В Бездну

Все началось с письма. Вполне простого такого письма, которое словно прибыло из прошлого века. По крайней мере, сам конверт изготовили из старинного желтоватого пергамента, и он был запечатан пурпурной восковой печатью с забавного вида гербом: на нем были изображены лев, орел, барсук и змея, а в середине — большая буква «X». На конверте было написано: «Мистеру Г. Поттеру, графство Уэст-Мидлендс, Бермингем, Редналл Роуд 399, квартира 49». Мы с Дадли подобрали его вечером после прогулки, когда возвращались с «работы», и обменялись мрачными взглядами. Вернее, пролетающая над нами сова фактически уронила его нам на головы. Спорю, что выражения наших лиц можно было вставлять в рамку, как образец крайнего охренения. Мои внутренности словно скрутило в тугой узел, когда я сунул конверт за пазуху и нажал на кнопку лифта. Тети еще не было, и оказавшись дома, мы устроились на диване. Мои пальцы отчетливо тряслись, когда я порвал печать и открыл шершавый конверт. Внутри лежало два листа бумаги.

ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС» Директор: Альбус Дамблдор (Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный, чародей, Президент Международной конфедерации магов) Дорогой мистер Поттер!

Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября. Ждем вашу сову не позднее 31 июля. Искренне Ваша, Минерва Макгонагалл, заместитель директора!

— Ждём сову, — озвучил Дадли мои мысли, недовольно хмурясь. — Но у тебя нет совы. Что же нам делать? — Может быть, подождём тетю и спросим у неё, — предположил я. Лучшей идеи пока не наблюдалось, да и чувствовал я себя в высшей степени отвратительно. Я не хотел ехать в эту чертову школу. С момента происшествия, когда нас едва не убили, и моего срыва дома, я не пользовался своими способностями, я их даже не чувствовал и уже было решил, что они пропали, но ошибся. Или это письмо бы не пришло. — У этого директора столько титулов, прямо как добрый волшебник из какой-то сказки, — попытался отвлечь меня Дадли, но я не слушал, изучая список необходимых учебников и предметов. — Интересно, сколько вся эта ерунда стоит? Список выглядит внушительным… — Я задумался. Мне было стыдно из-за того, что тёте придётся на меня тратиться. Я бы и хотел использовать заработанные деньги, но как это все ей объяснить? Я сложил все обратно в конверт и кинул его на кровать, а сам включил телевизор. Брат присоединился, и оставшееся до возвращения тети время мы провели за просмотром "Чужого". Фантастика мне всегда нравилась своей логичностью — ну, или чем зрелищный просмотр мог казаться для ребенка? — и отличием от магических штучек, которыми владел я сам. На самом деле ни смерть дяди, ни тот факт, что я и сам стал убийцей, не прошли бесследно. Однако поддержка семьи много для меня значила. В ту пору я еще находился в середине понимания простого факта «или я, или меня»; подсознательно я уже осознал это, но не принял. Я все-таки был действительно обычным ребенком, за исключением своей "ненормальности", но все еще цеплялся за крохи той нормальной жизни, которую имел. Письмо расстроило тетю. Выражение ее лица и нахмуренный лоб говорили сами за себя. Она внимательно прочитала оба листа, и я увидел плохо скрываемую горечь в ее глазах. — Значит, оно все же пришло. — Я не хочу ехать туда, — упёрся я. Моментами я мог быть упрям, как осел. Результат постоянного общения с Дадли. Это была его типичная черта — если уж идти, то до конца. Очень полезная в жизни вещь, хотя все дети ее используют глупо, преимущественно капризничая. Вот и сейчас — я прекрасно осознавал, что все равно поеду в Хогвартс; более того, мне нужно туда. Но глупое детское упрямство еще долго давало о себе знать. — Гарри, мы все знаем, что так нужно, — горько сказала тётя и одарила меня тяжёлым взглядом. Спорить она была явно не в настроении, вспомнив что-то своё. Тогда я задумался — как же сильно обидел её волшебный мир, что она настолько переживает. Накатило острое чувство вины, просто потому, что во всем виноват я