Долг перед тьмой

Ну что ж, добро пожаловать в Маркарт — город, построенный великой древней расой меров, исчезнувшей, но не забытой. Это город, где стража усердно вешает людям лапшу на уши, говоря, что над ними нет угрозы в виде изгоев. При том, по приезду вас встречает весёлая сцена с убийством торговца, которую тут же быстренько заметают, мол, ничего не было. Жителям города нечего бояться, ведь город защищен и безопасен для жизни. При всем этом улицы освещены редкими подвесными догорающими жаровнями, оставляющие много темных участков, в которых спокойно мог скрыться тот же самый изгой либо кое-кто пострашнее: например, убийца легендарного Братства. Хотя, это наверно слишком самонадеянно, звать себя угрозой… Ну да ладно, зато вступление звучит эпично и пафосно. Я стояла в тени одного из домов, ожидая, когда девушка, описанная местным доносчиком братства, таки зайдет в таверну. Там она проводила каждый вечер: закажет алкоголь, уйдет в отдельную комнату и сидит в одиночестве. В основном, её не слышно, но по словам ворчливой жены трактирщика, проходя мимо комнаты, она изредка слышала доносящиеся оттуда всхлипы. Ну явно мой клиент! Выждав какое-то время я, наконец, могла отделиться от стены и зайти в теплую таверну. Пройдя мимо стойки, я свернула в коридор, в комнату, на которую указала ранее хозяйка. Вспомнив, что говорила мне Астрид, я остановилась перед дверью в нерешительности. «Ты представляешь Тёмное Братство» — пожалуй, это было единственное, что задержалось у меня в голове из длительной тирады Главы. Я не совсем понимала, что значит представлять братство. Ну, в это понятие, безусловно, входит исполнительность и не лажание, это ясен перчик! Но этим же понятие не ограничивается. Наверняка сюда же входит и первое впечатление заказчика. Тут нет места моей врожденной безбашенности, тут нужно вести себя чинно и в меру пафосно, прям как батюшка на исповеди. Эх, не переиграть бы… Руководствуясь этими не хитрыми соображениями, я бесцеремонно вошла в комнату. Нет, не выбивая двери с ноги, как вы могли подумать, а просто без стука, ибо бесцеремонности должно быть в меру. Мой заказчик сидел ко мне боком за каменным столом и на моё появление отреагировал не сразу. — Кто здесь? — внезапно произнесла девушка. Она повернулась ко мне не полностью, лишь вполоборота, но и без того было заметно сильно осунувшиеся черты и равнодушный взгляд, обрамленный темными кругами. — Кто ты? — голос Муири звучал приятно, но хрипло. — Почему ты на меня так смотришь?  — Ты взывала к Милосердной Матушке? — Что? — безразличный взгляд прояснился, глаза травницы расширились, — Тёмное Брат… О боги! Таинство подействовало? Надо же… — Мать Ночи слышит просьбы всех страждущих, — как можно величественнее произнесла я. Первое впечатление, не забываем. — Так что же тебе нужно? — Что мне нужно? — красивое лицо бретонки исказила злоба. — Мне нужна жизнь Алена Дюфона. Хочу, чтобы его нашли и убили как собаку! — И кто же такой этот Ален Дюфон. Где искать? — Он бандит, разбойник. Когда мы были вместе, я этого не знала, — сразу же поспешила оправдаться Муири, будто говорила не с убийцей, а со стражником, — но Ален — главарь банды головорезов. Они прячутся в двемерских развалинах, в Ральбдтхаре. Там у них укрытие. Оттуда они и устраивают набеги. Иди в эти развалины, найди Алена Дюфона и убей. На дружков наплевать, делай с ними, что хочешь. Но Ален, — девушка прямо сделала акцент на его имени, — должен умереть! — Ясно. Так где, говоришь, находятся эти руины Ральбахтрай? — Ральбдтхар, — поправила девушка, доставая из кармана кусочек угля. — Есть карта? Я укажу. Благо маска скрывала насколько сильно скривилось моё лицо, как только я увидела рядом с каким городом находится древнее двемерское строение. Опять Виндхельм. Ну, ёлы-палы! Совсем недавно там была, еще соскучиться не успела. И теперь снова возвращаться? Блииин. Почему все время Виндхельм? Чуть ли не все мои контракты ведут в этот проклятый город. Словно это чья-то несмешная шутка, ирония судьбы. Взяв карту со стола, сложив её вчетверо и на ходу пихая в сумку, я буркнула на прощание «будет выполнено» направилась к дверям. Только я прикоснулась к створке, как за спиной раздался голос Муири: — Но вообще-то есть еще одно дело… Хочешь послушать? Я обернулась. Девушка сидела напротив меня, напряженно заламывая руки. Судя по всему, она сейчас принимала нелегкое решение. Даже, возможно, более серьёзное чем с Аленом. — Можешь… Можешь еще кое-кого убить? Не обязательно — это не входит в договор. Но если убьешь, получишь еще больше денег. Я пододвинула к себе стул поближе и села. Похоже разговор предстоял долгий, но хотя бы поход в Виндхельм окупится. — Это Нильсин Расколотый Щит, она живет в Виндхельме. Если Нильсин тоже умрет, я тебя не обижу.  — Ну коль такое дело, — я откинулась на спинку стула, — То потешь мое любопытство — расскажи мне всю историю. Почему ты хочешь убить Алена? — Я поехала в Виндхельм, чтобы навестить клан Расколотый Щит. Они мои старые друзья… И у них траур. Фригга недавно погибла. Ее убили… Знаешь о Мяснике? — я помотала головой. — Это серийный убийца, маньяк. Объявился совсем недавно, но успел запугать весь город. Охотится преимущественно на молодых девушек. Замечательная новость! Там не только Братья Бури и отчаянные патриоты, но ещё и маньяки завелись. Проблемы в этом городе плодятся, как блохи на дворняге! Эх, куда я иду… — Мы с Аленом познакомились в таверне, когда я хотела напиться с горя. Он был красивый… Очаровательный… Говорил, что я «прекрасная лилия» его мечты, — горько усмехнулась Муири. — Ален… Он просто исцелил меня от печали! Но оказалось, что все это вранье! — мечтательное лицо девушки снова перекосилось от злобы, в голосе появились жесткие нотки и речь стала очень быстрой и эмоциональной, — Он использовал меня! Погубил мое доброе имя, поссорил с кланом Расколотый Щит! Знаешь зачем Ален прибыл в Виндхельм? Он прослышал о смерти Фригги и решил втереться в доверие скорбящей семье, чтобы потом обворовать её. Он использовал меня, чтобы добраться до моих друзей, и теперь все думают, что я… Какое-то чудовище?! Ален Дюфон сломал мне жизнь, а теперь, — бретонка очень недобро сощурилась, смакуя каждое слово, представляя скорую месть. — Я хочу отнять жизнь у него… В комнате ненадолго повисла вязкая, холодная тишина, которую я поспешила разорвать. Ох, как же я не люблю такие паузы…  — Ну, с Аленом, допустим, все понятно, но, а Нильсин-то за что? — А ты не понимаешь? — поразилась девушка, вырвавшись из своих кровожадных фантазий. — Я была Тове как дочь. А Нильсин и Фригге — как сестра. Но теперь они не верят, что я не виновата. Ничего не слушают. Неужели они не понимают, что меня использовали? Что я тоже скорбела о Фригге? Нет… Они обошлись со мной, как с мусором! Вышвырнули меня! А если Нильсен умрет, может, Това поймет, что она потеряла, а? Может тогда увидит, что я — такая же дочь, как и другие? А если нет… — глаза девушки снова загорелись хищным огоньком. — То пусть потонет в слезах! Кого-то она мне сейчас сильно напоминала: кое-кого тоже, несколько лишённого рассудка, рыжего, и с маньячными наклонностями. Не знаю, с чего возникли подобные ассоциации, просто… Может из-за