Возвращение блудной Кристины

Да, читатели, я ещё жива и даже продолжаю это писать. И прошу прощения за такую долгую задержку проды. Так что, если кто-то ещё следит за фанфиком, пытаюсь компенсировать большой главой долгое ожидание. Поздравляю призракоманов с прошедшим Новым Годом и Рождеством. *** - Она сильная, она справится. Обязательно справится, - бормотал Хафиз, нервно теребя крупные бусины четок. - Она сама не знает, какая она сильная. - Ты убеждаешь нас или себя? - с присущей ему циничностью фыркнул Призрак Оперы, мотнув головой. Он опять был в маске, очевидно, ощущая себя в ней увереннее и спокойнее. - Эрик! - возмущенно шикнула бедная и взволнованная Кристина.        Молодая женщина машинально поглаживала округлившийся животик, то и дело тяжело вздыхая. Она не отличалась такой выдержкой, как Эрик, и была далеко не так уверенна в Ла Карлотте, как дарога. Поэтому она неустанно слонялась по гостиной, не в силах справится с собой, когда как Хафиз, ссутулившись, сидел у камина, а Призрак Оперы маячил тощим силуэтом на фоне окна, за которым не к месту ярко и радостно светило солнце. - Доктор появился так быстро, как это было возможно, он сразу бросился оказывать ей помощь… Всё непременно должно быть благополучно! И для моей Лотты и для малыша!        Смуглые пальцы дароги опасно натянули четки, когда мужчина рвано вздохнул от переизбытка чувств. Кристина в такт ему всхлипнула и спрятала лицо в маленьких ладошках. - О, Бога ради, вы оба меня поражаете! - воскликнул Призрак Оперы, вскинув тощие руки к вискам. - Мы уже почти час бездарно стенаем, и неужели никто кроме меня не подумал о самом главном?!        Дарога растерянно уставился на Эрика, возмущенного недальновидностью близких. Кристина широко распахнула голубые глаза, нетерпеливо ожидая продолжения немного несдержанной, но уместной реплики. - Ты имеешь ввиду… - неуверенно начал Хафиз. - Да, я имею ввиду только одно - почему твоя супруга покинула дом с рассветом и где она была? - язвительно подсказал Маэстро.        Повисла задумчивая тишина, а довольный своей внимательностью Призрак Оперы скрестил руки на груди, попеременно глядял то на жену, то на друга. - Карлотта не говорила, что собирается куда-либо, - медленно проговорила Кристина. - Мне она редко докладывала о своих планах, - с горечью произнес Хафиз. - «Злобный» Эрик, разумеется, последний, с кем сеньора станет делиться своими тайнами, - припомнил Призрак Оперы любимый эпитет примадонны касательно него. - Впрочем, я оказался достаточно внимательным, чтобы заметить те странные записки… Скажи мне вот что, дарога, - продолжил Эрик, встретив недоуменные взгляды, - у вас с сеньорой уже прошел тот незабываемый период, когда ты заваливал её посланиями в букетах и подарках, или просто в письмами? - Допустим, - отозвался Хафиз, начиная понимать, к чему ведет Эрик. - Но что странного в посланиях от поклонников? Лотта всегда была достаточно популярна... - Возможно, но записки поклонников на моей памяти никогда не раздражали или пугали сеньору, - весомо произнёс Эрик. - Корень проблемы не в сложной беременности, а в том, что заставляет сеньору Гудичелли так сильно нервничать.        Все трое опять притихли. Кристина подошла к мужу и с всхлипом взяла его за руку. - О, я так волнуюсь! С ней же всё будет хорошо? - Да, да, конечно, - машинально ответил Эрик, который уже ушел в свои мысли. - Если допустить, что кому-то зачем-то понадобилось запугивать Ла Карлотту, многое становится понятно. Только вот что могло настолько напугать нашу бравую сеньору? А вернее сказать - кто? Помниться, в своё время ей были совершенно безразличны даже мои угрозы. - Тогда она не была в таком положении, - сухо напомнил принц. - Допустим, - согласился Эрик. - Ну же, дарога, из всех нас только ты свободно передвигаешься по городу и бываешь везде, где сеньора Гудичелли проводит время. Подумай, что странного ты мог видеть последние дни?        Хафиз крепко задумался. Что странного он мог заметить в поведении своей непредсказуемой супруги, которую полюбил именно за извечные выкрутасы, неожиданные алогичные поступки и сюрпризы? Из странностей в голову приходило разве что то, что на одном из последних концертов как-то аристократик выскочил на сцену, когда Лотта вышла на поклон. Но это отнюдь не худшее, что вытворяли поклонники примы парижской Гранд Оперы. - Пожалуй, ничего необычного, - помедлив, ответил мужчина.        Прежде чем Эрик успел разразиться гневной речью на счет невнимательности и глупости друга, в гостиную зашел доктор. - Прошу прощения, - произнес пожилой врач, снимая с носа пенсне и протирая стеклышки. - Но сеньора Гудичелли очень настойчиво просила позвать к ней… - Как она? Как бриллиант души моей!? Она ждет меня!? - к лекарю подлетел Хафиз. - Я осыплю вас алмазами, если с Лоттой и малышом все хорошо! - Карлотте лучше? А ребенок? - защебетала Кристина, подбежав ко врачу. - Она ждет нас? - Тише, тише, - строго произнес Эрик. - А вас я попрошу ответить на заданные вопросы поскорее. - С сеньорой Гудичелли все замечательно, - проговорил ничуть не смущенный таким вниманием лекарь. - Плод так же в полнейшей сохранности. Я хотел бы поговорить с супругом сеньоры, чтобы прояснить некоторые детали и дать кое-какие советы. Но прежде всего я должен сказать, что сеньора Гудичелли настоятельно просила пригласить к ней мсье Эрика.        