"РЕЧЬ ИДЕТ О ЧЕСТИ, ЧТО МОЖЕТ БЫТЬ ВАЖНЕЕ?!" (по сериалу "ЗОРРО" в гл. роли ГАЙ УИЛЬЯМС). Книга вторая.

В ночи на коне И при полной луне, Появился загадочный Зорро Отважный герой, Оставляет знак свой Знак Z, означающий Зорро Зорро, Зорро, свободен лис и хитёр! Зорро, Зорро, известен всем знак его! Он не жесток, Но бандит наутёк Бежит при одном виде Зорро Он друг бедняков, Батраков и рабов Один он такой в мире — Зорро Зорро, Зорро, свободен лис и хитёр! Зорро, Зорро, известен всем знак его! Зорро, Зорро, Зорро, Зорро, Зорро! Автор перевода — Жан-Поль Пискунов *****       Прошло несколько месяцев.       Губернатор с легким сердцем сдал дела вернувшемуся из короткого свадебного медового месяца капитану Виллалба и со всей семьей покинул жаркий климат Калифорнии, уплыв на родину зятя в сырую, промозглую, покрытую вечными туманами Англию.       Через три месяца с очередной почтой пришло распоряжение от наместника короля о назначении на должность губернатора некоего Марко Алэрико де Солареса. Приказано встретить со всем почтением, в конце текста была указана точная дата прибытия новоиспеченного губернатора.        В назначенный день с самого раннего утра был поднят на уши весь гарнизон. Временно исполняющий обязанности губернатора последний раз, пройдясь вдоль строя выстроившихся в одну шеренгу улан, проинспектировал придирчивым взглядом своих подчиненных и, вполне удовлетворенный их внешним видом, приказал седлать коней.       Капитан Виллалба, легким движением вскочив в седло, поскакал впереди кареты, на которой светился в солнечных бликах губернаторский герб. Уланы последовали за ним в строго определенном порядке.       Когда корабль пришвартовался, к удивлению встречающих, со сходен на причал ступил разодетый в пух и прах довольно молодой человек в шляпе с широкими полями, словно он опасался жаркого калифорнийского солнца. На первый взгляд сеньор ничем не отличался от любого другого разнеженного чиновника — он был очень бледен, красив лицом, несколько худощав для его лет, безупречно скроенный костюм из тонкой шерсти не скрывал отсутствия крепких мышц. Рукой, затянутой белоснежной перчаткой, он опирался на трость, рукоять которой была искусно вырезана в виде готового к прыжку льва с открытой пастью, глаза, зубы и когти его были инкрустированы драгоценными камнями. Сеньор, по мнению окружающих людей на пристани, выглядел изысканно до кончиков ногтей.       За ним следовал личный слуга с большим и тяжелым саквояжем своего господина, который с легкостью нёс в правой руке. В отличии от своего хозяина это был могучего телосложения зрелых лет мужчина ростом более шести футов, вдоль правой стороны лица от виска и до скулы шел тонкий шрам, который не уродовал его, а скорее наоборот, придавал особый шарм, привлекая внимание прекрасной половины человечества. Шляпа была закинута за спину, а буйные черные, как смоль, волосы чуть подернутые сединой на правом виске, откуда и начинался шрам, крупными локонами спускались до плеч. Две тонкие косички, заплетенные за ушами, связывались на затылке кожаным шнурком. Загорелое лицо с высоким открытым лбом, прямой нос с хищными ноздрями, высокие скулы, четко очерченные тонкие губы, которые его не сколько не портили, широкий, чуть выдающийся вперед воинственный подбородок говорил о сильном характере — всё в нем кричало о благородном происхождении и все задались вопросом — как он оказался слугой? Или он бастард, плод запретной или несчастной любви?       Холодный подозрительный взгляд больших зеленых, как молодая трава, глаз в обрамлении густых длинных прямых ресниц, следил за каждым движением окружающих людей его господина. За поясом у него был кинжал, рукоять которого была точной копией рукояти хозяйской трости, в жесткой кожаной кобуре, закрепленной на левом его бедре находился пистолет с рукоятью, как у кинжала, на правом бедре висела шпага и никто не удивился, увидев её рукоять. Простой костюм подчеркивал ширину его мощных плеч и стройного стана, мышцы на спине, руках и бедрах бугрились при каждом движении, черные, начищенные до ослепительного блеска, сапоги завершали костюм слуги, кроме того, от незнакомца просто веяло внутренней силой, его взгляд источал ту спокойную уверенность, которую так любят искать в своих избранниках представительницы прекрасной половины человечества. Все женщины от молоденькой служанки до пожилой леди, находящиеся на причале, проводили жадным взглядом красавца слугу.        