неадекватного подхода к ситуации? Нет, ну действительно, это как-то странно. Убить Нильсин, чтобы обратить внимание Товы на себя? Чтобы безутешная мать, ища утешение в последней, названной дочери, вновь вернула ей расположение клана? Очень напоминает мышление ребенка при недостатке внимания со стороны родителей. Да, предательство друзей пережить тяжело, но ведь здесь все заключается в простом недопонимании. Сейчас, на почве смерти дочери, кражи и якобы «предательства» друга семьи, они конечно, слышать ничего не хотят, но стоит выждать время, когда члены клана отойдут от обрушившихся на них потрясений то, может, можно было бы все-таки прийти к пониманию? Зачем прибегать к таким радикальным мерам? Она думает, что смерть Нильсин отрезвит Тову? Нет, скорее вгонит в более сильную депресуху, или вообще может стать последней каплей, последним шагом на пути к петле. И кому легче от этого будет? Ладно, по поводу Дюфона вопросов нет, но точно ли Муири готова расстаться с Нильсин? Не она ли мне недавно говорила, что они были как сестры, почти родными людьми? Как по мне, не стоит из-за спонтанного желания, порожденного всплеском гнева, совершать такие серьезные поступки, в последствии о которых наверняка будешь жалеть. Не стоит с такой легкостью расставаться с людьми, которые смогли стать чуть ли не родными… Судьба — тетка непредсказуемая, любит отнимать дорогих нам людей в самый неожиданный момент, как она доказала это на примере Фригги. Не боится ли Муири остаться совершенно одной в трудный момент? Хотяяя… Она не стала б обращаться за помощью к Матери если бы не находилась в трудной ситуации, совсем одна… Естественно, высказывать свое мнение я не стала. Я что, дура, лишить себя возможности подзаработать? Я не смею отговаривать Муири, ведь я должна держать фишку. Мы — Тёмное Братство, гильдия убийц, а не психологов чрезвычайной ситуации. Так что, по логике вещей, я должна запихнуть своё мнение куда подальше и топать выполнять контракт. Мне-то убить невинного человека труда не составит, а вот остальное будет уже на совести самой Муири. И мне кажется, она это прекрасно осознает, коль добровольно идет на такой шаг. — Что-нибудь еще? — спросила я прежде чем встать.  — Да, подожди секунду, — Муири начала рыться в своей сумке. — Вообще-то я сама собиралась убить Алена. И Нильсин тоже. Но струсила. Даже сварила особый яд, экстракт лотоса. Вот он. Может тебе пригодится? Просто смажь им свой клинок, а потом… Ну, ты понимаешь… Я приняла из рук травницы два небольших флакончика, на этикетках которых были изображены неприметные цветы лотоса. Яд — это прекрасно. Значит не все так плохо. Мои шансы пережить это приключение увеличились.

***

Стоит ли описывать мою дико скучную поездку до Вайтрана? Да, именно, не до Виндхельма, а до Вайтрана. Извозчик, по известным причинам, отказался ехать трактом, через таверну Ночные ворота и деревню Анга, предпочитая этой дороге другую, через Башни Валтхейм. По словам извозчика, это было выгоднее, так как на первом пути встречаются две бандитские заставы, а на втором одна и там уже есть некая договоренность с местными бандюками, типо абонемента на какое-то количество поездок. Ему-то может и выгодно, а для меня это предвещало не сильно заманчивый длительный переезд. Да и Муири говорила, что от таверны до убежища банды любовничка куда ближе чем от Виндхельма. В общем, поцапавшись с ямщиком, согласовали все на том, что он, чтоб не терять клиента, довезет меня до Вайтрана, а дальше, цитирую: «Катись, упертая баба, хоть в Обливион ко всем даэдра, если так жизнь не дорога!». Я бы не стала с ним особо панькаться, если бы не тот факт, что его повозка, на данный момент, была единственной, стоявшей у Маркатских ворот. Так что, сами понимаете, выбор не велик. Пришлось заставить себя терпеть общество грубого мужлана на протяжении двух дней. В принципе, для меня это не было сильно большой проблемой, ведь я перед поездкой захватила из библиотеки весьма занимательную книжку — «Неопровержимый свидетель». Яро, с большим энтузиазмом взявшись за изучение истоков возникновения Братства, я столкнулась с первой, весьма глобальной проблемой: различие версий. Я рассчитывала, что книга хоть немного прольёт свет на забытую историю, но она только сильнее меня запутала, вызвав большее количество вопросов, чем то количество, с которым я обращалась к ней. Здесь, под видом истинной, первой Матери Ночи выдавалась какая-то не попадающая под описание из прошлой книги женщина (начнем с того, что она не данмерка: ни слова о пепельной коже, глаза голубые, седая, что не характерно для меров), которая даже никогда не состояла в Мораг Тонг, зато успела вступить в гильдию Воров во время её зарождения. Эта Мать Ночи, во времена бурной молодости, считала скучным унылое обворовывание мирных людей, предпочитая перед зачисткой дома придушить хозяина. В гильдии этого не потерпели, и она была вынуждена её покинуть, организовав своё «предприятие». Нет, она не послужила причиной раскола Мораг Тонг, которая, к тому моменту, уже разваливалась из-за внутренних распрей. Будущая Мать Ночи просто наняла себе бойцов, не пожелавших оставаться в разваливающейся организации, как крысы, бежавших с тонущего корабля. А дальше ни слова о жизни в Бравиле, о голосе Ситиса, о жертве. Это явно не та женщина, что убила пятерых детей, ведь в «Правде о Матери Ночи», что я читала до этого, описывалось, что жители Бравила, узнав о её поступке, однажды ночью убили её и сожгли дом. А эта ещё жива, да и из детородного возраста давно вышла. В принципе, в книге упоминался другой автор, выдвинувший теорию, что в ТБ не раз избирали Мать Ночи, так как одна женщина не может прожить так много лет. И которая по счету покоится в железном гробу? Почему же они не избрали новую, а продолжают поклоняться мёртвому телу? И как вообще избирается Матерь? Чувствуете? Чувствуете, как мозги кипят? То-то же… С такими вопросами надо к Цицерону обращаться, скажете вы, но я пока не спешила. Я хотела прочесть как можно больше информации, чтобы сложить в голове общую картину, пробелы в которой могла бы восполнять благодаря Хранителю. Но позволить себе идти к нему с познаниями на уровне чистого листочка я не могла. Почему-то я боялась показаться ему глупой… Как-то упустила я момент, когда у меня начал развиваться подобный страх. Переночевав в «Пьяном охотнике» в Вайтране, утром я пешочком направилась к следующему пункту, даже, скорее, ориентиру, к отправной точке моего будущего опасного приключения — короче к таверне «Ночные ворота». По дороге, чтобы скоротать время, я вертела в голове интересную мысль. А что бы сделали двемеры, предвидь они дальнейшую участь своих городов? Как бы себя повела мудрейшая раса, знай, что стены их величественных строений будут скрывать от стражей порядка бандитов и безжалостных, по отношению к памятникам архитектуры, мародеров; знай они, что глупые людишки будут отковыривать от стен каждый кусок драгоценного металла, ломать сложные механизмы, сумевшие прожить без хозяев целое тысячелетие, чтобы их поломал и разобрал на металлолом какой-то невежда-варвар. Более чем уверена, что знай двемеры, какая судьба постигнет их города, то наверняка бы прежде подорвали все