Кристина с Хафизом изумленно переглянулись, с недоверием посмотрели на доктора и дружно уставились на Эрика, словно тот мог объяснить внезапное желание примадонны. - Возможно, вы ошиблись? - переспросил дарога. - Лотта, должно быть, хотела увидеть меня? Или Кристину? - Что за бестактность, дарога, - возмущенно фыркнул Эрик, но и он выглядел слегка обескураженным. - О, идемте же скорее к ней! - разрядила обстановку Кристина. - Осыплю алмазами, - повторил Хафиз доктору и вместе со всеми поспешил наверх, к их с Карлоттой спальне.        После того, как Кристина вышла за него замуж и забеременела, после того, как персидский принц сделался его лучшим и единственным другом, а примадонна Опера Популер, ещё не так давно бывшая объектом ненависти, подлежащим устранению, приняла его в своём доме, Призрак Оперы не думал, что хоть что-то в жизни ещё может его удивить. Но когда Ла Карлотта рявкнула с кровати на мужа и подругу, что она будет разговаривать только с Эриком, тот понял, что жизнь всё ещё преподносит ему сюрпризы. - Эрик, выстави их и закрой дверь поплотнее, - велела бледная певица. - Но Лотта! - Быстрее же!        Почему-то ощущая странную неловкость, Призрак Оперы, виновато поглядывая на жену и друга, потеснил их к двери. - Эрик! - ахнула Кристина. - Она сама не понимает, что говорит! Лотта! - жалостливо воскликнул дарога. - Всевышнего ради, поговорим позже, - простонала сеньора Гудичелли, обессилено опуская голову на подушки.        Эрику наконец-то удалось закрыть дверь и с щелчком повернуть замок. Он помедлил, прежде чем смог повернуться к Карлотте. Мужчина всё ещё чувствовал себя неуютно от того, что оказался один в спальне примадонны, да ещё и таким странным образом. - Подойди ближе, - потребовала Лотта.        В другое время Эрик возмутился бы такому приказному тону, но при виде Карлотты не посмел возражать. Итальянка была чудовищно бледна, от чего распущенные рыжие волосы казались просто огненными, а зеленые глаза особенно выделялись. Карлотта попыталась сесть, но, поморщившись, зашипела.        Призрак Оперы, считающий Кристину в её положении буквально хрустальной и испытывающий едва ли не такой же трепет рядом с беременной сеньорой, поспешил к итальянке. Приобняв её за худощавые плечи и подняв подушки, помог сесть так, как она хотела. Правда, тут же неловко отшатнулся и отвел глаза - прима уже была в легком пеньюаре поверх кружевной рубашки. Алый шелк скользнул вниз, оголяя точеное белоснежное плечико, и Эрик совсем отвернулся. - Ради всех святых, говорите уже то, что хотели. В Персии законы суровые, вдруг ваш благоверный сочтет себя оскорбленным и попытается меня зарезать? Последний раз, когда я видел в неглиже супругу мужчины из династии каджаров* меня едва не казнили, и пришлось бежать на другой конец света. - Брось свои шутки и идти сюда, - голос Карлотты был таким слабым, что Эрик невольно обернулся к ней и даже присел на стульчик у изголовья, на который красноречиво взглянула Карлотта.        Стараясь не смотреть на нескромный вырез рубашки и мысленно молясь, чтобы бесстыдная Карлотта прикрылась одеялом, Маэстро спросил уже серьезным голосом: - В какую историю вы вляпались на этот раз?        Карлотта испустила негромкий смешок и тяжело вздохнула, покачав головой. - Эрик… Я тщательно думала над тем, кому могу довериться и чьей защиты могу просить… - очень тихо проговорила примадонна. - Вам нужна защита? Это что-то новенькое, - не удержался Эрик. - Мне нужна защита от моих старых грехов, - Карлотта сверкнула глазами на Маэстро. - Только ты можешь понять меня, Эрик. Эти святоши… Наши супруги… Они не поймут. Они не простят… А я слишком долго боролась за своё счастье, чтобы дать так легко его разрушить! - итальянка схватила узкую кисть мужчины и слишком сильно для больной сжала её. - Мне нужен Призрак Оперы, а не примерный семьянин. Любитель Люков. Ангел Рока, если угодно. Мне нужна твоя самая темная сторона, Эрик.        Маэстро от неожиданности отшатнулся и попытался высвободить ладонь, но не тут то было. Карлотта слишком сильно в него вцепилась, а тонкая и уязвимая от природы кожа грозила повредиться, если начать сильно вырываться. - Я… Я не понимаю вас… - пробормотал Эрик.        Карлотта подалась к нему и вцепилась второй рукой в предплечье. - Я помню то, что творил Хозяин парижской Гранд Оперы. Помню рассказы Хафиза. И я прошу отложить Вас ноты и взять в руки пенджабское лассо.        Эрик с трудом оторвал от себя примадонну и взвился на ноги. - Что вы говорите?! Я больше не занимаюсь тем, чем раньше. Я бросил это, когда обзавелся семьей. Да, я был окружен Смертью в Персии, я был не то что по локти, я был по горло в крови моих жертв. Я убивал и мучил. Но Ангел Рока остался в прошлом.        Призрак Оперы беспокойно заходил по комнате, скрестив руки на груди. - Я помню, какой страх вселял великий Призрак Оперы в всех, кто о нём слышал! - не сдавалась Карлотта. - Пусть Ангел Рока канул в лета, Призрак Оперы здесь, он затих и ждет своего часа! Эрик, ты можешь помочь мне, если дашь ему волю! - Эрик, Эрик! - передразнил мужчина. - Эрик давно уже муж и будущий отец! Ангел Рока превратился в Ангела Музыки! И я ни за что не возьмусь за оружие опять, чтобы не потерять Кристину и не разрушить свою жизнь! Что бы не заставляло вас просить меня об этом! - Но иначе моя жизнь будет сломана! - закричала сеньора.        Маэстро резко остановился у постели и испепелил примадонну взглядом - О чем вы говорите? О чем просите меня?!        