один, и мне отчаянно захотелось порвать эту бумажку и спустить ее в унитаз. — Тогда что делать с совой и ответом? — буркнул я, наконец справившись с собой и неаккуратно бухнувшись рядом с ней на диван. — Где я им ее возьму? — Достаточно странно. Я помню, что после того, как пришло письмо, за Лили приехала женщина-маг и отвезла нас всех в Лондон, где находится улица… волшебных магазинов, — тётя сделала усилия над собой и продолжила. — К сожалению, если бы я точно помнила, где она, мы могли бы поехать туда сами, но Лондон далеко, а я даже не уверена, что знаю верную станцию метро. Мы же не ладили, и я постаралась как можно быстрее забыть все, что связано с… тем миром. — Ну, значит, кто-то приедет, — не стал спорить я. После этого письмо убрали подальше, и тетя перевела тему. Она смогла собрать немного денег и объявила, что примерно в августе, после моего дня рождения, хочет свозить нас куда-нибудь отдохнуть. Мы бурно радовались полдня, пока не отправились в свою комнату и не осознали одну простую вещь — наша «работа». Меня прошиб холодный пот, когда я представил, что могут сделать с Дадли, если я неожиданно «исчезну». Да и не мог я просто бросить родственника, подставить его под удар — мне того, что уже произошло, хватило сполна. Что-что, а фантазия у меня всегда была богатая — я так себя накрутил, что так и не смог уснуть до утра. Дадли тоже ворочался на своей кровати. — Что делать-то будем? — вполголоса спросил я. — Без понятия, — отозвался брат. — Нам надо как-то перестать это делать, но мне так страшно. Сам помнишь, что было в прошлый раз, когда мы брякнули, что хотим перестать… — Даже если бы захотел, не забыл бы, — отозвался я мрачно, таращась в потолок. Единственным плюсом от того, что я чуть не умер от боли, было излечение от слепоты. Раньше без очков я видел, как крот, а сейчас очень даже хорошо. Сейчас я действительно не знал, что делать — я не мог уехать и бросить Дадли одного разбираться со всем этим дерьмом, в которое мы влезли вдвоем, но я не мог не поехать. — Если тетя узнает, она нас убьёт… — Что же я должна узнать? — дверь в комнату распахнулась, и внутрь зашла тетя, завязывая пояс домашнего махрового халата. Я вздрогнул и чуть не полетел с кровати — на улице давно рассвело, но я и не подозревал, что было уже так поздно, что она проснулась. Обычно по выходным она спала дольше, или мы, как это обычно бывало летом, потеряли ход времени. — А… ничего, мам, — попытался оправдаться Дадли, приподнявшись на локтях и заискивающе глядя на неё снизу вверх своим фирменным невинным взглядом. Но на сей раз не сработало — она прищурилась и посмотрела сперва на меня, а после на брата. — Я жду объяснений, мальчики. Какие у вас от меня тайны появились, за которые я могу вас убить? Мы с Дадли затравленно переглянулись, тщетно пытаясь придумать какую-то закавыку. Как назло, на ум не лезло ничего нормального — каждый ждал, пока что-то изобретет другой, чтобы поддержать какой-нибудь ложью. Я уже тогда уяснил, что ложь — вещь полезная, но поднаторел в ее использовании гораздо позже, когда стал старше. — Ну, понимаешь, мам… — начал Дадли. — Дело в том, что... — одновременно с ним заговорил я. Мы опять скосили друг на друга взгляды и отчетливо побледнели. Мы, разумеется, были детьми, но не идиотами. Тут и ослу ясно, что мы что-то скрываем. — Дадли Дурсль, Гарри Дурсль, я требую объяснений, — рявкнула тётя так резко, что мы чуть ли не подскочили от испуга. Меня аж затрясло — очень давно я не помнил её настолько злой. А Дадли и вовсе получил еще один шок — если на меня она как-то давно наорала (причин я не помню, слишком маленький был, но подозреваю, что они явно относились к моей «ненормальности»), то для него это явно явилось новым, не самым приятным опытом. Она действительно разъярилась, и казалось, будто она сейчас будет метать гром и молнии на наши головы. — Я жду. Нам ничего больше не оставалось, кроме как рассказать правду. Тетя выслушала наши путанные объяснения с каменным лицом, а после побледнела как