктистычем, а?! Это ж на веки вечные! Эх, да что с тобой говорить… — кот махнул хвостом и растворился в пространстве.       — Слышь, Феоктистыч, попытка у тебя была что надо, даже гордости своей не пожалел, — сказал Плюшка возлежащему в гробу Зарывайло. — Такого про себя наплёл, что я от смеха чуть не лопнул! А ведь эта кретинка почти поверила! Чтобы какой-то пьяный амбал, нажравшийся чеснока, тебя переломал, как медведь осинку! Выпивать бы ты такого, конечно, не стал — побрезговал бы. Шею бы свернул, да и всех дел… Иллюзия со вставной челюстью была — высший класс!       — Да, Плюшка, — вздохнул Зарывайло. — И ведь в голову её дурную не взбредёт мысль, что я вампиром стал в преклонном возрасте — только и всего. Не всем так в юности повезло… Хотя… знаешь, Плюшка, я не жалею, что долгую человеческую жизнь прожил… Впрочем, красавцем я и в молодые годы не был. Не знаю, с чего люди вообразили, что вампиры все молоды и прекрасны, хе-хе.       — Так чего делать-то с ней будем, Феоктистыч? Она там своё возможное будущее умудрилась подсмотреть — и шибко себе понравилась в виде прекрасной леди-вамп!       — Чего?! — Зарывайло аж взмыл в воздух и завис над гробом. — Чтобы эта тут всё время ошивалась?! Я её кусать не стану — лучше заколюсь серебряным колом!       — Так ведь достанет она тут всех за год-то… Не зарекайся, Феоктистыч!       — Плюшка, прошу тебя как вампир кота — избавься от этой надоеды!       — Задание-то она не выполнила… Да и уходить не хочет!       — А ты её Дамбигаду сдай — для опытов! Если это не поможет… зови Пушисю!       — Ну уж это последнее дело, Феоктистыч… Ты ещё скажи и ИР позвать…       — И скажу! Но чтобы этой Коровкиной… — прошипел Дормидонт, — к утру здесь не было!       — Эй, Придушок, — крикнул Дормидонт в темноту. — Не прячься, от тебя пыли, как от мукомольной фабрики. Дело есть.       — Слушай, сбагри ты её алхимику нашему… тьфу! Некроманту то есть… Чтоб вылетела отсюда, как на гоночной метле! — взмолился Плюшка.       — Ну… постараюсь… Но не гарантирую!       Коровкина в полной растерянности стояла в коридоре. И что дальше?!       — Ну чё столбом стоишь? Коридор-то не проспект, а я не тень принца датского. Пройти дашь?       Из темноты вышел Подушок.       — А, это вы, Подушок. А, кстати, я не ослышалась, что вы сначала себя Придушком назвали?       — А, ты про это, Коровкина… Да, были годы золотые… Душили мной коронованных особ во всех царских домах Европы, чтобы значит, трон долго не занимали. Наследникам ведь тоже покорячиться охота, — скромно потупился Придушок, шаркая нижним уголком по полу. — А сейчас я по воспитательной части… Ну как, нашла своё счастье?       Коровкина лишь горестно вздохнула в ответ.       — Вот! Не всё то серебро, из чего пули отливают, — глубокомысленно изрёк Подушок. — Но я тебе помогу. Попробую поговорить с нашим научным персоналом. Но не безвозмездно — ты мне все свои страхи поведаешь. Ну, чего боишься: светящихся пауков там или мышей в котлетах…       — Так говорила я с вашим учёным, блин!       — И чего?       — Не нужна я ему!       — Так это смотря для чего… — загадочно произнёс Подушок. — А пока на, поиграйся, чтоб не скучать. Он ничего, славный, — Подушок кинул ей какой-то мокрый чёрный комок и слился… с темнотой…       Тоня поймала нечто в ладони. Комок оказался противной чёрной жабой.       — Привет! — улыбнулась жаба широким ртом.       — Мама!!       — Не мама, а папа! Самец я! Жетоном кличут, — последние слова Жетона заглушил звук падающего тела.       — Ах ты, лунный свет тебе в филей! Забыл предупредить, что он говорящий! — взмахнул уголками Подушок.