Карлотта, ни капли не смущаясь, откинула одеяло в строну, чтобы подняться с кровати и бесстрашно встать перед Эриком, глядя ему прямо в глаза. Силы сеньоры в который раз поражали. - Эрик, выслушай меня! Просто выслушай! - на повышенных тонах начала итальянка. - Я понимаю, что не имею права просить тебя об этом, знаю, что после моего рассказа ты в который раз плохо подумаешь обо мне… Но другого спасения для меня нет, да и не поймёт меня больше никто… Я мало что знаю о тебе, Эрик. И всё-таки не меньше Хафиза, но больше Кристины. И я говорю это - мы похожи больше, чем ты думаешь, как бы безумно это не звучало.        Призрак Оперы и хотел вставить слово, но зеленые глаза Карлотты так жгли его и женщина полыхала такой уверенностью, что Эрик не мог её прервать. - Сам подумай, откуда мы с тобой вылезли? Как мы вырывали у судьбы наше счастье? - весомо вопросила Карлотта. - Насколько я помню, ты в детстве унижался в каком-то бродячем цирке? Я нищенствовала в глуши на западе Италии, терпя пьяницу-отца. Ты путешествовал по миру в юности, зарабатывал убийствами, но при этом умудрялся учиться архитекторству и многому другому. Я прокладывала путь к Риму своим телом, но я совершенствовала свой голос как только могла, сама, без учителей и школ. Ты был личным Ангелом Рока персидского шаха, ты убивал людей ему в угоду, но ты построил величайший дворец! Я была сродни куртизанки, дорогой шлюхи, раздвигающей ножки перед каждым, кто мог помочь подняться и заполучить желаемую роль или щедро одаривал бриллиантами, но я пела партии Маргариты, Сенты в Летучем Голландце, Донны Анны из Дон Жуана Моцарта, а моей Эвредике в Риме аплодировали стоя целый час! Прежде чем я сделала своё имя и стала получать огромные гонорары, мне пришлось пройти самый грязный путь! И ты тоже не гнушался средств, идя к своей цели! - Меня вынуждали обстоятельства, - холодно процедил Эрик, которому весь разговор чрезвычайно не нравился. - Как и вас, сеньора. - Моей последней не достигнутой целью последние годы оставалось удачное замужество, - выпалила Карлотта. - Я уже не девочка, а сцена не терпит старух… - До старухи вам ещё далеко, - хмыкнул Эрик. - Но я достаточно практична, чтобы понимать - ничто не вечно, - обреченным голосом проговорила Карлотта.        Женщина медленно прошла по комнате, держась за живот и шурша объемным пеньюаром, подол которого струился за ней ещё едва ли не фут. Манерным жестом расправив его, примадонна эффектно опустилась на пуфик у туалетного столика с большим зеркалом. Эрик, всё ещё ровным счетом ничего не понимающий, но догадывающийся, что ему предстоит узнать нечто крайне важное, последовал за сеньорой.        Карлотта откинула крышку внушительной шкатулки, полной дорогих украшений. - Мои поклонники всегда были щедры, а я часто отвечала на их ухаживания. С того дня, как я ступила в римский оперный театр простой хористкой, меня осыпали бриллиантами. Сперва видя во мне просто смазливую девчонку, потом же блистательную примадонну. Здесь сапфиры, изумруды, рубины и бриллианты в золотых и серебряных оправах. Кольца, серьги, броши и колье. Даже несколько диадем. Французские аристократы всегда были особенно щедры… - Примадонна подняла горсть драгоценностей и со звоном пересыпала их с ладони обратно. - Но самые дорогие украшения мне дарил Эдмур де Буржеоа. Мой последний любовник. - Женщина вскинула пытливый взгляд в зеркало, на отражение Эрика, но тот, вопреки ожиданиям, не закатил глаза и не скривился.        Призрак Оперы, пока что не услышавший ничего нового, внимательно слушал. - Я знаю о ваших… связях достаточно, чтобы делать какие-то свои выводы. И я не могу винить вас хотя бы по той причине, что я убил не меньше мужчин, чем прошло через вашу постель.        Карлотта с вызовом рассмеялась. - Да, я ничуть не смущалась того, что делала. Буржеоа был молод, горяч, красив и к тому же до неприличия богат. Остается добавить, что у аристократика не было строгой семьи, которая удержала бы его от необдуманных шагов, а сам Эдмур был скор на безумные эпатажные поступки… Мы вместе появлялись в высшем обществе, ничуть не скрывали наши отношения… И, как вы понимаете, я имела все основания на то, чтобы видеть в нём потенциального супруга. Да и как раз в то время я всё чаще стала получать чудовищные угрозы от некоего Призрака Оперы, дала петуха на сцене, опозорившись перед всем парижским светом, была бесцеремонно подвинута с пьедестала славы Кристиной Даае, которая была моложе, красивее, имела голос не хуже, и умела то, на что я давно была не способна - вкладывала в пение душу. - И вы решили, что пора подготовить запасной вариант, подстраховаться и выскочить замуж поудачнее, - подытожил Эрик. - Разумеется, - кивнула Карлотта, задумчиво перебирая переливающиеся в солнечных лучей украшения. - Слава славой, ганорар всемирно известной певицы это великолепно, но ничто не вечно так, как состояние человека, ведущего своей род от Бурбонов, являющегося прямым потомком Монморанси. Но Эдмур был ветреным мужчиной. Он младше меня на несколько лет, в нём молодая кровь просто бурлила. Во время нашего романа я гуляла, он развлекался с половиной хористок и балерин, хотя в итоге мы всегда возвращались друг к другу. А для брака этого было не достаточно. Ну не хотел аристократик со мной под венец, ещё не нагулялся… И тогда я подумала, что нужно что-то более весомое, чтобы он взял меня в жены. - Голос сеньоры сделался бесцветным, а лицо каменным. - Вплоть до того момента, как я сделала ставку на Хафиза и метила уже в его жены, полюбив моего прекрасного персидского принца до безумия, я давила на Эдмура де Буржеоа… Я заваливала его письмами… Знаете, Маэстро, все в этом гнилом городе любят деньги! Вот и полетели к мсье Эдмуру десятки моих писем, с приложенными к ним заверениями известнейших врачей Парижа о том, что я в деликатном положении… Раньше аристократку было