полотно, достала ремень из своих старых джинсов, в которых ходила в магазин, и выдрала нас по очереди. Сперва получил Дадли, а после подобная участь постигла и меня. Ожидая своей очереди и глядя на ревущего брата, я и сам едва подавлял желание броситься наутек. Иногда наказание, которое ты наблюдаешь, пугает гораздо сильнее, чем когда ты пробуешь его сам. Это больно и унизительно, но заслужено. Я и не знал, что у тетки такая тяжелая рука. Мы потом несколько дней не могли сидеть. Да у нас и не было времени — тетя развила бурную деятельность. Она собрала с собой самое необходимое, а квартиру продала с мебелью в рекордные сроки — в большом городе всегда есть люди, которым что-то срочно нужно, пусть цена и будет на порядок меньше, но нами она рисковать не собиралась. Впрочем, она демонстративно с нами не разговаривала — только раздавала команды, что собирать. Уже следующим ночным поездом мы уехали прочь из Бирмингема, бросив все. Я на самом деле был счастлив в глубине души, что все так обернулось и мы теперь были свободны. Хотя тётя на нас до сих пор очень злилась, я верил, что все будет в порядке. Мы остановились в отеле, и буквально на следующее утро портье передал нам целый десяток абсолютно одинаковых писем. На каждом было написано: «Мистеру Г. Поттеру, Уэльс, Суонси, Отель Ойстер, Ойстермаунс роуд 262, комната 25». — Да что это за бред вообще? Они там правда психи, как тётя и говорила? — возмутился я до глубины души прямо у всех на виду, тряся пачкой прямо перед носом брата. Готов поспорить, он думал точно также. Я ненадолго задумался как поступить. Тетя носилась по городу как сумасшедшая, пытаясь купить здесь у кого-нибудь жилье и рассчитывала даже на дом. На работу, возможно, ездить далеко придётся — как бы не в соседний Нит-Порт-Талбот. Зато тётя сказала, что земля дешевая, людей не так уж и много, рядом неплохие школы и университеты. Возможно, Дадли даже сможет поступить. Мы с большим наслаждением топили письмами камин в главном холле отеля и отвлеклись, когда тётя вернулась из города. Она зашла в холл, широко улыбаясь — впервые за последние пять дней, которые мы жили здесь. — Ну как? — подскочил к ней Дадли, который вместе со мной развлекался, наблюдая, как пергамент пожирают языки пламени. Недовольный взгляд девушки за стойкой мы игнорировали. — Теперь у нас есть дом. Не самый лучший, не самый новый, но наш собственный, и я даже смогла немного сэкономить, — сдалась она под нашими просящими взглядами. До этого тетя все еще злилась на нас, но ничто не длится вечно. Так что мы почувствовали себя прощёнными и побежали собирать те вещи, которые разложили во время пребывания в отеле. Нельзя сказать, чтобы по нам совсем не ударило произошедшее и мы не чувствовали своей вины, но мы решили загладить ее и вели себя как примерные дети. Таким образом, вечером тридцатого июля девяносто первого года мы переехали в новый дом. Это было двухэтажное здание с тремя маленькими комнатами, уборной, ванной комнатой и крохотным подвалом. На втором этаже располагалась только наша комната. Мы с Дадли достали только самое необходимое и сразу же завалились спать — последние деньки выдались слишком уж непростыми, и я чувствовал настоятельную потребность выспаться. Проснулся я от непривычного звона и по дороге из комнаты впечатался в дверной косяк. Мало того, что не выспался, так еще и дом был совсем непривычным. Звонок не прекращался, пока я спускался со второго этажа и полз по узкому коридору к двери. — Да иду я! Иду! Кто это? — недовольно спросил я. — Гарри, кто там? — из комнаты выглянула тётя. — Я сейчас, — и ее макушка снова исчезла из поля зрения. — Я преподаватель Хогвартса, — донёсся из-за двери незнакомый женский голос. — Здесь живет мистер Гарри Поттер? При этих словах я вздрогнул и резко проснулся, а после опустил взгляд на себя, только чтобы понять, что я в старой полосатой пижаме и выругаться себе под нос. Даже тогда я уже знал немало тех слов, которые не должны находиться в лексиконе порядочного одиннадцатилетнего