здания и лишь потом уже ставили эксперименты над Сердцем. К вечеру уставшая, подзамерзшая и голодная, я добрела до таверны. Ворвавшись в помещение с холодного воздуха, я сразу направилась к стойке, попутно стряхивая с дорожного плаща (да я-таки его приобрела) налипший снег. — Добро пожаловать в «Ночные Ворота», путник! — радостно поприветствовал меня жутковатого вида чернобородый норд с бельмом на весь левый глаз и рваным шрамом под ним. — Я Хадринг, если есть вопросы обращайся ко мне. — Мне нужна комната и чего-нибудь горяченькое, желательно жидкое. — Глинтвейн? — не понял меня хозяин. — Нееееееет! — взревела я. — Никакого алкоголя, ну его нахрен! Только суп! Вылупив от моей неистовой реакции единственный видящий глаз, трактирщик быстренько слинял на кухню. Я огляделась. В таверне, несмотря на вечернее время, было удивительно пустынно. Лишь в дальнем углу сидел какой-то старик, попивая не то мед, не то эль. На его поясе висела богато украшенная Акавирская катана. Уж её я узнаю из тысячи. Дядька явно принадлежал к Клинкам. Эх, куда его судьба занесла… — Не густо у вас посетителей? — ухмыльнулась я трактирщику, выходящему из кухни с тарелкой чего-то очень ароматного, пышущего паром. — А чему удивляться? — поставил норд передо мной заказ и красноречиво глянул на меня видящим глазом. Ах, ну да… Деньги всегда вперед. Отсыпав горстку монет, я пододвинула тарелку к себе, а довольный чаевыми хозяин продолжил. — Таверна «Ночные ворота» на то «ночными» и зовется, что стоит на отшибе и посещают её лишь ищущие ночлега путники, что путешествуют по тракту. А с нынешним положением дел на дорогах, количество путников резко сократилось. С момента, как Ульфрик убил Верховного Короля Скайрима, все в провинции пошло наперекосяк. Тракты почти перестали охраняться, вот бандиты и посыпали, как крысы в распахнутый амбар. Особенно они облюбовали древние гномьи развалины. Есть тут как раз неподалеку два таких поста. Из-за них люди почти не пользуются этим трактом, предпочитая идти через Башни Валтхейм. Кому охота платить двум группировкам, когда можно заплатить одной. Эти ироды проклятые целую систему придумали для караванщиков и извозчиков. Платишь один раз в полгода крупную сумму и можешь спокойно пользоваться трактом пока не выйдет срок или в твоей повозке не окажется какая-нибудь больно богатая особа, которую просто грех не ограбить. — И что, никто ничего не пытается сделать? — задала я закономерный вопрос, чисто со скуки, заранее зная ответ. — А кто, что делать будет? На дворе гражданская война, все силы уходят лишь на это. Никто не следит за дорогами, вот бандюки и распоясались! Эх, при Верховном Короле такого не было. — Далеко отсюда эти двемерские руины? Взгляд трактирщика насторожился. — Не ходила бы ты туда девочка. Это же верная смерть! А для тебя, — мужчина смерил меня взглядом, — может кое-что и похуже. — Так я как раз спрашиваю, с расчетом на то, чтоб, упасите восемь, не встретиться с ними по незнанию. Не местная я, в Виндхельм направляюсь. — Вот как значит. Ну смотри, выйдешь из таверны, главное по тракту иди осторожно. Ни в коем случае не сходи на тропинку вдоль озера. Сократить-то путь до Виндхельма сократишь, но вряд ли дойдешь. Руины как раз там стоят, в горах. Лучше через деревню Анга иди. — И как далеко отсюда эта деревушка? — с усмешкой спросила я, поглощая суп. Это поселение упорно не хотело у меня ассоциироваться с деревней. Слишком громкое название для населенного пункта в один дом, в котором проживают всего три человека. Лесопилка — да, но явно не деревня. — Нууу, — задумчиво протянул шинкарь, почесывая лысину. — Отсюда часа три-четыре топать. И то, если на дорогах никто не встретится. У морозных пауков в последнее время крышу рвет. Видать, брачный период. Лето же. Даааа, лето же! Звучит как насмешка. Я с неприязнью вспомнила, как пробиралась сюда через сугробы, кутаясь посильнее в плащ и до боли сжимая стучащие от холода челюсти, невольно начав ностальгировать о своём теплом крае, откуда я родом. — Бывало, приходили сюда мужики из ближайших деревень, — тем временем Хадринг уже начал другую тему. — Два раза в месяц собирались, и на протяжении недели кутили. Вот весело былооо… Шум-гам, никто не спал до утра, а потом до вечера все отсыпались и по новой. У нас даже был свой местный бард, без которого не проходил ни один шумный вечер. Энодием звали. Ему когда-то принадлежала лесопилка, что в деревне Анга стоит. Ох как петь любил! Репертуар был, конечно, не велик, да и исполнение тоже не очень, зато как напьется, так отплясывал, что таверна ходуном ходила! Недавно его, кстати, мертвым нашли. С водопада сбросился. Эх, жалко мужика, смешной был. Никогда бы не подумал, что он наложит на себя руки. Теперь без него никто не собирается. Уныло стало. Я закусила губу и опустила взгляд в тарелку. Знал бы трактирщик, кто лишил таверну её звезды… Доев свой суп, я поблагодарила хозяина и проследовала в указанную свободную комнату. Скинув с себя, порядком промокший плащ и броню, я легла в узкую кровать с тюфяком, набитым соломой вместо матраса. Нет, ну за десять-то септимов могли, конечно, и более комфортабельные условия предоставить. Откинувшись на подушку, я стала ожидать погружения в сон. Однако несмотря на мою усталость, сон никак не приходил. Все эти дни путешествия из Маркарта меня не отпускало волнение, которое я успешно забивала аргументом, мол, это же не сейчас предстоит, а потом. Но чем ближе наступал роковой час, тем сильнее становились переживания. И вот теперь, когда до исполнения контракта осталась одна ночь, и я встретилась со своим страхом воочию, мои аргументы растаяли, как сахар, и я совсем раскисла. И все же прав был этот трактирщик. Если так подумать, куда я иду? Это же верная смерть! Ведь это целая банда. Человек десять не меньше! А я одна, вся такая хрупкая, слабая. Зашибут и не заметят! Страшно… Но ведь Визара не даром меня учил. Не такая уж и слабая, кое-что да знаю. Да и Муири мне яд дала. «На всех, конечно, не хватит, но если кокнут, то хотя бы парочку успею забрать с собою в бездну», — усмехнулась я про себя, но улыбка быстро сползла с лица. А что, если действительно прихлопнут? Или ещё того хуже, как намекал Хадринг, по кругу пустят, а потом, как свинью зарежут. Это же не игровые мобы, а настоящие бандиты, при том, в большинстве своем, похотливые мужики. Более мерзкой смерти не придумать… Стало как-то жутко холодно. Не то в самом помещении, не то внутри меня. Я укуталась посильнее в одеяло. «Зато не придётся возвращаться с позором к Астрид» — это опти-пессимист во мне сделал попытку найти хоть какой-то плюс в представившейся ситуации, найти хоть что-то положительное, но, как всегда, крайне неудачно. Короче, ебись оно все конем! Что тут раздумывать? Мне заказали контракт, и я обязана его выполнить! Либо помру при исполнении, либо вернусь в семью с гордо поднятой головой, закончив дело! Другого не дано. А в случае чего, могу и сама яд глотнуть! Вряд ли бандюгам приятно будет трахать мертвое тело. Решительно настроившись, я отвернулась от своих проблем на другой бок. Но через какое-то время я уже лежала, сжавшись в комок под одеялом и тихо всхлипывая. Завтрашний день не сулил ничего хорошего.