плевать, я и забыла о той истории, вот только теперь Эдмур вернулся из своего путешествия в полной уверенности, что я жду от него ребенка, и желающий меня вернуть любыми способами. И без того находятся газетчики, перечисляющие в статьях все мои похождения, кричащие о том, как легко парижская прима меняет любовников, и так Надир уверяет Хафиза, что мне нужны только его деньги, и что я последняя шлюха. А теперь представь, Эрик, что подумает Хафиз, прочитав за завтраком статью на первом развороте о том, как лихо беременная певичка-куртизанка окольцевала наследного принца Персии, опорочив честь всего его рода. Потом Хафиз получит стопку писем, в которых я клянусь адом и раем в том, что жду появления на свет маленького Буржеоа, верно жду его папашу… И, самое страшное, в одном из последних писем угрожаю ему выскочить замуж за принца Персии, цитирую себя же, «а что, денег у него навалом, да и легко будет убедить наивного дикаря с Востока, что ребеночек его». И вот теперь Буржеоа шантажирует и преследует меня с этими письмами в кармане, готовый на всё. - И вы, сеньора, ждете, что я пойду и убью его, по пути уничтожив весь компромат на вас? - спросил Эрик, сопоставив в голове все факты. - Вы же понимаете, что сами виноваты в своих бедах… - Призрак Оперы, разумеется, был готов в меру сил и возможностей помочь примадонне, но не пожурить её он не мог.        Карлотта резко обернулась к мужчине и устремила на него взгляд, полный мольбы и горечи. - Мне ли этого не знать!? Эрик, умоляю, помоги мне! Если я хоть немного дорога тебе, если для тебя важна наша с Кристиной дружба и то немногое, что я для вас с ней сделала, помоги! Делай что хочешь - выкради письма, пригрози хорошенько, убей! Только помоги мне сохранить мой брак! - Я не буду никого убивать, - твердо произнёс Призрак Оперы.        Карлотта резко обернулась к туалетному столику и со свойственной ей горячностью смела с него шкатулку с украшениями. С грохотом тяжелый деревянный ларец, инкрустированный перламутром, рухнул на паркетный пол, рассыпая своё содержимое по всей комнате. Со звоном разлетелись массивные серьги, шумно покатились перстни и кольца, зацепившись за что-то, порвалось и брызнуло гранатами искусно выполненное колье. Сама женщина внезапно уронила голову на руки и зарыдала за туалетным столиком.        Эрик не так уж часто видел сеньору Гудичелли в таких растрепанных чувствах. Обычно Кристина унимала редкие, но бурные слезы итальянки, но уж никак не Призрак Оперы. Маэстро вполне ожидаемо не только чувствовал себя неловко, но и, по правде сказать, побаивался примадонны - что, если ей опять сделается плохо, женщина потеряет ребенка, и будет виноват он? - Я не буду никого убивать, - повторил Эрик более мягким голосом, неуверенно касаясь плеча примадонны, вернее сказать, спутанных рыжих локонов. - Но чтобы уничтожить компрометирующие вас бумаги это отнюдь не необходимо.        Карлотта приподняла заплаканное лицо, и в голову Призрака Оперы закралось нехорошая мысль, что минимум половину эмоций хитрая итальянка попросту разыграла. Хотя черт этих женщин поймет, всё у них не до безобразия сложно устроено…        В зеленых глазах Лотты сверкнула искренняя благодарность, и она с коротким всхлипом развернулась к Ангелу Року, чтобы импульсивно обнять его. Опешивший Эрик дернулся было, пытаясь освободиться, но итальянка уже слишком крепко обвила руками его талию и уставилась на несчастного Призрака Оперы снизу вверх. - Если вы поможете мне, Маэстро, я буду вашей должницей.        Эрику наконец-то удалось отцепить от себя напористую Ла Карлотту. - Бросьте, сеньора… За последние месяцы произошло слишком многое, чтобы я имел право записывать за вами как-то долги… - О, Эрик! - Карлотта опять кинулась было на Призрака Оперы, вскочив на ноги, но осеклась и схватилась за низ живота. - Оох, что-то я переоценила свои силы… - Кто бы мне сказал, что я когда-нибудь это сделаю… - пробормотал Маэстро себе под нос, аккуратно беря примадонну под колени и лопатки и поднимая на руки. - Очень надеюсь, что дарога похож на своего родителя так же мало, как показывает…        Бережно опустив итальянку на постель и почувствовав облегчение от того, что женщина перестала морщиться и держаться за живот, Эрик выпрямился и скрестил руки на груди.        Карлотта же удовлетворенно кивнула самой себе. Она не ошиблась, что открылась не кому-то, а именно Призраку Оперы. Никто кроме него, пожалуй, не понял бы всех сторон её проблемы и не взялся бы помогать. Хотя, пожалуй, нужно было быть более сдержанной в проявлении эмоций… Но и они возымели нужный эффект. Не зря сеньора верила, что Эрик не сможет отказать хрупкой женщине, умоляющей его о помощи. - Адрес? - коротко спросил Ангел Рока.        На мгновение примадонна увидела Призрака Оперы в новом свете. Или в забытом старом, точнее говоря. Блеск золотых глаз за черной маской показался угрожающим, да и вся его тонкая высокая фигура вдруг приобрела весомость и какую-то зловещую силу. Карлотта даже успела подумать, что вот он, шарм, покоривший Кристину. - Лаффитте, одиннадцать. Тут не далеко. Вы с легкостью узнаете его по голубой облицовке и множеству лепнины, - впервые Карлотта ощутила на себе пресловутую власть Эрика и даже с искренним уважением обратилась к нему на вы. - Окна на втором этаже с северного фасада никогда не затворяют, а ночью весь дом спит. Слуги пьют так же много, как и хозяин. Скорее всего мои письма хранятся в кабинете, в столе. Третий этаж, до конца коридора направо, дверь с ручкой в форме головы льва, - четко и быстро проговорила Ла Карлотта. - Как выглядит ваш… знакомый?        