ребенка. — Иди одевайся, — бросила мне выходящая в прихожую тётя. Она каким-то чудом успела выкопать из завалов своего чемодана свой домашний халат, завязать волосы во вполне приличный хвост. Я только рот открыл, а после кивнул и бросился наверх. Наскоро переодевшись и не ответив на вопросы только проснувшегося Дадли, я слетел вниз по ступенькам, чуть не расквасив себе нос. Когда я спустился на кухню, то увидел строгого вида сухощавую женщину с убранными в аккуратный пучок чёрными волосами; кое-где виднелись седые пряди. Она носила длинную чёрную юбку и светлую блузку и куталась в темную узорчатую шаль. На носу у нее были квадратные очки. Не знаю, что она ожидала увидеть, но я сумел заметить мелькнувшее в её глазах удивление. Я пригладил все ещё растрёпанные после сна волосы и поздоровался. — Доброе утро, мэм. — Доброе утро, Гарри, — кивнула она мне приветливо, хотя и немного суховато. — Рада познакомиться с тобой. Я профессор Минерва Макгонагалл, преподаю Трансфигурации в школе Хогвартс… ты же знаешь о Хогвартсе, не так ли? — Да. Тетя мне рассказала, что я волшебник, — аккуратно сказал я, словно ступая на зыбкую почву. Я не был уверен, что мне стоит раскрывать те свои знания о волшебном мире, которые у меня имелись. — Но я буду рад, если вы мне объясните. — Что ж, рада слышать разумные вопросы от столь молодого человека, — в ее уголках губ мне почудилась одобрительная улыбка. Что бы кто не говорил, а подобные вещи здорово выбивают из колеи. Я не хотел расставаться с семьёй, но у меня было более, чем достаточно времени, чтобы принять необходимость данного факта. — В школу Хогвартс поступают дети, достигшие одиннадцатилетнего возраста. Учеба длится семь лет и разделена на триместры. На летние каникулы ученики возвращаются домой — зимние и пасхальные каникулы по желанию. После пятого и седьмого курса сдаются экзамены. Вы ознакомились со списком учебником, приложенным к письму? — Да, конечно, — легко отозвался я, достал из кармана джинсов смятый листок и показал его учительнице. — Вот. Я только хотел спросить, где все это можно купить? Тётя говорила, что есть какая-то магическая улица, но она не помнит адрес. — Мы отправимся на Диагон Аллею, где ты сможешь купить все необходимое к школе. Я пришла, чтобы сопроводить тебя туда. Однако я немного удивлена, что вы забрались так далеко от Лондона… Письмо ведь прислали на другой адрес? — Да. Мы переехали. Семейные дела, — встряла тётя, прежде чем я смог изобрести какую-нибудь убедительную ложь. — Через сколько времени нужно быть готовыми? Я бы хотела его сопровождать? — Но… вы же понимаете, что отсюда до Лондона магловским способом добираться около шести часов, а я смогу переместиться с мальчиком туда и обратно, и это займёт всего несколько секунд. Вы уверены, что хотите потратить столько времени? — кажется, вопрос тёти застал женщину врасплох, но резон в её словах был. — Тогда… да, понимаю, — тётя очевидно за меня волновалась, но я лишь уверенно ей кивнул. — Только вопрос о деньгах… какая сумма необходима на его покупки? Насколько я знаю, у вас там своя валюта. Брови профессора удивленно поползли вверх. У меня возникло ощущение, что беседа и вообще всё шло не так, как она ожидала, но я так и не смог понять, в хорошую или плохую сторону. Наконец, она справилась с собой и ответила: — Не беспокойтесь об этом, миссис Дурсль, у Гарри есть наследство, которое ему оставили родители. Несколько мгновений я не мог поверить тому, что слышу. У меня есть наследство, а тётя… А мы… У нас весь денег немного совсем было! У нас с Дадли хватало ума несколько раз подложить тете в кошелек немного заработанных денег, так незаметно и немного, что мы даже ни разу не попались. Меня разобрала злость на магов, которые вдруг решили мне сообщить об этом только сейчас! Тётя выглядела недовольной тем, что ей не удастся меня сопровождать, но посмотрела на меня строгим взглядом, мол, «поговорим потом», и я понял намек и заставил себя успокоиться. К счастью, к тому моменту я уже неплохо научился