Возвращение блудной Кристины

- Кристина, дорогая, я никак не могу определиться, добавить ещё кружев на корсет или жемчуга!       Карлотта стояла на небольшом возвышении, возле нее суетились три портнихи. В руках примадонна вертела довольно крупную жемчужину и образцы кружев. - Думаю, кружева отлично подойдут к фасону, - дипломатично отозвалась слегка растерявшаяся Кристина. - Но жемчужины будут красивей выглядеть… - Отлично, запишите, кружева, а на них жемчуг!       Полная женщина нацарапала что-то на листе бумаги. - Это будет очень красивое платье! - похвалила наряд Кристина. Её подвенечное одеяние было подобранно со вкусом и утончённостью, а Ла Карлотта руководствовалась скорее пышностью и богатством… Хотя, в целом пока получалось довольно неплохо... - Да, наверно… Но мы ничего не успеваем! Дай бог, дошьют платье! Приём уже через пять дней, а ничего не готово! Скатерти на столики ещё не привезли, костюм Хафиза не доделан! В театре массовка припев не выучила, декорации к представлению не докрашены, а в особняке ещё не повесили новые шторы!       Примадонна последние полторы недели металась между ателье, где им с Хафизом шили костюмы для приёма, театром, где готовилось гала представление ла Карлотты и особняком, где шла подготовка к приёму.       Швеи постоянно что-нибудь путали, и сеньоре приходилось закатывать ужасные скандалы, чтобы вразумить их. В театре должен был пройти концерт, на котором будет петь исключительно Ла Карлотта. Все билеты были раскуплены, в аристократических кругах каждый считал своим долгом посетить это представление, так как после, известная примадонна не планировала выступать ещё месяц. Дива сама отобрала самые сложные арии и даже упросила Эрика несколько раз с ней прорепетировать. Правда, после третьей репетиции Маэстро заявил, что это выше его сил. Больше угнетало даже не пение Карлотты, пела она как раз таки весьма неплохо, а тот факт, что после репетиций женщина старательно искала недочеты в преподавании Призрака и спорила с ним до хрипоты, явно получая от этого колоссальное удовольствие.       Ещё всё заканчивалось многочасовыми посиделками двух подруг в доме у озера. Сеньора громко, на весь дом, смеялась, критиковала первых модниц света, рассказывала истории на самой грани приличия и едко комментировала театральную жизнь. После её ухода Эрик каждый раз говорил, что больше не сможет творить возвышенную музыку, так как оглох от похабных шуток этой женщины.       Но ла Карлотта была полна энтузиазма и оттачивала свой голос до идеального, хотя, казалось бы, лучше уже было невозможно. По доброте душевной прима выделила Кристине пару небольших куплетов. Даже Эрик это одобрил и нехотя признал, что мощное драматическое меццо-сопрано Ла Карлотты с отлично развитым нижним регистром превосходно комбинируется с колоратурным сопрано Кристины. Дублерша примы не без удивления узнала, что, оказывается, диапазон Ла Карлотты распространяется и на сопрано, и на меццо-сопрано и даже заходит на контральто.       Ещё сеньора за полторы недели до приёма решила сделать небольшой ремонт в своём особняке.       Точнее, то, что на языке Ла Карлотты называлось таковым. На самом же деле она решила поменять обои в трёх залах, сменить занавески во всём доме, расписать потолки в двух залах, полностью заменить мебель в пяти комнатах и повесить новую люстру в главном зале. Кристина изумлялась - и это всего из-за каких-то гостей?!       В общем, вокруг примадонны царил хаос и разрушение. На ушах стоял весь персонал театра, все рабочие в особняке и Хафиз с четой де Ларанд. Даже Эрик, который мог не есть и не спать неделями, удивлялся кипучей энергии примадонны. В семь утра она как гром влетала в театр, орала на массовку, директоров и рабочих, проверяла готовность декораций, которые не подходили к её сценическим платьям, и своих костюмов, к гала-концерту. Платьев должно было быть пять, и Кристина не представляла, когда прима планировала их менять. Задник перекрашивали уже раза четыре, но сеньора браковала их один за другим. В восемь начиналась первая репетиция и Карлотта заставляла всех прогонять несколько раз всю программу, в двенадцать измученная труппа отпускалась. Затем, подобно ветру женщина долетала до дома, по дороге съев круассан из кафе рядом с оперой. Там она устраивала небо в алмазах, так как работа шла с опозданием. Дива несколько раз передумывала, как расписывать потолок и всё начиналось сначала. В два часа примадонна возвращалась в театр и начинала всё критиковать с новой силой. После трёх или четырех прогонов, в пять вечера все распускались окончательно, только Ла Карлотта репетировала одна в пустом зале, наедине с оркестром ещё часа полтора. В шесть тридцать она приезжала в ателье на примерку вместе с Хафизом и закатывала новый скандал из-за неровной строчки или плохо пришитой бусины. Самое обидное было то, что швеи не могли работать на дому, так как других заказов было много, а туда-сюда ездить неохота. К восьми примадонна возвращалась в театр, где одна, по несколько часов, репетировала арии уже в абсолютном одиночестве. Причём именно в пустом зале, а не в гримёрной. По её словам одно петь на сцене и совершенно другое в артистической. Она пыталась вложить в пение душу, а это у женщины получалось не самым лучшим образом. Но Карлотта работала над собой с удивительной самоотверженностью.       