И опять прима только поразилась тому, какой силой и опасностью веет от Эрика, к которому уже успела привыкнуть почти как к члену семьи. Как может подчинять его взгляд, от которого невозможно оторваться. - Высок, хорошо сложен, темные волосы, серые глаза… Что уж там, красив собой, - принялась перечислять Карлотта. - Вы узнаете его, как только увидите. Вне всяких сомнений. - Мне нужно подготовиться, - сообщил Эрик. - Знаете ли, пару последних десятилетий не приходилось вламываться в чужие дома. Я должен достать всё, что мне необходимо, подготовить какой-то план, придумать, что сказать Кристине… - О, только умоляю, быстрее! - взмолилась Карлотта. - Несколько дней, - вынес свой вердикт Эрик. - И… - Она не узнает, - нетерпеливо мотнула головой итальянка. - Во всяком случае, не от меня. И я вам помогу, разумеется. - Бога ради, если вам опять станет плохо, это испортит всё дело! - возмущенно фыркнул Эрик. - Исключено. Разве что займете Кристину, если она обнаружит, что я исчез посреди ночи, или если я не успею вернуться до утра. Соврете ей что-нибудь, у вас это обычно весьма лихо выходит. - Эрик… - растроганно проговорила Ла Карлотта, с бесконечной благодарностью глядя на Призрака Оперы. - Благодарить ещё рано. Я дам вам знать, когда всё будет готово, - сухо проговорил Эрик и, круто развернувшись на каблуках, быстро направился к дверям. Перед тем, как стремительно вылететь из комнаты, Маэстро остановился и бросил через плечо: - Постарайтесь не потерять ребенка из-за какого-то ничтожества… Уж избавьте меня от необходимости утешать дарогу.        Когда за Призраком Оперы захлопнулась дверь, Ла Карлотта облегченно откинулась на кипу подушек и перевела дух. Оказывается, говорить правду не так уж и тяжело, а её подобные урагану эмоции могут служить на пользу.        Стало даже неловко, что когда-то она отпускала про Эрика шуточки, а временами не воспринимала его всерьез. А Маэстро так легко согласился помочь… Практически не задумываясь пришел на помощь… Что же, примадонна Опера Популер оказалась под сильным впечатлением. Оставалось только молиться, чтобы всё прошло успешно. И, упаси Матерь Божия, ещё с Эриком что-то случится… - Il signore, che cosa ho fatto…** - прошептала Карлотта, страшась того, что спасая своё счастье может погубить чужую жизнь. - Но ведь выбора не было, спасения не было! - Лотта? - непонимающе переспросил Хафиз, уже вошедший в спальню супруги, как и Кристина.        Супруга Ангела Рока уже поспешила к подруге и присела на край постели слева от сеньоры, Перс же занял почетное место справа. - Да так, я о своём, - ослепительно улыбнулась Карлотта, погладив благоверного по смуглой щеке. - О, вы можете всё нам рассказать! - участливо вставила Кристина, подаваясь к примадонне. - Что? О чем ты, милочка? - с очаровательной улыбкой итальянка опять сделала вид, что не понимает, что от неё требуется. - О, алмаз души моей, мы уже поняли, что ты во что-то ввязалась, и кто-то заставляет тебя нервничать. Ты только скажи, Лотта… Я разберусь.        Ла Карлотта улыбнулась, видя горящий взор принца. И подумала, что, пожалуй, чтобы он продолжал так на неё смотреть, можно пойти на некоторый риск. И всё-таки на душе скребли кошки… Если с Эриком что-то случиться… Как же ей жить с этим? - Вы так бледны! - Кристина заботливо приложила руку ко лбу примадонны. - Ох, хотя бы жара нет! Я так волновалась! Чуть с ума не сошла! - девушка ласково прильнула к плечу примадонны. «Знала бы, на что я сподвигла твоего благоверного, и наш ангелочек убил бы меня на месте…» - Со мной всё в порядке, Даае, - снисходительно кинула Карлотта, похлопывая девушку по спине. - Хафиз, не беспокойся так. Всё быть очень хорошо!        Карлотта прикусила язык, поняв, что от волнения опять напутала со склонениями. - Лотта, любовь моя… О чем ты разговаривала с Эриком? - осторожно спросил дарога. - О чём? - сеньора вперилась в потолок, моля Господа, чтобы помог ей что-нибудь соврать. - Видишь, на потолке опять лепнина отходит от стены? Мне кажется, что сама комната какая-то кривая. А Маэстро же у нас архитектор от Бога. Мне крайне необходим был его совет. Понимаешь, Хафиз, как это важно для меня? За год делала тут три ремонта! И что же? Лепнина продолжает отваливаться! Ненавижу, когда у меня что-то не получается! Знаешь, вот прям выводит из себя! А учитывая то, сколько я платила за ремонты… Да и что может быть важнее, чем оформление спальни? Этого уголка нашей любви? Разве тебе не важно, чтобы на наше супружеское ложе не падала лепнина в самые грешные моменты нашей совместной жизни? - выдала Ла Карлотта на одном дыхании.        Кристина тут же густо залилась краской и неловко поерзала на краю постели. Хафиз тоже ощутил некоторое смущение и хмыкнул себе под нос. К счастью Карлотты, никто уже давно не удивлялся её подобным капризам. - Я… наверно пойду к Эрику… - пробормотала Кристина.        От Карлотты не укрылось то, как подруга переглянулась с принцем. Наверняка хитрый дарога Персии уже успел сговориться с дублершей, когда Ла Карлотта разговаривала с Эриком. Теперь Хафиз будет выпытывать информацию из жены, а Кристина не оставит в покое Призрака Оперы.        Эрик с трудом нашел в большой гардеробной, выделенной примадонной ему и Кристине, большой сундук с хитроумным замком. Ещё сложнее оказалось выволочь его из-под завалов всяческого хлама, в спешке собранного в доме у озера.        Присев на корточки возле своего сокровища, Эрик провел тонкими пальцами вдоль резной крышки, вставил занятной формы ключик в скважину замка. Повернул его несколько раз, и вдавил кое-какие элементы узора на крышке, которые были задуманы как часть хитроумного механизма замка.        