Это был не мужчина, это была мечта каждой женщины! — Представляю его матадором, гордым, напористым, решительным, размахивающим красным атласом перед мордой быка и всегда побеждающим! — Громким шепотом произнес бархатный женский голос. — Никогда не видела столько энергии в такой большой упаковке, — тихо и восторженно пошелестел немолодая уже женщина, прикрывшись веером, и правый уголок губ великана чуть дрогнул, пытаясь скрыть улыбку.       Губернатор остановился около офицера и протянул ему руку — Вы капитан Виллалба, если я не ошибаюсь? — властным голосом спросил он, крепко пожимая руку исполняющего обязанности губернатора, а теперь его личного адъютанта и помощника. — Вы правы, Ваше превосходительство, я капитан Виллалба. Добро пожаловать в Калифорнию! — вежливо ответил офицер, удивляясь тому как тонкие сильные пальцы губернатора обхватили его ладонь и крепко пожали. — Как прошло путешествие? –- Благодарю, отменно! Но я устал. — Он посмотрел на своего слугу, тот кивнул и они пошли к карете с губернаторским гербом по расстеленной дорожке, вдоль которой с саблями наголо стояли уланы с надраенными пуговицами, отражающих солнечные лучи.       Слуга недобро зыркнул на стоящего рядом улана и тот спешно ретировался. Марсело открыл дверцу кареты и заглянул внутрь, убедившись, что ничего угрожающего для его господина нет, подал ему руку, помогая подняться по ступенькам, затем аккуратно положил саквояж на сиденье и сел сам напротив хозяина. Все были шокированы увиденным, слуги обычно ехали рядом с кучером или на запятках.        Улан поднял ступеньки и закрыл дверцу. Скатанную в рулон дорожку, уже закрепили позади кареты, уланы вскочили в седла. Капитан Виллалба оседлал своего коня и возглавил процессию.       Карета мягко тронулась с места, эскорт из полудюжины улан скакал впереди неё и столько же — позади. За кавалькадой ехала еще одна карета, забитая багажом важного господина. Два прекрасных жеребца рыжей масти следовали за ней, привязанные длинными поводьями к карете. Замыкала процессию еще шестерка улан.       Сеньор скинул шляпу и блеснул улыбкой, слуга поднял брови: — Вы рады вернуться в Монтеррей, мой господин? — Да, Марсело! Скоро я увижу ту, к которой стремилась моя душа! — И вы не намерены следовать доброму совету вашего отца, мой господин? — Нет, Марсело!       Слуга нахмурился и заметил: — Это опасная затея, мой господин. — Мы будем следовать согласно моему плану, Марсело!       Слуга приложил правую руку к груди и чуть склонил голову: — Слушаю и повинуюсь, мой господин!       Сеньор рассмеялся, показав два ряда белоснежных зубов — Как бы не так! Знаю я тебя, Марсело, отец навязал мне тебя не только для охраны, но и для слежки и отчета в моих действиях, сам-то он не сможет контролировать каждый мой шаг! — После того, как вы чуть не отправились к праотцам, он вправе сделать для вас всё, чтобы вы остались живы и в добром здравии, мой господин. Вы же его единственный наследник.       Сеньор потер грудь тонкой худой рукой с синими прожилками сосудов — Беспокоит рана, мой господин? — Слуга напрягся и подался всем корпусом вперед, в его глазах отразилась искренняя озабоченность за здоровье хозяина. — Нет, не стоит волноваться, осталась привычка. — С чего начинается ваш план, мой господин? — Слуга чуть расслабился и оперся спиной на одну из набитых конским волосом подушек, которыми была обита внутри вся карета. — Дней десять уйдет на ознакомление с людьми, приемкой дел от прежнего губернатора. И никаких балов, обедов и ужинов! Я не праздновать сюда приехал за семьдесят семь морей и океанов! — Вы хотите обидеть местное высшее общество? Сразу настроить против себя? — Слуга скептически скривил тонкие губы. — Чувствую, не отделаться от одного приема! — согласился с мнением слуги сеньор.