***

Проснулась я ближе к полудню, обуреваемая все тем же волнением. Только возросшим во сто крат. Измученная ночными переживаниями я была просто не в состоянии его и дальше выносить. Я знала лишь один способ избавления от этих гнетущих чувств — надо было как можно скорее покончить с этим делом. Поэтому я не стала как обычно нежиться в кровати, а рывком встала, быстро собралась, наспех позавтракала и покинула таверну, провожаемая грустным взглядом хозяина, так быстро лишившегося ещё одного из, и так редко появляющихся, клиентов. За дверью меня встретили холодные горные пейзажи Белого Берега. Снег, покрывавший ступени и перила таверны, искрился под лучами солнца. В дали виднелось замерзшее озеро Йергрим, то самое, вдоль тропы которого мне настоятельно не советовали идти. Я бы с радостью туда не шла, но долг службы зовет. Поэтому я, вдохнув морозный воздух, решительно направилась к тропе. Ну, что сказать. Утро задалось веселым. Пока шла к озеру натолкнулась как раз на ту самую грозу дорог, о которых говорил трактирщик: парочку морозных пауков, у которых лето было в самом разгаре. Одно дело отмахиваться от злокрысов, у которых всего четыре лапы, а другое — защищаться от восьмилапых чудищ. Если уж и сражаться с ними, то тут двуручник нужен, которым можно отгонять, держать на расстоянии от себя этих премерзких созданий, а не мои короткие кинжальчики. Ясно, что моей тактикой было стратегическое отступление. Как говорил Куплинов: «В состоянии паники всегда находишь выход» ну, или как-то так. Вообще то, это он говорил о лабиринтах, ну да не суть. Все равно вышло наоборот. Нет, двемерские руины-то я нашла. С превеликой радостью, я ломанулась к разрушенным аркам, в надежде спихнуть своих преследователей на дозорных. План почти увенчался успехом. Почти… — Ооо, — протянул бандит, стоящий на стреме, и обернулся к товарищу. — Ты только глянь! Добыча сама бежит в наши лапы! Давненько такого не было. Добро пожаловать в Иркнтанд, леди! И как они так быстро выговаривают эти названия? Стоп! Иркндат, иркандарт, блаа! Да как там его?! Короч, это совсем не похоже на Ральдбхд… Блин, у меня даже где-то записано было! В общем, это явно не моя остановочка. Но выхода у меня не оставалось, да и не пропадать же плану. Так что я продолжила на всех парах нестись к бандитам и, не добежав пары метров, свернула к озеру. Не то на мое счастье, не то на горе внезапно поднялась метель. Ничто её не предвещало, утро-то солнечным было. Мдаааа, типичное лето в Скайриме. Дальнейшая судьба, что бандитов, что пауков мне была не известна, главное, что меня никто больше не преследовал. Только теперь я не знала куда идти, мело так, что нельзя было различить и дерева, стоящего в двадцати шагах. Я бы еще долго бродила около озера, если бы сквозь слегка стихшую метель, не увидела вдалеке, наверху крышу одной из построек. Я счастливая побежала вверх, где с еще большей радостью обнаружила выглядывающие из-под толщи снега каменные ступени. Мне не пришлось выглядывать путь сквозь метель, ступени сами привели меня к главному зданию. Когда я поднялась к главному комплексу, уже окончательно распогодилось и теперь слегка порошил реденький снежок. Я могла разглядеть руины во всей их, давящей своей массивностью, красе. Я впервые, за время своего пребывания в Скайриме, видела двемерские руины (Маркарт — город, так что не считается). Залипнув, я чуть ли не с открытым ртом рассматривала возвышающиеся, покрытые металлом, полукруглые купола. — Эй, сменяемся! — внезапно крикнули откуда-то сбоку. Я словно очнувшись, спохватилась и быстро спряталась за ближайшей елью. — Я тут себе все яйца отморозил, больше стоять не намерен! Благо это кричали не внизу, а на верхнем, первом ярусе, к которому вела широкая лестница. По этой лестнице идти было глупо. Я глазами стала искать иной вариант. Я смутно припоминала ещё по прохождению из игры вид этих руин. Они состояли из двух ярусов: первый объединял лестницы, расходящиеся по бокам, второй был длинной площадкой, в центре которого была маленькая лесенка в несколько ступенек, что вела ко входу в здание. Эх, мне бы так помнить, где посты каждого из бандитов расположены… В моей голове очень скоро родился план, к реализации которого я приступила немедля. Пробравшись от ели к стене, я, прижавшись к холодному камню, проскользнула за угол, где нижняя площадка плавно переходила в гору. Здесь намело большие такие сугробы, из которых, как паруса кораблей в тумане, выныривали серые верхушки каменных глыб. Не плохое укрытие для желающего прокрасться практически под носом у толпы бандитов. Одно только но: мое походное и в то же время боевое снаряжение было слишком заметным на фоне белоснежной местности. Мой дорожный плащ, несмотря на то, что был облеплен снегом, все равно выделялся. И кто там говорил, что настоящие ассасины не носят белое? Эх, сейчас бы шмотки Альтаира, только, желательно, утепленные… Утопая в сугробах по самую макушку, я, старательно изображая камушек, стала вскарабкиваться на горку, периодически выглядывая из своего не особо надежного укрытия, проверяя нет ли поблизости дозорных. Как позже выяснилось, не то бандиты замерзли, не то им просто надоело стоять, но они ушли к палатке, что стояла на краю площадки, где, собравшись у огня, распивали алкоголь и травили похабные шутки, оставив на шухере молодого паренька, судя по всему салагу. Паренька я благополучно миновала, он смотрел куда-то в даль, на вид, открывающийся с высоты, и двигающиеся макушки капюшонов его мало заботили. Так что добралась я до цели относительно спокойно. Тихонько приоткрыв массивную створку, я проскользнула в здание. После яркого света я погрузилась почти в полную темноту. Лишь в конце коридора была освещенная одним фонарем комната, заваленная двемерским мусором. Ещё издалека я приметила спящего на меховой лежанке бандита. Какая удача! Я смотрю тут патрули выстраивают так, чисто чтобы были. Невнимательность бандитов меня сильно подрасслабила. А вы говорите высших сил нет! Если я переживу это задание, то лично Мать Ночи поблагодарю! Украшу гроб целой охапкой цветов, разорюсь на лучшие масла, ну или что ей там преподносят? Надо бы у Хранителя узнать… Обходя разбросанные повсюду куски двемерского металлолома, я стала тихо подкрадываться. Бандит мирно похрапывал, повернувшись ко мне спиной. Он не