Не думал Призрак Оперы, что в ближайшее время это ему понадобится… Разумеется, так как наивностью Кристины он не обладал, Эрик никогда и не надеялся, что сундук никогда не будет открыт.        С некоторой ностальгией мужчина провел пальцами по аккуратно свернутым лассо различной длинны, ширины и с разными механизмами петли. Руки словно соскучились по таким привычным пенджабским лассо, закрепленным на крышке сундука зловещими кольцами.        Помимо удавок, коим Эрик всегда отдавал предпочтение, сундук хранил в себе ещё очень много всего любимого Призраком Оперы и вызывающим омерзение у Кристины. Пять револьверов с богато инкрустированными ручками представляли собой коллекцию конфискованного у обидчиков оружия. Почему-то все идиоты, открывающие охоту на Призрака Оперы или Ангела Рока, считали, что огнестрельное оружие может решить исход сражения. Эрик ехидно погладил два револьвера, не так давно изъятые у Рауля с Персом.        Турецкая сабля, с ручкой и ножнами, украшенными драгоценными камнями и золотом, представляла скорее финансовый неприкосновенный запас. Эрик с ухмылкой вспомнил, как захватил с собой военный трофей Надира, поспешно сбегая со двора грозного персидского шаха.        Перед глазами замелькали картинки его молодости. Времена, когда его с трепетом называли Ангелом Рока. Вспомнилось, как он величаво входил в тронный зал, заставляя шаха напрягаться, а его бравых пашей смертельно бледнеть. Длинный плащ зловеще шуршал и таил под собой всяческое смертоносное оружие, золотые глаза тогда ещё молодого Эрика вызывающе грозно сверкали из-под маски, и, жадный до внимания, наслаждаясь произведенным эффектом, Ангел Рока якобы невзначай начинал теребить пенджабское лассо, совсем случайно афишируя это всем и вся…        Призрак Оперы поймал себя на том, что широко улыбается. А всё-таки неплохое было время… Да и многое он поимел на Надире и службе у него… Иногда Эрику даже хотелось вернуть себе ту власть и силу, что он имел при дворе Надира.        Кинжалы, яды и удавки в изобилии наполняли сундук, и Эрик уже собирался основательно взяться за свой арсенал, к которому относился так же любовно, как к своим нотам. Чтобы, как в былые времена, тщательно продумать план, вооружиться до зубов, и получить почти забытые, но такие любимые ощущения хищника на охоте… - Эрик! - требовательный голос Кристины заставил мужчину поспешно захлопнуть сундук и толкнуть к стене, где за ворохом висящей одежды его будет сложнее заметить. - Эрик, что вы тут делаете?        Призрак Оперы взвился на ноги и постарался придать себе наиболее безобидный вид. И вовремя - Кристина уже стояла в дверях гардеробной и с интересом заглядывала за спину мужа. - Искал одну маску. Затерялась при переезде, очевидно, - не моргнув глазом, соврал Эрик.        Кристина улыбнулась, но укоризненно покачала головой. - Ах, Эрик, сколько раз можно повторять? - она подошла к Призраку Оперы вплотную и нежно погладила его по плечу. - Маски вам вовсе не нужны.        Кристина подняла руки, чтобы аккуратно развязать ленты и избавить Эрика от маски. Затем блондинка ослепительно улыбнулась. - Нам это не нужно, - она выразительно погладила свой живот.        Призрак Оперы натянуто улыбнулся. - А о чём вы, кстати, с Карлоттой говорили? - как бы невзначай поинтересовалась Кристина. - Вам не о чем беспокоиться, моя дорогая, - выкрутился Эрик, осторожно обходя стоящую в дверях Кристину и выходя из гардеробной. - Карлотта, драгоценная моя, ты должна понимать всю ответственность, которую на себя берешь, когда затеваешь что-то с Призраком Оперы! - втолковывал Хафиз своей благоверной.        Карлотта устало помотала головой и бесстыдно откинула одеяло, открывая взгляду дароги красивые стройные ножки, совсем случайно показавшиеся из-под сбившейся рубашки и распахнувшегося пеньюара. - Это даже скучно, - простонала Карлотта, лениво потягиваясь и взъерошивая рыжие локоны. - Какие дела могут быть у меня с Эриком? - Вот и мне интересно! - пытливо дознавался Хафиз, не поддаваясь на провокацию супруги. - Лотта, любовь моя, не надо забывать, кто он, хорошо? Заключая любую сделку с Эриком ты буквально подписываешь договор с Дьяволом! - О, Хафиз! - уже раздраженно прикрикнула Ла Карлотта. - После всего, что нас четверых связывает, я уже не имею права соперничать с Кристиной в Опере, а ты не можешь ни в чём подозревать Маэстро! - Лотта, милая, - принц подвинулся ближе к жене и, взяв её руку в свою, вторую ладонь положил на уже заметный животик. Его темные глаза выражали печаль и беспокойство, а прикосновения были такими бережными и нежными, что Карлотта даже почувствовала укол совести. - Я понимаю, что мы очень многим обязаны Эрику, он во многом помог нашему воссоединению, они с Кристиной давно стали неотъемлемой частью нашей жизни, мы к ним привязались, и я даже полагаю, что это взаимная симпатия… Но я не могу забыть тех зверств, что Эрик устраивал в Мазендеране. Я помню, как он убивал людей в Опере и как едва не убил меня с Раулем де Шаньи в доме у озера. Я знаю, каким он может быть, знаю, что это ужасно хитрый и сильный убийца, больше всего на свете обожающий играть людьми, как пешками. Возможно, Эрик и изменился в лучшую сторону, но я всегда буду начеку рядом с ним.        