- Но на этом все! — Мой господин, вы намерены всюду брать меня с собой? Я имею в виду прием, заседания… и все прочее, что приличествует делать губернатору? — Этот вопрос уже обсуждали, Марсело! Повторю для забывчивых — везде и всюду!       Слуга раздвинул губы в торжествующей улыбке от уха и до уха. — Ты ещё взвоешь слушать всякий вздор на советах и заседаниях! Все дела делают местные власти — коменданты гарнизонов, алькальды, а губернатор… это так отвлечь на себя внимание, чтобы при дворе думали, как в колониях прекрасно идут дела! Мое дело — читать доносы, выслушивать сплетни, перекладывать бумаги с места на место.       Слуга только хмыкнул: — Не заговаривайте мне зубы, мой господин! У губернатора дел грести лопатой не разгрести! — Ты не умничай больно! По ходу дела посмотрим, что к чему да как! А с завтрашнего с самого раннего утра прокатимся верхом по окрестностям. — С эскортом? — развеселился слуга, кивая на скачущих рядом с каретой улан. — Если Калифорнию очистили от банд, то вдвоем! — Судя по количеству улан рядом с каретой, похоже, что нет, мой господин! — Как приедем, скажешь адъютанту от моего имени, чтобы через час собрал всех на совещание, буду выслушивать доклады! — Слушаю и повинуюсь, мой господин! — Прижав руку к груди, слуга сделал короткий шутливый поклон.       Сеньор поднял руки вверх, словно для молитвы, закатил глаза и усмехнулся, покачав головой. Больше они не произнесли ни слова. Так в полном молчании они прибыли в резиденцию губернатора. Впереди предстояло множество дел, но одно дело было важнее всего и ради него он вернулся в Калифорнию. СЛУГА МАРСЕЛО       Дон Эстебан негодовал, что не смог преодолеть упрямство сына, когда тот категорично заявил, что вернется в Монтерей, нравится это отцу или нет, а приказ короля о назначении его на должность губернатора именно в Калифорнии чуть не довел сеньора до могилы. Скрепя зубами от бессилия, он все-таки согласился с решением монарха, но отправил с сыном своего самого верного слугу с твердым приказом не спускать с сына глаз, ибо в противном случае, ему грозит испытать на себе все прелести испанской инквизиции.       Слуга на самом деле был слугой только для посторонних, для остальных он был членом семьи, поэтому Марсело не принял всерьез угроз расстроенного хозяина, высказанных в минуту отчаяния, он понимал чувства и опасения дона Эстебана.       Лет тридцать тому назад Марсело был молодым рыцарем, красивым до умопомрачения. Он был потомком древнего, но несколько обедневшего рода, не имевшего высокого титула, но при дворе его семья имела авторитет и достаточное влияние. Его умная и острая на язычок красавица мать очаровательная миледи Катрина неожиданно для всего света вышла замуж по страстной любви за приближенного к королю умного, честного, обаятельного, но небогатого дворянина Эмилио Хорацио, имевшего должность младшего советника.       Зависть соперников сплотила их ряды. Несчастного нагло оклеветали, король поверил оговору и лишил советника не только жизни, но и всего состояния. Миледи отправилась к родителям в имение, где разрешилась от бремени крепким здоровым младенцем мужского пола, один в один похожим на отца, ему только достались от матери большие зеленые глаза.       Через несколько месяцев её вызвала к себе королева и поведала о клевете и ложном доносе на её мужа, просила прощения от имени короны. Она поведала, что клеветником занялась инквизиция, поскольку все посчитали, что навет был придуман и воплощен только благодаря помощи самого дьявола, с ним взошли на плаху ещё несколько неугодных короне придворных, но об этом королева, конечно, умолчала.       По приказу монарха несчастную срочно обвенчали с послом и отправили вместе с мужем на место службы в одну из стран Южной Америки подальше от дворца, дабы своей красотой она не свела с ума всех придворных. Миледи недолго пробыла там, подхватив какую-то тропическую болезнь, она скоропостижно скончалась.       