пошевелился, даже когда я приложила холодную сталь к его горлу. Я нарадоваться не могла своей удачи. Какое хорошее начало дела! И что я так переживала по поводу выполнения этого контракта? Дальше я тихонечко, по стеночке прошла по коридору, где смекалистые бандюки сварганили из пышущей огнем сломанной трубы и вертела забавный агрегатец для жарки злокрысов. Бесхитростное сооружение, но мать его, гениальное! Таких народных мастеров в «Очумелые Ручки» бы. Кстати, за огнем был проход с воротами, откуда доносились голоса. Это был явно короткий путь. Прорванная труба тут служила не только грилем, но и была неплохим способом защиты. Несмотря на то, что подача огня периодически прекращалась, я лезть туда не стала, потому как дело тут обстояло крайне безнадежное: если присмотреться к воротам можно увидеть большой замок с наверняка сложным механизмом. А у меня ни одной отмычки. Хотя если трезво оценивать мой навык взлома, нихренашеньки бы не вышло, даже будь у меня их хоть сотня. Так что я двинулась дальше по коридору. Где-то очень близко раздались шаги. Я нырнула за камень и стала нервно оглядываться. Моё сердце перекочевало в пятки, когда из-за большой металлической колонны (или трубы) внезапно вышел бандит и направился в мою сторону. Благо он остановился, не доходя пары метров до моего укрытия и развернувшись, облокотился на ближайшую стену. Откуда-то в руке у него оказалась знакомая оранжевая бутылка, отхлебнув от которой мужчина презрительно проворчал в пустоту: — Мёд да мёд… Почему все время мёд? Сложно им, что ли пиво варить? Тупые пчелы с их тупым мёдом! Он стоял спиной ко мне в паре метров. Идеальная возможность, оставалось лишь не подкачать. Я стала медленно подкрадываться к нему, держа клинки наготове. Мужчина, ни о чем не подозревая, продолжал посасывать алкоголь. Но вот чёрт! Стоило мне к нему приблизиться, как он начал издавать странные звуки, схожие с приступами эпилептика. Я замерла в ожидании, слабо надеясь, что он сильно поперхнулся медом и это предсмертные хрипы. Продолжалось действие пару секунд, надежда всё крепла, но тут мужчина перечеркнул все ожидания, смачно чихнув. — Будьте здоровы… «…живите богато, блеать!» окончание пронеслось уже у меня в голове с припозднившимся осознанием того, что я сейчас сотворила. — Ой, спасибо, — шморгнув, вытер рукой вылетевшие сопли, поблагодарил бандюга, потом, спохватившись, принялся оглядываться. Смекнув, что надо смотреть не вверх, а вниз, мужик, опустив голову, таки заметил меня в позе гопника с глупой лыбой зафейлившегося человека. Эх, гребанное мое воспитание! Пока бандит пребывал в легком состоянии шока, я, естественно, сидеть не стала. Вскочив как ошпаренная, я побежала обратно к выходу. — Стояяяять!!! — проревело у меня за спиной, когда я уже скрылась за поворотом коридора. Я прижалась к стене. Начавшаяся паника гоняла мысли по черепной коробке. Это же надо было упустить столь великолепную возможность легко избежать драки! Ну вот как я так?! И что делать? Бежать на выход? Не могу, мне ещё Дюфона зарезать надо. А если вернусь, скрытно пробраться уже не выйдет. Меня тут будут ждать с хлебом и солью, ведь этот засранец наверняка поднимет на уши всю банду. А, нет! Судя по приближающемуся топоту, у него на это мозгов не хватило. Это мой последний шанс! Схватив близлежащую двемерскую балку, я спряталась за углом, и только бандит вбежал в холл, хряснула его по голове с такой силой, что аж дрожь металла в руки отдала. Пока бандит был в отключке и не предпринимал попыток сопротивления, я, отбросив балку, стала яростно наносить удары кинжалом в грудь и живот бедолаги. Разум помутился, дав волю чему-то звериному. Схватив кинжал двумя руками, я одичавшим от страха взглядом, месила со всей дури, разбрызгивая кровь, превращая грудь бедного бандита в сплошную квашню. Он уже даже перестал хрипеть и извиваться, а я все продолжала свою расправу. И так, пока паника не ушла. Оставив на теле мужчины более сорока ножевых, я успокоилась и вспомнила о цели визита. Вытерев руки и кинжал об одеяние моей жертвы, я в последний раз бросила взгляд на распотрошённые грудь и живот бандита. Ну, нихрена се! Неужели я такое смогла сотворить самым обычным кинжалом? Я прямо почувствовала себя маньячкой какой. Углубляясь все дальше и дальше в руины, я вышла к обширной зале с огромным переплетением двемерских труб, издававших странный шипящий звук, словно норовя в любой момент бабахнуть. Несмотря на это, трубы были неплохим укрытием, из-за которого я беспалевно могла исследовать местность. Итак, что мы имеем? Впереди был некий боковой отсек с каменными кроватями. На одной безмятежно дрых лучник. Его надо бы устранить первым, эти твари подчас опаснее чем громилы с двуручником на перевес. Далее, в коридоре, была обустроенная целая релакс-зона с комфортабельным стулом и столом, очагом, жрачкой и выпивкой. На стуле вальяжно развалился ещё один товарищ, со скуки затачивающий длиннющий меч. Звук камня скользящего по лезвию клинка, разносимый по залу гулким эхом, был куда громче, чем мои шаги. Но мужик сидел ко мне боком, при попытке подкрасться быстро спалит. Так что скрытого убийства тут не получится при всем желании. Выходит, что богатого спектра выбора у меня нет. Однозначно у меня есть превосходная возможность вырубить одного по стелсу и я просто не могу ею не воспользоваться. С другим будем решать, что делать по обстоятельствам, если нападет, то попробую победить в бою. Но спящего нужно убить в первую очередь.  — Хммм? — промычал бандит, когда я, выбравшись из своего укрытия, начала красться. Видать краем глаза заметил движение. Перенервничав, я опрометчиво, на кортанах, ринулась в комнатенку с кроватями. — Гребанные злокрысы, — проворчал за моей спиной бандит, продолжая заточку меча. Фух… У меня прям отлегло. Я огляделась в поисках какого-либо укрытия, но ничего подходящего не обнаружила. Даже ни одного темного угла. Мдааа, если бы бандюге приспичило проверить, какой такой злокрыс сюда заполз, мне бы точно пришлось не сладко. Я подошла к спящему и, легонько прикоснувшись кинжалом к шее, резко провела по горлу, заставив лезвие войти чуть ли не до половины. Лучник распахнул глаза и скрючив пальцы схватился за кровоточащее горло. Странно, тот дозорный у входа помер спокойно, а этот бьется в конвульсиях и хрипит, при том неприлично долго. Скрежет камня по металлу прекратился и послышались приближающиеся шаги. Вот и наступило время действовать по ситуации. Я прижалась к стене у входа, в надежде, что это мне хоть как-то поможет в предстоящем сражении. С каждой тянущейся секундой сердце билось все сильнее и сильнее, почти разрывая грудную клетку. Было очень страшно, клинки в руках подрагивали, пришлось сжать их посильнее.  — Грег? — в комнатушку заглянул бандит с мечом наготове. Увидев кровь на полу, он так резко обернулся, что я даже не успела замахнуться для удара исподтишка. Благо, успела блок выставить. Меч бандита был занесён с такой мощью, что, столкнувшись с моими кинжалами, заставил меня проскользить пару сантиметров. Моя пятка уперлась в стену, а через секунду к ней присоединилась и спина. Места для маневра мне не оставалось, бандит мог следующим ударом пришпилить меня к стене, если не располовинит. От его нового замаха я еле увернулась, перекатившись по стене, оказалась у выхода в зал. На открытом пространстве было как-то поспокойнее. На уроках Визара сражался со мной с самым распространённым видом оружия — одноручниками. При том, их было два и оба лежали в руках мастера. Не сказать, что я превосходная ученица, но несколько минут продержаться под его выпадами могла. И, со слов сенсея, я не раз делала весьма удачные атаки, способные нанести критический урон. Не думаю, что выстоять против бандита-дилетанта будет сильно сложно. С учетом того, сколько силы он отдает в замах, чую выдохнется весьма скоро. Я отбивала один удар за другим, выжидая удобного момента для атаки. Мой оппонент оказался не таким уж дилетантом, зря я его недооценила. Да, удары его были сильны, но казалось, что они его совершенно не выматывали. Напротив, это у меня уже болели руки отражать каждый выпад. При таком раскладе моя тактика «отбивай пока не выдохнется, а лишь потом руби», летела кланфиру под хвост. — Я разорву твоё брюхо, как бабкину сумку! — рычаще засмеялся бандит, продолжая размахивать мечем, как заведенный, не позволяя даже попытаться к нему подобраться. Моя экономия сил ни к чему хорошему не приведет. Я так долго не продержусь. Надо было срочно действовать. В парирование очередного удара я вложила остатки своей силы. Как только рука бандита подскочила на достаточную высоту, я поднырнула под ней и полоснула по, незащищенной броней, подмышке. Звук скрежета стали о кость эхом раздался в моих ушах. Похоже глубоко засадила. Доказательством моей догадки был дикий рев. Меч бряцнул о каменные плиты. Бандит схватился за бессильно упавшую руку, из-под которой лились водопады крови. Я таки умудрилась перерезать артерию. Тогда дядьке не долго осталось. Однако оппонент мне достался из упертых. Припав на одно колено, он не без титанических усилий взял меч в другую руку и, шатаясь, поднялся. Похоже он решительно вознамерился утащить меня с собой в глубины бездны. Вот только мне пока рановато. Я не стала дожидаться пока он окончательно повернется ко мне. Замахнувшись как можно сильнее, я воткнула кинжал в спину разбойника. Бандит героически помереть не может. Вот, когда с бандитом было покончено, я стояла над ним и не способная отдышаться. Подумать только! Убила! Убила человека в бою! Не скрытно, исподтишка, не во сне, а в бою. И я это смогла! Выстояла! Дала отпор и УБИЛА! Визара будет рад узнать, что его тренировки не прошли даром. Дальше, до самой центральной залы я прокралась без приключений. Еще в коридоре эхо донесло до меня голоса бандитов. Я выглянула из-за стены. Их было трое: женщина и мужчина, закованные в броню и, судя по всему, моя жертва — парень лет тридцати, одетый, я бы сказала, весьма цивильно для бандита. Они сидели за небольшим столом, усеянным различной стряпней и бурно обсуждали дальнейшие планы на какой-то каджитский караван, что должен был проходить через ближайший тракт. Я бы могла воспользоваться стрелами, что, несомненно, были у того спящего лучника, но сейчас любая оплошность могла стать для меня роковой. Как показал опыт с той полуглухой бабулькой Грелод, попасть с первого раза я смогу лишь когда Седобородые на Высоком Хротгаре кукарекнут. А так как эти бандиты, в отличии от старухи, слухом не обделены, у меня бы был всего один шанс убить Алена, и я была бы не я, если бы его не запорола. Нет, клинки все же как-то понадежнее будут. Я достала из сумки темный бутылек, выдернула зубами пробку и смазала клинок экстрактом лотоса. После всего пережитого за сегодня, чувство страха уже притупилось, оставив место лишь легкой тревожности. Действовать надо быстро, чтоб дружки Дюфона не успели среагировать. В случае, если таки залажаю, я обязана, любой ценой, хотя бы ранить Алена, а там яд сделает дело за меня. Так и решила. Медленно, не сводя глаз со своей цели и его проверенных товарищей, я двинулась вдоль стены. Зал был освещен всего парой жаровен, что было мне очень на руку. Мягко переступая, я старалась ни одной частью тела не выдаться вперед, из-под спасительного покрова тьмы. С каждым моим шагом цель была все ближе и ближе. Вот он, всего в паре метров. Еще немножко и до завершения этого приключения останется лишь замах. Немножко… Ещё чуть-чуть… Вот он! Сидит рядом со мной, ни о чем не подозревая. Смеется, пока я прячусь у него за спиной. Остается всего один замах, отделяющий меня от теплового вечера в таверне и кружки крепкого эля, чтобы отметить успешное завершение дела и забыть все эти чувства, пережитые за последние дни, почувствовать облегчение, освобождение от всех проблем, легкость в голове и на сердце. Лишь бы никто сейчас не посмотрел в мою сторону, не испортил все в последний момент. Лишь бы… — Ален! Сзади! Чёрт! Времени на дальнейшие раздумья уже не было. Настало время действовать по обстоятельствам, ну мы-то привыкшие уже. Я вскочила, схватила за руку, все еще не сообразившего, что к чему, Алена и, со словами «Привет от Муири», ударила кинжалом не глядя. Какая разница куда, главное яд попал в кровь. Ален теперь не жилец, спасти не успеют. А вот мне себя спасать надо. Это была последняя сознательная мысль, пронесшаяся в моей голове. Остальное все казалось чем то нереальным, будто происходило во сне. Я бежала к выходу так быстро, как могла. За мной гналась вся троица, в том числе и слабеющий с каждым шагом, Ален. Или вот, наконец за спиной раздался предсмертный ох Алена, эхо