Карлотта возмущенно фыркнула. - Хафиз, если бы тогда в Мазендеране тебе кто-нибудь сказал, что наследного принца изгонят из страны, что ты будешь жить в Париже, следить за Ангелом Рока, потом сделаешься свидетелем на его венчании, женишься за примадонне Гранд Оперы и будешь жить под одной крышей с Ангелом Рока и его беременной супругой, которая, кстати, вышла за него по доброй воле и является красавицей, ты бы поверил?        Дарога засмеялся. - Ну ты что, Лотта? Я бы назвал этого человека лжецом и велел бы вырвать его язык. - Значит, в жизни многое может поменяться, не так ли? - усмехнулась примадонна. - Разумеется, - был вынужден согласиться принц. - И если бы мне кто-то когда-то сказал, что я буду водить дружбу с малявкой Даае, - которую в своё время ненавидела, - и Призраком Оперы, который, кстати, не только реален, но ещё и муж и отец будущего ребенка той же Даае… Если бы мне сказали, что я выйду замуж за мрачного перса, который вечно крутился в Опере, да вдобавок окажется, что он наследник персидского престола… Если бы мне сказали, что я смогу ещё и забеременеть… Что же, я бы точно не поверила, ещё и кинула бы чем-нибудь тяжелым. - Не сомневаюсь, - Хафиз испустил смешок. - Вот тогда и не спорь со мной, когда я говорю, что всё в этой жизни меняется, - твердо произнесла Ла Карлотта. - Ты предпочитаешь делать вид, что ничего не знаешь о моей прежней жизни, до замужества, я имею ввиду. Тогда будь так любезен, не надо видеть в Эрике чудовище. Он, может, самый достойный человек в этом доме, - пылко выдала сеньора. - Что это вы с ним вдруг так сблизились? - подозрительно спросил Хафиз. - О, мой повелитель, вы догадались об измене своей смиренной рабы? - картинно заголосила Ла Карлотта, всплеснув руками. - Велите же своему евнуху высечь меня, а потом чернь забросает блудницу камнями на главной площади! - Дариус не евнух, - со смехом возразил дарога. - А ты проверял? - колко поддела примадонна. - Лотта, пошло и не смешно, - снисходительно улыбнулся Перс. - Ну а какого признания ты от меня ожидал? - хмыкнула Ла Карлотта, пользуясь действием каких-то порошков, выданных ей доктором, и резво вскакивая на постели, чтобы принять покаянную позу на коленях. - Я поддалась греховной похоти и вступила в блудливую связь с Призраком Оперы, Ангелом Рока, ну или просто Эриком. Потому что его сногсшибательный шарм раз и навсегда покорил моё сердце. - Не шути так при Эрике, очень тебя прошу, - засмеялся Хафиз. - Ему непременно сделается дурно.        Примадонна обиженно пихнула мужа в плечо. - Вообще-то дурно должно было сделаться тебе! - воскликнула она. - Но, оказывается, я совершенно тебе безразлична! И да, я давно догадалась, что ты волочишься за Кристиной! - Что?! - Дааа! - примадонна нахально положила руки на плечи супруга и заставила подорвавшегося было Хафиза опуститься обратно на подушки, после чего нависла над ним. - Вот так мы и живем в нашем маленьком порочном мирке в центре Парижа. Тут процветает содом и гоморра. Просто гнездо разврата и цитадель порока!        Хафиз смотрел снизу вверх на держащую его за плечи Карлотту, зеленые глаза которой были хитро прищурены, а огненные локоны, касаясь его лица, так приятно щекотали кожу... Хафиз млел от такой близости любимой жены и случайно отвлекался от своего допроса об Эрике. А когда страстные губы сеньоры завладели его собственными, вовсе откинул все мысли на задний план. - Лотта, но ребенок… - Тшш, я знаю много других интересных способов оправдать высокое звание гнезда порока, - промурлыкала бархатным голосом сеньора Гудичелли. - Но ведь мы все должны это знать, разве не так? Если у сеньоры какие-то проблемы, разве не должны мы все сплотиться и помочь ей? Поддержать? - не унималась Кристина, пока Эрик с непроницаемым видом ходил по их апартаментам и тщательно отбирал кое-какие вещи для грядущей ночной вылазки. - Вы ведь знаете Карлотту, она просто не хочет волновать меня в моём положении, и слишком дорожит спокойствием Хафиза… Но эта неизвестность страшит нас ещё больше! Вас же Карлотта считает самым умным и самым сильным, и, несомненно, так и есть, - бессовестно льстила Кристина, не отходя от Эрика ни на шаг, - поэтому решила доверить свои проблемы, не так ли? Разумеется, она слишком боится за мужа, поэтому попросила решить её проблемы вас, да? Да, Эрик? Нет, это просто возмутительно, вы не имеете права не отвечать нам! - Кристина воинственно уставилась на супруга, грозно обнимая животик обеими руками. - А Карлотта не имеет права подвергать вас опасности! Я уже вся извелась! На что она вас подговорила! Что вы оба придумали!? Эрик! Вы не можете меня игнорировать!!!        Призрак Оперы, у которого уже в ушах звенело от не замолкающей ни на секунду Кристины, подумал, что сеньора Гудичелли никогда с ним не расплатится. - Как вы полагаете, моя дорогая, для прогулки больше подходит вот этот плащ с теплой подкладкой или этот, совсем легкий и тонкий? Первый более тяжелый, я чувствую себя совсем неповоротливым в нем, но второй продувается насквозь… - ЭРИК! Я с ума сойду! Куда вы собираетесь!? Что за проблемы у Карлотты, о которых не могу знать ни я, ни Хафиз!? Это опасно? Что вы пообещали ей!? Что вообще происходит!?        Эрик терпеливо молчал, выбирая среди десятка пар почти одинаковых вечерних туфель так редко используемые ботинки выше щиколотки, почти без каблуков. Всё-таки не хотелось бы в самый ответственный момент начать топать, как стадо балерин из Гранд Оперы… - Эрик! - Кристина всхлипнула и принялась размазывать по лицу слезы.        Призрак Оперы был вынужден подняться от полочек с обувью и встать перед женой. - Я уже всё сказал. Вы накручиваете сами себя, моя дорогая. Ла Карлотте нужно было несколько моих советов, на совершенно безобидные темы. А вы устроили мне скандал на пустом месте! Только из уважения к вашему положению я пока что не отвечаю!        