контролировать свои эмоции и не особо спокойный характер, который порой вылезал в самых неожиданных ситуациях. Учиться держать себя в руках было необходимо. — Хорошо, — тётя, поджав губы, с неодобрением смотрела на профессора, и та почувствовала себя явно неуютно, но ничего не сказала и лишь молча ждала окончания разговора. — Тогда я надеюсь, что вы доставите Гарри сюда вечером, а не бросите его в городе. Я бы не хотела ехать за ним до Лондона. — Нет, что вы! Да никогда! — возмутилась профессор Макгонагалл. Насмешливый взгляд, которым наградила её тётя, она расшифровала лучше меня. Тогда я ничего не понял и только позже я догадался, что тётя намекала на то, что меня бросили осенью на пороге дома, когда я был младенцем. — Пойдемте, мистер Поттер, — слишком уж торопливо, на мой взгляд, сказала она. Я кивнул и последовал за ней в коридор. Она взяла меня за руку и сказала. — Будет немного неприятно, но держитесь крепко. Я снова кивнул и зажмурился. Неприятные ощущения, во время которых я чувствовал, будто меня прокрутили в соковыжималке, прошли, и я осознал, что стою в грязной подворотне. Не в знакомой, но они все одинаковые — уж это я по собственному опыту мог судить. Отличается лишь количество мусорных баков и редко высыхающих луж. Сдержав рвущийся с губ язвительный вопрос, я поднял голову на профессора. Она отряхнула юбку и позвала меня за собой. Мы вышли на широкую лондонскую улицу — мимо то и дело проезжали машины, откуда-то из здания неподалеку доносилась громкая музыка. — Мы сейчас пройдём через бар, мистер Поттер, — пояснила она, кивком указав на маленькое здание, притулившееся между книжным магазином и магазином компакт-дисков. Если бы не моя привычка замечать подобные заведения, я бы точно его пропустил. Я исподтишка огляделся — ни один человек не обращал внимания. Вероятно, какие-то чары? Такие здания на главных улицах не строятся — их можно встретить в закоулках, в тупиках, на тихих улочках вдали от шумных магистралей. Иного объяснения происходящему я не видел. Вместо надписи над входом висел металлический котел с дыркой и тряпкой, заткнувшей его. Вероятно, это что-то символизирует. — "Дырявый котел", достаточно известное место, — пояснила она мне, поднимаясь на скрипучее деревянное крыльцо. Я только хмыкнул себе под нос «не сомневаюсь», и последовал за ней. А тут я вспомнил о том, что в магическом мире какая-то известная персона и подивился, что мне не сказали. А я-то время от времени начинал задумываться, но, как ни пытался, не мог понять, что это за бред касательно убившегося об меня психа. Да и мой первый опыт общения с магическим миром был не то чтобы особо приятным и заранее настроил меня против него. Я — магнит для психов в их мире, что ли? Сомнительная честь, прямо скажем. Я и хотел спросить, но решил отложить свои вопросы до того, как мы окажемся на магической улице, а сам пока решил наблюдать и запоминать, что происходит на случай, если мне понадобится вернуться сюда одному. Мне еще семь лет в школе учиться, не каждый же год будут учителя приезжать. Я кинул взгляд на профессора и заметил, что она слегка нервничает, но не придал этому особого значения и принялся осматриваться. Внутри было довольно шумно, да и бар оказался примерно таким, каким я представлял — темным, маленьким и обшарпанным. Правда, я бывал в менее… старомодно обустроенных местах. В углу сидели несколько пожилых женщин, одна из них курила длинную деревянную трубку. Дым кольцами поднимался вверх и медленно расплывался по залу. Терпкий сладковатый запах ударил в нос, заставив меня поморщиться. Я перевел взгляд, чтобы увидеть низкого человека в цилиндре, который беседовал о чем-то с вытирающим бокалы лысым стариком-барменом. На нас обернулись, и бармен поприветствовал мою сопровождающую. — Доброго вам дня, профессор Макгонагалл. Снова с маглорожденным к школе готовитесь? — И тебе, Том, — в ее глазах отчетливо засияла гордость, а у меня возникло такое поганое предчувствие... Которое тут же оправдалось, потому что профессор