Её сына сразу же привезли во дворец. Марсело рос, воспитывался и учился с другими отпрысками вельмож в закрытом имении-школе, о котором знали два-три самых доверенных лица при короле. На свою беду он вырос и превратился в рослого широкоплечего молодого человека, затмившего друзей не только умом, силой, и ловкостью, но и красотой. Он быстрее всех добился успехов и удостоился рыцарского звания. Поборник чести, как и его отец, юноша как мог изворачивался от похотливых дамочек, не сводивших с него страстных взглядов.       Ему пришлось не раз драться на дуэлях, защищая свою честь. Противников он только легко ранил и извинялся, убеждая их в безосновательных подозрениях. Доказательств обманутые мужья не имели, до них доходили только слухи, которые придворные разносили, как ветер придорожную пыль, и питались ею, как грифы падалью.       Один из них, вельможный граф Теобальдо де Лос Сантос помня его отца как человека честного, преданного и умного, поверил и его сыну, взяв рыцаря к себе на службу, а неверную жену, поймав на одном из балов, предающейся позорному пороку, в наказание немедля сослал в монастырь. На совратителя и внимания не обратил, поскольку тот напустил в штаны только от одной мысли быть вызванным на дуэль одним из самых искусных фехтовальщиков.       За несколько лет службы Марсело возмужал, налился силой, набрался воинского опыта.       Тем временем любвеобильная и лукавая жена графа, у которого служил Марсело, не теряла времени в монастыре зря. Она соблазнила и сделала своим любовником исповедника и с его помощью обвинила мужа в чародействе и колдовстве. Инквизиция немедля занялась графом, зацепив и Марсело.       Дон Эстебан, которому в то время хоть исполнилось двадцать пять лет, но уже семь лет он служил короне верой и правдой и монарх ему доверял, как никому другому, решил помочь графу. Находясь при дворе с подробным отчетом, он услышал нелепое по своей глупости надуманное обвинение против старинного друга семьи графа Теобальдо де Лос Сантоса и убедил монарха отдать ему в услужение молодого рыцаря, а графа отослать подальше от двора. Он привел веские доказательства своей правоты, поскольку он много лет знал графа и всячески его уважал.       Ложь обернулась против любовников и инквизиция, объявив их пособниками дьявола, приговорила к смерти. Петли не долго ждали, качаясь на ветру во дворе монастыря, тела их потом сбросили в ров на съедение падальщикам.       Жуткие дела, жуткая смерть!       ГРаф был признан невиновным и оправдан. При дворе на какое-то время затихли склоки и разборки, кто-то находил уважительнейшую причину, чтобы спрятаться с семьей в поместьях о королевского гнева и глаза, кто-то спешил исполнить забытые за давностью времени пожелания, просьбы монарха.       Марсело был счастлив удалиться подальше от коварного двора. Несколько лет он мотался с доном Эстебаном по колониям в Южной Америке. В одной из этих поездок, на них было совершено нападение и молодой рыцарь, защищая жизнь наместника короля, получил ранение в правую руку, но продолжал сражаться левой рукой, которой владел также в совершенстве. Они одолели нападавших, лишившись нескольких солдат из охраны. Марсело потерял много крови и, кроме того, у него была располосована правая сторона лица. Дон Эстебан самолично выхаживал своего защитника, поил и кормил его, перевязывал раны.       Марселио, никогда не знавший отца, полюбил его всей душой. Он уговорил дона Эстабана сказать королю, что он не пригоден для службы при дворе. Наместник нехотя, но согласился, он понимал и сочувствовал своему верному слуге.       Вот таким образом, Марсело стал самым преданным и другом, и слугой, и личным охранником при доне Эстебане. Во дворец наместника сопровождал другой слуга, а Марсело все свое свободное время проводил в играх с маленькими детьми дона Эстебана. Монарх, после отчета о поездке, где на его верного вассала было совершено коварное нападение, назначил дону Эстебану постоянное место службы — Калифорния.