Красочно вспомнив все их ссоры, когда ей таки удавалось вывести Эрика из себя, Кристина открыла и закрыла рот. Её супруг в гневе попросту сатанел, а ей слишком нравилась уютная обстановка их комнат, чтобы пожертвовать статуэтками или мебелью, которые могли пострадать. - Эрик, пожалуйста! - предприняла последнюю попытку Кристина. - Что происходит? Нас нашла полиция? Или Карлотта поссорилась с кем-то слишком влиятельным? Это же она что-то вытворила опять? О, я люблю её как старшую сестру, но я же знаю, какая Карлотта вспыльчивая! Или шах Надир узнал, что вы живы и послал к вам наёмных убийц? К вам и Карлотте! Потому что он не хочет, чтобы неверная была матерью будущего наследника! Или Рауль вернулся в Париж?.. - Мальчишка де Шаньи? - тут же взвился Эрик. - Почему ты вспомнила этого щенка сейчас? Вы виделись с ним? Кристина! Ты опять обманываешь меня? Мальчишка переписывается с тобой? Но я же просматриваю всю почту… - Вы просматриваете почту?! - возмутилась в свою очередь Кристина. - Это низко и подло! И разве я хоть раз дала повод… - О, поводов было предостаточно! А причин ещё больше! - Эрик раздраженно отшвырнул от себя скомканный плащ. - Отлично! У меня нет слов! - всхлипнула Кристина, глотая злые слезы. - Великолепно! Тогда, возможно, ты дашь мне несколько минут покоя!? - Я могу вообще с вами не разговаривать! - рыдая, воскликнула девушка. - Конечно, если ты вдоволь разговариваешь со своим мальчишкой! - разъяренно вскричал Эрик. - Если с вами не получается нормально разговаривать! - Кристина сама поражалась тому, что так открыто противостоит мужу, с которым привыкла соглашаться во всём. - О да, куда там уродливому Эрику до красавчика де Шаньи, не так ли? - Он, по крайней мере, никогда не устраивал таких безобразных сцен, как вы! - выпалила Кристина, которая была бы рада замолчать, но её уже несло. - Так ты не отрицаешь, что регулярно видишься с ним!? - Эрик подлетел вплотную к жене и угрожающе навис над нею. - Карлотта назвала бы это паранойей! - А ты уже оскорбляешь Эрика в лицо!? - Эрик! - Кристина!       Оба замолчали, яростно глядя друг другу в глаза. Взбешенный Эрик почти испепелял девушку взглядом. Кристина упрямо не опускала глаз, хотя губы дрожали из-за плача.        Девушка словно очнулась, увидев за пылающим гневом Эрика страх и всю силу его любви.        Призрак Оперы в свою очередь почувствовал, как в горле застряла очередная язвительная фраза. Кристина стояла перед ним такая хрупкая и беззащитная, плачущая, в защитном жесте обнимающая живот… - Кристина, я… - пробормотал мужчина. - Этот де Шаньи когда-нибудь сведет меня с ума… - О, Эрик! - Кристина порывисто обняла супруга, спрятав лицо в лацканах его неизменного фрака. - Я не знаю, что со мной происходит в последнее время… Наш ребенок наполняет меня какой-то чудовищной силой и строптивостью… - Потому что это мальчик, конечно же, - тут же завел свою песню Призрак Оперы. - Эрик! - уже смеясь, Кристина легонько стукнула мужа кулачком в плечо. - Поживем - увидим. К тому же я готова поспорить, что даже ваша дочь переняла бы весь ваш огненный нрав. - Она переняла бы все мои таланты, что несколько компенсирует тяжелый характер, - негромко ответил Эрик. - Почему мы всегда ссоримся из-за какой-то ерунды? - Кристина тяжело вздохнула, плотнее прижимаясь к груди Маэстро и сильнее сжимая в объятьях его худощавые плечи. - Корень зла в де Шаньи, конечно же, - уверенно ответил Призрак Оперы, нежно обнимая жену за талию, уткнувшись лицом в золотые кудри. - Он же оставил нас в покое давным-давно… - простонала Кристина. - Ещё бы он не оставил! - Эрик, тише!        Немного помолчав, мужчина всё-таки поговорил, сдаваясь. - Тогда с этого дня у нас новое правило. Рауля де Шаньи нет и не было никогда. Есть только мы. Эрик и Кристина. И Доминик. - Или Элизабет…       Впервые Маэстро не начал бешено спорить.        Карлотта вынырнула из-под скомканных одеял и откинула назад растрепавшиеся волосы. - Ну что, грозный дарога Персии снимает с меня свои страшные подозрения? - игриво спросила Карлотта, вытягиваясь рядом с тяжело дышащим Хафизом и процарапывая его оголенную грудь. - О, Лотта, как же сильно я тебя люблю… - с глупой улыбкой заметил мужчина. - Я просто хороша в постели, - дерзко рассмеялась Карлотта, чмокая мужа в крупноватый нос.        «Вроде бы отвлекла… Что же, остается надеяться, что Эрик не подведет… Кристина тоже не такая дурочка, какой обычно прикидывается…»        Кристина чуть подалась назад, чтобы видеть глаза Призрака Оперы. - И между нами не должно быть секретов, конечно же? - С твоей стороны, конечно же, - кивнул Маэстро. - Эрику же иногда нужны секреты, чтобы оберегать близких ему людей, - он нежно поцеловал Кристину в лоб и опять прижал к себе.        Девушка и хотела возразить, но была слишком рада, что остановила очередной скандал. Нового совсем не хотелось. Эрика всегда очень легко довести до истерики, а остановить её практически невозможно. - Да и нет у меня каких-то страшных секретов, - добавил Призрак Оперы, словно прочитав мысли Кристины.        Девушка не заметила, что в этот самый момент золотые глаза впились в не до конца задвинутый сундук, виднеющийся в гардеробной. А так же в торчащий край пенджабского лассо. «Последний раз. А потом никаких кровавых преступлений, как и обещал.» *Каджа́ры (в России — принцы Персидские) — тюркская династия, правившая Персией (современным Ираном) с 1795 по 1925 год. **Il signore, che cosa ho fatto… - Господи, что же я наделала…