донесло звук падения и крики его команды, я прибавила деру. — Не стой, блядь, столбом! Удирает же! — услышала я женский голос напоследок, прежде чем захлопнуть дверь здания. Оказавшись на улице я, все ещё не разбирая дороги, чуть ли не вприпрыжку пронеслась мимо бухих дозорных, провожавших меня ошарашенным взглядом. Не замечая ничего на своем пути, я старалась убежать как можно дальше от хора преследующих меня разбойников. Похоже я слишком рано обрадовалась тому, как легко мне далось это мероприятие. Мыслями уже отмечала в таверне, когда надо было заносить клинок. Говорят же, не говори гоп пока не перепрыгнешь! Вот теперь только успевай перепрыгивать! Хотя мне по-любому бы пришлось возглавлять этот марафон, ведь Дюфон был там не один. Ну да и ладно, чихать на нюансы, дело сделано, эль ждет меня в таверне, только бы добежать до него. Ребра нещадно ломило от неправильного дыхания, ноги в районе голеностопного сустава болели так, словно я там к чертям разорвала все сухожилия. Но я, подстегиваемая страхом преследования, задыхаясь, продолжала забег. Благо, что бежать приходилось с горы, а не в гору. Да и как у многих, в момент экстренной ситуации открылось новое дыхание. Словно кто-то батарейку кой-куда засунул. В общем, голосов за спиной я уже давно не слышала, но не успокоилась, пока не добежала до какой-то тропинки. Я не сразу смогла сориентироваться на местности, вплоть до того самого момента, пока не увидела по другую сторону водопада палатку Папия. Я умудрилась добежать до самой деревни Анга! Это как минимум час пешего пути! Видела бы меня сейчас моя физручка, разом бы все нормативы на три года вперед засчитала. Насколько я помнила, это должна быть, та самая тропа, что ведет вниз, к тракту. Догадки оказали верны. Через полтора часа плетения со скоростью пришибленной черепашки, я вымотанная но счастливая, таки добрела до Виндхельма. Было уже глубоко наплевать на недоброжелательные взгляды нордов, на колкие слова в мою сторону. Моей единственной целью было доползти до "Очага и свечи" и воплотить мечту о приятном вечере и теплой постели. Страха перед недружелюбными хозяевами всея Скайрима больше не было. После контракта на Алена, я чувствовала, что способна вынести десяток до зубов вооруженных мужиков, если тем приспичит что-то мне предъявить. В таверне было непривычно спокойно. Заказав ужин, я, потягивая эль, наслаждалась чувством выполненного долга, стараясь не думать о том, что завтра мне предстоит длительная поездка до Маркарта. Где-то в углу, за спиной, заунывно бренькал на лютне печальный бард. Каждый его меланхоличный удар по струнам вызывал у меня волны раздражения. Я внезапно осознала, что начинаю разделять любовь Цицерона к бардам. — Ты бы поменьше вечерами по улицам шаталась, — донесся до меня разговор из-за соседнего стола. — Знаешь же, что в последнее время маньяк объявился. Мясник на баб очень падкий. Того и гляди, и твои потроха как-нибудь поутру найдут. — Да что мне этот мясник? — взревела на всю таверну явно нетрезвая дамочка. — Я сама кому хочешь потроха все вытрясу! — Тише ты! — зашикал на нее мужчина. — Не ори, словно уже режут. И не будь так самонадеянна. Вон, дочь клана Расколотый Щит недавно кокнули. Бабы этого клана славятся своей воинственностью. Если ту грохнули, что о тебе говорить? — Фригга которая? — меня внезапно, как током шандарахнуло. Я подалась немножко назад, чтоб не упустить ни одной детали диалога. — Так она слабее курицы была! Не удивительно, что померла от рук маньяка. — Да замолчишь ты наконец? — зашипел спутник. — Торньборн часто заходит сюда, топит скорбь в алкоголе. Вот услышит тебя, не посмотрит на то, что ты женщина, долбанет по голове так, что в стену впечатаешься! О смерти Фригги нужно говорить либо уважительно, либо вообще не говорить. С упоминанием Фригги я вспомнила о просьбе Муири. Я же лицо Тёмного Братства, обязана показать профессионализм, выполнить все указания заказчика. Да и как я могла забыть о надбавке к гонорару? Прямо за саму себя стыдно, однако. Знать бы только где найти эту самую Нильсин… — Вся семья скорбит на протяжении вот уже которого месяца, — тем временем к разговору присоединился третий, женский голос. — Страшное дело — убийство в родном городе. Считай, каждый день проходишь мимо места, где была найдена растерзанная дочь. Какого это, каждый раз видеть перед глазами эту сцену, видеть на чистом снеге кровавые следы, которых уже в помине нет. Бедная Това… — Нильсин совсем плоха стала, — добавил еще кто-то из компании. — Сильно осунулась, похудела. Каждый вечер ходит в зал мертвых и сидит там по четыре часа. Поговаривают, молит Аркея, чтоб воссоединил ее с сестрой. Дааа, общение с выжившей из ума старой каргой Хелгрит ей на пользу не идёт. Дальше разговор ушел в совершенно неинтересную мне тему. Для полноценного завершения контракта мне надо было убить Нильсин. Я планировала уже завтра покинуть этот злополучный город, так что откладывать убийство на завтра не хотелось. Да и убивать средь бела дня, когда по городу снуют толпы людей глупо как-то. Если верить словам этих людей, то Нильсин я могу найти в зале мертвых. Идеальное место для смерти, служащим Аркея не придется далеко тащить труп. Закончив свою трапезу, я вышла из таверны на ледяной виндхельмовский воздух. С наступлением вечера город стал почти безлюдным. Его улицы периодически освещались факелами проходящей стражи, в переулках блуждали пьянчуги, распевая песни нецензурного содержания, у огромных жаровен изредка встречались замерзшие бедняки. Я бродила по улицам в поисках кладбища, рядом с которым, помню еще из игры, был Зал мёртвых. Заговаривать лишний раз с нордами не хотелось, да и упертая я была. Не тупее паровоза, и сами кладбище способны найти! Ну да, конечно! Именно эта упертость меня вновь завела не туда куда надо. — Тетенька! — окликнул меня детский голосок. Я обернулась. — Это Вы! Я Вас узнал! Слава Ситису! На крыльце ну очень знакомого дома стоял никто иной как Авентус Арентино. Парнишка был безмерно счастлив встрече, подбежал, обнял. Я аж растерялась. — Я слышал про Грелод Добрую. Спасибо Вам огромное, что убили эту мерзкую старуху. — Всегда пожалуйста. А разве ты не собирался вернуться обратно в приют? — ошарашенно спросила я. — Пока денег не накопил, — развел руками паренек. — Подрабатываю в доках, помогаю