выпрямилась и даже в полутьме было заметно, что она чуть улыбнулась. — И не просто маглорожденным… а с Гарри Поттером. — Боже мой! — бармен Том всплеснул руками, пристально присматриваясь ко мне. — Сам Гарри Поттер! Какая честь! И до того непривычная для подобного заведения тишина стала мертвой. Я отчетливо услышал жужжание пролетающей мимо жирной мухи и проводил ее взглядом, стараясь сосредоточиться. Старик тем временем вылетел из-за стойки и рванулся пожимать мне руку. Как бы я не старался, меня настолько явно перекосило, что я бы не удивился, если бы ему захотелось шарахнуться от меня. Я уже хотел выскочить обратно на улицу, но к моему сожалению, профессор Макгонагалл стояла прямо за мной, и моя кислая физиономия никак не принималась во внимание. Собравшись и призвав на помощь все возможные актерские таланты, я улыбнулся. Подозреваю, что в тот момент моя приветливая улыбка могла заставить скиснуть все пойло, которое здесь подают, но все приняли это за стеснительность. — Добро пожаловать, мистер Поттер! Добро пожаловать домой! Взгляды всех посетителей скрестились на мне, и я чувствовал себя, мягко говоря, неуютно. Я не привык к такому вниманию, и оно мне не нравилось. Вокруг меня толпились люди, желающие пожать мне руку. Я же больше всего на свете желал отсюда убраться. — Приятно познакомиться! Меня зовут… Имена скользили мимо меня. Я отчаянно пытался понять, что происходит. Почему все так переполошились, услышав мое имя? Что вообще здесь творится? Я и об известности никогда не мечтал. Нет, разумеется, некоторые дети хотят стать героями… я вот в частности раньше мечтал о том, чтобы стать космонавтом и спасать землю от инопланетян. Но к своему одиннадцатилетию я уже почти не воспринимал себя ребенком. Вид умирающего от передоза наркомана или боль, выворачивающая тебя наизнанку, слабо способствуют нормальному детству. — Да. Мне тоже очень приятно, — вежливо отвечал я. Когда я кинул взгляд на профессора, то с удивлением заметил, что она хмурится и кажется весьма недовольной сложившейся ситуацией. А я-то было подумал, что она сделала это нарочно. — К-квирелл, п-профессор К-квиррел, — вот последнее имя донеслось до моего слуха отчетливо, и я поднял взгляд на бледного молодого мужчину в тюрбане, а после торопливо пожал его протянутую руку. — Профессор будет преподавать в Хогвартсе в этом году, — наконец вмешалась моя сопровождающая, за что я ей искренне был благодарен, надеясь на скорое избавление от этой пытки общением с незнакомыми людьми. Несмотря на свое полууличное воспитание, я был довольно необщительным мальчиком — большую часть времени мы проводили вместе с Дадли. Большего мне не требовалось. Да и просто к тому, чтобы ко мне лезли незнакомые люди, я попросту не привык. Не говоря уже о том, что я и без того нервничал в тот момент. — Рад знакомству. А что вы будете преподавать? — З-защиту о-от т-тёмных искусств, — пробормотал мужчина с таким видом, будто сам хотел бы делать что угодно, только не это. Его бегающие глаза и бледная кожа навели меня на мысль о наркотиках — уж на симптомы я насмотрелся даже за те годы. По крайней мере, со стороны мой будущий учитель выглядел как настоящий наркоман. Интересно, в магическом мире есть какие-нибудь порошки или что-то вроде того? — Спасибо, коллега. Пожалуй, мы пойдём. У нас еще много дел, — вернул меня в реальность резкий голос Макгонагалл. — Пойдём, Гарри. Вместе мы прошли через другую дверь и оказались в маленьком проулке, заканчивающемся тупиком. Рядом красовалась урна вполне обычного вида. Я скептически осмотрелся. Тётя увезла нас с Дадли с улицы, чтобы я продолжил коллекционировать сомнительные места? —Прости за то, что случилось в баре. Я не думала, что люди... — она замешкалась, пытаясь подобрать слова, и тогда мои сомнения рассеялись окончательно. Я еще не до конца успокоился после этого непонятного поклонения, но удостоверился, что она, кажется, сделала это не специально. — Все в порядке,— честно ответил я. — Нам далеко идти? Профессор медленно