Мерцания в душе

      — Мам, я замёрз! Когда мы пойдём домой? — Капризно пропищал маленький мальчик, перекатывающий во рту леденец, сильнее кутаясь в дорогую лисью шубу, которую совсем недавно привёз ему отец. На дворе стояла на редкость холодная зима. Как раз то время, когда люди, не высовываясь из домов, сидят у теплых каминов, пьют горячий чай, торопливо принесённый слугами, и рассказывают порядком поднадоевшие истории в то время, когда даже животные не прочь посидеть в своих каморках. Но наступивший день не оставляет выбора тем, кто забыл или, возможно, не успел купить подарки к радостному празднику, Рождеству. Только поэтому пустовавшие ранее улицы переполнены людьми, старающимися ухватить как можно больше и по подходящей им цене.       Но всего этого кипиша не понимала одна маленькая девочка, что с величайшим восторгом разглядывала сейчас украшенную различными игрушками витрину. Куклы в бархатных платьицах, сидящие на пёстрых платках; мягкие медвежата, которые держат маленькие деревянные подарки; миниатюрные оловянные человечки, пьющие чай за своим крохотным столом; петрушки, подвешенные на веревочках, и многое, многое другое, чему не могла нарадоваться Реджина. Она все еще не могла понять: как можно подарить девушке цветы, тем самым убить их, как можно не доесть что-то праздничное и выбросить на радость мухам или зачем тратить огромные деньги на наряд, а потом, смеясь, что-нибудь вылить на него, тем самым безвозвратно уничтожить.       — Мама! Моя конфета уже невкусная! Купи другую! — В очередной раз пискнул мальчик, показательно топая ножками. Взгляд карих глаз с любопытством устремился на звук. Она с жалостью смотрела на то, как капризный мальчишка сплевывает недешевый леденец в первый попавшийся сугроб, а его мать дает ему новый на палке, но смутилась от следующей фразы:       — А ты чего уставилась, замарашка? Тоже хочешь? — Маленькая Реджина, не заметившая ничего подозрительного в вопросе, радостно закивала головой, протягивая худенькие ручки навстречу сорванцу. — Тогда пойди и купи! Ха-ха-ха! — Гаденыш быстро пробежался взглядом по её лохмотьям, мысленно оценивая, и наконец нашел слабое место. — А, ты ведь не можешь, у тебя и на одежду денег не хватает. — Суховато осмотрев ее старое платье, промолвил ребенок. Не смутили его и слезы нищенки, он лишь сильнее засмеялся. — Скажи спасибо за то, что наконец умылась, замарашка, а нет, не до конца! — С этими словами он толкнул ее в снег.       Падая, девочка инстинктивно выставила назад руки (Б.вывернула она их, что ли?), чтоб не упасть в кучу с головой, но, к сожалению, поздно это осознала (Б.что осознала? А. Ну хватит!). Одна рука за неимением броши или чего-то похожего постоянно находилась на уровне груди, сжимая края её старой шали, последней надежды не замерзнуть, но из-за сильного порыва ветра та улетела слишком высоко, и вскочившая девочка не успела её схватить. Теперь холоду ничего не мешало медленно обволакивать беззащитную Реджину — малышку, которая очень рано поняла суть этого мира. Малышка оглянулась на своего обидчика, но тот уже пересёк улицу и с довольным видом выбросил под ноги пробегавшей мимо лошади второй леденец, затем он краешком сапога пнул снег, отчего тот обсыпал лохмотья сидевшей на дороге бабушки. ***