рыболовам, но этого хватает только на пропитание. Так что не знаю, когда вернусь. А Вы тут как оказались? По велению Матушки? — Ну… Типо того, — усмехнулась я. Меня вдруг осенило. — Хей, Авентус. Ты же город как пять пальцев знаешь? Мне Зал мертвых нужен. Мальчишка с радостью вызвался провести меня. Оказывается, я пошла совсем в другую сторону. Кладбище было фактически в двух шагах от таверны. По пути он рассказывал, что мечтает в будущем стать ассасином Тёмного Братства и помогать детям, да с таким энтузиазмом, что просто не могло не вызвать улыбки. Будто бы братство только тем и занимается, что помогает сиротам и кокошит вредных старух. Хотя, стоит ли его разочаровывать? Выведав как выглядит эта Нильсин я распрощалась с Авентусом и вошла в зал мертвых. Гробовая тишина и тяжелая аура смерти тут же обрушились на меня. Воздух здесь был особым, с примесью запахов разложения и бальзамирующих средств. Я не раз была в комнате с саркофагом матери, но такой запах я чувствовала впервые. Мерзкий, душный от горящих повсюду факелов, он, казалось бы, состоял из невидимых душ покоящихся здесь людей. Даже когда я двинулась в глубь помещений, он стоял стеной, сквозь которую приходилось пробираться, как через горячий туман. Только после минут пятнадцати блужданий я нашла Нильсин. Девушка стояла у заколоченного гроба, тихо, без всхлипов пуская по щекам слёзы. — Отец говорит, нам просто нужно жить дальше, — донесло до меня эхо её полушепот. — Просто… Как будто это так легко… — Ну ведь ты смогла легко выкинуть из головы Муири, — подала голос я. — Так и Фриггу быстро забудешь. Тебе же не впервой. — Что? Да как ты… — рассержено повернулась ко мне девушка, но попятилась назад, заметив в моих руках клинок, с которого стекал яд, — Кто ты? — Посланник Муири, — стала надвигаться я. — Той, которую опозорил ваш клан, предал длительные годы дружбы; той, которую выгнали как дворнягу, толком не выслушав объяснений, ведь она действительно была не виновна. Той самой Муири, которая так и не смогла простить, и так же легко забыть, как вы. Потому-то она обратилась к нам… — Темное… Братство? — взгляд Нильсин упал на знак руки на моей броне. Побледнев еще сильнее, она начала ретироваться быстрее, пока не уперлась спиной к столу с гробом. — Так вы существуете? — И процветаем. Но сейчас не об этом, — я резко кинулась на девушку. Та предприняла попытку побега, но я, схватив ее за руку, воткнула в спину кинжал. Вскрикнув, Нильсин выгнулась и стала медленно оседать на пол, а я, тем временем, проникшись, неким, не свойственным мне ранее, садистским наслаждением, расхаживала вокруг, продолжая. — Чувствуешь слабость? Это действует яд, который Муири сварила специально для вас с Аленом. Дюфон уже отправился в бездну, вечно служить Ситису. Туда же отправишься сейчас и ты, хотя… Контракта ж на тебя не было. Ну, да ладно. Пока ты окончательно не окочурилась скажу то, что Муири наверняка желала бы высказать лично. Фригга бы вряд ли одобрила то, как вы поступили с лучшим другом семьи. — при упоминании близняшки, покрытые пеленой смерти, невидящие глаза Нильсин взглянули на меня с ненавистью, подтолкнув меня на более колкие высказывая. — Слышишь всхлипы? Это плачет в пустоте твоя сестра. Она сейчас так несчастна… Нильсин пыталась что-то сказать в ответ, но её губы двигались бесшумно. Зато взгляд был красноречивее любых слов. Чувствую, сейчас на наши с Муири головы сыпались все проклятия мира. Однако как-то вообще не колышет. Девушка умерла через пару минут. Как она и желала, она воссоединилась с сестрой. Аркей или кто там, прибрал ее душу. Я же, дождавшись, когда жизнь окончательно покинет её тело, оттерла кинжал и не оборачиваясь, пошла к выходу. Вот теперь Расколотый Щит окончательно раскололся.

***

— А вот и ты! — встретила меня Астрид, как всегда у стола с картой. — Ну, как тебе первый настоящий контракт? Наверняка поинтереснее чем то, что предлагает Назир? — Согласна, поинтереснее. Только у Назира контракты менее опасны. — В том-то и прелесть жизни ассасина, — встав из-за стола, женщина выгнулась, потягиваясь. — Адреналин, погони, бешеное сердцебиение, а после — нега и расслабление. Намного лучше, чем размеренная скучная сельская жизнь. Ты еще научишься получать от этого удовольствие. Ну как, много заработала? — Пятьсот септимов и вот эту безделицу, — я недовольно покрутила в пальцах простенькое колечко, излучающее легкое магическое мерцание. — На алхимию зачарованно. Нахер оно мне? Пойду, лучше отдам Бабетте. — Погоди, — остановила меня Астрид, когда я уже собралась идти в жилые помещения. — Теперь мне нужна твоя помощь в более личном деле… — Личном? — удивилась я. — Что, с Арнбьерном в постели скучно стало? Тут я вам не помощник. И за "Аргонианской девой" ходить не буду. — Нет, — воскликнула Астрид. — Что за чушь ты несешь? И откуда тебе такие книжки известны? — Пффф, это ты еще «В постели с Боэтой» не читала! — фыркнула я. — Там извращения галопом несутся. Пару секунд Астрид смотрела на меня так, словно я перед ней стриптиз станцевала, но опомнившись, приняла серьезный вид. — Нет, меня беспокоит Хранитель. Этот шут в последнее время и так доставлял много проблем, а сейчас похоже совсем сбрендил. — Да куда уж больше-то? — с насмешкой посмотрела я на Астрид, приняв эти слова за очередные придирки к Цицерону. — Есть куда. Он постоянно закрывается в святилище Матери и с кем-то шепчется. При том слов не слышно, но доносятся интонации. Такие импульсивные, эмоциональные. Мне кажется, — Глава нервно глянула в проход убежища. — Он что-то замышляет. Возможно... — Предательство? — опередила я Астрид. — Именно, — похоже, в своём порыве, женщина совершенно не замечала откровенного скепсиса в моих глазах. — Так что мне нужна твоя помощь, сестра. Оооох, знаю я к чему это все клонится… За эти не столь длительные две с половиной недели я успела позабыть, что мне возможно предстоит. Почему «возможно» спросите вы? Потому, что я до последнего надеялась, что Слышащим станет кто-нибудь другой, например, Довакин, а я смогу тихо и мирно продолжать служить Ситису, без ввязывания своей пятой точки во всякие внутриорганизационные распри. Но, похоже судьба решила ко мне повернуться каким-то особым местом: не то лицом, не то жопой. И теперь мне предстояло весьма неприятное дельце, от которого, чую, я не смогу отбрыкаться.