покачала головой, подошла к стене, достала из рукава длинную волшебную палочку и несколько раз коснулась кирпичей. Я на всякий случай запомнил каких именно — и не зря. Кирпич, до которого она дотронулась последним, задрожал, а после в нём появилась дыра, которая становилась все больше и больше. Наконец, открылся проход, в который вполне мог пройти человек. Я удивленно и с легким любопытством наблюдал, а после прошёл в проход вслед за сопровождающей. Профессор посмотрела на меня и сказала с едва тронувшей её губы улыбкой: — Добро пожаловать на Диагон Аллею, Гарри. Я рассматривал всё с неподдельным любопытством. Разумеется, иногда с Дадли мы смотрели и фэнтези фильмы: "Лабиринт" или "Бесконечную Историю", но одно дело видеть на экране, а другое — своими глазами. Стоял тёплый солнечный день, так что немудрено, что сейчас здесь было полно народу. Кроме нас с профессором все носили черные плащи, как тот, что был на мужчине, который когда-то меня чуть не убил. Кажется, это называется мантией. Это такая местная мода? Я поморщился, когда блики от золотого котла от ближайшего к нам магазина чуть меня не ослепили ненадолго. — Сперва мы заберем ваши деньги, а после отправимся за покупками, — сказала мне профессор и повела меня вниз по улице. Я просто осматривался, но держал свои эмоции под контролем. Мы сейчас всё равно пойдём за покупками, тогда и изучу всё, что смогу. А вообще я бы хотел прийти сюда позже с тетей и хорошенько осмотреться. Я не хотел, чтобы со мной нянькался абсолютно чужой человек, и занимать его время тоже было нехорошо, так что я просто сунул руки в карманы потрепанных, но приличных джинсов и ускорил шаг. Здесь были самые разные магазины — на витринах стояли горы летающих книг, птичьи перья и чернильницы, кое-где странные бочки и банки со слизью и внутренними органами каких-то существ. На следующей попался глобус, телескопы и еще какие-то странные приспособлениями, но совсем скоро моим вниманием завладело здание, к которому мы приближались. Над улицей возвышалась белая громада с массивными колоннами, подпирающими балкончик с изящными ажурными перилами. По отполированным мраморным ступеням мы поднялись на крыльцо, где стояло невысокое существо с непропорционально большими ладонями и ступнями. Оно было одето в синюю ливрею, и черты его лица выглядели извращенной пародией на человеческие. — Кто это? — наконец, отмер я, когда профессор уже потянула на себя массивную бронзовую дверь. Я только мельком заметил какую-то надпись, но прочитать не успел — слишком уж увлёкся, таращась на странное создание. — Это гоблины, мистер Поттер, — пояснила она. — Не стесняйтесь спрашивать меня, если вам что-то непонятно или интересно. — Хорошо. И что эти гоблины здесь делают? Они банкиры или что-то в этом роде? — поинтересовался я. Вообще по мне нельзя было сказать, но мимо ничегонеделания и тренировок, я немало читал. Разумеется, я не так уж и много смыслил в политике и экономике, но совсем идиотом не был. В школе на истории и правах и обязанностях граждан нам, разумеется, разъяснили структуру общества, так что в общих чертах я себе систему представлял. Профессор кивнула в ответ на мой вопрос. — Да, вы правы. Они все — служащие банка. Они отвечают за сохранность денежных капиталов. Два гоблина в ливрее поклонились нам, когда мы прошли в огромный холл. Там за высокой стойкой и работали служащие — одни взвешивали драгоценные камни, вторые записывали что-то в огромные книги, третьи изучали под лупой монеты. Мы приблизились к стойке, и гоблин сразу же оторвался от изучения крупного изумруда и обратил на нас внимание. — Здравствуйте, — поздоровалась профессор Макгонагалл. — Мы бы хотели взять деньги из сейфа мистера Гарри Поттера. — А у мистера Поттера есть ключ? — Да, вот он, — профессор достала из своей сумочки маленький золотой ключик и передала его гоблину. Последний оглядел тот со всех сторон и удовлетворенно кивнул. — Кажется, всё в порядке. Ещё что-нибудь? — Да. Профессор Дамблдор поручил забрать мне вещь из сейфа 