Никто не представлял, когда она отдыхает или хотя бы нормально ест. Кристина и не предполагала, что прима способна на такую самоотдачу. Похоже, место примадонны навечно укрепилось за Ла Карлоттой Гудичелли, потому что Кристина была не в силах даже вообразить, что может конкурировать с таким темпераментом. Теперь им с Эриком были понятны все истерики Ла Карлотты. Естественно, бедняжка должна была очень уставать! Около десяти Карлотта заходила в дом у озера, попить чаю с пирожными. И только к одиннадцати полуживая дива доползала до дома. Там, по её собственным словам, она переодевалась и падала без сил на кровать. Но в шесть утра, полная новой энергии, она вскакивала и летела приводить себя в порядок, а потом, не завтракая, ехала в театр. Перекусывала она обычно когда её гримировали, что несказанно злило гримёра. Сеньора Гудичелли заметно похудела, и платье раза три пришлось ушивать, что очень удручало портних. - Кристина, ты посмотри! Я ещё похудела! Теперь опять переделывать все платья и в театре и здесь!       Да, Хафиз недавно верно подметил. От Карлотты остались только глаза. Черты лица заострились, под глазами залегли тени, дива как-то осунулась. - Мы с Эриком и Хафизом в один голос твердим, что вам надо больше отдыхать! Так, всё, с талии мерки сняли, идёмте! И на сегодня никаких репетиций, сейчас мы поедим в кафе, нормально поедим, а потом я лично прослежу, чтобы вы отправились отдыхать и высыпаться.       Наконец, они с Карлоттой пошли к экипажу. - Я понимаю, что так нельзя, - неохотно призналась примадонна. - Но, Даае, это сильнее меня! Я заметила за собой такую странность… Чем больше я стараюсь, тем больше мне кажется, что нужно работать ещё! Чем лучше я оттачиваю своё мастерство, тем больше мне кажется, что это ещё не пределы совершенства… Вот ты удивлялась, что обычно я ем много и не толстею. Конечно, перед новой премьерой обязательно худею килограмм на шесть! Но ведь всё на мне, всё на мне! Если не прослежу, то всё сделают, спустя рукава.       Она как-то зловеще усмехнулась. - Ничего, через пять дней я скину этот груз с плеч и уеду в заслуженный отпуск на месяц! Ну, вернее на три недели, но для меня это просто замечательно. Веришь ли, за все пятнадцать или шестнадцать лет работы в сфере искусства у меня ни разу не было отпуска! Только раз я приболела на недельку. Но ты права, всё, сегодня я отдохну. Сейчас в ресторане я закажу громадную отбивную с кровью, а потом я поеду спать… - сеньора удовлетворенно потянулась и зевнула. - Кристина, мой тебе совет, никогда не иди в примадонны! Это просто сумасшедший дом, и весь он крутится вокруг тебя! Хотя, если всё будет под руководством Эрика, то ты справишься. Он у тебя такой заботливый, просто прелесть! - Да, Эрик очень милый… Только директора почему-то не платят ему, всё тянут, тянут… - ответила младшая подруга. - Нет, у Эрика, естественно, есть море сбережений, но они его по настоящему разозлили… Мечется по дому, как зверь в клетке, грозиться месье Моншармена и месье Фирмена к праотцам отправить! Только я и сдерживаю… - сокрушённо прошептала девушка. - Сдерживаешь? - Карлотта фыркнула. - Удачи. Готова поклясться, это он вчера оставил на их столе голову барана! И откуда взял-то… Зато эффект был сногсшибательным! Фирмен в обмороке полчаса провалялся, но Моншармен решил не поддаваться провокациям и не платить деньги. Ох, сдаётся мне, скоро их головы будут так лежать… - хохотнула сеньора. - Да вы что, не дай Бог! Я не потерплю убийцу в своём доме! - Уже вижу, как ты выгонишь Эрика! - прима не сдержала сарказма. - В крайнем случае, я могу сама уйти… - Отпустит он тебя… А, ну да, у тебя же запасной вариант есть - виконт! - К слову, передайте ему письмо, пожалуйста! - девушка подняла бровки домиком и сложила руки в молитвенном жесте. - Даае!!! Ты уже неделю мне нервы выматываешь! Ну, так-то нельзя, терпение у меня не ахти! Я не буду участвовать в твоих авантюрах! Да и времени у меня на эти глупости нет. В тихом омуте черти водятся?       