Муза

Штольман, одним пальцем отодвинув штору, в который раз посмотрел через окно на улицу. По Никольской сновали по своим делам хорошо одетые чиновники и приказчики, у входа в гостиницу выстроенные в ряд экипажи терпеливо ожидали пассажиров. Вот из книжного магазина напротив вышла хорошо знакомая ему дама в плотном пальто и поспешила к «Славянскому базару». Яков задвинул штору и вышел в коридор. В холле гостиницы Анна подошла к стойке и мило улыбнувшись, обратилась к администратору: – Здравствуйте, любезный. Нет ли новостей? - Анна Викторовна, и вам доброго дня! – молодой человек в ливрее радушно улыбнулся ей в ответ. – Как же, как же. Минуточку… Служитель перевернул лист лежащей перед ним книги постояльцев и прочитал: - Господин Штольман, номер 203. Госпожа Нежинская, номер 103. Как вы и просили, на разных этажах … - Благодарю вас, - Анна поспешила к себе в номер. Въезжая в отель три дня назад, Анна запнулась в высоком ворсе благородного ковра, расстеленного на лестнице, и теперь внимательно смотрела себе по ноги. Поднявшись на второй этаж, она столкнулась с преградившим ей путь мужчиной. - Аня, какая неожиданная встреча! – саркастически произнес Штольман. – Что, Затонск исчез с лица земли? Не ожидая так быстро встретиться с мужем, она испуганно попятилась. – Яков, ты здесь… Я думала… - нога ее не нащупала под собой опоры, и Анна покачнулась. Яков в ту же секунду подхватил ее, удерживая от падения на лестнице. – Пойдем в номер, там расскажешь, - интонации в его голосе не сулили ничего хорошего. Шляпка ее покатилась вниз по лестнице, и Штольману пришлось, отпустив Анну, догнать непослушный предмет гардероба. Вернувшись на этаж со шляпкой в руке, он увидел спину сбегающей от него жены. - Анна Викторовна! – с нажимом произнес он. Услышав свое имя, Анна остановилась. Муж редко прибегал к такому вот ледяному оклику, который оказывал на нее гипнотическое воздействие. В животе ее что-то сжалось, во рту пересохло. Яков положил тяжелую руку ей на спину и направил вперед по коридору. У номера 210 она попыталась замедлить шаг, но муж увлек ее дальше. – С нашим сыном все в порядке, я проверял. А вот с тобой … Легко подталкивая жену перед собой, Штольман вошел в свой номер, закрыл дверь. Обняв Анну со спины за талию, он прижал ее к себе и несколько мгновений стоял так, борясь с желанием немедленно раздеть ее и добраться до обнаженной кожи. Сдув с лица выбившиеся из ее прически пряди, он положил руки на грудь Анны, сжал через толстую ткань. Медленно расстегнул пуговицы. Анна, забыв о предстоящем объяснении, вздыхала, прикрыв глаза. Четыре дня разлуки показались ей вечностью, и сейчас она вцепилась в широкие ладони мужа, помогая снять с себя пальто. Избавившись от верхней одежды, она извернулась в горячих руках, прижалась к груди Якова. Не поднимая глаз, нашла его губы и встретила страстный ответ. Яков опомнился, ощутив ее прохладные ладони на своих щеках. Он высвободился из объятий и, потянув жену за руку, прошел к дивану. Уселся, поддернув брюки, поставил Анну между широко расставленными ногами. Произнес, с удовольствием глядя на ее раскрасневшееся лицо: – Так как же вы здесь оказались, Анна Викторовна? И где вы были ... - он вытащил брегет, - почти два часа? Ей стало неуютно от позы провинившейся школьницы, и она забралась к мужу на колени. Тот не протестовал – развязав шнурки на ее ботиночках, он стащил их, отбросил в сторону, ласково провел ладонью по лодыжкам. - Яков, я приехала в Затонск, а там только Прасковья. Родители, оказывается, не успели получить мою телеграмму, они уехали на несколько дней в гости к знакомым, - поспешно бормоча оправдания, ерзала на его коленях Анна. – Ну и я подумала, что тогда мы поедем к тете Липе, я покажу Дюку Москву… - Дюку, - пряча улыбку, согласно кивнул муж. – Москву. Ты его по театрам водила, по музеям? Как ему, понравилось, в полтора года-то? Анна вздохнула, опуская глаза. – Ему ледяные горки понравились. - А почему вы в гостинице? Где Зайцев? – Яков пальцами повернул лицо жены к себе. Она опять заторопилась: - Как мы в Москву приехали, тетя Липа, конечно, обрадовалась. Ты знаешь, она давно нас приглашала. Но у них в доме как раз потоп случился, все залило, с малышом там оставаться невозможно. Василий Иванович помогает дом ремонтировать, а Олимпиада Тимофеевна с нами. Выпалив все это, Анна посмотрела на мужа. – Ну что ты смеешься? Яков уже откровенно и широко улыбался. – Анечка… Ты могла прямо сказать еще в Петербурге, что хочешь поехать вместе со мной. - Вот еще! – Анна начала сползать с его колен. – Поезжай со своей Нежинской куда угодно, я не собираюсь мешаться под ногами. У вас дела, вот и пожалуйста! - Аня, - предостерегающе шепнул Яков, прижимая ее к себе так, что и вздохнуть стало сложно. – Мы это уже обсуждали… Она уткнулась носом в его шею. Лизнула солоноватую кожу, отчего муж вздрогнул. Пробормотала, покусывая его за ухо: - Я соскучилась. Я действительно хотела повидать родителей, а потом поняла, что… Яков, мне плохо без тебя. Ты так долго ехал… Пискнув от неожиданности, она на мгновение ощутила себя в воздухе, а затем – распластанной на диване под его тяжелым телом. Яков глубоко целовал ее, одновременно пытаясь одной рукой стащить с себя сюртук, а другой - расстегнуть ее платье. В дверь громко и настойчиво постучали. - Якоб! Якоб! Я уже пятнадцать минут тебя жду, мы опаздываем! – донесся раздраженный голос Нежинской. Опасаясь, что Нина Аркадьевна ворвется в номер, Анна с выпрямленной спиной уселась в углу дивана. Яков, крепко обнимая ее, хрипло прошептал: - Подождем до вечера. – Нина, будь внизу, я приду через десять минут! – громко сказал он уже обычным голосом. Он помотал головой, стряхивая любовное наваждение, с сожалением поцеловал Анну в уже расстегнутый им вырез платья. Вздыхая, застегнул пуговички обратно. Анна показала глазами на его брюки, недвусмысленно топорщащиеся в паху. Он улыбнулся, признавая невозможность сопротивляться зову ее тела. Натянул на плечи полуснятый сюртук, у двери надел пальто и шляпу, поманил жену за собой. - Иди к Дюку. Я закрою дверь. Подхватив ее верхнюю одежду, он проводил Анну до номера 210. Только скрывшись за дверью, Анна высунулась обратно со словами: - Яков, я же не сказала тебе, где была… Но муж уже спускался по лестнице, и Анна не стала догонять его босиком.