713, — в руки банкира перекочевал конверт, очень похожий на тот, который получил я. Гоблин внимательно прочитал письмо, а после кивнул и позвал другого гоблина по имени Грипхук, которому и поручил проводить клиентов к сейфам. Я удержал свое лёгкое любопытство — как бы то ни было, это ни в малейшей мере не мое дело. Даже к тому времени я успел заметить, что каждый раз, когда я давал себе хоть малейшую слабину, моя чрезмерная любознательность заводила меня в проблемы. Иногда меня удерживал Дадли, который прямо имел-таки нюх на проблемы, когда я был готов влипнуть в них, не подумав. Иногда мой инстинкт самосохранения просто отключался, а какой-то голосок нашептывал на ухо: «Ну сделай же это! Давай!» Искоренить свою жажду приключений оказалось не так просто, и она ещё попортила мне немало крови, хотя я признаю, что мог бы наделать куда больше глупостей, если бы не пытался себя контролировать. Но в любом случае, Дадли со мной в Хогвартс не поедет. Да и вообще нельзя же всю жизнь жить чужим умом. Нас провели через двери в маленький проход в стене, который заканчивался тележкой, стоящей на рельсах. Я удивленно приподнял брови — рельсы, уходящие в черный зев тоннеля, предполагали, что дальше мы поедем. — Мы поедем дальше? — спросил я у профессора. — Да. Будет сильно трясти, — ответила профессор, пока мы устраивались в тележке позади гоблина. — Не самый удобный способ передвижения, как по мне, но иного пока не изобрели. Вы будете в порядке, я надеюсь? Может, тошнота или что-то вроде того? — Не волнуйтесь, — коротко ответил я и хотел уже перейти к той части разговора, которая меня на данный момент интересовала больше всего, как гоблин потянул за рычаг, и адская машина медленно сдвинулась с места и понеслась вперед. Я вцепился в края пальцами и зажмурился. Через некоторое время она поехала медленнее, но на поворотах и резких спусках нас мотало как корабль в шторм. Ехать можно, но о разговорах пришлось забыть. Я даже осматриваться не стал — сосредоточился на темноте впереди и думал о приятном. Как-то с Дадли и тетей мы поехали в парк развлечений, где катались на американских горках. Визгу было... Вот и сейчас я чувствовал себя не лучше. Пожалуй, даже сильнее болтало, но желудок у меня был крепкий, но, когда тележка, наконец, остановилась, я выбрался из нее на подгибающихся ногах. Гоблин открыл ключом дверь, и мы зашли в хранилище — там было множество монет: золотые, серебряные и бронзовые. Маленькими горками они высились ближе к стене. - Ваши родители оставили вам все это, — произнесла профессор, а я только кивнул и подошёл к полке, на которой когда-то находились книги, и провел пальцем по гладкому камню. — Здесь были какие-то книги? — поинтересовался я. — Мистер Поттер забрал их во время своего последнего посещения банка, — отозвался гоблин. Вероятно, тайной это не являлось, и я кивнул. — Можете объяснить мне, сколько нужно взять? Я бы хотел купить несколько дополнительных книг. Буду рад, если вы мне посоветуете, с чего начать. — Разумеется. Итак, в одном галлеоне.. — принялся за разъяснения гоблин. Уже через несколько секунд я набрал в руки монеты и растерянно замер с ними, не зная, в чём их нести. — Я помогу, — вызвалась профессор и открыла внешний карман на своей сумке. — Сыпьте их пока сюда. Первым делом купим вам безразмерный кошелёк, который вы сможете носить с собой. Я согласился. Следующая поездка была короче, но не менее впечатляющей. Профессор Макгонагалл пошла с гоблином к хранилищу, а я остался рассматривать сикль. С двух сторон на нём было изображение дракона. Когда они вернулись, мы направились обратно на поверхность. Когда наконец мы выбрались наружу, я облегченно выдохнул. Горки — это, конечно, здорово, но после тех головокружительных виражей, которые выделывала тележка, затошнило даже меня. — Кхм… я хотел спросить насчет всей этой истории с моим героическим подвигом. Можете рассказать мне подробнее? — поинтересовался я, пока мы шли к магазину с сумками, где я намеревался приобрести себе кошелек.