Кристина потупилась и покраснела. - Ладно, - сжалилась над ней примадонна. - Мы сейчас будем проезжать мимо его дома, дашь дворецкому письмо.       И вправду, скоро они оказались около особняка Рауля. Кристина вышла из кареты и постучала в дверь, надеясь, что виконт не будет спускаться. Появился мужчина средних лет. - Добрый вечер, месье. Будьте так добры, передайте, пожалуйста… - Даае, я хочу есть, хватит распинаться! Скажи - передай виконту, старый дурак, и иди сюда! - послышалось со стороны кареты. Кристина вздохнула и с извиняющейся улыбкой протянула конверт. - Франсуа, кто там? - услышала Кристина голос Рауля, спускающегося по лестнице. Девушка поспешила удалиться, но виконт стремительно слетел вниз и остановил отправляющеюся карету, выбежав перед лошадьми. Кристина высунулась в окошечко. - Кристина! Любо… Друг мой! Вы приехали ко мне?! - Нет, Рауль, я уже уезжаю… - Но Кристина, я так истосковался по вам! - Рауль, мне правда пора… - извиняющимся тоном начала девушка. - Нет, прошу вас, подарите мне несколько минут вашей компании! - перебил любимую юноша. - Я оставила письмо для вас. - Куда прислать ответ? - Дайте любому рабочего из самого громадного особняка на улице ла Фейет, скажите, чтобы передал сеньоре Гудичелли, Карлотте. - Да, я обязательно передам, Кристина! Когда вы приедете вновь!? - он все еще удерживал лошадь за узду. - Я не могу вам точно сказать… Вряд ли я смогу в течение этого месяца… Но потом я обязательно вас навещу. - Месяц! О, это так долго! Кристина, умоляю, задержитесь ещё на несколько минут!       Карлотта, которой всё это уже порядком надоело, оттеснила Кристину от окошечка. - Виконт, что у вас сегодня на обед? - ошарашила она всех неожиданным и бестактным вопросом. - Бульон, говядина по-бургундски, салат… - начал перечислять Рауль с нотками удивления в голосе. - Отлично, на ваше счастье я ужасно голодна, так что у вас будет час на разговоры, - обрадовала женщина Рауля. - В моём присутствии, естественно, - добавила она, когда увидела слишком счастливую улыбку на лице юноши.       Эрик приготовил удавку. Тонкие длинные пальцы музыканта сжали пенджабское лассо. Он всё прекрасно помнил! Несколько медленных осторожных шагов, будто тигра, готовившегося к смертоносному прыжку, затем резкий выпад и молния летит к шеи противника. Рывок на себя и человек мёртв…       Ангел Рока отогнал воспоминания и нежно, почти чувственным движением погладил своё оружие. В полутёмном коридоре горел всего один фонарь, да и тот был за углом. Неудивительно, это третий уровень подвалов, сюда заходят редко. А вот этот зачастил…       Да и совсем не нравится Эрику то, что он тут творит. В конце концов, тут его жена каждый день ходит! Жаль, он его на месте преступления не поймал! Полноватый мужчина под два метра ростом, рабочий театра, шёл в его направлении. Призрак Оперы был абсолютно спокоен и хладнокровен. Ещё немного… чуть-чуть поближе… Шаг, два, три, четыре… Эрик сделал выпад из тайного прохода, и лассо молнией сверкнуло над головой жертвы. Мужчина успел вскрикнуть. Чёрный Ангел Мазендерана сильно дёрнул за верёвку и хрип прекратился. Любитель Люков снял пенджабское лассо с шеи убитого и, бережно свернув, убрал в карман. Эрик одёрнул фрак, поправил маску, достал из кармана жилета письмо и кинул его на грудь своей жертвы. Хозяин оперы усмехнулся своим мыслям и исчез во мраке коридора, взмахнув полами плаща.       Ла Карлотта жадно уничтожила свою порцию мяса и сидела у окна, вглядываясь в ночную тьму. Виконт щебетал без умолку, а Кристина, похоже, уже и не знала, куда ей деваться и куда спрятать глаза... А также руки от настойчиво стремящегося их целовать виконта. П      римадонну клонило в сон, и она решила, что хватит уже посиделок, пора ехать в особняк. Сеньора встала и оправила пышные малиновые юбки. - Ну что же, не скажу, чтоб было приятно поболтать, но нам пора… - До свидания, сеньора Гудичелли! А Кристину я потом сам отвезу в теа… - Ага, если я без неё вернусь, мне Эрик голову оторвёт! Или предпочитаете взять на себя эту участь?       Юноша поперхнулся вином и закашлялся. - Образно! Боже, Кристина, он меня убивает! Пошли! - Кристина, дорогая моя, но мы так мало посидели… - жалобно начал молодой человек. - Рауль, мне правда пора, но я напишу вам ещё… Через месяц… Карлотта не сможет передавать письма около трёх недель, её не будет в Париже… - Я умру без вас! - Ну тогда… Тогда я попытаюсь с вами связаться другим путём… Если получиться, я обязательно дам о себе знать… До свидания, Рауль… - О, моя милая Кристина, я буду ждать вас!       Юноша пылко поцеловал руку Кристины, не обращая внимания на колючий взгляд зелёных глаз.